Они были механическими? Электрическими? Технологии не существовали так далеко от человеческих убежищ. Что бы там ни было, мне нужно закрыть эту чертову штуку!
Джереми врезался в дверь плечом, но гибриды были уже здесь, в нескольких секундах от того, чтобы проскользнуть через ворота.
— Бежим! — адреналин захлестнул меня, когда я рванула через деревья бок о бок с Джереми.
Я ожидала, что через несколько шагов меня повалят на землю, прижмут, укусят…
— Дочь Ив! — крикнул один из гибридов. — Вернись сюда.
Я повернулась как раз в тот момент, когда ворота захлопнулись, запирая гибридов с другой стороны. Как такое вообще возможно? Кто-то управлял ими?
Облегчение расслабило мои плечи, но исчезло так же быстро. Сквозь перекладины смотрели только три пары глаз.
— Некоторые из них проскользнули внутрь, — четыре гибрида. Мое сердце заколотилось, когда я схватила Джереми за руку и стала петлять сквозь деревья.
Ветви хлестали меня по лицу и цепляли меховые шкуры. Скрежещущий снег хрустел под моими сапогами. Над головой эхом отдавалось трубное воркование совы, а позади меня, еще дальше, слышался приглушенный топот ног. Неужели гибриды играют с нами?
Я побежала быстрее, мои ноги горели от напряжения, а холод пронизывал до костей. Холод был хуже всего, дрожь всего тела усиливала страх, ужас. Это было такое неукротимое, беспомощное чувство. Я не могла от него избавиться. Не могла отдышаться. Мне хотелось оказаться где угодно, только не здесь. Например, в лагере, с Эдди и моими отцами. В тепле и безопасности. «Пожалуйста, не дай мне умереть здесь».
Сжав кинжал в кулаке, я побежала изо всех сил, оглядываясь через плечо на непроглядно-черный лес, и дернула Джереми вперед, когда он споткнулся. Карабкаясь по тропинкам, с бешено бьющимся пульсом, задыхаясь от страха, я просто выигрывала время. Гибриды догонят нас. Мы не можем бежать вечно.
— Это что… — Джереми указал клинком на что-то впереди.
Лес внезапно оборвался. Мы выскочили на залитую лунным светом поляну, и там, всего в нескольких ярдах впереди, раскинулся огромный особняк. Мое дыхание застыло в горле.
Я не переставала бежать, пока осматривала многочисленные этажи, каменный фундамент, прочную крышу, тяжелую входную дверь, все это поддерживалось в хорошем состоянии… кем-то. Этот кто-то был дома, учитывая мерцание свечей за неразбитыми окнами. И механический забор. И то, как входная дверь приоткрылась, совсем как ворота.
— Мне это не нравится, — мои руки покрылись мурашками.
Джереми потянул меня вперед, не замедляя шага.
— Может быть, богатые затворники. Может быть, они хотят помочь.
Эта парадная дверь выглядела очень похоже на спасение, но когда я побежала к ней, сомнения затопили меня.
Я знала, что когда-то люди жили так. Богатые люди, предпочитающие уединение и глушь. Но через двадцать два года после апокалипсиса все, что мы могли сделать, — это оставаться в живых. Никто не уединялся в ухоженных особняках. Определенно не люди. Мы собирались в стаи, строили крепости из металлолома и выживали, находя силу в численности.
Гибриды тоже не стали бы здесь жить. Они слишком заняты охотой, кормежкой и наводнением планеты. Мы были на войне. Все старались изо всех сил. Этот сохранившийся особняк был неестественным.
В нескольких футах от двери я резко остановилась. Джереми остановился рядом со мной, и мы оба обернулись на звук шагов.
Один гибрид мужского пола пересек поляну и наклонил свою лысую голову, его клыки сверкали в лунном свете.
— Кто здесь живет? — я отступила на шаг, вглядываясь в темноту в поисках остальных.
— Может быть, дьявол, — гибрид взглянул на поместье с непроницаемым выражением лица.
Он подкрался ближе, его шаги были медленными. Насмешка? Или осторожность? Знает ли он, кто находится внутри? Пытался ли он обманом заставить нас войти или напугать, чтобы мы убежали?
Я крепче сжала нож и сделала еще один шаг назад, увлекая Джереми за собой.
