— Мам, может быть, кто-то из сестер…
Начала говорить и тут же замолчала, сообразив — я чуть не предложила то, что меня саму абсолютно не устроит. Конечно, мать Эмиля с радостью согласится породниться с нашим домом, если в качестве приданого не будет прилагаться семейный бизнес. Любая из моих младших сестренок ее порадует в качестве невестки, и… мы будем видеться на семейных праздниках, сможем продолжить общаться, дружить семьями, но при этом он все равно перестанет быть моим.
Уф! Что-то я запуталась…
Глава 16
Вячеслав:
Евгеника убежала к семье, оставив меня одного в комнате. Прямо потрясающая безалаберность! Мало ли что я тут натворю в одиночестве?
Но я ничего творить не стал, упал на кровать, закрыл глаза и открыл их только тогда, когда девчонка оказалась уже сидящей на мне, а мои руки — зафиксированными над головой теми самыми наручниками, которыми меня к полу примагничивало. Пару раз дернувшись, я убедился, что спинка у кровати крепкая, цепочка у наручников тоже. И взгляд у Евгеники какой-то уж больно подозрительно хитрый.
— Я пришла звать тебя обедать, но ты так соблазнительно сладко спал, что я не удержалась.
Девчонка сползла по мне чуть ниже, устроившись на моих коленях, и принялась уверенными быстрыми движениями расстегивать на мне рубашку, а потом и к штанам потянулась… При этом взгляд — как у юного натуралиста, заинтересованный такой, словно сама не представляет, что будет дальше.
Штаны она с меня сдернула вместе с трусами, сразу до колен, и улеглась мне на ноги — так, чтобы лицо оказалось четко на уровне… моих бедер. И провела указательным пальцем вдоль полоски на члене, от яичек до самой головки. Потом замерла, изучая мой член с таким лицом, словно впервые вблизи такую интересную игрушку видит.
Хотя… судя по тому, как она в смущении глаза жмурила и отворачивалась, то… Добром все это не кончится!
Ну, точно!.. Потянулась и дунула мне прямо на головку, а потом ладонью член накрыла, прижимая его к животу. Хорошо, сообразила, что в другую сторону его отгибать мне не понравится… Потом ее шаловливые ручонки добрались до моих яичек… мать вашу!.. Я себя реально экспонатом каким-то почувствовал, но при этом лежал и молчал, опасаясь и возбуждаясь одновременно.
Она играла в мой член, мяла его, гладила… нюхала, пля… и яичкам тоже досталось!..
Она рисовала кончиками пальцев по выступившим венам, обрисовывала круги вокруг головки… Она довела меня до того, что я уже ни черта не соображал, только стонал, выгибался ей навстречу и иногда пытался освободиться… потому что терпеть подобное было уже выше моих сил!..
При этом мы оба молчали, словно сговорившись… словно боясь спугнуть то странное и непонятное, что возникло между нами. Это было круче поцелуя в ванной!.. Это было круче всего, что со мною было до этого, потому что я остатками разума осознавал — это только начало!.. И главное — не спугнуть. Плевать на Эмиля, плевать на всех и вся, то, что сейчас происходило, связывало нас вместе, потому что это был не обычный секс, а что-то иное. Что-то…
Когда жар внутри стал нестерпимым, как и тяжесть в паху, я выгнулся, отрывая бедра от кровати, чтобы не задеть это любопытное чудо без комплексов… и потом обмяк, понимая, что сейчас со мной можно делать все что угодно — мне абсолютно все равно!..
— Иди в душ, а потом пойдем обедать!.. — неприлично бодрая и очень довольная Евгеника отстегнула наручники, освобождая мои руки. Только у меня не было ни малейшего желания ими шевелить, сползать с кровати, идти куда-то… Но да, засохшая сперма может доставить потом массу очень неприятных ощущений, так что придется… Как бы ни хотелось еще полежать…
— Давай, тунеядец, поднимайся! Нас ждут великие дела!.. — почти пропела девчонка, глядя на меня безо всякого сочувствия. — Но сначала надо поесть, так что руки в ноги и вперед!
Я даже не стал возмущаться на тунеядца, просто тихо стек на пол и пошлепал в ванную.
