— Короче, мне нужна твоя помощь… мне в другой мир надо, на пару часов.
— Ага, в библиотеку, книжки сдать. А то дело к полуночи же.
— Рассказываю один раз! Хочешь верь, хочешь — нет, — объявил я, приглашая Юлю на кухню и наливая ей большую кружку чая. Как раз выпьет, пока я про все свои подвиги ей перескажу.
***
— То есть ты туда идешь, чтобы в щелочку подсмотреть, хорошо ли ей с тем парнем? — уточнила Юля, когда я вывалил на нее знатно адаптированную под женские уши историю.
Меня такая постановка вопроса задела, так что я искренне возмутился:
— Не собираюсь я за ней подглядывать!.. Тем более в щелочку. Просто… — тут я заткнулся, потому что на самом-то деле я именно так и собирался поступить. Посмотреть, убедиться, что у Жени все хорошо, и свалить.
— Это правильно, а то через щелочку все по-другому видится. Тем более тебе ж перед ней еще извиниться надо.
— За что это?! — снова искренне возмутился я. Вот… бабы… Солидарность у них… Даже через миры!..
— Потому что так надо, — уверенно заявила Юля. — Купи цветы, извинись. Просто так. Она тебе сама объяснит потом, за что именно на тебя обиделась. Запомни и никогда так больше не делай.
— Не бить морду парням, которые в ее постели валяются? Голыми?!
Как этой девице, с меня ростом и с грудью шестого размера, удалось вытянуть все подробности о Жене, об Эмиле, о том, что между нами произошло, и даже о моей попытке найти здесь похожую пару — не понимаю! Она так выразительно молчала, хмыкала или комментировала, что из меня прямо фонтаном выплескивались эмоции.
— Ты, Бечик, всегда был очень неуравновешенный, — констатировала девчонка, когда я, выдохнувшись, упал на стул и заткнулся. — У тебя вон пар из ушей… А я всего лишь предлагаю тебе извиниться перед любимой девушкой. Повести себя как умный. Она потом тоже извинится, если не дура совсем. Просто кто-то должен начать первым.
— Мне не за что… — начал я и вздохнул. — Ладно, буду умным. Помирюсь, извинюсь, пожелаю ей счастья.
— Во-о-от! — обрадовалась Юля неизвестно чему. — Закроешь этот гештальт и станешь открыт для новых отношений. А пока ты ее не простил — так и будешь все время переживать.
— Определись уж, кто кого простить должен, — фыркнул я с насмешливым ехидством.
— Ты, чтобы идти дальше. Но чтобы запустить путь прощения, тебе надо сначала извиниться…
— Все, не грузи меня, серый камень. Давай, пошли, покажу рубильник.
Мы договорились, что через два часа Юля снова вырубит свет и принесет в жертву иному миру одного из котов, чтобы вернуть меня. Я даже посоветовал ей, какого именно надо будет выслать с нашего света на тот… Ну и встал в позу Гагарина перед отправкой в космос. А она вырубила свет… и тут, пля, на меня свалилось дежавю… мать вашу!
— Тринити, какого х… Как ты вообще там оказался?!
— Да я хотел еще и Бечика перекинуть, но он тормоз, не успел. Давай повторим?
Тут Тринити обернулся и застыл. Если я целую минуту пялился на сись… грудь Юли с таким же дебильным выражением лица, у нее железная выдержка! Вот и сейчас ни один мускул на лице не дрогнул, а ведь нас стало на одного иномирного парня больше. К тому же они ж похожи, как брат с сестрой… Только… только они не родня. Пля, а вот интересно…
— Юршен, — этот памятник жертвам женских округлостей наконец очухался и решил представиться. — А вас как зовут, госпожа?
Пля, во Тринити накрыло! В нашем мире их привычное обращение прозвучало жутко пафосно… по крайней мере, для меня. Но Тринити-два лишь благосклонно кивнула, задрала вверх подбородок и тоже представилась:
— Юлия.
Мне прямо вдруг жуть как захотелось сбежать от этой идиллии… А почему бы и нет?
— Ребят, вы тут пощебечите, а я пока до Женьки и обратно. Она же у себя еще живет или уже к Эмилю переехала?
