— А раньше ты на этот номер дозванивался? — хмурится друг.
— Ну, перебросился парой сообщений… — пожимаю плечами. — Если бы он не существовал, как бы я получил с него ответ?
— Тогда странно! Давай с моего позвоним!
Он достает свой мобильный.
— Диктуй!
Я называю заветные цифры, а Зотов тут же подмечает:
— Лишняя цифра…
— Какая лишняя цифра?
— В номере должно быть одиннадцать цифр, а ты диктуешь двенадцать! Одна лишняя! Может, в этом дело?
Проверяю, так и есть. Но я номер не исправлял! Убираю последнюю цифру, снова звоню, однако мне сообщают, что данный номер не обслуживается.
— Бред какой-то…
«Может, я во сне случайно активировал экран и номер сбился? Так, стоп, но телефон ведь лежал на тумбочке…»
Тут мимо нас пробегает Дана.
— Малышка, подожди! — зову ее.
— Хотите что-нибудь еще?
«Хочу! Твою сестру!»
Я бы сказал это всё моей ненаглядной прямо в лицо и не пытался передать что-то через ее малолетнюю сестру. Только вот незадача — Кареглазки сегодня нет и, похоже, уже не будет.
— Где я могу найти Лизу? — спрашиваю без обиняков.
— Ее нет, она уехала на рынок с сестрами…
— Зачем?
— Закупают молочные продукты! — пожимает плечами голубоглазая малявка.
— Первого января?!
— У нас закупки каждый день…
— А когда она вернется?
— М-м-м, скорее всего, после двенадцати…
— Скажи, что я хочу с ней поговорить и буду ждать ее в своем номере. Скажешь?
Дана кивает и спешит уйти.
— Э-э-э… Влад, ты чего?! — хмурится Матвей. — Какие после двенадцати! Ты не поедешь с нами на рыбалку?
— Не поеду, — качаю головой.
Я не потрачу последние несколько часов, которые могу провести с моей Кареглазкой, на какую-то там рыбалку! Этой ночью время вдруг стало для меня драгоценным, и я не хочу пропустить ни одной минуты, которую могу посвятить Лизе. У нас этих минут и так осталось совсем немного. Я как последний долдон ждал ее сегодня в номере, звонил, переживал, злился за то, что продинамила с завтраком, но был уверен, что рано или поздно явится, а она, оказывается, на каком-то там рынке! Гори он огнем!
Между прочим, я вчера не один сладенько кончал. Ей тоже всё понравилось, я уверен.
— Так у тебя было что-то с Лизой? — спрашивает Матвей, будто читает мысли, лысый черт.
— Я дал ей таблетку, которыми нас угостил Серый…
— Ничего себе, и как?
— Крышесносно…
Все-таки Серый подогнал чудную дурь. Примерно через час после того, как мы с Кареглазкой оказались у меня в номере, у нее пошла вторая волна, и она полностью слетела с катушек. Ей хотелось моих поцелуев, ей хотелось, чтобы я ее ласкал, она терлась об меня, как мартовская кошка, и стонала в голос, когда я в нее входил. Мы занимались этим на ковре, у раковины в ванной, в душе, даже в кресле. Я эту ночь нескоро забуду.
— А я вот Машке не давал… — хмурится друг.
— Ну а зачем тебе ей давать это, если вы и так сколько дней в одном номере…
— У нас не было… — признается друг.
— Как не было?
— А вот так. Она сказала, что хочет узнать меня получше, прежде чем…
Невольно хмыкаю.
— Тогда тебе определенно стоит дать ей таблетку!
— Я не буду давать своей девушке всякую хрень, чтобы ее поиметь… — возмущается Зотов. — Сама даст, когда будет готова.
— Или не даст! — усмехаюсь.
— Если девушка не дает, значит, не хочет этого, разве нет? Я тебя не осуждаю, но я не хочу трахаться со своей девушкой и гадать, хочет ли она меня вообще…
Это что же получается? Матвей Машу-шалаву уважает, а я свою Лизу — нет?
«Эй, чувак, а когда это она стала твоей?» — задаю себе риторический вопрос.
Глава 19. Динамо
В тот же день:
14:00
Влад
— Ну сколько можно?! — рычу в пустоту комнаты.
Исходил свой номер вдоль и поперек, уже готов грызть собственные локти, а Лизы всё нет.