Евгеника:
Я не знаю, что на меня нашло, но, когда я, злющая после разговора с матерью, вошла в комнату и увидела сладко спящего Славу, у меня в голове что-то перемкнуло. Я тихо подкралась к кровати, захватив по пути магнитные наручи, врученные мне Эмилем для фиксации «особо опасного отброса общества». Ну вот, использую их по назначению!.. Так, соединяем сначала цепочкой, потом — надеваем на Вячеслава… Уф! Меня прямо потряхивало от напряжения, переходящего в какое-то странное возбуждение, пьянило от собственной лихости и храбрости почти так же, как во время танца с ленточкой перед Эмилем. Это было похоже на полет — опасно, рискованно, против всех правил, а в награду — сумасшедше-восторженный мужской взгляд… от которого прямо голова кружится!..
Причем ни один из кандидатов в мужья меня так не заводил, даже те трое оставшихся, с которыми я регулярно болтала, кокетничала и даже иногда разговаривала с видео, не забывая при этом спрятать лицо за маской. Даже если у кого-то и зародятся подозрения о моей настоящей личности, подтвердить их он никак не сможет.
И да, взгляды парней, которые не знали, кто я, но смотрели при этом на меня с восхищением, возбуждали, умасливали мое женское эго, но… противореча самой себе, мне безумно нравилось то, как смотрел на меня Эмиль, и уж тем более сводил с ума взгляд Славы…
Я была не просто «плохая» девочка где-то в сети, я была их знакомая девочка… и я чувствовала свою женскую власть над ними. Свою! Потому что и Эмилю, и Славе было глубоко наплевать на моих родителей и их бизнес. Они оба принадлежали мне… и это опьяняло до головокружения. Заставляя на время забыть обо всем… даже о заговоре, в котором мы увязли заранее, еще ничего о нем, по сути, не зная.
Вот только обидно вляпаться во что-то ужасно опасное и не очень понимать, куда именно.
— Давай, тунеядец, поднимайся! Нас ждут великие дела!.. — обрадовала я разнежившегося на кровати Славу. Вроде ничего такого с ним и не делала, а выглядит он хоть и удовлетворенным, но очень замученным. — Но сначала надо поесть, так что руки в ноги и вперед!
Проигнорировав возмущенный и одновременно несчастный взгляд, я проследила, как Вячеслав скрылся в ванной, плюхнулась на кровать, схватила ноут и проверила, нет ли сообщений от Эмиля.
Писем был вал, но конкретно от него — ни одного. Отлично, значит, отсыпается. Мне бы тоже после обеда не помешало вздремнуть…
Вячеслав:
Самое интересное, что никакой неловкости во время обеда не наблюдалось. Евгеника не смущалась, кокетливо потупив глазки, и не висела на мне, уверенная, что после всего случившегося я целиком и полностью принадлежу ей. Все было как всегда, как будто мне просто приснился эротический сон. А когда после обеда мы поднялись в комнату и мне королевским жестом махнули рукой в сторону матраса, указав место на коврике, как собачке, я даже немного обиделся. Может, между нами ничего такого и не было, но спать на полу после этого «ничего» я не собирался!..
Улегся на край кровати, гордо проигнорировав возмущенно-удивленный и одновременно заинтересованный взгляд, но при этом ни пристраиваться поближе, ни обнимать эту юную натуралистку не стал. Закрыл глаза и… буквально сразу вырубился.
Глава 17
Евгеника:
Проснулась я от странных звуков и только через минуту сообразила, что это подпрыгивает от отчаянного вибрирования мобильник. Пнув Славу, снова нагло улегшегося на моей кровати, я переползла через него, гордо проигнорировав его заинтересованный взгляд.
Слишком много о себе возомнил!.. Права мама… Хорошо, что мы не равные по статусу. Или того хуже! Оказался бы из нашей прислуги — проще было бы уволить, чем на место поставить.
Вроде и не сделала ничего такого, ничего не обещала, просто развлеклась немного с сексуальным подтекстом… Ну хорошо, не немного, увлеклась… Но все равно!.. Муж тогда, получается, вообще будет постоянно с манией величия, что ли? Или их как-то принято осаживать? Папа же продолжает вести себя уважительно, значит, есть какой-то способ держать их в рамках приличия?
— Мы же на час договаривались! Я вас уже минут двадцать жду, выползайте!..
Я посмотрела на часы, на сообщение на мобильном о том, что будильник уже срабатывал, оказывается, три раза, и горестно вздохнула.