— Ты что, женщины к мужьям в дом не переезжают! Спятил, что ли? Хотя у вас, извращенцев, все может быть, даже пиво из трубочки… В библиотеку иди. Скорее всего, они там…
«Они»… А я подсознательно все-таки надеялся… Ладно, надо и правда извиниться, попрощаться, отпустить… «Закрыть гештальт». Главное — снова морду никому не набить.
— Через два часа высылайте за мной кота… Удачного вечера.
***
Оставив двух Тринити расслабляться, я вышел из сумрака и наткнулся еще на одну парочку. Местный Слава и подруга Жени, та самая, которая мне голову чинила… как ее там… Азалия вроде.
— Ой, — восторженно пискнула она при виде меня. — Ты стал еще красивее!..
Я пожал плечами и посмотрел на свою копию:
— Если я через два часа вернусь, ты еще спать не будешь?
— А ты к Евгенике? — несколько расстроенно уточнила девчонка. Словно рассчитывала, что я к ней из другого мира прискакал.
— К кому же еще?!
— Но ты же знаешь, что она с Эмилем, да? — заботливо так поинтересовалась эта… стерва, пля… в милом обличии. Может, Славика надо от нее спасать? Хотя он вроде как довольным выглядит. Большой мальчик, сам разберется…
— Знаю, — кивнул я Азалии, продолжая смотреть на своего иномирного дубля.
— Через два часа еще не буду, тем более у тебя ж там Юршен остался.
— Это да… Короче, я быстро, туда и обратно.
Девчонка проводила меня немного разочарованным взглядом, но мне было как-то глубоко все равно…
Я выбежал из дома и помчался в сторону библиотеки. Странно, я в этом городе не так уж много и пробыл, а прекрасно ориентируюсь. Так, вот та самая арка, возле которой мы с безопасником разговаривали, а вот и вход в библиотеку… Никакой охраны? Да ладно?!
Я уже постучал в дверь, внезапно оказавшуюся закрытой, и только потом задрал голову и прочел: «Кафе ”Иные миры”». Постоял, глядя на вывеску и пытаясь осознать, что произошло вообще.
— Слава? Ты вернулся?! Это и правда ты?! Боги… А мы тебя здесь ждем, представляешь? Эмиль камеры вокруг турникета нацепил, чтобы тебя не пропустить.
Она говорила быстро-быстро, при этом крепко схватив меня за обе руки, словно боялась, что я исчезну. Почему-то вспомнилось, что подобное — знак глубочайшего доверия. Прикасаться друг к другу дольше, чем на полминуты, в этом безумном мире могут только те, кто уверен, что их поведение не расценят как проявление агрессии. Психи они все здесь… И я тоже… заразился!..
— Я знала, знала, что ты вернешься! Ты же обещал… Слава… Мой Слава!
Глава 40
Вячеслав:
Мы сидели в пустом уже зале кафетерия. Я, не отрываясь, смотрел на Женю, одной рукой вцепившуюся в мое запястье, а ладонью второй накрывшую колено Эмиля. Первые минут десять она продолжала тараторить, выплескивая на меня последние новости, иногда повторяясь по несколько раз.
Это было так на нее непохоже, что даже немного пугало. Но вскоре она немного успокоилась, убедившись, что я никуда не исчезаю, не убегаю прямо сейчас и даже морду явно более счастливому сопернику бить не собираюсь.
Единственное, я собирался извиняться только перед Женькой, да и то не совсем понимая, за что именно, но сейчас, глядя на нее и на застывшего как памятник блондинчика, передумал.
— Слушай, ты прости, что я тебе тогда пару раз сгоряча врезал…
— Тебе простительно, — Эмиль ухмыльнулся, расслабившись и состроив рожу типа «на дураков не обижаюсь!». — Как ты ногами убиваешь, я видел…
Ага, понял, значит, как ему повезло. Это радует.
— Мальчики… вы же больше драться не станете? — мы-то оба расслабились, а вот Женя напряглась и посмотрела суровым взглядом сначала на меня, потом на своего… кто он там, муж уже или пока еще так, официальный кандидат?
