Набегавшись и выдохнувшись, я решил прогуляться по городу. Просто успокоиться и проветриться.
Успокаивался я часа четыре, то бродя пешком по незнакомым мне улицам, то наудачу впрыгивая в первый подвернувшийся автобус, чтобы отогреться и заодно отъехать куда-то в еще более незнакомое место, с которым меня ничего не связывает. Но почему-то все время в итоге оказывался рядом с метро «Спортивная» и начинал путать следы по новой… Уводя самого себя от соблазна.
В конце концов я сдался, рванул домой, забился на кухне в угол между столом и холодильником, оглядел все полки в поисках чего-то мозгопритупляющего. К счастью, не нашел… зато наткнулся взглядом на одного из котов.
Не знаю, что на меня нашло… но я подбежал к счетчику, шарахнул ладонью, вырубая свет по всей квартире, кинулся сам на то место, откуда происходит перемещение… но не успел!..
Вместо моего переноса в другой мир на меня с грохотом упал Тринити. Правда, он тут же соскочил, огляделся вокруг возбужденно-напряженным взглядом, заметил меня и облегченно выдохнул.
— Прикинь, даже сообщение твоей девице ушло! Я набирать его у нас начал, а отправил уже между мирами. Связь еще работала, — и он гордо покрутил передо мной своим мобильником.
— Она не моя… — тупая, в общем-то, фраза. Но это первое, что пришло мне в голову. Можно было еще спросить, какого хрена он приперся, только это было бы еще более тупо.
— Ага… почти поверил. Именно поэтому она чуть не бросила всех своих гостей, чтобы ринуться искать сбежавшего обормота. Бечик, я не знаю, что там у вас с утра произошло, но…
Евгеника:
Эмиль с семьей подъехали как раз тогда, когда я попросила, немного опоздав, зато дав мне отыграть все остальные задумки.
Сначала я усадила их за отдельный столик, поулыбалась всем и вернулась к себе, игнорировать подозрительные взгляды родителей. И только когда Эм подал мне условный знак, я решилась:
— Мама, папа, я сейчас представлю вам своего будущего мужа!
Выпалив эту фразу и не дожидаясь ответа, я устремилась к столику Эма, глубоко вдохнула и спокойным уверенным голосом, глядя в основном на мать, то есть на ту, которая в итоге и будет решать, отдавать мне сына или нет, произнесла пафосно-традиционную фразу:
— Я очень хочу взять Эмиля себе в мужья! Он именно тот мужчина, который сможет сделать меня счастливой… и я буду рада позволить ему это…
А потом, сбивая весь накал, чисто по наитию добавила:
— И я постараюсь, чтобы он тоже был со мною счастлив.
Ну просто мне вдруг внезапно показалось очень странным, что, прося у матери Эма ее сына, я рассказываю о себе и своем счастье. Ей-то наверное важнее счастье ее ребенка, а не мое.
— Ну… все к этому шло много лет, — мама Эмиля ласково нам улыбнулась и согласно кивнула. А я как можно незаметнее вытерла о платье внезапно вспотевшие ладони.
Так, теперь представление Эма моим… и… осталась болезненная, но очень приятная часть — танец и потом кольцо… Единственное кольцо, которое мужчине дарит женщина. Дальше все остальные проблемы в семье будет решать он, и кольца на свадьбу выбирать тоже будет он, само собой такие, какие хочет будущая жена… Но вот это, первое, означающее, что женщина сделала свой выбор, доверила свое счастье вот этому конкретному… голубоглазому, смущающемуся, как мальчишка, взволнованному и даже чуть заикающемуся парню… который мне, оказывается, безумно нужен! И дорог… И…
Эмиль бережно кружил меня по залу, ни на секунду не забывая о моей вывихнутой ноге, а я любовалась им и думала о наших детях, о том, будут ли у них такие же смешные веснушки, о том, что… я люблю Эма и скучаю по Славе!.. Как такое возможно?!
Он — дикарь, неблагодарный, сбежавший, подставивший меня в такой важный для меня день… Он…
Эмиль подхватил меня на руки, и я утонула в его глазах, на время забыв и свои странные чувства к Славе, и обиду на него, и даже утреннюю драку… Я выбрала себе мужа! Выбрала того, кто будет обо мне заботиться, кто будет любить меня и наших детей… Выбрала!..