— Жди, мы сейчас…
Обернувшись, я отметила, что Вячеслав уже в ванной комнате. Замечательно, даже подгонять не пришлось… чудо иномирное.
Тут у меня в голове случилось временное прояснение. Зря я по Славиному поведению ориентируюсь, он же невоспитанный!.. То есть воспитанный не в нашем мире. Может, у них подобное отношение к женщинам считается нормальным? Дикость, конечно, редкостная… Но надо проверить на ком-нибудь из наших… Вот только на ком?
Ладно, потом придумаю! Сейчас не до этого… Хотя от серьезных переживаний такие мысли очень отвлекают.
— Библиотеку я нашел. Странно, но она действительно заброшенная. Очень нерационально, поэтому ужасно подозрительно.
Я уселась на заднее сиденье, Слава — на переднее, но при этом Эмиль все равно повернулся, чтобы говорить, глядя на меня по-настоящему, а не через зеркало.
— Да, оставить целое здание в рабочем районе неиспользованным — очень расточительно, — согласилась я, и внутри очередной раз все сжалось от нехорошего предчувствия. Куда мы лезем?! Зачем?! Почему я до сих пор не остановила всех?..
Хотя, понятное дело, запретить Эмилю продолжать расследование не в моей власти. Просто он будет это делать без меня и без Славы, которому я как раз могу приказать сидеть на попе ровно. В то, что мой друг, уже почуявший запах тайны, едва я решу остановиться, тоже свернет в сторону и сядет ровно на попу, мне не верилось ни на секунду. Просто будет выяснять все мимо меня… А я — помирать от любопытства… и от волнения за него, кстати.
— Поехали, разберемся, что там происходит! — произнесла я тоном полководца, отправляющего войска в бой за правое дело.
Эмиль кивнул, повернулся и завел машину…
Вячеслав:
Волнение и напряжение просто искрили вокруг. Причем я-то нервничал только из-за того, что вот-вот выясню, что же со мной случилось… а ребята явно психовали еще из-за того, что вместе со мной провалились в какое-то непонятное дерьмо. Даже я ощущал запашок, а уж они-то, местные, должны были чувствовать его вонь еще сильнее.
Библиотека эта таинственная, спрятанный читательский билет, мой пропавший двойник, исчезнувший профиль Тринити… надеюсь, это он сам все удалил из-за паранойи!..
Для нашего мира заброшенная на какое-то время стройка была нормой. Деньги у застройщика закончились, дело житейское. Старых зданий, особенно заводов и фабрик, по всему городу пруд пруди. Цены за землю бешеные, потом еще надо снести старое и построить что-то новое… Не каждый финансово осилит. Вот и стоят, рушатся… разваливаются.
Здесь, как я понял, такое было редкостью.
— У вас не бывает старых бесхозных зданий? — поинтересовался я, повернувшись к Евгенике, раз Эмиль меня все равно чаще всего игнорирует.
— Нет, даже в богатых районах это редкость. Дом может стоять ничейным максимум лет пять-шесть, пока наследники выясняют, кому он достанется. Если так и не решат — продают с аукциона, чтобы не разориться на аренде земли. А в рабочих районах, где аренду оплачивает государство, такого вообще быть не должно!..
Ну, как я и подозревал, в общем-то. Жопа с запашком…
— Думаю, безопасники знают о наличии такого места, — выдал внезапно умную мысль блондинчик. — Оно не засекреченное, и о том, что там раньше была библиотека, даже в сети есть. А уж местные старожилы тем более в курсе.
Я согласно кивнул, хотя моего мнения никто, в общем-то, не спрашивал. Евгеника задумалась, и, даже когда мы затормозили в начале рабочих кварталов, в секторе А, она так и помалкивала с мрачным лицом.
Главное, мы и дальше молчали все. Я из солидарности, Эмиль не знаю почему, а Евгеника — явно размышляя над чем-то очень важным и не очень приятным.
Конечную цель я разглядел сразу, хотя библиотека не выглядела заброшенными развалинами, даже стекла во всех окнах были целыми, но от нее веяло каким-то духом запустения… Это не передать просто!..