— Мы подумаем, — я тоже ухмыльнулся. Потом встал и кивнул сначала блондину, потом Женьке: — С вами хорошо, но мне пора…
Мне и правда было пора, потому что если я сейчас не уйду, не сбегу, не закроюсь в своем мире, то останусь тут, непонятно зачем. Им же хорошо вместе, а я лишний в этой идиллии.
— Ты же вернешься?! — Женька подскочила ко мне, бросив своего жениха, схватила за обе руки, требовательно уставилась мне в лицо, ожидая ответа.
А что я мог ей сказать? Правду? Или очередную ложь? Мать вашу… никакой гештальт я не закрою, если опять пообещаю вернуться. Но и сказать, что сваливаю навсегда, язык не поворачивается.
— Зачем? Эмиль тебя точно обижать не станет, — я постарался, чтобы мой голос звучал как можно бодрее. Шучу я. Весело мне… Плять, до слез весело! На кой я поперся сюда?! Зачем?! Что я хотел увидеть, услышать?.. Что я здесь забыл вообще?!
— Тебе хорошо без меня?
Она так это спросила, что я чуть не зарычал от злости, причем непонятно на кого. Хреново мне! Уже второй месяц хреново! Но ей-то без меня хорошо…
— Жень… — я махнул рукой и выбежал на улицу.
Эмиль нагнал меня, когда я брел от арки к арки, иногда пиная попадающиеся мне под ноги камни.
— Она плачет по ночам, — сообщил он мне спокойно-будничным голосом. Я лишь поджал губы и со всей силы врезал по поребрику.
— Ей без тебя плохо, — продолжил добивать меня этот блондинистый гад.
— А я тут причем? У нее есть ты… — наконец, не выдержав, огрызнулся, чувствуя себя подлецом, бьющим по слабому месту.
— Если бы ты был из нашего мира, я бы даже лезть не стал. Наверное, — в его голосе не было никакой уверенности и я его прекрасно понимал. Полез бы он.
К тому же по Женьке же видно, что ей и этот блондинистый оболтус нужен. Причем, с ним-то все понятно. Непонятно, зачем ей нужен я!
И, словно услышал мои мысли, Эмиль выпалил:
— Ты ж понятия не имеешь, как о ней заботиться. Работать тоже не сможешь… — блондин помолчал, но все же уточнил: — Здесь и на ее семью — не сможешь. Я ради нее… А ты!.. А она плачет…
Запас аргументов у Эмиля иссяк, и он заткнулся. Но при этом продолжал идти со мной рядом, молча, и ждать чего-то. То есть понятно чего — моей реакции. Только я сейчас себя зомби опустошенным чувствовал. Никаких эмоций, по нулям. Даже злости нет. Безысходная тупая тоска, и все.
Блондином двигало желание сделать свою женщину счастливой любой ценой, даже если для этого нужен я. А я был не готов… Не готов я был делить с кем-то свою женщину! Если ей для счастья одного меня мало, значит пусть остается без меня!
Мы напряженно домолчали до дома моего местного дубля. В подъезд Эмиль со мной заходить не стал, просто протянул руку на прощание и буркнул с мрачной рожей:
— Через семь месяцев появись обязательно.
— А чего не через восемь? — ехидно уточнил я, но блондин лишь пожал плечами, хмыкнул как-то подозрительно и пошел прочь. И только в лифте до меня доперло, что семь плюс два будет девять… Девять месяцев. То есть он меня на рождение их ребенка пригласил? Зачем?
***
Семь месяцев я не выдержал. Я и месяца без нее не выдержал. В ушах постоянно звучало как зов: «Слава! Мой Слава!»
Как назло, парочка Тринитий теперь постоянно курсировала между мирами, все пытаясь определиться, где им лучше остаться. Причем в одиночку им выбирать было скучно, так что теперь этот Трини-дуэт большую часть времени торчал у меня, иногда выставляя меня из собственной квартиры, ненавязчиво так.
Я даже не сомневался, что в итоге они выберут мир Юршена. И Юля станет первой женщиной, временно переехавшей к мужу, пока тот зарабатывает им на дом.