— Я выбрала тебя!
Кольцо идеально подошло и очень мне нравилось. Оно было золотым, само собой, с вырезанным переплетающимся орнаментом. Красивое! Как и Эмиль…
— Я сделаю все, чтобы ты о нем забыла как можно быстрее!
— Угу…
Это все, на что меня хватило. Я обняла Эма за шею, целуя его крепко-крепко… Прижалась к нему под шумные одобрительные выкрики гостей.
И тут…
Вячеслав:
Какое-то время я доказывал Тринити, что со мной поступили как… с отбросом! Использовали и выбросили… А он — что это я поступил как дикое первобытное существо, устроив драку.
— Ты пойми, это в твоем мире норма набить сопернику морду! И поверь, я даже тебе немного завидую, хотя медик во мне лютует и возмущается. Но нам с детства вдалбливают на подкорку, что бить совочком того, кто стыбзил твое ведерко, нельзя. Надо попытаться ему вгугукать мысль о том, что он не прав, или призвать на помощь няню, маму, папу, проходящего мимо безопасника…
— Совочком надежнее!
— Да кто спорит? И быстрее!.. Но у нас так не при-ня-то! Дикость, понимаешь?! И ты Женьку свою этой дикостью отпугиваешь, тем более…
— Да плевать! Он был в ее кровати? Был! Голый? Голый! Если бы я ему всерьез морду набить хотел, то уж поверь…
— Верю! Но она ж волнуется… Ты мужик или нет? Твоя женщина волнуется, ты делаешь ее несчастной… Это неправильно!
— У нее есть ее блондинистый козел, вот пусть он и делает ее счастливой, я-то тут при чем?!
В итоге мы решили, что на трезвую голову у нас понимания разности иномирных менталитетов не происходит, да и бабы везде странные и загадочные. А вот иномирное пиво я пил, а Тринити — нет… Несправедливо!
Так что мы отправились за пивом…
***
— Знаешь, мне этот мужик кого-то напоминает…
Я согласно кивнул, тоже уже минут пять изучая одного из двоих мужчин, разговаривающих на соседней лавочке.
Мы решили, что пить пиво дома, когда на улице такая отличная погода, — просто преступление. Тем более звезды же!.. Иномирные!..
Так что мы устроились в ближайшем парке, специально замаскировавшись под приличных.
Забавно, что в мире Тринити пить алкоголь в общественных местах никто не запрещал, при условии, что все ведут себя достойно и никому не мешают. А вот в моем приходилось выкручиваться ужом, чтобы наслаждаться и природой, и пивом одновременно.
Так что мы сидели с двумя огромными пластиковыми стаканчиками из-под колы, внутри которых прятались наши пивные банки, и цедили пиво из трубочек.
— Секешь? Я же не говорю, что мы занимаемся извращением?! Но поверь мне, я так думаю… и ты меня в этом не переубедишь! Кому рассказать!.. Дикари вы… как есть дикари! — Тринити хоть и веселился, подшучивая надо мной, но мужика, похожего на нашего неудачного депутата и их удачного мэра, вычислил раньше меня. — Слушай, а давай его того… Он же вроде как преступник?
Я посмотрел на своего собутыл… состаканника очень подозрительно:
— Спятил? Какой он преступ… Хм… Ну разве что в вашем мире…
— Дык давай его к нам и там повяжем?
— Слушай, тебе наше пиво пить вредно, ты делаешься агрессивным, — подколол я Тринити, но задумался, наблюдая за мужиком.
Нет, все же действительно надо брать, а то еще что-нибудь придумает. В этот раз мы его вроде как обломали… Кстати, а если нет?
Я же сбежал, оставив Женьку разбираться со всем этим. Выходит, так и не узнаю, разобрались они или нет?! А ведь обещал же навещать, проверять, как с ней ее муж обращается… Тварь я все же эгоистичная, ни о ком, кроме себя, не думающая!
Я втянул из трубочки остатки пива, швырнул стакан вместе с банкой в ближайшую урну, встал и расслабленной походкой направился в сторону подозрительного мужика, оставшегося на лавочке в гордом одиночестве.
Тринити, по моему кивку, ненавязчиво побрел за вторым. Денег я ему на транспорт впихнул, адрес свой в его мобильнике записал, и номер мой тоже. Отследит, докуда сможет, и отзвонится… Попросит у кого-нибудь, у нас народ добрый… временами.
