И так хорошо, тихо, спокойно и… просто хорошо. Просто очень хорошо.
Эльмар, не говоря ни слова, скользнул ладонью по моей щеке, убирая с лица черную прядь волос. Я откровенно нежилась в его объятьях, он, кажется, тоже искренне наслаждался.
И тут ветерок осмелел настолько, что на пару мгновений запутался в моих и без того спутанных волосах. Именно это и вынудило, приоткрыв сами собой закрывающиеся глаза, удивленно спросить:
— А мы где?
Точно не в доме. Нет, мы, кажется…
— В саду, — подтвердил рыжий некромант.
И по самую шею укрыл сидящую у него на руках ведьму появившимся прямо из воздуха белым покрывалом. Еще одно такое же лежало на земле и мы, собственно, на нем сидели.
— А как мы здесь оказались? — Голова почему-то отказывалась переваривать мысли и думать хоть о чем-то.
— М-м-м, — в голосе некроманта мне отчетливо послышался смех, — твой дух сказал, что или мы выметаемся из дома, пока от этого дома еще хоть что-то осталось, или он открывает портал и вышвыривает нас во Мрак.
Подняв голову, с искренним потрясением посмотрела на улыбающегося мага, после с не меньшим потрясением стремительно обернулась к дому. Темный в ночи, он казался мне совершенно целым… только оконный проем гостиной словно бы стал несколько больше.
— Так, а… что с домом? — Все же спросила я, окинула его еще одним ничего не заметившим взглядом и закинула голову, снизу вверх глядя на своего бывшего мужа.
Бывшего… или уже не совсем? Если учесть, чем мы занимались последние сутки… Вот Тьма.
Неожиданно поняла, что при всей своей гордости и ведьминском скверном характере не испытываю по данному поводу никаких сожалений. Только Эльмару ни за что не признаюсь, а то у некоторых и так с самомнением проблемы.
— Понимаешь, — рыжий старательно сдерживал смех и принялся использовать отвлекающие маневры, такие, как нежное поглаживание меня по оголенным плечикам, шее, щеке, — не знаю даже, с чем это было связано, но одна темпераментная ведьма не посчитала нужным сдерживать свои… эмоции.
Плохо понимая, о чем он говорит, я все равно на всякий случай смущенно покраснела.
Эльмар оценил, честно оценил, даже покрасневшую щеку нежно погладил еще раз и добил:
— Дом придется перестраивать.
В этот момент, словно только слов некроманта и дожидаясь, с содрогающим скрежетом одна из внешних стен моего дома наклонилась… с сотрясшим землю грохотом сложились стены и рухнула крыша!
От разлетевшейся во все стороны пыли и осколков уберег Эльмар. Он даже не пошевелился, но вокруг нас засверкал похожий на мыльный пузырь защитный купол.
— Ой, — почему-то решила я, сжавшись.
Меня мгновенно обняли крепче, успокаивающе погладили по спине и заверили:
— Все хорошо.
Хорошо не было. Это понимала я, об этом знал бессовестно солгавший некромант и именно это собирался высказать нам замерцавший над руинами Ен.
Мой дух был… в бешенстве. Медленно и жутко он сменил свой окрас с привычного голубовато-зеленого на яркий алый, крайне медленно и угрожающе поднял голову и посмотрел на меня. Четко на меня.
Но когда заговорил, его голос не был злым, он казался каким-то неприятно удивленным и шокированным.
— Еще в тот момент, когда ты меня из Тьмы вытаскивала, я уже тогда знал, что от тебя будут одни проблемы.
Возмущенно засопев, обижено смотрю на духа. А тому и на мой взгляд, и на мое сопение абсолютно все равно, он руины вверенной ему территории осматривал и продолжал:
— На что я в принципе надеялся, связываясь с потомственной черной ведьмой?
— Она еще и верховная, — любезно уведомил Эльмар.
И Ен неожиданно психанул. Всем телом развернулся к некроманту и рявкнул:
— Я в курсе!
А потом сделал подлость:
— Я, в отличие от тебя, присутствовал в момент ее становления верховной ведьмой. А еще я, в отличие, опять же, от тебя, был с ней каждую ночь и слышал, как эта излишне гордая идиотка ревет в подушку.
