Когда объявились Эмиль и Евгеника, оба подозрительно загадочные, я уже рискнул слегка покрутить головой, и там даже ничего не взорвалось.
— Нужно, чтобы тебя осмотрел медик и вынул чип, — решительно объявила Женька, даже не поинтересовавшись моим мнением. Хотя в целом я был согласен. Особенно насчет чипа… Вот только его же просто так не выдернешь, снова резать придется?!
— Слав, я понимаю, что это не очень приятно, но мне так будет спокойнее, — Евгеника произнесла все это, разговаривая с моим отражением в зеркале. И вот эта последняя фраза была выделена как аргумент, против которого возражать бессмысленно.
— К Азалии? — Эмиль задал этот вопрос тоже отражению в зеркале, Женькиному, напряженно-хмурому и явно недовольному.
— К ней тоже надо… — многообещающе протянула Евгеника и по-королевски махнула рукой. — Езжай в медицинский…
Я закрыл глаза и попробовал задремать. Раз думаю — значит, мозги есть, раз головой верчу — значит, все в порядке. Вот только встречаться с Женькиной подружкой меня как-то не тянуло… Так что едва машина затормозила у отдельно стоящего трехэтажного здания, раскинувшегося вширь, как паук, восемью ответвлениями-лапами, я предложил:
— Давайте вы туда без меня, а то мало ли чо… Психанет она опять, а у меня голова еще не отошла.
Тут Евгеника напряглась и уставилась на меня через зеркало очень-очень пристально:
— В смысле? Что ты имел в виду под «психанет»?
— А… ну да, ты же не в курсе! — я мысленно поежился, потому как не люблю я очень людям гадости про других людей пересказывать. Но и промолчать с таинственной рожей не выйдет уже, да и не от большого ума я сразу обо всем не сообщил. Так что травма рабочей области в наличии имеется — торможу я капитально. Причем и эмоции какие-то вялые. Злости вот, например, нет совсем, а ведь должна быть… Куда эти пацифисты мою агрессию сперли?! Или это просто общение с ними на меня так влияет? Вернусь в свой мир и подамся в дзен-буддизм…
Ну а пока я коротенько поведал о явлении Азалии по мою душу и о том, что вообще-то мать Евгеники спасла меня от этой психической. Правда, потом сама мать решила меня куда-то пристроить, но это уже мелочи… Но в дом, где так много ненормальных ходит без присмотра, я больше ни ногой!
— Та-а-ак…
Женька закусила губу, нахохлилась и задумалась. А блондинчик посмотрел на меня с некоторой долей сочувствия. Правда, мне это сочувствие очень хотелось запихнуть ему… Ибо, мать вашу, неприятно!..
— Что ж, мальчики, сидите здесь, оба! Эмиль, если что — звони, но вряд ли Азалия появится на стоянке. У нее личный водитель, так что ей машину ко входу подают…
Евгеника:
Еще на вахте я выяснила, где сегодня происходит защита дипломов факультета Азалии. Конечно, так как подруга уже защитилась, то найти ее может оказаться непросто. Но Эмиль проверил через свои программы, что моя подруга сейчас именно в институте. По крайней мере, ее мобильный — точно.
И теперь я бегала из корпуса в корпус, сверяясь с указаниями по смс: «налево куда-то», «вообще не туда рванула!», «развернись на 180!», «вправо куда-то», «движется где-то рядом, ищи».
В процессе поисков я немного подостыла, выдохнула и перестала себя накручивать заранее. Возможно, все совсем не так, как мне показалось из рассказа Вячеслава. Не то чтобы он выдумывал, но он же иномирный, у него другое мышление, он может не понимать… И Азалия может не понимать! Она же не знает, что Слава — нормальный, для нее он по-прежнему опасный отброс с красным контрактом. Так что надо просто спокойно с ней поговорить и… Уф!.. И что?! Рассказать ей все про иные миры и библиотеку?!
В голове зародилась умная мысль о том, что мне, возможно, сейчас совсем незачем встречаться с подругой, потому что рассказать ей правду я не готова и выслушивать ее правду — тоже… Но в этот момент я увидела Азалию.
В конце концов, после случившегося странно было бы не спросить у нее, с чего вдруг она полезла забирать моего отброса без разрешения? И уж тем более с чего это вдруг она решила включать чип на полную, когда на нее никто не нападал? И… Уф! Как-то все очень подозрительно!
