Ступив на шаткое крыльцо, он позволил магии опутать его и распознать, небрежным взмахом руки снял антитрансгрессионный купол и, вытащив из рукава куртки палочку, отпер дверь.
В доме пахло пылью, от спертого воздуха немилосердно запершило в рту, и Северус парой движений открыл окна в гостиной и на кухне. Дом был маленьким — три комнаты внизу и две наверху, камина не было, да отец бы никогда и не позволил, чтобы что-то, связанное с волшебным миром, появилось в его доме, а позже Снейп не стал утруждаться. Единственное, что он сделал — небольшую, но вдумчиво обставленную лабораторию внизу, запечатанную ещё более сильными чарами, чем сам дом. Там он хранил лучшие зелья, туда же трансгрессировал, когда было совсем плохо — чтобы не пугать студентов и не вызывать ненужные вопросы у коллег.
Он прошелся по скрипучему старому полу, оглядел полки, ломящиеся от книг и… застыл. Он никогда не планировал сюда возвращаться, не думал, что выживет, а теперь… Теперь он не знает, что ему делать. Одиночество всегда было его спутником, ещё до ссоры с Лили, но сейчас, почувствовав себя желанным гостем у Лавгудов, обнимая Гермиону Грейнджер, ловя улыбки Дженни и препираясь с доктором Маккинли, Северус понимал, что ему было… хорошо. Ему никогда не было хорошо. И спокойно. Он всегда был словно натянутая струна — только тронь и сердито зазвенит, а то и вовсе порвется. Воландеморт мёртв. Дамблдор мёртв. Так почему же он не может дышать полной грудью? И просто жить?
Сердито отерев почему-то мокрые щёки, Снейп напряг память, вспоминая бытовые заклинания. Хорошо, когда есть домовые эльфы, но ему придется справляться самому. Через пару часов на первом этаже стало почти сносно, и Снейп завалился на старенький, обитый выцветшей тканью в полоску, диван и закрыл глаза. Он немного поспит, а потом решит, куда ему податься. Может, путешествовать? Как маггл. Туда, где его никто не узнает?
Он проснулся от звона охранных чар и едва успел вскочить, подхватывая выскользнувшую из рукава палочку, когда прямо посередине его гостиной материализовался Драко Марлфой.
— Ступефай! — крикнули они почти одновременно, но Снейп, в отличие от крестника, успел выставить щит, Драко же просто прыгнул в сторону и заклинание угодило в кресло.
— Если это действительно вы, профессор, то я поражен до глубины души. И у меня много вопросов, но сначала… докажите, что это не кто-то под оборотным зельем, призрак или инфернал, — голос младшего Малфоя чуть дрожал, но привычная бравада звучала почти родной.
— Идиот, — беззлобно проговорил Снейп, — инферналы не говорят.
— Остается вариант с оборотным… — протянул Драко, осторожно выбираясь из-за кресла. — Обещаю не нападать, если ответите на вопрос.
— Валяй, — Северус убрал палочку в карман джинсов, разглядывая паренька. Драко изменился — взгляд стал более колючим и осмысленным, выражение лица с надменного превратилось просто в непроницаемое, он стал ещё худее и бледнее — очевидно, последствия Азкабана, но в то же время это был он — малыш, которого он не раз держал на руках во младенчестве, мальчишка, которого он дважды спас — от Поттера, бросившего неизвестное ему заклятие и от Лорда, чуть не разорвавшего душу юного пожирателя убийством директора Дамблдора.
— Как я провел в замок Пожирателей в ту ночь, когда погиб Дамблдор? — Драко сглотнул.
Погиб. Не убит. Снейп резко вздохнул. Малфой что, щадил его чувства?
— Ты починил шкаф в Выручай-комнате, воспользовался перуанским порошком мгновенной тьмы и провел их на Астрономическую башню, — произнес Северус, не узнавая собственный мгновенно охрипший голос, — тётя Белла так гордилась тобой… И я тоже, но не этим. Ты опустил палочку, ты… не хотел убивать. Ты послушался меня и принял мою помощь…
— Крестный… — Малфой выронил палочку и шагнул к нему, но тут же застыл. — Твой вопрос мне?
Северус едва слышно хмыкнул, отгоняя видение, заполнившее память — изломанное в воздухе тело старика летит вниз, а его едва живое от боли сердце рвется на части… снова. Как будто снова он видит тело Лили на полу её разрушенного дома и ничего не может с этим сделать.
— Ты прошел сквозь охранные чары в мой дом. Только мой наследник мог это сделать. Кроме тебя, у меня никого не осталось, Драко. Так что, всё это — твоё, — Снейп взмахнул правой рукой.
