Переделав все неотложные дела, лорд Навье, наконец, смог заняться собой, уверенный в том, что слуги в точности выполняют его распоряжения в отношении гостьи. О том, что что-то пошло не так, он понял сразу, как только столкнулся с леди Белиз, поджидавшей его на выходе из купальни. Почтенная вдова пребывала не в лучшем расположении духа. Гримаса недовольства исказила красивые черты женского лица, лишая его привлекательности. Она с трудом сдерживала бурлящий в ней гнев. Хорошо хоть у Белиз не имелось ни капли дара, не то не обошлось бы без разрушений.
Неожиданно для себя Мартель по-новому взглянул на вдову друга. Еще недавно он считал ее вполне милой: светлые волосы, вздернутый носик, голубые глаза, тонкие брови и как бы в противовес им пухлые губы. Вероятно, в детстве ее называли не иначе как ангелочком и скорее всего она с рождения не знала ни в чем отказа. При этом Белиз старалась вести себя в высшей степени пристойно. Не досаждала ему по пустякам, держалась всегда подчеркнуто вежливо, не позволяя себе и тени упрека в гибели мужа. Напротив, весьма ценила проявленное им великодушие. Герцог ведь и впрямь мог обойтись с ней достаточно жестко, как и полагалось с женой предателя, но вместо этого подарил ее сыну баронство, да к тому же разрешил им, хоть и временно, поселиться в собственном замке.
Встречались они не часто, лишь за обедом. В остальное время Мартель был занят делами герцогства, а еще пытался бороться с зависимостью от одной зеленоглазой ведьмы. В общем, ему было не до леди Белиз.
Теперь же он вдруг увидел, как сильно она изменилась. Не будь лорд Навье уверен в том, что до сих пор не женат, решил бы, что перед ним стоит сама герцогиня — хозяйка этого замка.
От скромной жены рыцаря не осталось и следа. Белиз буквально преобразилась. Красивое двухслойное платье из тяжелой парчи, сшитое по последней столичной моде, уложенные в высокую прическу волосы и полный комплект драгоценностей, который уместно смотрелся бы лишь на званом приеме, но не в повседневной жизни, делали ее практически неузнаваемой.
Великолепие наряда шокировало лорда в первый момент. Он конечно же выделял несчастной женщине определенную сумму на мелкие расходы, но стоимость платья и драгоценностей без сомнений превосходила ее в разы.
Нахмурив брови, Мартель молча выслушал резкие слова женщины о недопустимости его поведения. Якобы своим поведением, он нарушает не только приличия, но и делает невозможным ее дальнейшее пребывание в этом замке. При этом Белиз так сверкнула глазами, словно и впрямь полагала, что имеет право на какие-то претензии в его адрес.
Она явно ждала немедленных извинений. Вот только за что ему извиняться, герцог так и не понял, так как, занятый собственными мыслями, не услышал и половины гневной тирады, обрушенной на него этой дамой.
— Что конкретно вас не устраивает, леди Белиз? — осведомился он сухо.
Распалившаяся до крайности женщина ответила чересчур резко:
— Я не потерплю блуда в этих стенах! — вскричала она, патетично заламывая руки.
— Вас никто не удерживает тут силой, — отрезал лорд, чувствуя, как внутри него все вскипает от раздражения, вызванного несправедливостью обвинений.
— Но как же… — растерялась скандалистка, мигом утратив запал.
Губы ее задрожали, на глаза навернулись слезы. Еще мгновенье и по щекам женщины покатились прозрачные капли.
Мартель редко имел дело с женскими истериками, а потому совершенно растерялся, не зная, что делать — то ли продолжить разыгрывать праведное возмущение, то ли сменить гнев на милость, пока в его доме не случился настоящий слезоразлив.
Лорд Навье выбрал третий вариант — он молча развернулся и ушел прочь, решив самостоятельно во всем разобраться. Ведь если подумать, то леди Белиз закатила истерику не на пустом месте, а значит, в его замке творится что — то неладное.
Неладное обнаружилось почти сразу, как только ему доложили, что гостью отмыли и разместили в хозяйских покоях, в соответствии с его распоряжением. Как ни старался Мартель, он не мог вспомнить, чтобы давал подобное распоряжение на счет Абелии. Помнил лишь, что велел о ней позаботиться, понадеявшись на то, что девушки, прослужившие у него не один год, не нуждаются в дополнительных пояснениях. Оказалось, они поняли все неверно.