— Может быть, это тот самый зверь, который создал нас всех, — сказал гибрид, переводя взгляд на дверь и останавливаясь в нескольких ярдах от нее.
Дрожь прокатилась вниз по моему позвоночнику. Дрон был мертв, и не существовало такой вещи, как дьявол, или зверь, или на что он там намекал. Он просто издевался над нами. Если мы убежим, он и другие поймают нас. Если мы войдем внутрь и закроем дверь, то, возможно, выживем.
— Мы идем туда, — сказала я себе под нос, мгновенно обдумав свое решение.
На улице было очень холодно. Дверь никак не могли оставить открытой случайно.
Джереми замер рядом со мной.
— Окей.
Мы повернулись как один, взбежали по короткой лестнице, пересекли крыльцо и вошли в дверь. Захлопнув ее, я мельком увидела гибрида на поляне. Он даже не пошевелился.
Мои ноги ослабли, когда я заперла дверь на засов. На четыре засова, сделанных из тяжелого металла и кажущихся непроницаемыми. Когда я задвигала каждый из них, цилиндры громко отозвались эхом, усиливая мой пульс. Если местные обитатели и не знали, что у них есть незваные гости, то теперь они точно узнали.
Повернувшись, я обнаружила большую гостиную, парадную лестницу, еще одну гостиную за дверью справа и три коридора, которые вели вглубь дома. Стратегически расставленные свечи на стенах и столах освещали комнаты мягким светом.
Джереми держал клинок перед собой так, что побелели костяшки пальцев.
— И где же они?
— Может быть, это всего лишь один человек. Кто-то боится нас больше, чем мы его.
Тогда почему волосы на моей шее встали дыбом?
В воздухе чувствовалась какая-то затхлость. Толстые слои пыли и паутины покрывали мебель, деревянные полы и незажженные светильники. И тишина… черт возьми, тут было зловеще тихо. Так тихо, что в ушах звенело отсутствие звуков.
— Есть здесь кто? — мой голос эхом отразился от покрытых коркой потрескавшихся обоев.
Ответная тишина заставила меня содрогнуться. Я даже не успела отойти от входной двери, а мне уже захотелось развернуться и выбежать вон.
— Что тебе сейчас подсказывает интуиция? — я сжала рукоять ножа покрепче.
— Что здесь безопаснее. И теплее.
Тут определенно было теплее. Должно быть, где-то горел огонь. А может быть, дело в отсутствии порывистого ветра. По иронии судьбы, здесь я дрожала сильнее, чем снаружи.
— Окей, — я проглотила комок страха. — Я пойду осмотрюсь…
Краем глаза я заметила движение. Что-то низкое на полу в гостиной справа. У меня пересохло во рту.
— Ты это видел? — я кивнула на широкий дверной проем.
— Нет, — голос Джереми дрогнул. — Что там было?
Пол заскрипел, и шум доносился из-за угла второй комнаты. Холодок пробежал по моим плечам. Я не шевелилась, не моргала, ожидая нового звука, спрашивая себя, не померещился ли мне первый.
Прошло несколько минут. Тишина длилась целую вечность. Какая-то жуткая тишина, которая обездвиживает суставы и останавливает сердце.
— Оставайся здесь, чтобы я могла тебя видеть. Я собираюсь заглянуть за угол, — я перехватила пальцами нож и стала красться в гостиную.
Между моими грудями выступил пот, а сердце стучало громче, чем мои шаги. Я завернула за угол, и быстрый осмотр каждого уголка и тени подтвердил, что там никого не было.
Комната была обставлена все такой же роскошной мебелью. Вычурные стулья, лампы и причудливые непрактичные вещи. Одна только кушетка выглядела так, словно на ней уже много лет никто не сидел. Полы, столы и сиденья были покрыты пылью. Никаких отпечатков пальцев, следов ног или ягодиц. Ничто не было нарушено.
— Кажется, я что-то видел, — Джереми шагнул вперед, глядя прямо перед собой и подняв клинок, дрожащий в его руке.
Его следующий шаг вывел его из поля моего зрения, заблокировав стеной между комнатами.
— Нам нужно держаться вместе, — мои нервы взбунтоваличь, вызывая покалывание под кожей. — Вернись на…
По полу у входной двери скользнула тень. Какого хрена?