В общем, в один из вечеров я вышел проветриться и как-то совсем неожиданно для себя оказался на «Спортивной». Ну и…
Читательский билет все еще действовал, хотя они там наловчились клепать «проездные», вот у Тринити была уже крутая иномирная карточка, и у Юли — такая же, чтобы они могли независимо друг от друга через турникет проходить.
А у меня — читательский, да еще и не мой. Прям обидно! Самое время завалиться в их придорожный трактир и потребовать себе тоже крутой подорожник… Хорошая же причина? Гораздо круче, чем «соскучился»?!
***
Эмиль и правда расстарался — камеры были развешены так, чтобы любой перешедший через турникет сразу оказывался под прицелом. Странно, что захватчики до такого не додумались! Хотя они и комнату в порядок привести не догадались или, скорее, старались лишнего внимания к библиотеке не привлекать.
— Слава?!
Турникет они встроили в комнатку типа кладовки, маленькую такую, с дверью на лестничную площадку, как и раньше. И вот я выйти на эту площадку не успел, как по лестнице со второго этажа сбежала Женя и повисла у меня на шее.
Я собирался быть как кремень, но, едва ее руки обхватили меня за шею, что-то пошло не так… Инстинкты взвыли, зарычали и вцепились в ту, из-за которой я не мог спать нормально уже столько ночей подряд…
Так что когда ко мне частично вернулся разум, выяснилось, что я уже успел занести Женьку в зал, усадить ее на первый попавшийся стол, развести ей ноги, чтобы было удобнее прижиматься, впиться губами в ее губы, и… Пля, еще немного — и поимел бы ее прямо тут…
Сразу ж ясно, что я билет поменять между делом зашел, а не соскучился до безумия!..
— Я хочу тебя… хочу… жить без тебя не могу!..
— Так кто ж тебе мешает? — Женя запустила пальцы мне в волосы, притянула к себе и сама поцеловала, так же горячо и жадно, как я за пару минут до этого.
— Ты ж с Эмилем…
Железный, по моему мнению, аргумент прозвучал как-то вяло, невнятно и очень неубедительно. Даже для меня.
— Его здесь нет, — на всякий случай сообщила мне Женька. А то я не вижу… — И он согласен на тебя. Уже давно. Нельзя мешать счастью своей женщины, тем более беременной.
— Да, точно… Вас же можно поздравить…
— Нас, — Женька посмотрела в мои широко распахнувшиеся от изумления глаза и рассмеялась. — Отец ребенка — ты, поэтому Эмиль и не возражает. Будем жить втроем, потом вчетвером… потом я хочу девочку от Эма… обязательно. Или лучше мальчика, потому что девочка уже будет от тебя.
— Я не хочу в ваш дурной мир! — отчаянно замотал головой я, внутренне разрываясь между моей Женькой, нашим ребенком и отвращением к их дурдому и дурацким законам.
— Ну так ты же можешь уходить из него на работу и вечером возвращаться к нам? — голос Жени звучал вроде бы спокойно, но я физически ощущал исходящее от нее напряжение. Чувствовал всем своим телом ее внутреннюю дрожь.
— Могу, — согласно кивнул я… — Могу хоть завтра к вам переехать, а свою квартиру пока сдать Юршену с Юлькой.
— Переезжай! — Женька посмотрела мне в глаза, уверенно и одновременно умоляюще. Не знаю, как у нее так получается? Вроде бы и просит, но при этом такое чувство странное, что сопротивляться просто бессмысленно. Надо вставать и идти выполнять.
— А спать я где буду? На коврике?
Нет, ну должен же я был поиздеваться, в конце концов?! Порыпаться напоследок?! Ясно уже, что попал, но нельзя ж сдаваться без боя?
— У тебя своя комната будет, у Эмиля — своя, у меня — своя. И с кем мне сегодня спать, решать буду я, чтобы никому обидно не было! — вот теперь голос Женьки звучал привычно, с легкими властными нотками.
— Ну все, разошлась… Султанша с гаремом! Решать она все будет… — я ухмыльнулся, пропихивая пальцы Жене в трусики. Провел по обжигающе-влажной коже, наблюдая за тем, как меняется Женино лицо, как она вся обмякает, выгибаясь грудью мне навстречу…
— Посмотрим еще, кто тут решать все будет!..
Конец