В результате чего, одно маленькое недоразумение чуть было не вылилось в большой скандал. Счастье, что леди Белиз не пришло в голову с позором выгнать его гостью из замка. Видимо до такой степени наглости она еще не дошла, хотя сегодняшнее ее поведение определенно заставляло задуматься о разумности принятого им решения. Не стоило идти на поводу у жалости. В конце концов, благодаря ему, у вдовы имеется собственная крыша над головой и вполне неплохой доход от поместья.
Легко преодолев подъем на второй этаж, Мартель замер на мгновение перед дверью, ведущей в его спальню, а затем решительно повернул ручку, дергая створку на себя. Прохладный ветерок, шутливо взъерошивший влажные волосы, заставил мужчину бросить взгляд на окно, которое почему-то оказалось распахнутым настежь. Впрочем, долго гадать ему не пришлось. Девушку, летящую на метле, не заметил бы только слепой. Ее силуэт белел на фоне темнеющего неба, стремительно уносясь в сторону топи. При этом траектория полета неуклонно шла вниз, не оставляя сомнений в том, где в скором времени следует искать сбежавшую в очередной раз ведьму.
— Да что же тебя все время тянет на болота? — в сердцах воскликнул Мартель, подумав с досадой, что предстоящая ночь будет долгой. А еще ему придется как-то объясняться с леди Матильдой и доказывать ей, что ни словом, ни делом не обидел ее драгоценную внучку. Он ведь и в самом деле знать не знает, почему та решила сбежать, не высказав в его адрес ни единой претензии.
Развернувшись на каблуках, мужчина покинул спальню и потому не видел, как над окружавшим болото лесом поднялась крылатая тень, которая, тяжело взмахнув крыльями, взяла направление на юг.
Мне просто невероятно повезло с тем, что спина дракона оказалась сухой. Было бы невозможно удержаться на осклизлой от болотной грязи чешуе. К тому же летели мы на довольно приличной скорости. Встречный ветер сбивал дыхание, охлаждал кожу, резал глаза. Я не придумала ничего лучше, как уткнуться в шею своего невольного похитителя и безропотно дожидаться конца полета, надеясь на то, что мне как обычно удастся выбраться из очередной передряги целой и невредимой.
К тому времени, как дракон начал снижение, я уже не чувствовала ни рук, ни ног. Все тело буквально задубело от холода и напряжения. Разумеется, спуститься на землю самостоятельно я не смогла. Лишь с нарастающей паникой смотрела на то, как ко мне приближается еще один дракон с явным намерением мной закусить.
Издав некое подобие вороньего карканья, я попыталась отшатнуться от ужасающего вида зубастой пасти крылатого чудовища, но из этого ничего не вышло. А потом в моей голове что-то тренькнуло, и я услышала тихий смех, сменившийся вполне осмысленной речью.
— Не бойся, девочка, Ратха тебя не обидит.
Мои глаза чуть было не вылезли из орбит от удивления, так как голос звучал в моей голове. Это была даже не телепатия, а полноценное общение. Я уловила не только интонации говорившей драконицы, но и расслышала тембр ее голоса — густой и на редкость мелодичный, как у оперной дивы.
— Ратха — это ваше имя? — спросила я первое, что пришло на ум.
Голова драконицы качнулась, подтверждая мое предположение.
— А того, кто тебя к нам доставил, зовут Удрис, — добавила она, поглядывая на меня со снисходительной миной на чешуйчатой морде.
Я оглянулась на своего перевозчика и заметила, как нелегко достался ему этот перелет. Дракон выглядел уставшим до крайности. Ратха, видимо уловив мои мысли, пояснила:
— Удрису пришлось проделать весь путь без отдыха, чтобы доставить тебя вовремя. Надеюсь, его усилия не окажутся тщетными, и ты нам поможешь.
Пребывая в полнейшем недоумении, я тут же потребовала объяснений. Однако Ратха отказалась говорить о делах, пока я не приду в себя после трудного перелета.