— Ты жив. Я не верил… Мама плакала на твоих похоронах, а ты… — подбородок Драко дрогнул, и он всё же бросился к Снейпу и прижался, как маленький. Обнимая крестника, он закрыл глаза.
— Я не намеревался выжить, но у одной ведьмы были на этот счет свои соображения, — пробормотал Северус.
Малфой сердито засопел, отстраняясь.
— Почему не сообщил? Отец в Азкабане и нам не разрешают его навещать, меня выпустили только из-за поддержки Поттера, не знаю, чем уж я её заслужил… В школу мне, как и почти всем слизеринцам, возвращаться нельзя… Но если бы ты был там, крестный… Мы все бы вернулись.
— Ты уверен, что я сумел бы защитить хоть кого-то сейчас? — горько выплюнул Снейп.
Отойдя подальше, он сделал пару шагов и невидящим взглядом уставился в окно. Мысль о том, что его факультет остался беззащитным и уязвимым даже после победы над Тёмным Лордом была… невыносимой. Северус ненавидел преподавать, но быть деканом ему нравилось, а потом он незаметно привык. Слизеринцы были умны, сдержанны и редко влипали в передряги. И приходили к нему за помощью и советом только если вляпывались в такие неприятности, решить которые не могли самостоятельно. Он уважал их, несмотря на то, кем были отцы большинства из них. И к тому же, он сам был Пожирателем Смерти, причем добровольно, в отличие от Драко… ему ли судить юных волшебников?
— Ты смог бы, — уверенно сказал Малфой, сверля взглядом его спину, — ты мог такие вещи, которые никому и не снились. Обвинения с тебя сняты. Тот же Поттер, а ещё Грейнджер, Макгонагалл и Флитвик защищали тебя с пеной у рта на публичных слушаниях. Твой орден Мерлина первой степени украшает гостиную Слизерина. Я не лукавлю. Весь волшебный мир растаял словно мороженое на солнце, узнав о твоем самопожертвовании и самозабвенном подвиге.
Снейп едва слышно зарычал, повернувшись к Драко лицом.
— А если я хочу оставаться покойником? Я устал быть пешкой в чьих-то играх, и не тебе манипулировать моим чувством вины!
Парень вздрогнул.
— Я и не пытаюсь, профессор Снейп. Я просто, чёрт возьми, говорю о том, как ты нужен! Нужен тем, кто потерял всё! Мама отдала все наши деньги, чтобы меня отпустили. Малфой-мэнор придется продать. Я… чтобы меня взяли на работу или дали вернуться в Хогвартс, мне нужна рекомендация члена Ордена Феникса! К кому мне пойти? Кто ненавидит меня чуть меньше, как думаешь? Кто-то из Уизли? Лонгботтом? Поттер? Нет, пожалуй, Грейнджер, которую я называл грязнокровкой прилюдно!
Малфой вдруг разом потерял свой запал и опустился в кресло, понурившись и взлохматив светлые волосы, непривычно неровно подстриженные и не уложенные гелем.
— Чем бы ты хотел заниматься, Драко? — мягко заговорил Северус, успокоившись. — Я сам ещё не решил, но у меня есть пара мыслей… Может быть, ты и Нарцисса поживете пока здесь? Дом по всем законам твой, я же умер. Разумеется, он старый и неухоженный, но это лучше, чем ничего. Тут вас точно никто не потревожит. А насчет того, чтобы вернуть тебя в школу… я могу кое-кого попросить. Ты хочешь закончить учебу?
Малфой вскинул слегка влажные глаза и кивнул.
— Мама будет счастлива, что ты жив. Хоть и потратила немного золота на памятник. Но ей обещали компенсировать…
— Кто обещал? — Снейп вздрогнул.
Ухмыльнувшись, Драко с явным удовольствием протянул:
— Орден Феникса, конечно же.
***
Гермиона всё никак не могла отдышаться, покинув дом Лавгудов и возвращаясь в Хогвартс. Профессор Снейп жив! Её переполнял такой чистый и искрящийся восторг, что хотелось танцевать прямо на улице. Или петь. Он исхудал ещё больше, но цвет лица был значительно лучше, а глубокие складки у рта почти разгладились. Он говорил с ней почти дружелюбно, и… И даже пожал руку. И не оттолкнул, когда она налетела со своими нелепыми объятиями, за которые ей стало немного стыдно. И кроме стыда, она испытала… удовольствие. От профессора слабо пахло каким-то лосьоном, его странный маггловский свитер был мягким, а ладони, сомкнувшиеся на её спине, горячими. Гермиона закусила губу, поняв, какое направление приняли её мысли. Нельзя думать о нём… так. У неё был Рон, которого она любила, а Северус Снейп был старше её на целую жизнь, да и его единственной любовью была мама Гарри. Видимо, сказывалось то, как сильно она сожалела о смерти профессора Снейпа, как жаждала его спасти. Иначе чем ещё объяснить нахлынувшие на неё чувства, разобраться в которых она пока не могла?