Я замерла. Просто застыла, пораженная и словами, и тем… тем, что Ен знал. Знал и рассказал. И не знаю, чего во мне сейчас было больше: стыда или злости.
Мне не хотелось, чтобы Эльмар знал о… таком моменте нашего расставания, и было совершенно неприятно от того, что Ен взял и все рассказал ему. Абсолютно неприятно.
И Эльмар… он тоже застыл, его обнимающие меня руки словно заледенели, а грудь, на которой я продолжала полулежать, по ощущениям напоминала теперь камень. Твердый холодный камень.
— Не смотри на меня так, — попросил дух, не чувствуя себя виноватым и спокойно выдерживая мой обиженный взгляд. — Ты гордая, он гордый, так гордыми одиночествами и останетесь.
Возможно, он прав. Да, я была гордой, и да, Эльмар Лагардер тоже был сверхгордый. Наверно, так просто, если логически подумать, именно из-за гордости мы и разошлись.
Он не принял обмана, не принял самой мысли о том, что впустил ведьму даже не в свой дом — в свою жизнь на целых два года. На долгих два года, пропитанных моим обманом.
Не могу сказать, что это было проявлением гордости с моей стороны, скорее инстинкт самосохранения велел мне держать рот на замке и не рассказывать ведьмолову о своем происхождении. Свое молчание я могла объяснить. Но почему тогда, в самом начале, узнав правду об Эльмаре, я сразу же не подала на развод? Почему сразу не ушла от него? Я осталась. И мое молчание осталось со мной.
И вот уже это было гордостью. Моей местами сильно глупой гордостью.
И я ушла, гордо улетев в горизонт, и вызвала демона, чтобы он развел нас — от гордости. Наверно… от гордости же, да?
Я точно поняла, что Эльмар думает о том же, когда в его объятья вновь вернулась нежность и теплота, и когда рыжий прижал меня к себе сильнее, поцеловал мои волосы на затылке и весело решил:
— Любовь — это игра. Ты просчитываешь варианты и делаешь ход, я делаю свой, но в итоге всегда есть победитель и проигравший.
— И кто проиграл? — Заинтересовалась я, обнимая ладонями его руку.
Пауза и подчеркнуто скорбное:
— Ведьмолов во мне.
Я с трудом подавила улыбку, но желание прижаться к мужчине спиной сдерживать не стала.
— А еще твой дом тоже потерпел поражение, — печально добавил Эльмар.
Но это было совершенно лживая печаль, которой не было ни у него, ни у меня, зато в избытке присутствовало у Ена.
— Это не первый дом, который терпит поражение. — Напомнила я, чувствуя себя, не смотря на произошедшее, все еще очень хорошо.
— Прости, — внезапно прошептал рыжий куда-то мне в затылок.
— За что? — Честно не поняла.
Или поняла, но не захотела признаваться в этом даже себе самой, потому что… тяжело было. Тяжело и неприятно, и откровенно не хотелось думать вообще не о чем, если честно.
Эльмар обнял меня и второй рукой, перехватил поперек живота и прижал к себе, как будто не хотел отпускать вообще никогда.
— За то, что дал волю эмоциям там, где нужно было сесть и просто поговорить. — Произнес он напряженно.
Я… знала, что эти слова искренни, знала, что он от всей души просит за это прощения, и знала, что мне тоже следует извиниться, потому что и моя изрядная доля вины во всей этой ситуации была, но:
— И за порушенный дом, — тихонько вставила я.
— И за порушенный дом, — покорно согласился мой бывший муж.
— И за соседские дома, — вставила еще тише и невольно чуть-чуть втянула голову в плечи.
Эльмар выдержал и это, согласившись повторно:
— И за соседские дома.
Окончательно обнаглев, добавила:
— И за уворованную кошку.
— И за… стоп.
Вместе с последним словом он и сам замер, как-то очень напряженно, а я невольно улыбнулась, просто не смогла не улыбнуться, потому что Эльмар вот только сейчас осознал, что над ним тонко измывались.
Но осознание он принял с достоинством, и вместо укора я получила лишь прохладное замечание:
— Знаешь, твоя вина тоже есть. — Таким ни на что не намекающим тоном.