— От обессилевшей ведьмы немного толку, — выдала она очевидную истину. Мне ничего не оставалось, как с ней согласиться.
Кое-как уцепившись за выступающие клыки, я позволила драконице спустить меня на землю. Тело начало постепенно согреваться и неприятные ощущения от возобновившегося тока крови не заставили себя ждать. Покалывания в конечностях стали почти нестерпимыми. Ратха тут же насторожилась.
— У тебя что-то болит? Надеюсь, этот громила ничего тебе не сломал?
Она с укоризной взглянула на Удриса, на что тот лишь меланхолично дернул хвостом и пробурчал что-то вроде:
— Слетала бы за ней сама, коли такая умная.
В его голосе прозвучала обида, и я поспешила уверить Ратху в том, что Удрис был крайне осторожен, когда меня похищал. Правда умолчала о том, что ему и делать то ничего для этого не пришлось, я сама на него свалилась с неба, как перезревший плод с ветки дерева.
Под босыми ступнями ощущались мелкие камни с достаточно острыми краями. Ничего удивительного в их наличии не было, ведь вокруг, куда не кинь взгляд,
виднелись горные пики, а еще откуда-то издали доносился шум моря.
Драконы издревле селились на скалистом побережье. Эти места оставались труднодоступными для всякого, кому с рождения не даны крылья, и потому являлись безопасными для драконьего молодняка, весьма уязвимого в первые годы своей жизни. С питанием проблем тоже не возникало. Горные козлы и морская рыба добывались драконами в любое время года.
Казалось бы, живи и радуйся. Но, как вскоре выяснилось, драконы сильно зависели от ведьм, и в этом была их проблема.
Так как драконье потомство появлялось на свет не часто, то и о влиянии ведьм на их образ жизни вспоминали лишь тогда, когда в этом возникала необходимость. И вот созрела очередная кладка из дюжины яиц — бережно хранимая и лелеемая не одно десятилетие, а ведьмы под лапой не оказалось. Та, что некогда жила в долине по соседству, оказывается, не так давно отправилась на свидание с праматерью. Это обстоятельство грозило стать катастрофой для всего драконьего племени, так как не прошедшие обряд дракончики никогда не смогут подняться в небо.
— Так и знала, что тут что-то не чисто, — воскликнула я, дослушав печальный рассказ Ратхи до конца. — Чтобы поднять такую махину в воздух, нужно самое настоящее чудо. -
Оглянувшись по сторонам и не найдя ничего подходящего, я отерла ладони о край халата
— все равно он уже грязный, и встала на ноги, готовая идти и спасать несчастных дракончиков прямо сейчас. — Говорите, что нужно делать.
Объевшись жареного мяса и отогревшись у костра, я приготовилась внимать наставлениям Ратхи, полагая, что уж ей-то, как самой главной, должно быть известно, как проводится ритуал.
Однако вместо ценных указаний я удостоилась недоуменных взглядов пяти пар глаз. Именно столько драконов смогло разместиться в просторной по моим меркам пещере. Остальные толклись снаружи, пихая и отталкивая друг друга. Каждому хотелось взглянуть на ведьму, от которой зависело будущее их расы. Судя по долетавшим до меня обрывочным мыслям, я их не очень-то впечатлила. Ну да ладно. Внешность в нашем деле не главное. Пусть я мелкая, в сравнении с этими гигантами, зато во мне заключена та сила, что способна расправить их крылья.
Ава валялась неподалеку. Пришлось задвинуть ее за спину, чтобы кто-нибудь ненароком не засунул метлу в костер. Насколько я поняла, с дровами у драконов было туго. Они обменивали их у людей на все ту же рыбу, однако получали за свой улов совсем немного спиленных бревен. По крайней мере, по их уверениям. Мне же трудно было об этом судить. Я и в своем то доме никогда вопросами отопления не занималась. Однако подозреваю, что на обогрев даже одной пещеры требуется довольно много дров, а тут их сотни.
— Постоянно обогревается только та пещера, в которой зреют кладки. Там очень тесно и каменные плиты нависают так низко, что пройти можно лишь на полусогнутых лапах, — вмешалась в мои размышления Ратха.
— И по каким признакам вы определяете, что созревание подошло к концу? — уточнила я, так как в прочитанных мной книгах не встречала такой информации.