— Не подскажете, как пройти в библиотеку?
Я полюбовался на растерянно-удивленное лицо, холеное такое, полноватое, постепенно вытягивающееся, пока до этого паразита доходил смысл моей фразы. Тонкий, плять, намек!..
Дошел!.. Мужик дернулся, попытался сбежать… Ха! Я же не только ногами драться умею, но и точки болевые знаю, нам их тренер под большим секретом показывал. Нажимаешь пальчиком, и все: вместо паникующего — бессознательное тело на лавочке.
Глава 38
Вячеслав:
— Ну ты и нажрался… Мать вся извелась, все морги уже обзвонила! А ты… Когда не пьешь — человек с большой буквы «М», а как нажрешься, так совсем дерьмо, да еще и тяжелое…
Я брюзжал и пыхтел, волоча на себе эту тушу и старательно имитируя, что частично туша движется сама, к тому же добровольно. И пивной запашок идет не от меня, а от него.
Народ посматривал на нас или со спокойным интересом, или с сочувствием, особенно женщины. Но большинство вообще проходило мимо, словно ничего такого не происходит. Кого сейчас удивишь возвращающимся домой упитым главой семьи под конвоем сына? Да никого!
Хорошо, парк недалеко от дома оказался… А совсем замечательно, что почти у самого подъезда меня догнал Тринити и подхватил моего «папашу» с другого бока.
— Тут живет, неподалеку. Улицу, дом и подъезд записал, квартиру не отследил — он в лифт сел, я уже решил не светиться.
— Найду потом, — кивнул я. — Держи, дверь открою.
***
— Ты уверен? — Тринити стоял в обнимку со связанным и еще не окончательно пришедшим в себя неудачливым захватчиком мира и смотрел на меня с выжидающей надеждой.
— Уверен. Тем более тут же надо все запустить… Так что давай, сдавай его в ваши правоохранительные органы, удачи… И Женьке тоже… Семейного счастья и… — я упрямо сжал губы, закрыл глаза и вырубил свет. А когда снова врубил — в комнате никого не было… Кроме меня и трех котов.
Евгеника:
Увидев в дверях ресторана хмурого Юршена, я поцеловала Эмиля еще раз, а потом потянула его за руку за собой, выяснять, что случилось!
— Взяли мы с иномирным Бечиком дублера мэра…
У меня внутри, по-моему, даже кровь течь перестала от страха.
Как я себя ни уговаривала, что если бы со Славой что-то случилось, то Юршен сказал бы сразу, без прелюдий, а все равно была напряжена, пока не прозвучала фраза:
— Ты это… в порядке с ним все. Привет передавал. Он пока злится на вас очень, так что, может, и правильно, что в свой мир ушел. Отдышаться.
— Он… навсегда ушел?
Я только спросила, словно посмотрела на себя со стороны и покраснела. Потому что стою, вцепившись в руку Эмиля, прижалась к нему спиной, а сама про Славу спрашиваю, да еще таким тоном… Уф!..
— Да нет, вернется, — уверенно подмигнул мне Юршен. — Давай уже, знакомь меня со своей подругой. Надо ее отвлечь…
М-да… Азалия уже давно забыла о своем безопаснике, даже не заметив, как его тихонечко вывели из ресторана двое таких же неприметных молодых и высоких мужчин, как он сам. Она сидела за нашим столиком и щебетала со Славой, и в ее глазах сверкал такой неприкрытый восторг, что Юршен, криво ухмыльнувшись, махнул рукой:
— Ну что, нам теперь с Бечиком тоже подраться, что ли? Не судьба… опоздал. Зато — герой! Преступника из другого мира привел.
Вячеслав:
Первое время все шло более-менее нормально. Привычно, обычно, словно иной мир мне приснился. И Женька… Правда, она продолжала сниться, зараза, и никакие другие девчонки не могли изгнать ее из моих воспоминаний, хоть ты тресни!
Потом время, вместо того чтобы лечить, начало издеваться, потому что я стал слышать ее голос даже наяву, прямо у себя в комнате.
В один из вечеров я решил подшутить над Тринити, над своим Тринити, естественно, потому что тот, другой, больше не появлялся.
«Хочешь, угадаю, на кого ты учишься?»
«Давай!:)»
«В медицинском».