Я шагнула туда, завернула за угол и встретилась с жестким взглядом Джереми.
— Что случилось?
— Я думаю…
Что-то сорвалось с пола в темном коридоре, сбило его с ног и опрокинуло на спину.
Он закричал в агонии, и его клинок со звоном отлетел под диван. Я бросилась к нему, тяжело дыша и скользя ботинками по комьям снега. Я не могла разобрать, что на него напало, не могла помешать ему тащить Джереми по коридору на спине, как тряпичную куклу.
Он перевернулся на живот и заскреб пальцами по полу, его глаза встретились с моими, безмолвно умоляя. Мой желудок сжался. Поднялась тошнота. Я рванулась вперед, спотыкаясь, протягивая руку, разделенная длиной коридора, когда его втащили в другую комнату. Сначала ноги. Потом его грудь. Последнее, что я увидела, было его испуганное выражение лица, прежде чем кровь брызнула из дверного проема. Его отрубленная голова выкатилась в коридор.
— Неееет! — моя рука взметнулась к горлу, все мое тело застыло в шоке и потрясенном ужасе.
В течение одного бесконечного момента я смотрела на голову, дрожа всем телом и хватая ртом воздух. Этого не может быть. Этого не может быть.
Я повернулась и побежала, отчаянно ища движение на этаже, одновременно нанося удары клинком вокруг себя.
В двух шагах от двери мою шею обожгло жгучей болью. Я потрогала рану, и мои пальцы коснулись… чего-то… чего там не должно было быть. Почему я чувствую себя так странно?
Внезапное головокружение заставило меня пошатнуться назад. Тяжесть навалилась на мои конечности, и перед глазами замелькали черные пятна. Мои колени задрожали, когда я выдернула острый предмет из шеи и поднесла его к глазам, щурясь сквозь размытость.
Дротик.
Мое лицо оледенело. Пол резко поднялся, и все вокруг почернело.
Глава 3
Я проснулась в тумане дезориентации, и мои мышцы сделались настолько безвольными, что я не могла пошевелиться вопреки панике, охватившей мое тело. Лежа на боку и прижимаясь щекой к мягкой поверхности, я вспомнила свое обучение. Закрыть глаза, дышать ровно — я притворилась спящей и стала собирать данные
Тишина окутала меня, как труп, леденящая в своей неподвижности. А может, дело было в воздухе. Подземная жара давила на мое открытое лицо и руки, все остальное тело было закутано в меха. Я пробыла без сознания достаточно долго, чтобы сгенерировать кокон тепла тела, но это не остановило мою внутреннюю дрожь.
Мои руки неподвижно лежали передо мной, одна на постели, другая прижата к холодному твердому полу. Влажный запах земли щекотал мой нос, вызывая образы подземных пещер, глубоко вырытых могил и темных закрытых мест.
Мой пульс бешено стучал, пока я пыталась держать веки закрытыми и расслабленными. Я все еще в особняке? В подвале? С меня сняли плащ, тунику и сапоги. Замша все еще стягивала мои груди. Медальон, который я никогда не снимала, висел у меня на груди, цепочка была надежно закреплена на шее. Но я не могла сказать, были ли мягкие шкуры на моей нижней половине моего тела леггинсами или чем-то другим, что было обернуто вокруг меня.
Я не чувствовала веса кинжала моей матери или знакомой древесины моего лука. Затаив дыхание, я снова прислушалась. Ничего. Кому или чему я противостояла? Я была накачана наркотиками, мои отцы не знали, как меня найти, а Джереми мертв.
Джереми. Черт возьми, я никак не могла избавиться от образа его отрубленной головы.
С тех пор как в пятнадцать лет я вступила в Сопротивление, я потеряла много солдат и столько друзей, что и не сосчитать. Но смерть Джереми была все еще слишком свежей, слишком острой, каждая яркая деталь была жестокой и калечащей. Движущиеся тени, быстрота и злобность удара, его испуганные глаза — все это напоминало о том, что я была одна, безоружная и во власти таинственного существа, которое зверски убило его.
Я подавила беспомощный всхлип, и мои челюсти сжались от горя, потери и абсолютного страха.
«Прекрати!»
Моя голова все еще была соединена с телом. Я все еще была жива. Я все еще могла избежать кошмара, в который сама вошла по незнанию.
