Я писала, искоса поглядывая на мужчину, он, кажется, этого не замечал. Сидел, погруженный в какие-то бумаги, коих на столе было немало.
Отложив листок, я спросила:
— Ну я пошла?
Синичкин, взяв его в руки, бегло пробежался взглядом, а отложив, спросил, внимательно глядя на меня:
— Скажите, Анастасия Михайловна, правда ли, что вы грозились убить Шилова?
На мгновение у меня похолодели пальцы, а тело, наоборот, бросило в жар. Я почувствовала, как вспотели подмышки и ладони.
— Грозилась убить? — переспросила нерешительно.
Нет, он не может знать о тех моих сумасшедших мыслях, потому что они варились только в моей голове и не покидали ее пределы. Ведь не покидали же?
— Говорят, незадолго до вашего разрыва между вами произошёл конфликт, и вы заявили, что знаете способ убить Шилова так, что никто никогда на вас не подумает.
Я поморгала, глядя на следователя в изумлении. А потом вспомнила тот вечер. Он произошёл незадолго до юбилея Косницына.
Я смотрю на себя в зеркало и честно не узнаю. За эти месяцы неволи… Или как назвать эти странные отношения? За эти месяцы что-то внутри меня треснуло, а потом срослось заново. Места склейки вроде бы и не видно, но смотришь и понимаешь: что-то не так.
Мы с Шиловым едем на какую-то неформальную встречу. Там будут его соратники по бизнесу. В ресторане для нас заказан отдельный кабинет. Всего оказывается четыре пары, включая нашу. Я всматриваюсь в лица дам и вижу в них легкое презрение, все они старше меня лет на десять. И все, конечно, жены, настоящие, не то, что я. Потаскушка, раздвигающая ноги за деньги. Это не я так думаю, это я случайно слышу, когда иду в туалет. Задевает ли меня данный факт? Нет. Они совсем не знают, как обстоят дела на самом деле, и меня это вполне устраивает. Лучше быть продажной шлюхой, меньше вопросов.
Шилов не за рулем, потому позволяет себе выпить. Я смотрю на него и напрягаюсь: знаю этот его насмешливый взгляд. И он мне не нравится. Андрей, когда так смотрит, неизменно пытается что-то у меня выведать. Залезть, что называется, в душу. А у меня душа закрыта, и ключ от замка я давно выбросила в глухой омут.
Шилов знает, что меня бесят такие разговоры, но не отказывает себе в удовольствии вышибить меня из колеи.
Вот и сейчас он смотрит, прищурившись, а потом вдруг тихо говорит:
— Ненавидишь меня?
Я одариваю его тяжелым взглядом и отворачиваюсь. А Шилов наклоняется к моему уху и начинает шептать:
— Я знаю, что ненавидишь, Ась. Иногда ты разговариваешь во сне. И я слышу это. Слышу твои планы.
Резко обернувшись, я смотрю на него, широко раскрыв глаза. Он блефует? Издевается? Неужели я реально разговариваю во сне? И неужели именно об этом? Его глаза так близко, что мне кажется, Андрей смотрит прямо в мои мысли, которые сейчас, как на ладони.
— Какие-то глупости, — нахожу в себе силы вытолкнуть эти слова и отворачиваюсь. Беру вилку и нож, начинаю старательно резать кусок мяса. Шилов не отстраняется, смотрит все тем же пронзительным взглядом, и у меня непроизвольно начинают дрожать руки.
— Ну я не принимаю их всерьёз, Ась, — выдаёт Андрей. — Хотя, может, стоило? Не зря же ты в психушке лежала.
Я сжимаю вилку, пытаясь ухватиться за остатки разума и не отреагировать на этот выпад. Но перед глазами уже расстилается пелена. Откидываю приборы, кажется, они грохаются на тарелку с оглушительным звоном, от которого закладывает уши. Повернувшись, встречаюсь с насмешливым взглядом.