«Ну как так? Я ей так неприятен, что ли, что нельзя провести со мной время перед отъездом?!»
Если надеялась, что я просто стерплю ее игнор, не на того напала!
Швыряю телефон на постель и выхожу из номера. Иду на ресепшн. Там вместо бойкой кудряшки Сью по имени Рита сегодня какая-то блондинистая мелочь лет тринадцати от роду. Худенькая и хорошенькая, как и все они здесь, но какая-то уж слишком зажатая, стеснительная.
— Привет! — обращаюсь к ней.
Девчонка при виде меня бледнеет и, по всей видимости, хочет забраться под стол, можно сказать, еле сдерживает порыв.
— Здравствуйте… — тянет она тихонько. — Вы что-то хотели?
— Где Лиза? — спрашиваю напрямик. — Она уже вернулась с рынка?
— С какого рынка? — переспрашивает девчонка, а потом зажимает себе рот ладошкой. — Ой…
Значит, рынка никакого даже и не было, а меня честно и откровенно динамят! Ну, я ей сейчас такое устрою, мало не покажется!
— Где Лиза? — рычу на пугливую мелочь.
Она явно меня боится, но молчит.
— Я всё равно ее найду! Если понадобится, весь отель обыщу, хозяину позвоню!
— Не надо, пожалуйста, никому звонить…
Я уже заметил, что они тут шумихи не любят, решаю на этом сыграть.
— Тогда скажи, где она!
Нависаю над малолеткой, ее глаза резко круглеют, и она признается:
— Лиза в нашей спальне…
Захожу за стойку, хватаю блондинку за руку и громогласным тоном требую:
— Проводи мня к ней!
Девчонка вконец пугается, кивает, как китайский болванчик, и топает в то крыло гостиницы, где мне раньше еще не доводилось бывать. Мы шагаем в самый конец коридора на первом этаже и останавливаемся у двери без опознавательных знаков.
— Я позову ее, подождите…
Ага, сейчас, чтобы моя Кареглазка, чего доброго, сбежала от меня в окно? Ну нет!
— Ты свободна! — рычу на малолетку. — Пошла вон!
Она смотрит на меня испуганным взглядом, топчется на месте, уходить явно не хочет.
— Вон, я сказал! — придаю ей ускорения, и она наконец убегает.
Я не стучу в дверь, сразу вхожу. Оглядываюсь по сторонам и обалдеваю.
Когда девчонка сказала «наша спальня», я подумал, говорит про общую спальню с этой блондинистой малявкой. Но здесь просто куча кроватей, реально куча! Они стоят рядком — как в казарме. Аккуратные, идеально ровно заправленные. И вообще вся комната хоть и бедно обставлена, но выглядит очень аккуратной. Снежно-белые занавески идеально выглажены, на большом столе даже стоит ваза с розами, и пахнет здесь свежестью.
Замечаю, что на самой дальней кровати у стены кто-то спит, накрывшись одеялом с головой, только кудри наружу торчат. И что-то мне подсказывает, что это Лизкины кудри.
Подхожу, аккуратно отодвигаю одеяло. Так и есть, моя Кареглазка дрыхнет без задних ног, даже немного посапывает. Оно не удивительно, учитывая, сколько она сегодня спала, точнее не спала.
Моя злость на нее как-то враз улетучивается. Чего я от нее хотел? Конечно, девчонка устала! Вот и спит себе спокойно…
Встаю перед ее кроватью на колени, осторожно прикладываюсь губами к сладкой щеке, обнимаю Лизу и замираю. Мне вдруг становится так хорошо, так спокойно и приятно, как давно уже не было, а может быть, даже никогда не случалось. Некоторое время просто наслаждаюсь близостью, но очень скоро мне становится этого мало.
— Лиз, пойдем… — шепчу ей на ухо. — Побудешь со мной, малышка…
Она не просыпается. Тогда аккуратно трясу ее за плечо, и тут она вздрагивает, отпихивает меня и громко визжит.
— Тихо, тихо! Это я! — пытаюсь ее успокоить, встаю с колен и сажусь к ней на кровать.
Лиза тоже садится, поправляет сползшую с плеча белую ночную рубашку и строго на меня смотрит.
— Как ты тут оказался?
— Лизок, давай оставим все эти вопросы… Я ведь скоро уезжаю, давай пойдем ко мне в номер. Побудем вместе, повторим кое-что из вчерашнего…
Тянусь к ней, хочу поцеловать, но она отпрыгивает в дальний угол постели и активно машет головой:
— Нет, нет, нет…
— Это с чего столько нет сразу, а? Нам ведь было хорошо!