Я уже почти догнала подругу, идущую по коридору и о чем-то разговаривающую с незнакомым мне молодым мужчиной, высоким брюнетом лет так тридцати — тридцати пяти с виду. Наверное, преподаватель… Правда, одет уж больно строго — в деловой костюм, серенький такой, не выделяющийся. Но тут почему-то вспомнилась бабушка-соседка Славы… я даже не сообразила почему… не успела!..
— Слейся со стеной и не отсвечивай. Вдруг он тебя еще не заметил? И не ори, главное! — меня резко остановил, дернув за руку, совершенно незнакомый мне парень…
Ой, нет!.. Знакомый!.. Один из участников моего отбора, правда вылетевший… уф!..
— Так, короче, если ты не в игре — извини, обознался. Развлекаемся мы тут, от скуки.
Руку мою парень сразу отпустил и вообще всем своим видом выражал мирность намерений. Мол, он хороший, белый и пушистый, а прикосновение ко мне без разрешения было совершенно исключительно из-за необходимости, вынужденной. Просто для того, чтобы удержать и задать дурацкий вопрос, связанный с ролевухой местного значения:
— Пароль: «Библиотека». Отзыв знаешь?
Я отрицательно помотала головой, чувствуя, как подгибаются ноги от волнения. И заодно отметив, как мужчина, идущий с Азалией, незаметно огляделся вокруг, изучая обстановку.
Я стояла к нему почти в профиль, смотрела сейчас в основном на своего собеседника, так что внимания не привлекла — обычная студентка, их тут полный коридор!.. У-у-уф!
Зато у меня в голове все сложилось идеально. Упоминание Славиной соседки про брюнета, который во все квартиры звонил, вопросы задавал, и этот… брюнет… с профессиональным оценивающим взглядом.
Подавив внутреннюю панику, я уверенно посмотрела в глаза парню, спасшему меня от встречи с безопасником.
— Я в библиотеки хожу редко. На меня жажда чтения по ночам нападает, — сказала и замерла, глядя, как расширяются зрачки у моего собеседника, а на лице появляется хитрая такая ухмылка. Во время наших разговоров через сеть эта ухмылка меня бесила ужасно. Но сейчас при виде нее мне вдруг стало спокойно.
Передо мной был очень умный, может быть, излишне самоуверенный и наглый парень. Который уже что-то знает, причем работает явно против тех, что против нас… И главное… главное — он был медик!
Я вычеркнула его из списка кандидатов, когда отбирала тройку лидеров, потому что он не собирался менять свою профессию. Он искал жену без приданого в виде семейного бизнеса, так что по сути ничем не отличался от Эмиля. Ну, кроме того, что я его не знала с детства. Но сейчас выбирать не приходилось.
— Говорят, есть библиотеки, которые по ночам работают, — небрежно так бросил парень. Вроде Юршен. Точно, Юршен.
— Да? — я состроила на лице искреннее удивление. — Не подскажешь, как пройти в такую библиотеку?
Глава 25
Вячеслав:
Евгеника заявилась к нам не одна, а в компании с очередным блондинчиком, только не голубоглазым веснушчатым ботаником, а сероглазым широкоплечим хамлом, нагло плюхнувшимся на заднее сиденье, как будто его сюда звал кто. А потом он меня вообще добил!
— Ща угадаю, кто из вас Бечик. Не подсказывайте!
И пока я сидел и хватал ртом воздух, причем Эмиль делал то же самое, просто от факта вторжения в его машину, так что мы ничем не отличались, этот нахал изучал наши рожи и ухмылялся.
— Не, ты, веснушка, слишком правильный, — выдал он блондинчику номер раз, а потом уставился на меня и удовлетворенно кивнул: — Значит, Бечик — это ты. Ну привет, что ли! Я — Тринити.
Хорошо, я сидел, но голова снова загудела от переизбытка мозговой деятельности. Это что ж получается, что…
— Рот закрой. Я ж тебя себе под диплом присмотрел, уже почти договорился, пошел деньги вышибать, а когда вернулся — тебя уже из-под носа свистнули. Но я тогда не знал, что ты — Бечик, конечно. Мне надо было на тебе одну мою идею подтвердить. На ребятах из морга все хорошо выходило, но для защиты требовалось живого обработать. Правительственная разработка вышла бы, если бы вышла. И тут у меня прямо из-под носа объект увели. Я кинулся выяснять, вышел на вашу подругу, выкрал ее диплом полистать… Там почти моя разработка, с минимальными отличиями, и все, блин, по уму! То есть я б тебе мозги спалил, уж прости! — парень снова ухмыльнулся.