— Знаю. — Я даже не соврала.
Вот вообще. И только улыбнулась шире и наглее, когда меня немного иначе пересадили, так, чтобы я теперь лицом к некроманту была и в его нехорошо сверкающие в ночи зеленые глаза смотрела.
Все таким же ни на что не намекающим тоном мне заметили:
— Некоторая, примерно вся часть сделанного тобой за минувший год нашего развода обернулась масштабными проблемами.
Почувствовала ли я себя виноватой? Честно говоря, да, но лишь на пару секунд всего. Уже дальше я невозмутимо пожала плечами и вспомнила одну неоспоримую мудрость, которую хотя бы раз слышала от близких мне людей.
— Ты — мужчина, — гордое заявление, невозмутимо вздернутый подбородок и откровенно наглое окончание: — вот ты с проблемами и разбирайся.
— Ах вот так, да? — Эльмар казался удивленным, но лишь немного, в целом же выражение его лица говорило примерно следующее: «я удивлен, но не так чтобы сильно».
— Да. — Мне даже стыдно ни капли не было.
— Говорить не с кем, — решил Ен, который за нашим разговором следил, а после своих слов просто взял и исчез.
— К ведьмам ушел, — поделился познаниями Эльмар.
— Чувствую, — кивнула и тут же подозрительно прищурилась: — А ты откуда знаешь?
Он как-то странно на меня посмотрел, словно раздумывал, говорить или не стоит, но в итоге вздохнул и с ощутимым напряжением в голосе все же сказал:
— Тоже чувствую. Отчетливо. Знаю, что АркЯс сейчас в замке. И пара-тройка травниц в третьей подземной лаборатории вот-вот что-то взорвут.
Я очень порадовалась тому, что сижу, некромантом удерживаемая, иначе бы непременно рухнула куда-нибудь. От потрясения! И ужаса. Не знаю, чего во мне сейчас было больше.
— Эльмар, — позвала напряженно, во все глаза глядя на рыжего.
На моего родного рыжего, которому в этот момент, и я только сейчас это заметила, было плохо. Плохо настолько, что лицо побледнело и на лбу сверкали бисеринки пота, под лихорадочно сверкающими глазами залегли тени, губы приобрели синеватый оттенок. Когда все это успело произойти? Когда Эльмар начал дышать тяжело и хрипло, как при жаре? Когда, если буквально только что все было хорошо?!
— Мали, — тихо и сипло позвал маг, глядя не на меня, а куда-то мимо.
Мимо всего.
Но его руки при этом крепко сжали именно меня — в каком-то собственническом порыве, словно Лагардер не хотел отпускать ни за что на свете.
Мне это все уже совершенно не нравилось. Вообще все!
— Эльмар, — я стремительно пересела прямо в кольце его рук, оказавшись лицом к магу, и встревоженно заглянула в его блестящие все явственнее глаза.
— Нужно к источнику, — не знаю, с чего он это взял, но портал под нами вспыхнул в тот же миг.
И вынес на пустую в ночной час замковую площадь бледную от страха меня, смертельно бледного от недуга некроманта и то несчастное покрывало, что скрывало наши обнаженные тела.
Но едва ли меня волновало последнее!
Я, с лихорадочно стучащими в голове мыслями, в последний момент успела потянуться и обнять Эльмара, прижав к себе и уберегая от бессознательного падения на каменную плитку.
А он был именно без сознания! И я, находясь уже практически в беспомощном ужасе, поддалась эмоциям и отчаянно позвала:
— АркЯс! АркЯс, пожалуйста, Арк…
Он появился прямо перед нами тусклой вспышкой перехода. И мороку хватило всего одного взгляда на ледяного Эльмара, чтобы перемениться в лице и ожесточенным взмахом руки перенести нас… в пещеры к источнику.
К реке, что все также тускло сверкала в кромешной тьме и тихо журчала, унося свои воды в бесконечное путешествие.
Глава тридцать восемь
— Отойди, — велел непривычно встревоженный морок.
И раньше, чем я успела хотя бы осознать смысл им сказанного, меня мягко, но непреклонно магией отодвинуло шагов на пять вместе с покрывалом. Эльмара в тот же миг подхватило все той же магией, подняло над каменистым берегом и стремительно понесло к реке.