— У меня всё болит… — вдруг признается она. — Я не хочу ничем таким заниматься…
Болит у нее… Впрочем, этого следовало ожидать, учитывая, как долго мы вчера развлекались, тем более, что это был ее первый раз. Но если там всё болит, у нее ведь есть еще два замечательных отверстия! Только вот что-то мне подсказывает, что она вряд ли меня пустит хоть в одно из них.
Я хмурюсь, обиженно вздыхаю, а потом машу рукой.
— Ладно, хрен с ним, с этим сексом… Просто вместе побудем, пообнимаемся, поболтаем…
— Зачем? — вдруг спрашивает она.
— А зачем люди проводят время вместе? Потому что приятно, потому что друг другу нравятся… Ты мне очень нравишься, Лиза!
— Влад, извини меня, пожалуйста… — вдруг говорит она.
— За что?
— Я не знаю, что на меня нашло… Как будто помутнение рассудка…
После ее дальнейших слов мне становится тошно.
— Я больше никогда в жизни не буду пить шампанское! — сокрушается она. — Я ведь не собиралась с тобой того… в общем, я бы на это никогда не решилась, я не знаю, как это вышло… Но я не хотела давать тебе какие-то надежды. Между нами ничего не может быть! Абсолютно ничего!
Сижу как оплеванный, усиленно моргаю, тихо спрашиваю:
— Почему?
— Поверь, на это есть веские причины, но говорить тебе про них я не хочу…
Ну конечно, ей ли, барыне-официантке, передо мной отчитываться…
— Что, рожей не вышел, да? Не подхожу тебе, такой умнице? — откровенно ей хамлю. — Только и делаешь, что от меня бегаешь! Что во мне не так? Что?!
— Прости, я не хотела тебе давать надежду…
«Ох ты ж боже ты мой, надежду она мне не хотела давать! Совсем обалдела, мелкая сучка!»
Еле сдерживаю желание схватить ее, перекинуть через колено и от всей души надавать по мягкому месту.
— Надежду на что, девочка? — опускаю ее с небес на землю. — Всё, что мне от тебя было нужно, я получил этой ночью! Вчера трахнул, сегодня забуду, ясно тебе?
Она отшатывается от меня, обнимает себя за плечи и тихо спрашивает:
— Тогда что ты здесь делаешь?
— А пойду-ка я…
Встаю с кровати и иду к выходу, но у двери все-таки медлю.
Дико хочется, чтобы она позвала обратно. Я бы тогда, может, даже извинился за свою грубость. Только ведь не зовет, паршивка такая. Не зовет! Я даже не знаю, провожает ли взглядом, ведь оглянуться не позволяет гордость.
Еще некоторое время стою в коридоре, жду, вдруг выбежит… Наивный!
После этого уже ни на что не надеюсь, возвращаюсь в номер, достаю сумку и начинаю кидать в нее вещи. Отдыху конец, пора домой.
Вещи заканчиваются до обидного быстро. Сумка собрана, швырять больше нечего, а злость моя никуда не делась. И уехать сейчас же не могу, надо дождаться Матвея с рыбалки, ведь он приехал сюда со мной. Наверняка еще свою нетраханную Машку захочет забрать с нами же. Развози их потом по домам…
Становлюсь у двери, опираюсь о стену спиной, а потом сажусь прямо на пол.
«Это что же получается, без таблеток Лиза ни за что не согласилась бы со мной лечь… — обхватываю голову руками, пытаюсь уложить в мозгах всё, что со мной сегодня произошло. — Значит, я взял то, что не должно было стать моим! Фактически отобрал, а она еще за это передо мной извинялась… По всем параметрам получается, что я сволочь последняя! Но я ведь определенно нравлюсь ей в физическом смысле. Наверное, ей просто мало только лишь физического привлечения, нужно что-то еще, а вот этого чего-то во мне как раз и нет… Так, а почему это собственно нет? Есть! Девчонка меня просто не знает! Она бы влюбилась в меня в два счета, если бы провела со мной хоть немного времени. Сводил бы на пару свиданий…»
Но я не сводил, я даже нормально ее никуда ни разу не пригласил. А ведь можно было купить цветов... или что там еще девки любят. Попробовать поухаживать, а не таблетку ей в шампанское…
Мне вдруг становится так больно и паршиво, будто она меня пырнула ножом куда-то в район грудины. Паршивее мне было разве что только тогда, когда сломал руку на первом курсе университета.