Если бы я чувствовал себя получше — точно в морду бы дал, но сейчас я прекрасно понимал, что одно резкое движение — и меня стошнит. Ну или выключит опять, а оно мне надо?
— Так что повезло тебе, что мы сейчас знакомимся и первой в твою голову залезла та клевая крошка, которой сейчас мозги безопасники пудрят. Мы ей их потом распудрим, потому как у меня на нее планы. Идеальная жена, лучше не найдешь! На руках всю жизнь носить буду и из профессии уйти не дам — гениальная малышка, и на мордаху милая, и фигурка… В общем, если у кого из вас на нее планы — отказывайтесь, она моя.
Евгеника нервно как-то хихикнула, а потом посмотрела на меня и охнула:
— Эмиль, гони скорее к Юршену домой. Славе плохо…
У меня в голове, словно в тумане, вновь зазвучали мужские голоса. Те, что я слышал, пытаясь прийти в себя в больнице, или где там я лежал в самом начале, сразу после моего неудавшегося побега. «Говори сразу, сколько. Ты же знаешь, деньги — не проблема, найду. Я с мозгом собираюсь поработать. Он уже никому не понадобится, а мне для диплома как раз самое то».
Точно… Один в один голос Тринити… и туман в голове такой же, как тогда. Все гуще и гуще…
Евгеника:
Я старалась не нервничать. Даже после того, как Юршен совершенно честно признал гениальность Азалии и то, что он как медик ей уступает. Просто другого медика у нас сейчас рядом не было, а со Славой происходило что-то очень плохое. Он сначала побелел, а потом вообще сознание потерял.
Так что я сидела, сжав пальцами сиденье кресла и сцепив зубы, чтобы не торопить Эмиля, который и так гнал на максимальной разрешенной законом скорости.
Мы буквально летели, а я старалась себя уговорить, что успеем, обязательно успеем… Мы должны успеть! Ведь Слава… ради меня… Он вернулся обратно из своего мира ради меня! И что я за женщина такая безалаберная, если не смогла уберечь своего мужчину?!
Я совершенно спокойно, без паники, подождала, пока парни прикатят носилки, загрузят на них Вячеслава… и уверенно пошла впереди, открывая двери, вызывая лифт, снова открывая дверь… и спокойно стояла, глядя, как Юршен одевает белый халат…
И когда он спросил: «Кто-то из вас во фрезах разбирается? Мне ассистент нужен», я уверенно кивнула, взяла протянутый мне второй халат и помогла нашему новому знакомому надеть операционные перчатки.
Ассистировали в итоге мы вдвоем, я и Эмиль. Я подавала инструменты, название большинства которых знала, благо общение с подругой-медиком зря не проходит. А Эм помогал… участвовал… в общем, я при всем своем показном спокойствии близко к Славе подходить боялась. Меня всю потряхивало от напряжения, так что я лишь подавала инструменты, выполняла короткие указания Юршена и думала… да ни о чем я не думала, абстрагировавшись от всего. Вначале от страшного звука сверления черепа, потом от специфических медицинских запахов, потом…
— Протезирование костной ткани твоя подруга идеально сделала. Всю затылочную кость, считай, по новой собрала.
— У нее диплом больше об этом же… — буркнула я, старательно сдерживаясь, чтобы меня не стошнило. — Азалия была уверена, что Слава останется овощем, которого пустят на органы…
— Да? — Юршен замер, отвлекся от операции и внимательно посмотрел на меня. — То есть… ты хочешь сказать, что тот раствор, который я ему ввел, его хватило? То есть это я ему мозг спас, а она — черепушку починила? И потом поняла, что я придумал, и написала… два диплома, что ли?! Да еще в моем ошибки нашла и исправила? Нет, точно женюсь! Такая женщина… — тут он наконец-то вернулся мыслями к пациенту: — Чип я вынул, раствор по новой ввел. Через сутки будет как новенький!.. Только еще раствор для имитации костной ткани замешаю, чтобы дырки заштукатурить…
Парень отошел от операционного стола и принялся бродить по своей лаборатории, рыться в ящиках и на полках, иногда восхищенно прицокивая: — Слушайте, гениально же! Любое повреждение кости теперь можно лечить!.. Никакого сращивания переломов и трещин, никаких штырей, только помазал — и все, свободен!