— Если хочешь знать, Шилов, я действительно мечтаю тебя убить, — я говорю, уже не пытаясь сдерживаться. — И да, думаю об этом. Постоянно думаю. И советую тебе быть аккуратным и внимательным, потому что я слишком хорошо тебя изучила. Поверь, если захочу, смогу убить, а никто даже не догадается, что это была я.
Я не замечаю, как вокруг повисает тишина, как все взгляды устремляются на меня. Не замечаю и того, что я уже не шепчу, а говорю громко. И только закончив и отстранившись, вижу изумленные лица вокруг. Бросив взгляд на Шилова, который сидит со все той же ухмылкой на лице, я спешно поднимаюсь и, извинившись, сбегаю в туалет. Дрожащими руками открываю холодную воду, набрав в ладони, брызгаю на лицо, растираю. Еще раз, еще.
Наконец, поднимаю глаза и смотрю на свое отражение в зеркале: размазанная косметика на бледном лице, глаза широко раскрыты, губы дрожат. Вот это тебя торкнуло, Ася. Надо быть сдержанней. Сколько раз повторяла: следи за собой и за происходящим, не давай Шилову вывести себя на эмоции. Сглотнув, я беру салфетки, смочив, начинаю вытирать тушь и тени, размазанные по лицу. Итоговый результат далек от идеального, но по крайней мере, я уже не похожа на Мэрлина Мэнсона.
Глубоко выдохнув, выхожу из туалета и тут же натыкаюсь на Шилова, стоящего возле. На мгновенье теряюсь, а Андрей бросает:
— Поехали домой, — и начинает движение в сторону выхода из ресторана. Меня вполне устраивает такой конец вечера. Видеть незнакомых людей, при которых я высказалась таким категоричным образом, точно сейчас не хочу. А уж изображать, будто все нормально, тем более. Вот только что сделает Андрей в ответ на мои столь неожиданные откровения?
Такси ждет нас у выхода. Мы едем молча в разных концах салона. Я смотрю в окно на мелькающие огни города. Слышу, что Андрей садится ближе, и тут же напрягаюсь, превращаясь в натянутую струну, тронь, разорвется, и отдача не порадует.
Однако Шилов не пытается коснуться меня, просто негромко произносит:
— Извини, Ась. Вел себя, как дурак. Я отлично знаю, что крыша у тебя не течет, и почему ты оказалась в психушке — тоже знаю.
Я молчу, продолжая смотреть в окно, он снова отсаживается. В моих глазах мелькают огни, отражающиеся от стекла. А еще в них отражение бьющейся в голове мысли: ничего ты не знаешь. Не только ты умеешь прятать свои секреты, Андрей. Я тоже.
Вынырнув из воспоминаний, я посмотрела на следователя.
— Ну вы же не можете относиться всерьез к подобным словам? — спросила его, слегка улыбнувшись. — Влюбленные просто поссорились, мало ли кто что может сказать сгоряча.
— То есть вы на самом деле не знали способ убить Шилова так, чтобы на вас не подумали? — немного насмешливо спросил Синичкин.
— Конечно, нет. Или вы думаете, это я стреляла по его бензобаку? — я тоже добавила в голос насмешливости.
— Я просто собираю факты, — он пожал плечами. — Говорят, в день его гибели вы приходили в офис и были раздражены. Не подскажете, почему?
— Я его приревновала, — ответила и растянула губы в улыбке.
— К кому?
— Ко всем женщинам мира. Андрей, знаете ли, не отличался постоянством.
— Но инициатором возобновления отношений был он?
— Да.
Следователь немного покивал, думая о своем и глядя в стену. Нет, он серьезно считает, что я могла убить Андрея? Глупость какая. Но в это время мужчина перевел на меня взгляд и задал вопрос, который просто пригвоздил к месту:
— Вы знаете, что ваш брат владеет двадцатью процентами акций фирмы Шилова?