«Ха! Промазал! Я на химфаке, но на фармацевта просто не вышло, завалил».
Я озадаченно почесал ладонью затылок, размышляя. Выходит, предопределения нет? Тот же Тринити медик, хирург, а этот — химик. Значит, где-то здесь есть Женька, которая совсем не обязательно влюблена в Эмиля?
На следующий день я отправился бродить по городу, пытаясь угадать, где бы могла жить здешняя Женя. Потом поступил хитрее, взял карту города и выстроил путь от моей квартиры к квартире Евгеники, ну так… условно очень.
Следующие недели две я таскался по тому району, как придурок. И когда уже решил на все забить, увидел их через окно кафешки, в которую зашел погреться… Они шли вдвоем и смеялись.
Не знаю, почему я решил выйти и познакомиться. Ведь уже и так было видно, что они — пара.
Но оказалось, я ошибся.
— Ты уверен, что мы знакомы? Точно? Да! Ты в моем институте учишься, на курс старше, верно? Здорово! А Эмиль на другом факультете, поэтому ты его не знаешь. Он мой друг детства…
Понятно, что, когда двое учатся у одних и тех же преподов, им есть что обсудить. Есть о чем поболтать. Есть… много общего.
Да, я успел! Они еще не объяснились. Он еще просто друг, а она… Ну, раз она меня сразу узнала, значит, я ей нравлюсь. Можно брать быка за рога и валить.
Только как бы мне ни было с ней весело, это была не моя Женька. Чужая. Ближе, понятнее, но при этом — совершенно чужая.
Проводив ее поздно вечером до дома, я дождался, когда блондинистый друг детства отойдет подальше. При этом он остался стоять, наблюдая за нами и готовый в любой момент ринуться защищать свою ветреную подружку. Склонившись над Жениным ухом, я прошептал ей, ощущая себя на голову стукнутым Амуром:
— Ты присмотрись к другу получше. Он же по тебе сохнет, это со стороны очень видно.
— Да ладно! — Женя недоверчиво посмотрела сначала на меня, потом высунулась и поизучала устроившегося в засаде Эмиля. — Правда, что ли?!
— Говорю ж, со стороны виднее, — подмигнул я ей. — Не знаю уж, чего он тормозит, лопух, наверное!
— Он не лопух… — искренне возмутилась девчонка. — Он стеснительный просто! Но я присмотрюсь… Спасибо! — и Женя поцеловала меня в щеку.
Странно, но я не испытал ничего. Вот совершенно ничего… Когда моя Женя прижималась ко мне, меня скручивало от желания. А тут просто красивая девчонка чмокнула из благодарности, и все.
Вернувшись домой, я уселся на кухне, слопал салат и шмат буженины… Потом пошел к компу.
«Слушай, Тринити, как ты смотришь на то, чтобы прогуляться в библиотеку?»
***
Конечно, я не собирался брать с собой местного Тринити, просто мне нужен был тот, кто запустит меня в тот мир, а затем без проблем выдернет обратно. Через метро идти я опасался — мало ли чего они натворили за ту пару месяцев, что меня не было?
А вот смежную квартиру, скорее всего, никто не тронул. Тем более иномирный Тринити уверенно заявил, что Женька вышибет из мэра и восстановление всех гражданских прав, и возврат имущества.
Так что максимально страшное, что меня ждет, — это иномирный Славка.
Звонок в дверь прозвучал минут через сорок, когда я уже почти передумал и одновременно весь извелся от нетерпения. Интересно же… как они там… без меня…
Я резко распахнул дверь, приготовившись увидеть знакомую и вместе с тем незнакомую блондинистую рожу. Ну… пля… что сказать? Да, оба Тринити и правда были блондинами… И глазища серые. Красивые такие глазища…
— Привет, что ли? Меня Юля зовут!
Глава 39
Вячеслав:
Впустить Трини… Юлю в квартиру, оторвав себя от дверного проема, я смог лишь через минуту. Все это время она стояла и спокойно смотрела на меня, очень напоминая своего близнеца из иномирья.
— Не ожидал? — улыбнулась она, пока я помогал ей снять куртку и вообще, очухавшись, начал вести себя как прилично воспитанный парень.
— Да мы ж вроде стрелку забили, — хмыкнул я, старательно не заметив ехидства в ее вопросе. У меня было чем удивить ее в ответ…