Убедившись, что ко мне вернулись хоть какие-то силы, я сделала глубокий вдох и приоткрыла один глаз. Туманное свечение привлекло мой взгляд к электрической лампочке на стропилах. Где, черт возьми, я находилась? Я и раньше видела электрическое освещение, но только в таких устоявшихся поселениях, как Аркендейл и плотина Гувера.
Я моргнула, чтобы прояснить зрение, и увидела босую ногу. На расстоянии вытянутой руки по бетонному полу была вытянута мужская нога в черных хлопчатобумажных штанах. Он сидел спиной к противоположной стене, согнув одно колено и закрыв глаза. Мое сердце пропустило удар.
Канаты мускулов очерчивали его руки, бледная грудь была изрезана глубокими впадинами мускулатуры. На его торсе не было ни волос, ни шрамов, кожа была упругой и гладкой. Слишком гладкая, как полированный мрамор. Слишком совершенный. Гибрид?
Я перевела взгляд на его рот, на полные губы, которые не улыбались и не хмурились. Может, он спит? Прячет клыки? Ждет, когда я проснусь? Все это не имело никакого смысла. Если бы он был человеком, то не стал бы закрывать глаза и терять бдительность с незнакомкой. Может быть, он знал, кто я? Если бы он был гибридом, он бы трахнул меня или убил, пока я была без сознания.
Не двигаясь и не дыша, я позволила себе еще секунду насладиться красивой структурой его лица и копной черных волос на лбу. Сильный нос, мужественная челюсть, ни намека на щетину. Он был потрясающе красив.
Необъяснимое желание увидеть его глаза затрепетало в моей груди; это чувство одновременно нервировало и странно возбуждало.
Это он всадил мне дротик в шею?
Отведя взгляд, я оглядела комнату в поисках оружия и выхода. Четыре бетонные стены, деревянные стропила, вделанные в бетон над головой, и две двери составляли замкнутое пространство. Один выход был без двери и вел в ванную комнату, достаточно большую, чтобы вместить туалет и место, чтобы стоять под душем.
Другая дверь представляла собой сплошной стальной барьер. Никаких щелей, чтобы впустить свет, никаких петель, никаких замков или ручек.
Выхода нет. Мое сердце бешено заколотилось.
Беззвучными движениями я пошарила ладонью в мехах, прекрасно зная, что ничего полезного не найду. С меня сняли оружие. Но кроме тупой пульсации в бедре, я не почувствовала никаких новых повреждений.
Я оглянулась на мужчину, и у меня перехватило дыхание.
Глаза цвета грозы сверкали переливающимися полосами серебра и льда. Они были невероятно прозрачными, гранеными, как бриллианты, и окруженными смертельной уверенностью. У меня пересохло в горле.
Пока он смотрел на меня, ничто не двигалось. Ни его грудь, чтобы дышать. Ни его ресницы, чтобы моргать. Я могла бы подумать, что он мертв, но его хрустальный взгляд был очень даже живым. Он вторгался под мою кожу и крал мое дыхание. Нет, он не просто вторгался. Он атаковал. В этом тупике зрительного контакта я усомнилась в своей судьбе, в своем предназначении и во всем, что, как мне казалось, я знала о себе и мире.
Я была очарована, оскорблена собственным оцепенением и напугана до глубины души. Я просто лежала, иррационально парализованная, пока он пожирал меня одним взглядом. Этот мужчина, незнакомец, мог быть врагом, даже если он вообще был человеком. Но мой инстинкт убивать не сработал.
Нутром я понимала, что он не гибрид. Но и человеком он тоже не был.
— Покажи мне свои зубы, — у меня на лбу выступил пот.
Он изучал меня своими монохромными глазами, которые не были ни белыми, ни серыми. Когда он наконец моргнул, они мерцали всеми оттенками электричества.
— Покажи мне свои.
Гортанный резонанс его голоса пульсировал во мне бесконечным эхом, которое заставило мои губы оторваться от прямых человеческих зубов. Гибриды не могли убрать свои клыки, так что теперь, когда он знал, что я человек, что он будет делать с этим?
Он склонил голову, и на его эфемерном лице не было и намека на удивление. Он смотрел на меня так, словно не просто знал, кто я такая, но знал мою душу и намеревался разорвать ее на таком уровне, о существовании которого я даже не подозревала.