Драконица призадумалась, а потом ответила:
— Смотрящая знает, когда кладка созрела. Она и сообщает нам о том, что пора звать ведьму. В этот раз было так же. Только с ведьмой возникли проблемы. Удрис молодец, что так быстро тебя нашел. Честно говоря, мы не надеялись, что затея с поиском другой одаренной вообще выгорит. Если бы не твоя метла, он мог бы сбиться с пути и пролететь мимо.
Я мысленно хмыкнула, вспоминая обстоятельства нашей встречи с драконом. А потом зацепилась за последние слова Ратхи.
— А при чем тут моя метла? — потребовала я ответа.
Ратха как-то странно на меня посмотрела, а потом, будто вспомнила о чем-то и, тяжело вздохнув, пояснила:
— Я и забыла, как короток людской век. В отличие от вас древние артефакты существуют вечно. Ты никогда не задумывалась о том, откуда взялась твоя метла?
Я отрицательно покачала головой, как завороженная глядя в глаза драконице, готовой посвятить меня в тайны древних. От нетерпения подалась вперед, почти соприкоснувшись с драконьей мордой, и услышала вдруг такое, отчего едва не впала в ступор.
Если верить словам Ратхи, то Скалистые горы и есть то место, где рождаются артефакты. Я будто наяву представила, как буквально из ничего на свет появляются портальные камни, обережные браслеты и летающие метлы.
Все посторонние мысли тут же выветрились из головы. Осталось одно лишь желание — немедленно отправиться на поиски всех этих волшебных вещичек.
«До чего же удачно все вышло», — думала я, решительно направляясь на выход и представляя в мечтах, как прославлюсь в империи и верну своему роду доброе имя.
— Далеко собралась? — донесся мне вслед насмешливый голос Ратхи.
Я и забыла, что кое-кто самым бессовестным образом копается в моих мыслях.
— Можно подумать, тебе есть, что скрывать, — продолжила насмешничать драконица. — Быть может, сперва выслушаешь историю возникновения артефактов до конца?
— А что, есть еще продолжение? — заинтересовалась я, вновь усаживаясь возле костра.
— Ну разумеется, — Ратха посмотрела на меня как на нерадивую ученицу. — Ты же не думаешь, что артефакты берутся из воздуха?
Вообще-то именно так я и думала, но вслух сказала иное:
— Откуда мне знать, что творится в ваших горах? После того, как меня доставил сюда настоящий дракон, я уже ничему не удивлюсь.
— На самом деле, — драконица перешла на поучительный тон, в точности, как моя бабушка, когда занималась нравоучениями, — артефакты — это всего лишь побочный результат проводимого ведьмой ритуала, по завершении которого, обычные на первый взгляд вещи обретают волшебные свойства.
Главное, что мне удалось выделить из речи Ратхи — это то, что лично мне ничего не светит, просто потому что у меня при себе нет ничего, кроме халата. Даже заколку для волос я умудрилась забыть в замке у лорда, а ведь из нее могло получиться что — то стоящее.
Впрочем, халат тоже может кое на что сгодиться. К примеру, мне бы не помешал халатневидимка, или защитный халат, или халат-грелка. За неимением драгоценностей, придется довольствоваться тем, что есть.
— Вижу, ты готова приступить к ритуалу, — решившая поселиться в моей голове драконица, довольно бесцеремонно прервала мои мысли.
— Так скоро? Без предварительной подготовки? — растерялась я от такого напора.
— Да чего там готовиться? — не разделила моих тревог Ратха. — Ритуал проводится на одном и том же месте не одну тысячу лет. Все нужные схемы выжжены в камне, так что тебе не придется с ними возиться. Знай, вливай свою силу, пока контур окончательно не замкнется. С этим справился бы даже младенец.
Драконица окинула меня оценивающим взглядом, и оптимизма в ее голосе сильно поубавилось. Я же напротив, преисполнилась самых радужных надежд. Не каждая ведьма может похвастаться тем, что ей довелось принять участие в спасении целой расы, и это в мои молодые годы. Боюсь даже представить, что будет дальше. Определенно, мне суждено прославить свой род в веках, и тогда даже долгоживущие эльфы забудут об отступнике-некроманте, очернившем своими действиями наше имя.