— А то, что кожу в месте перелома надо будет снимать, тебя не смущает? — поинтересовался Эмиль, в основном смотрящий на меня, а не на стол… со Славой… У-у-ф!
— Шрамы сейчас залечивают влет, — почти пропел хирургический маньяк. — А вот правильное срастание костей — это гипс, неподвижность, короче траблы жуткие. На, — Юршен всучил мне миску с раствором и принялся старательно замазывать сделанные им же самим дырки в черепе у Вячеслава.
— Вот… Пусть теперь лежит. Как оклемается, я его к себе затащу. Скажу предкам, что кореш игровой. А у меня его никто искать не станет, я же не светился везде где можно, в отличие от вас. Кстати, вы мне за того безопасника должны.
— За какого? — не сразу сообразила я.
— За того самого… Вы отвалить не успели, как он оклемался в подворотне и попытался своих на помощь вызвать. Так что пришлось обезопасить… — судя по тону, с которым все это было сказано, восторгов от сделанного Юршен не испытывал. И я его прекрасно понимала, ведь и сама искала причину, чтобы не убивать человека, не вовремя оказавшегося у нас на пути.
— То есть ты за нами следил? — возмутился Эмиль, вместо того чтобы сказать спасибо за то, что за нас грязную работу сделали.
— Скажем так: я видел, как вас задержали, потом — как вы ловко скрутили профи и почесали в сторону библиотеки. Я почему-то решил, что вы его уконтрапупили, а он оказался живой и… — Юршен махнул рукой, словно отгоняя от себя страшное воспоминание. — Я вообще-то медик будущий, то есть типа спасатель, а не убиватель. Но Бечик зря никогда волну не гнал, так что… Как его зовут-то на самом деле? — и парень мотнул головой в сторону Вячеслава.
Глава 26
Вячеслав:
В себя я пришел на операционном столе. Самочувствие было пипец какое хреновое, но раз оно было — уже неплохо. Мысли в голове текли вяло, но раз они были, значит, тоже все путем. Есть жизнь на Марсе!.. Глючная, полная внезапных подстав, но есть.
— Бечик, ты как? Норм? — я попытался сфокусироваться и сконцентрироваться на зависшей надо мной роже.
— Я долго думал, девка ты или парень, с таким-то ником, — выдал я, и Тринити рассмеялся. Взгляд у него все еще был напряженно-настороженный, но прямо энергетически ощутилось, как его расслабило.
— Ладно, давай поднимайся, нам надо до лифта доковылять, причем безпалевно. Чтобы предки не просекли.
— Да, я помню, у тебя все под контролем, кроме предков, — хмыкнул я и тут же поморщился. Это была любимая фраза Тринити из моего мира. В этом он мог оказаться совсем другим… Хотя по нашему единственному чату я бы не сказал, что сильно отличается.
А потом, после некоторого физического насилия над собой, я оказался валяющимся на диване напротив большого экрана, на котором шел местный фильмец. А развалившийся рядом Тринити пил из горла бутылки грушевый слабоалкогольный сидр и читал лекцию о том, что мне неделю точно резких усилий на голову не рекомендуется.
— Не пьешь, не куришь, не прыгаешь… думаешь только о хорошем. О девице, например… Но только думай! Дня два лучше только думать, потом можешь уже практиковать. Веснушка же рядом с ней — это сынок местного воротилы какого-то, верно?
Я лишь небрежно пожал плечами, потому что чей там сынок Эмиль, я как-то не удосужился точно выяснить. Только то, что между ним и Евгеникой два семейных бизнеса и поэтому они не могут быть вместе, лопухи, млин. Нет, сейчас-то хорошо, что не могут… Я прямо выдохнул. Потому что Женька… Женька, она ж… Нет, ну я ее с собой не заберу ведь? И с ней в этом дурдоме не останусь. Так что лучше Эмиля кандидата нет, на кого ее оставить.
— Ты это… рожи умные не строй, я тебе два часа назад операцию на мозге делал, не пугай меня. А то я и так не слишком скромный, а если из-за моего раствора ты гением станешь, то скромность вообще мимо…
— Слушай, а что ты выяснил насчет библиотеки? — прежде чем спокойно болтать с незнакомым практически парнем, пусть и спасшим мне жизнь, надо было выяснить, что он знает.