Тут слышу стук в дверь и голос Матвея:
— Влад, ты тут?
— Заходи!
Он проходит в номер и присвистывает:
— Как у тебя чисто! Не знал, что ты аккуратист…
Чисто, ядрен багет… чисто!
— Слушай, ну выходи, раз ты уже собрался, Машка там сумку почти сложила…
— Я не поеду… — вдруг выдаю.
— Э-ээ… Как это не поедешь? А я как до дома доберусь?
— Не моя проблема! Напросись к кому-нибудь или возьми такси!
— У тебя вообще-то у матери завтра день рождения, забыл? — не успокаивается Зотов. — Сам трындел, что с утра на шашлыки с родней…
— Бли-и-ин… — хлопаю себя по лбу ладонью.
Глава 20. Крохотный астероид
Тогда же:
Лиза
— Они уезжают, — слышу в трубке голос малышки Евы.
Она сегодня дежурит у стойки регистратуры. Габарашвили взяли ее в семью совсем недавно, но у нас такое ощущение, будто Ева всегда жила здесь. Влилась в наше сестринское сообщество, как родная.
— Он тоже ушел? — спрашиваю.
Мне не нужно уточнять. Всем сестрам и так известно, что Влад Чаадаев проявляет ко мне слишком активный интерес. Одного этого было бы достаточно для того, чтобы папа Авзураг устроил мне серьезную взбучку, но, к счастью, родители приедут только через пару дней, а значит, ничего не узнают. Сестры не скажут, я в этом уверена. А о том, что случилось сегодняшней ночью, вообще знает только Рита, но она поклялась молчать.
— Он ушел, да… — подтверждает Ева.
Несусь со всех ног в коридор, потом к окну, которое выходит на стоянку и в последний раз любуюсь профилем Влада, когда он садится в свой джип.
«Какой же он невероятный…»
Да, гад последний, к тому же хам, да, помешанный на интимной близости, и от меня ему кроме этой близости ничего не нужно. Типичный бабник, какими их показывают в фильмах. Но как же сильно меня к нему тянет! Будто бы я — крохотный астероид, а Влад — планета с сильнейшей гравитацией. Мне не пролететь мимо. Моя судьба — сгореть при входе в атмосферу. И я горю…
Через два дня:
Четверг, 3 января 2019 года
19:00
Лиза
— Дорогие мои! Родные мои! — мурчит мама Марисоль, обнимая нас всех по очереди.
У нее в руках пакеты с подарками, а сама она загоревшая, отдохнувшая, с улыбкой от уха до уха. Начала нас обнимать уже в холле гостиницы, потом позвала всех в зал ресторана, благо оказался совершенно пуст, и принялась раздавать подарки.
— Это нашей Евочке! — она протягивает той яркий купальник. — А это Ритуле…
Каждому досталось всё разное: шлепанцы, шляпки, накидки, сладкие духи, других Марисоль просто не признавала.
Только мне вручили подарок особый — красное платье-тюльпан. Как по мне, слишком смелое, я бы даже сказала, порочное. Хотя многие наверняка посчитали бы его обычным. V-образный вырез, облегающий лиф, короткие рукава, длина почти до колена. Я к таким нарядам не привыкла и была немало удивлена такому подарку.
— Ты скоро выходишь замуж! Тебе можно! Когда поедем в город, выберем тебе под него красивые лодочки…
Вот так моя приемная мать мгновенно убила во мне всякую радость от необычного подарка.
Еще через два дня:
Суббота, 5 января 2019 года
4:30
Лиза
«Как сымитировать потерю девственности». Название статьи ну очень многообещающее.
Я специально проснулась пораньше, пробралась в холл, где у нас стоит компьютер, чтобы покопаться в интернете без лишних глаз. У меня как минимум час до того, как первые жаворонки семьи Габарашвили проснутся.
— Так, так…
Открываю статью и замираю возле экрана.
«Смущение, немного страха, любопытство — вы должны показать эти чувства своему мужчине. Он получит удовольствие не от механического процесса, а от факта, что он ваш первый, что вы доверили ему свое главное сокровище. Именно это будоражит мужчин, а не сам процесс дефлорации…»