Я быстро рванул вперед, чтобы проверить, нет ли где-то засады, Эмиль дернулся за мной… и тут из темноты ближайшей арки между домами буквально вышагнул безопасник. Вот уж кого я узнаю сразу!.. Как он пропустил меня — не знаю! Может, потому, что я бесшумно крался, в отличие от блондинчика, которого такому явно не учили, хотя он тоже старался идти более-менее тихо. Но сейчас расклад был такой: я замер, слившись со стеной дома, Эмиль стоял прямо нос к носу с безопасником, а девчонка… Девчонка…
— Не подскажете, как пройти в библиотеку? — поинтересовалась она, надвигаясь на мужика и задвигая блондина к себе за спину. — А то мы с другом заблудились.
— И зачем вам туда, госпожа? — безопасник быстро прочухался, и я тоже.
Если это единственная охрана столь секретного объекта, то они тут лохи все просто. Скорее всего, где-то еще в засаде прячутся — и не один, не два… А я-то уже проскочил! То есть я уже на втором уровне, в отличие от ребят…
У них явно есть шанс выкрутиться. Или… Нет, бросать их разбираться, а самому бежать дальше я не смог. Но зато у меня родилась другая, шальная для этого мира пацифистов идея… И она укрепилась, едва я разглядел, как этот гад завел одну руку за спину и, незаметно для тех, кто стоит впереди, достает из закрепленной за спиной кобуры пистолет.
— Понимаете, мы с другом нашли на карте упоминание о… — и тут я с прыжка вдарил мужику ногой по позвоночнику, быстро сориентировавшийся Эмиль не дал ему с грохотом упасть мордой на тротуар, а Евгеника спокойно отошла в сторону, чтобы не мешать мне добивать и обыскивать тело…
В арсенале этого бойца оказались наручники. А еще рация и дубинка, типа той, которой мне недавно раскрошили череп. Ну и пистолет. Настоящий, заряженный на полную… Вот только патронов к нему я не нашел.
Рацию, естественно, сразу вырубил, хотя она и не издавала ни звука.
— Эта штука убивает? — Евгеника подошла ко мне и с интересом уставилась на оружие с таким лицом, словно впервые его видела. Я кивнул, сжимая в руке смертоносную сталь и чувствуя себя при этом гораздо спокойнее и увереннее.
— А ты можешь… Ты умеешь ею пользоваться?
Я снова кивнул и проследил за ее взглядом в сторону безопасника.
Да, он собирался их убить… Да, он…
— Он видел наши лица, — пояснила девчонка.
Чувствуя себя игрушкой-болванчиком, я снова кивнул, ощущая, как к горлу подкатывает тошнота. Даже если я во время своей попытки побега и угробил того здоровенного дядьку, то сделал это непредумышленно, а теперь…
— Давай убьем его на обратном пути! — предложил, чувствуя себя жалким трусом, но понимая, что не готов… не смогу… в упор… в живого человека, к тому же валяющегося без сознания!..
Евгеника согласно кивнула и покачнулась. Я и Эмиль кинулись к ней с двух сторон, подхватили одновременно, переглянулись друг с другом…
— Я в порядке!.. Просто он видел… Он может нас узнать. Это плохо…
Голос у девчонки был какой-то словно механический, отстраненно-безэмоциональный. Она тоже была не готова приговорить кого-то к смерти, но понимала, что выбора у нее… у нас нет.
— Да ладно! — попытался успокоить ее блондинчик. — У меня кепка с козырьком на все лицо, у тебя шляпа с вуалью!..
Точно, я еще поржал, когда Евгеника напялила на себя это странное сооружение времен моей прабабушки — шляпку с темной густой вуалью. В сочетании с такими же, как на мне, расклешенными брюками и кроссами, пусть даже на каблуках, эта шляпка казалась мне диким анахронизмом, и даже наличие более-менее классической кофточки, условно напоминающей пиджак, не спасало. А вот ведь… отвертку им всем тут в задницу… пригодилась же!
— Думаешь, пусть живет? — в голосе девчонки прозвучало что-то похожее на неуверенность, смесь сомнения и надежды. Хоть какие-то эмоции!..
— На обратном пути разберемся! — решительно объявил я, а потом подхватил безопасника под мышки и потащил обратно в темноту арки. Усадил его там на асфальт, спиной к стене, напялил на него его же собственные наручники, утер пот со лба и сделал лицо поувереннее. Вышел, посмотрел на этих двух замерших в каком-то странном ступоре пацифистов и махнул рукой в сторону библиотеки: