Все-таки она его любила. Или это ему только казалось? Ведь женщинам доверять нельзя. Все их клятвы и обещания только слова, ничего не стоящая пыль под ногами.
Агуста должна была принять соответствующие меры, зелье для этого он ей оставил, но на всякий случай, чтобы не пачкать в крови любовницы свои руки, принц заглянул в комнату охраны. Стражники в темно-фиолетовых туниках с вышитыми серебряной канителью королевскими гербами на груди и спине азартно резались в кости, не замечая ничего вокруг. Чтоб привлечь к себе внимание, Торрену пришлось требовательно воскликнуть:
— Абр, медведь тебя дери! Оглох, что ли?
Глава личной стражи принца, по статусу равный королевскому сенешалю, спохватившись, стремительно соскочил и отвесил почтительный поклон. Его примеру последовали все стражники.
Не отвечая на приветствие простолюдинов, Торрен небрежным кивком приказал Абру следовать за собой. Шагая рядом со своим господином, тот виновато оправдывался:
— Виноват, увлекся, мой принц, простите. Просто сегодня фартило, как никогда. Как ни брошу, все взятка. Как ни брошу — опять взятка! — в его голосе звучали восторг и разочарование одновременно.
Торрен, не слушая извинений, морщился и ярился. Дело, которое нужно было сделать перед тем, как отправиться за неведомой синеглазкой, было не из приятных. Но что делать? Принцам тоже приходится делать грязную работу. Или хотя бы брать ответственность за нее.
В покоях фаворитки пахло валерианой, пустырником и еще какими-то странными травами.
«Она что, пыталась успокоиться, вместо того, чтобы вытравливать плод?» — принц нарочно накручивал себя, чтоб не чувствовать вину за то, что вынужден был совершить. — «Вот подлая бестия! Теперь зелье уже не поможет, все сроки прошли. Выход остался только один».
Соллени лежала на постели в несвежей ночной рубашке, бледная, замученная и несчастная. Она уже не была той красоткой, что увлекла принца до такой степени, что он объявил ее официальной фавориткой, презрев прямой запрет короля. Хотя какое право имел Леран Двенадцатый отказывать своему наследнику в выборе любовницы после собственной женитьбы на совершенно неподходящей особе?
Торрен сделал жест Абру оставаться в будуаре, где на него испуганно уставились сбившиеся в разноцветную стайку подружки Агусты.
Закрыв дверь, принц подошел к любовнице и хмуро вопросил:
— Как твои дела?
Вопрос был явно не о самочувствии беременной женщины, и элдормесса, моляще сложив на груди руки, залилась жалобными слезами:
— Я не могу! Просто не могу! Это же ваш ребенок, мой принц! Я уже его люблю так же, как и вас! — ее голос походил на блеяние овцы.
— А если бы был не мой, смогла бы? — вопрос овеял ее льдом.
— Нет, не смогла бы! — горестно призналась несчастная. — Ведь это ребенок, беззащитный малыш! Вы должны его любить! Это ваше семя, принц! Вы его отец!
Торрен наклонился к ней и прошипел прямо в ее измученное лицо:
— Я не имею права быть отцом ублюдка, и ты это прекрасно знала! Почему ты не пила зелье? Почему допустила беременность? Хотела внести смуту в престолонаследие? Это государственная измена! Или ты, по примеру нынешней королевы, хотела задурить мне голову своей беременностью настолько, чтоб я на тебе женился?! Ну, так этого не будет, не надейся!
Агуста испуганно замахала тонкими руками, отвергая страшное обвинение.
— Позвольте мне уехать! Клянусь, я никому не скажу, что это ваш ребенок! Я выйду замуж за того, кого выберет мне род. Это будет дитя моего мужа, и он никогда не потревожит ваше высочество! — истеричные вопли эхом отражались от стен огромной спальни.
Принц не слушал ее обещания. В обещания верят только недалекие простаки, а таких в королевском роду Северстана не было.
— Вставай! — рыкнул он, стараясь разозлиться еще сильнее. — Живо!
Элдормесса жалко захныкала, понимая, что сейчас будет, и вцепилась в одеяло в напрасной попытке защититься.
— Пощадите, ваше высочество! — крики элдормессы слышали уже не только дамы в ее покоях, но и те, кто стоял в коридорах или обитал в соседних с ней покоях.
Женщины вздрогнули. Некоторые зажали уши руками, слабонервные упали в обморок. Подруги фаворитки дружно опустились на колени и принялись молиться.
Безжалостно вытащив за волосы Агусту из кровати, Торрен крикнул:
— Абр, сюда!
Амбал вошел в спальню и, насупившись, посмотрел на извивающуюся в руках господина женщину. Он знал, для чего он здесь, и это ему отчаянно не нравилось. Но возражать принцу не посмел и после приказа «бей» с силой ударил беззащитную женщину в низ живота.
Та согнулась пополам и испустила нечеловеческий вой, теряя сознание.
Торрен подхватил ее у самого пола и осторожно уложил на кровать. Потом приказал женщинам заняться своей госпожой и вышел, не желая видеть кровь и страдания той, что так его любила.
Через минуту понял, что пересохшие губы сами шепчут: «только бы все обошлось». Он нахмурился и осознал, что не хочет смерти своей любовницы. Вспомнив, что у женщин, как и у кошки, девять жизней, а, стало быть, ничего с Агустой не случится, приказал себе не мандражить, как глупая девственница в первую брачную ночь, и отправился к главе тайного королевского сыска выполнять приказ Лерана Двенадцатого.
Глава пятая
Перейдя в сопровождении двух стражников личной охраны через дворцовую площадь, принц оказался перед длинным мрачноватого вида зданием. Главный королевский сыск располагался напротив королевского дворца, резко с ним своей убогостью диссонировал и столицу отнюдь не украшал.
Торрен считал, что подобной, пусть и необходимой, но слишком уж зловещей службе не место в центре города, даже если б она и находилась в красивейшем здании королевства.
«Когда я… — принц тряхнул головой и мрачно поправится: — если я стану королем, то снесу к демону это уродливое строение и на его месте построю что-то более соответствующее роскошному дворцу».
Выяснив у привратника, что глава тайного сыска элдормен Ветте лично допрашивает кого-то в пыточной, принц отправился давно знакомым путем. Пусть и не часто, но ему приходилось присутствовать на допросах особо опасных преступников, угрожавших крамолой королевской власти, а такие допросы, как правило, сопровождались пытками, причем жестокими.
Вопреки распространенному мнению о его бесчеловечности Торрену не нравились кровь и страдания людей, но позволить себе милосердие он не мог. Пока не мог.
Спустившись по крутым темным лестницам в подземелье, Торрен без стука распахнул низкую тяжелую дверь пыточной и ему в нос ударил запах свежей крови и страха.
Глава тайного королевского сыска принца не ждал. Судя по тому, как увлеченно он допрашивал одного из своих осведомителей, мысль о внезапном визите сюда члена королевской семьи ему и в голову не приходила.
Среднего роста, коренастый и широкоплечий, в простом кафтане из плотной серой шерсти, он был бы похож на заурядного мастерового, если б не держал в руках вымоченную в крепком соляном растворе кожаную плеть, которой он охаживал замученного мальчишку в рваной рубахе явно с чужого плеча.
— Что еще ты видел? — упорно выпытывал он. — Вспоминай! — и после каждого слова следовал безжалостный удар.
Мальчишка сжимался от каждого удара и что-то жалобно выкрикивал, но Ветте, не слушая, снова и снова хлестал его плетью, наслаждаясь чужой болью. От каждого удара ветхая рубаха расходилась еще больше, а на коже паренька оставались длинные кровавые полосы, перекрывая старые рубцы.
Торрен брезгливо поморщился. В воздухе пыточной витала привычная здесь смерть. Увидев избитого мальчишку, он не дрогнул. Таких жалких оборванцев в стране несчитано. И чем меньше их будет, тем лучше. Ведь каждый такой босяк — в будущем разбойник, или хуже того — сеятель крамолы. Отведя глаза от свернувшегося в жалкий комок парнишки, перевел высокомерный взгляд на главу тайного королевского сыска.
Увидев наследного принца, элдормен чертыхнулся, вытер окровавленные руки засаленным полотенцем и пригласил особу королевской крови присесть в кресло для посетителей.
Торрен с брезгливой гримасой посмотрел на стоявшее в углу потрепанное кресло, поморщился и отказался от подобной чести, предпочитая стоять. Уязвленный элдормен подумал, что напрасно гниет на этой неблагодарной работе. Вот и наследничек кривит свою аристократическую физиономию.
А ведь только благодаря проделываемой им, главой тайного сыска, грязной работе и существует нынешняя королевская династия, в том числе и этот чистоплюй.
— Убирайся! — махнул он рукой мальчишке и откинул плеть. — И не надейся, что впредь тебе удастся что-либо от меня скрыть!
Тот опрометью выскочил за дверь, даже не поклонившись. Элдормен вопросительно посмотрел на высокородного посетителя.
— Меня прислал отец, — слова принца прозвучали спокойно, но чуткое ухо элдормена расслышало в них нотки превосходства, — почему, вы знаете.
Это мнимое превосходство Ветте задело, но вида он не подал. Кто он такой, чтоб учить манерам наследного принца? К тому же долго ли тому пребывать в этом высоком статусе? Так что и обращать внимание на его дурные манеры не стоит.
— Вы по поводу синеглазой девицы, якобы виденной эмиссаром тайного сыска в Авернбурге, ваше высочество? — элдормен Ветте всегда был на редкость проницателен, но в данном случае все было предельно просто, — после его доклада королю принц мог появиться только по этому неприятному делу.
— Да. — Принц поставил ногу в пыльном сапоге на сиденье кресла и оперся локтем о колено. Элдормен молча проследил за ним неприязненным взором. — Отец беспокоится. Мне его беспокойство кажется чрезмерным, но я обязан выполнить приказ короля.
Элдормен поспешил согласиться:
— Да, королевские приказы не обсуждаются. Но должен вас предупредить: сведения могут быть обманными. Они и без того странные, нелогичные и обрывистые. Эмиссар собирал скорее сплетни и слухи, чем достоверные свидетельства.
— Излагайте все, что вам известно, элдормен, — отрывисто указал Торрен. — А я уж сам решу, как мне поступить.
И снова глава тайного сыска был вынужден проглотить явную насмешку.
— Мне известно немного. Но и того, что знаю, достаточно для беспокойства. Эмиссар на основании докладов осведомителей сообщает, что в Авернбурге видели синеглазую женщину, причем неоднократно. Но ничего более конкретного о ней он сказать не может. Ни кто она такая, ни где живет, ему узнать не удалось.
— Что ж, придется ехать туда нам самим, — лениво постановил Торрен. — И на месте все выяснить, если уж ваш эмиссар настолько глуп и ленив.
Элдормен замялся. Он не любил компанию венценосных особ, но для отказа от общества наследного принца причины не было. Чуть заметно поморщившись, все-таки попробовал:
— Увы, сначала мне придется срочно заняться семейными делами.
Изумленный тем, что королевское поручение откладывается из-за какого-то ничтожного личного дела, принц уставился на него в ожидании объяснений. И Ветте был вынужден пояснить:
— Дело в том, что элдормен Аверн, один из моих младших родственников, вздумал жениться на простолюдинке, что крайне не одобряет его матушка. И мне, как главе рода, придется вмешаться, хотя мне совершенно не хочется влезать в их семейные дела.
Принц саркастично вздернул бровь, давая понять, что женитьба, пусть даже и на не совсем подходящей особе, вовсе не преступление. Особенно для не слишком родовитого дворянина.
Ветте поспешил его разуверить:
— Я тоже так думал, но письмо моей тетушки, двоюродной или троюродной, я постоянно путаюсь в своей родословной, весьма беспокойной матушки Аверна, внушило мне некоторое беспокойство. Она пишет, что ее всегда благоразумный и радеющий о чистоте крови сын вдруг вздумал жениться на безродной бесприданнице! Более того, она предполагает, что девица его опоила и одурманила, потому что здравым советам он не внимает. И просит меня, как старшего в роду, немедленно вмешаться и положить предел этой глупости. Свадьба может состояться со дня на день.
Торрен недоуменно приподнял бровь.