Бессознательного Эльмара! К реке!
— Арк! — Позвала я в панике.
Морок, стоя ко мне спиной, не оборачиваясь вскинул руку.
И в тот же миг меня утянуло очередным порталом! Неумолимым и безжалостным, отрезающим от того, за кого я в этот момент переживала сильнее всего на свете.
Оказавшись в своем темном кабинете, я хотела сесть прямо на полу и просто разреветься… но не стала. Слезы могут решить крайне малый перечень проблем, спасение дорогого человека в него не входит.
А Эльмара нужно было именно спасать, я это понимала со всей очевидностью.
Именно с той же очевидностью я доверяла АркЯсу. У меня были все основания для этого доверия, но… все равно было жутко страшно.
И я пошла к одному из шкафов. Просто заставила себя пойти к нему, открыть дверцы, взять и натянуть прямо на голое тело одно из имеющихся здесь запасных платьев. Верховная ведьма всегда должна держать лицо, ну или как минимум быть готовой принять достойный вид.
Платье. Туфли неизменно на высоком каблуке. Нервно расчесанные волосы.
И вот только после этого я шумно выдохнула, окончательно успокаиваясь, и сдержанно позвала:
— АркЯс.
Секунда, вторая, третья.
— Успокоилась? — Недружелюбный вопрос и вспыхнувший в шаге от меня портал, в который я торопливо шагнула.
И тут же пожалела о том, что успела надеть туфли — в них на каменном берегу было совершенно неудобно, но вместо того, чтобы скинуть обувь, я призвала магию и совсем немного, буквально на сантиметр, оторвала себя от камней.
И только после этого подняла голову и взглянула на некроманта. На моего рыжего некроманта, погруженного в центр реки так, что только лицо над поверхностью и оставалось. Его мертвенно бледное лицо с закрытыми глазами.
Было страшно. До ужаса, до сжавшего горло криком ужаса, который я намеренно и осознанно задавила.
— Что мне делать? — Спросила, с трудом сохраняя бесстрастное выражение лица.
АркЯс обнаружился здесь же, в смысле на берегу, стремительно стягивающим с себя толком не расстегнутую рубашку, от которой с треском оторвались и посыпались на темные камни белоснежные пуговицы.
— Ничего, — грубо отрезал он, даже не взглянув на меня. — Или стоишь и не мешаешь, или уходишь.
Я его таким злым и вместе с тем испуганным еще никогда не видела.
Но вместе с тем я отчетливо понимала, что сейчас только от него одного зависит жизнь Эльмара. Жизнь, которую рыжий некромант уже не в первый раз подставляет под удар.
Неужели так дальше и будет?
И я была вынуждена стоять, просто стоять на месте, опустив руки и старательно сдерживая слезы, стоять, молчать, смотреть на то, как обнаженный по пояс морок мрачно входит в мерцающий водный поток, как тот тревожно сторонится несгибаемое существо… стоять и просто надеяться. Не на чудо, нет — на АркЯса. И на то, что он знает, что делает.
Я сдерживалась изо всех сил, но морок, подойдя и встав по середину груди в воду над головой Эльмара, внезапно повернул голову, пристально всмотрелся в меня и неожиданно сжалился:
— Вы накосячили с созданием магического источника.
Его жалость прозвучала жестоко. Я, дернувшись, приготовилась внимательно слушать дальше. Это в принципе все, что мне оставалось.
Морок тем временем вынул из воды мокрые руки и сжал виски бессознательного Эльмара.
— Не могу вас винить, но по факту виноваты вы. — Вот и как с таким спорить? — Ты вообще даже книгу не открывала, этот идиот поддался чувствам и решил поиграть в благородство, в итоге вы, не имея ни малейшего представления о том, что делать и как, соединили источники.
Я… промолчала, да, все еще слушая очень внимательно и чувствуя себя крайне виноватой за проявленную безответственность.
Я не в том положении, когда безответственность может пройти бесследно. Вот итог — Эльмар на грани жизни и смерти, и единственное, что сейчас являлось его шансом на спасение: АркЯс.
Не сомневающийся, не ставящий условий, не требующий чего-то взамен.