Они попрощались. В школу он не вернется, это ясно. Поделиться с кем-то радостью о встрече она тоже не могла. Остается только… забыть. Дать ему быть свободным от всего. Он заслужил, как никто. А ей стоит сосредоточиться на экзаменах, а затем отправиться в Австралию искать родителей.
Выбросив профессора из головы, девушка погрузилась в древние руны. Она не соврала, когда сообщила Снейпу, что хочет стать целителем. Драться ей больше не хотелось, хотелось… покоя. И помогать тем, кто пострадал от войны, Пожирателей и Лорда. К тому же, она не знала, сумеет ли вернуть родителям память так же легко, как стерла её. Нужно хотя бы понимать основы, а в Мунго имели дело и не с такими травмами. К тому же, спасая Снейпа, она ощутила ни с чем не сравнимую радость. И чистую энергию, словно наполняющую её до основания, когда раны затянулись и пульс вновь забился в странно хрупком запястье зельевара. Гермиона хотела снова почувствовать себя настолько всесильной.
Рон хотел стать запасным игроком «Пушек Педдл». В последний год квиддич стал для него едва ли не путеводной звездой в мире хаоса. Гарри не видел себя нигде, кроме аврората, а Джинни просто собиралась доучиться, привести в порядок дом на Гриммо и стать женой Поттера. Сама Гермиона не ощущала потребности «вить гнездо», как называла это Молли Уизли, но конечно же, они с Роном были парой. Ей было с ним спокойно и весело, хотя едва ощутимая горечь от того, что он бросил их с Гарри посреди леса, не давала ей покоя. Все ошибаются — так говорила её мама. Нужно просто понять и простить.
Спустя пару недель после встречи с профессором Снейпом Гермиона получила письмо от Нарциссы Малфой. В окно библиотеки, где она корпела над эссе по продвинутым зельям, постучался белоснежный филин.
«Мисс Грейнджер, я хотела бы встретиться с вами. У могилы Северуса. Наконец схлынул поток желающих почтить его память и мы с вами можем заняться скульптурой, как и планировали. Жду завтра в полдень».
Смяв тонкий пергамент, Гермиона едва не расхохоталась в голос. Профессор Снейп пришёл бы в ужас. Кроме того, он ясно дал понять, что не желает никаких почестей, тем более, при жизни. Хотя кроме неё и Лавгудов, никто не знал об этом. Луна ходила по замку с задумчивым видом и всё чаще заменяла профессора Бинса на лекциях по истории магии, а ещё помогала Хагриду ухаживать за его многочисленными питомцами. Они ни разу не обсуждали поход в магазин Олливандера или её последующий визит домой к Лавгудам, и Гермиона была благодарна подруге за это. Тайна Северуса Снейпа оставалась их общей тайной.
Пообедав в Большом зале вместе со всеми, и с грустью окинув взглядом потолок, восстановить который не помогла даже книга, девушка поплотнее закуталась в мантию и надела шарф. Трансгрессировав прямо на кладбище, она зашагала по пожелтевшей траве в тот отдалённый уголок, где её уже ожидала Нарцисса. Миссис Малфой традиционно была во всём черном — от элегантной шляпки с вуалью до кончиков остроносых сапожек на шпильках.
— Добрый день, мисс Грейнджер, — Нарцисса наклонила голову, — приступим?
— Конечно, — Гермиона вытащила палочку, следя за тем, как увеличивается в размерах маленький мраморный кубик, который женщина достала из кармана мантии. Чёрный, с едва заметными прожилками мрамор неярко мерцал. Совсем, как его глаза. Непроницаемые, как омут. Но когда профессор не сдерживал эмоции, они наполнялись тем же блеском.
— Вы посмотрели мой эскиз? Что-то желаете добавить? — Нарцисса тоже вытащила палочку.
— Я внесла пару правок, — Грейнджер нарисовала в воздухе схему, полыхнувшую зелёным.
Миссис Малфой, склонив голову набок, изучила рисунок, прежде, чем кивнуть.
— Мне нравится.
Они синхронно подняли палочки, сосредоточившись и вырисовывая сложные узоры в прохладном осеннем воздухе. Ни одна не заметила, как человек, облачённый в чёрное маггловское пальто, встал за ближайшим деревом, накинув на себя чары невидимости и напряженно следил за движениями их рук. Нарцисса колдовала привычно — бесстрастно и точно, её лицо было безмятежным, а вот Грейнджер… Девочка просто засияла изнутри, улыбаясь, из её палочки струился мягкий золотистый свет, трансформируя равнодушный кусок мрамора во что-то волшебное, живое. Северус сжал пальцы в карманах пальто, зачарованно наблюдая, как точными штрихами проступает его чуть нахмуренный лоб, острые скулы, впалые щеки и сжатые в тонкую линию губы. Нарцисса изобразила его в привычной мантии, стелющейся за плечами, словно крылья. В одной его руке была волшебная палочка, а в другой… Он едва не вздохнул, выдав свое присутствие, когда Гермиона поместила в его левую руку лилию.
Когда они закончили, скульптура поднялась в воздух и встала рядом с табличкой с высеченным именем так, словно она всегда была здесь.
— Отличная работа, — похвалила Нарцисса, — словно… живой.
Гермиона ощутимо вздрогнула, чувствуя чье-то присутствие за спиной. Она даже обернулась, но никого не заметила.
— Если бы не вы, то не вышло бы так… похоже, — наконец промолвила она.
— Северусу бы понравилось, — губы миссис Малфой изогнулись в непонятной улыбке, — хотя он и не любил показывать свое истинное лицо. Удивительно, что вы, не являясь студенткой его факультета, так точно передали эмоции. Профессор Макгонагалл может гордиться такой ученицей.
Гермиона ощутила, как запылали щёки.
— Я наблюдательная, — пробормотала она.
Нарцисса убрала волшебную палочку в карман.
— Всего доброго, мисс Грейнджер. И спасибо за то, что выступили на суде за моего сына — у меня не было возможности отблагодарить вас лично. Драко сможет сдать экзамены и жить дальше. Я ценю то, что вы не злопамятны… — на миг запнувшись, миссис Малфой прямо взглянула ей в глаза. — И то, что вы сделали… окупится. Если вам нужна будет помощь, то стоит только попросить. Мы теперь живём в Коукворте, мисс Грейнджер, захотите написать или навестить, будем рады.
— Вы живёте в доме… профессора Снейпа? — Гермиона затаила дыхание.
— Да. После продажи Малфой-мэнора практически за бесценок, нам осталось только наследство Драко, благо Северус был настолько щедр, что оставил всё, что имел, крестнику.
— Сочувствую, — отозвалась девушка, лихорадочно соображая, где же сам Снейп, если Малфои живут в его доме. По прежнему у Лавгудов? Или покинул Великобританию… навсегда? Сердце отчего-то тоскливо сжалось.
— Не стоит, — Нарцисса улыбнулась, — мы начали новую жизнь.
========== 7. Неожиданная встреча ==========
— Так и будешь прятаться за деревьями? — насмешливый голос Нарциссы разрезал пустоту, образовавшуюся вокруг него, когда Грейнджер покинула кладбище.
Северус тряхнул головой, невербально снимая чары невидимости. Ещё недавно он совсем не мог ими пользоваться — сказывалось тяжелое восстановление, но теперь всё наконец-то стало, как прежде. За исключением того, что он больше никому ничего не был должен.
— Девочка невероятно талантлива, — женщина подошла ближе, — и она искренне страдает от того, что ты умер. Я удивлена. Подруга Гарри Поттера защищала Драко на суде, создала для тебя обелиск и каждую неделю приходит… навестить твою пустую могилу.
— На что ты намекаешь, Цисси? — брюзгливо выдавил он, пораженный до глубины души её словами и в то же время ощущающий что-то вроде… радости. Если бы ещё это чувство было ему знакомо!
Миссис Малфой скривила губы в усмешке и аккуратно смахнула с рукава мантии невидимую пылинку.
— Тебе разве никогда… никто не… приглянулся? Столько юных, красивых и умных студенток за все эти годы…
Он поморщился.
— Прекрати.
— Что, задела за живое?
— Я никогда не путался со студентками! — рявкнул Снейп.
Нарцисса длинно выдохнула, на миг прикрыв глаза.
— Ах, да. Святая мисс Эванс.
— Дело не в Лили, — перебил он поспешно, — я что, похож на идиота? Преподавателям запрещено… иметь отношения даже с другими преподавателями, не то, что с учениками! Это школа, а не… не…
— Бордель? — услужливо подсказала миссис Малфой.