— Неравный брак неприятная штука, конечно. Но в жизни все бывает, — он припомнил, как сам присвоил звание официальной фаворитки элдормессе, этому статусу не соответствующей по причине слишком низкого рождения. — Или вы думаете, что невеста ведьма? От нее нужно избавиться радикальным способом? — он снял ногу с кресла и подошел поближе к элдормену, старясь не замечать разложенных на длинных верстаках пыточных приспособлений с ржавыми пятнами, оставленными кровью.
— В том-то и дело, что этого я не знаю! — из-за невысокого роста элдормен был вынужден глядеть на принца снизу вверх, что его изрядно бесило. Он выпрямился во весь рост и привстал на носки, неосознанно пытаясь казаться выше.
— А почему вы говорили, что в этом деле много непонятностей? — снисходительно заметил Торрен, втайне насмехающийся над потугами элдормена подрасти. — Мне кажется, что все предельно просто. Ваш юный родственник увидел хорошенькую мордашку, до безумия влюбился и решил жениться, а девица, не имеющая за душой ни гроша, этим воспользовалась. Ничего необычного. Такое случается на каждом шагу. Хотя я не понимаю, почему для того, чтоб уложить в постель девчонку, на ней нужно обязательно жениться.
Элдормен с некоторым коварством ухмыльнулся, радуясь, что может утереть нос самоуверенному наследнику.
— Это было бы так, если б Аверну не было под сорок лет, и он отнюдь не страдал из-за отсутствия вокруг себя хорошеньких мордашек. Но его странную блажь еще можно было бы списать на любовный приворот, если бы следом за письмом от тетушки я не получил весьма странное письмо от ее младшего сына.
И элдормен сделал эффектную паузу.
— И что было в этом письме? — принцу не удалось выдержать характер, любопытство оказалось сильнее. — Продолжайте! Вы разожгли мой интерес!
Ветте ухмыльнулся. В этом он и не сомневался. Он умел управлять окружающими, и члены королевской семьи исключением не являлись, недаром он столько лет занимал пост главы тайного королевского сыска, по сути, являясь вторым по значимости после короля лицом в Северстане.
— Мой младший кузен в письме, пришедшем вслед за письмом обеспокоенной элдормессы Аверн, пишет о том, что его старший брат сошел с ума. Он-де силой захватил одну из горожанок, против воли привез ее в свой родовой замок, держит ее там взаперти, невзирая на протесты их матери и всех родственников, и принуждает выйти за него замуж, чему бедная невинная девица сопротивляется изо всех сил! И теперь уже он умоляет меня, как старшего в роду, вмешаться и спасти бедную девушку от навязываемого ей элдорменом Аверном ненавистного брака!
Принц озадаченно покрутил головой и признался:
— Вы меня заинтриговали, элдормен. Никогда не слышал ничего подобного. Что ж, придется нам ехать вместе и спасти их обоих от неразумного брака. Тем более, что Авернбург, насколько я знаю, неподалеку от родового замка вашего кузена. Когда вы готовы выехать?
Поняв, что сделал еще хуже, рассказав принцу о проблемах в своем семействе, Ветте смирился.
— Мне на сборы потребуется не более двух часов. Да и их я потрачу на завершение срочных расследований. И вы правы, замок рядом с Авернбургом, так что все будет сделано попутно. Это тот редкий случай, когда можно совместить дела личные с государственными. А когда будете готовы вы?
Принц помедлил, что-то прикидывая. Элдормен решил, что тот передумал ехать с ним и возрадовался.
— Впрочем, вы можете подъехать в Авернбург позже. Я вовсе не настаиваю на совместной поездке.
Но торжествовал он напрасно. Принц со снисходительной миной заверил его:
— Отчего же? Мне будет очень полезно узнать принципы управления таким нужным монстром, как тайный королевский сыск, а по дороге вы мне все расскажете. — И двусмысленно добавил: — Как говорит мой отец, я должен быть готовым ко всему.
— Да, — вынужден был согласиться элдормен, вовсе не желающий открывать свои тайны кому бы то ни было, — его величество получил ярмо власти совсем молодым весьма и весьма неожиданно. К сожалению, люди смертны.