Я часто заморгала, открывая и закрывая рот. Неловко усмехнувшись, глупо переспросила:
— Илья? — получив в ответ утвердительный кивок, отвела свой взгляд.
Что за бред… Откуда у моего брата такие деньги? Ведь Шилов очень немало зарабатывал, и чтобы выкупить хотя бы такой процент акций… Но тут накрыла другая мысль, и я подняла глаза на следователя. Мы немного посверлили друг друга взглядами, он усмехнулся.
— Видите, что получается, Анастасия Михайловна, — заметил Синичкин. — Шилов составляет завещание в вашу пользу и в скором времени умирает. У него было сорок процентов, двадцать у вашего брата, и по двадцать у Прохорова и Косницына. Выходит, теперь, после смерти Шилова, фирма по сути принадлежит семье Киреевых.
Да, так оно и выходило, и подозрения следователя тоже становились ясны. Положим, одна я не могла все провернуть, но если мы затеяли это вместе с Ильей… Посмотрев в глаз следователя, я твёрдо сказала:
— Я его не убивала.
Ведь не убивала же? Перед мысленным взором, как на перемотке, пронеслись картинки, которые я не раз представляла за время нашей с Андреем жизни. Но это же только мысли. В реальности кто-то выстрелил ему в бензобак. Кто-то. Не я. Не я? Ведь это была не я?
— Ладно, — вернул меня в реальность мужчина, — вы можете пока идти. За информацию о разгроме спасибо.
Кивнув, я промямлила «до свидания» и покинула кабинет. Пошла в сторону вокзала, но через несколько сотен метров решила сменить маршрут. В это время Илья обычно обедает. Офис его располагался на Разъезжей в небольшом бизнес-центре, приткнувшемся между дворов. Обедал брат всегда в одном и том же кафе неподалеку, так что если не изменил своим привычкам, я обнаружу его там. Мне не хотелось заранее сообщать о себе, потому что понимала: он сразу догадается, что что-то произошло. А мне надо видеть его лицо. Я мотнула головой, нет, не буду подозревать брата во всяких мерзостях, пока он не объяснится. Дам ему шанс.
Глава 6
Илью я увидела, как только переступила порог, он сидел за столиком напротив мужчины, слушал того, кивая. Я рассматривала его, вдруг подумав о том, что он красивый. Для меня Илюха всегда был нескладным худощавым подростком с растрепанной шевелюрой. Сейчас же я видела уверенного в себе мужчину, одетого в костюм и чувствующего себя в нем прекрасно. Высокий, с стильной стрижкой, черты лица с годами стали резче, уверенный взгляд, жесты. Он посмотрел вперед, увидев меня, сразу выпрямился, поменялся в лице. Что-то бросив своему собеседнику, поднялся и двинул в мою сторону. Мужчина, повернув голову, с интересом наблюдал.
— Ася, — брат всматривался в мое лицо, — ты что тут делаешь? Что-то случилось?
— Мы можем поговорить? — задала я вопрос.
— Конечно. Да. Присядь, я сейчас.
Он почти довел меня до свободного столика, я села, наблюдая, как брат что-то говорит мужчине, с которым пришел, а потом проходящему официанту, указывая на мой столик.
Наконец, сел напротив меня и уставился выжидающе. Посмотрев на него, я спросила:
— Это правда, что ты владеешь двадцатью процентами акций фирмы Шилова?
Илья пару мгновений так и сидел, не шевелясь, даже, кажется, не дышал. Потом тяжело вздохнул.
— Ты меня напугала, — заметил мне, — да, это правда.
— На что ты их купил?
— В смысле? — нахмурился он, глядя с недоумением, но тут, кажется, понял направление моих мыслей. — Ты с ума сошла? — даже лицом окаменел. — Думаешь, я тебя ему продал?
— Извини, — я спрятала лицо в ладони, вздыхая, провела руками по волосам. — Я просто не знаю, что думать. Какой-то дурдом творится.
— Ты о чем? — нахмурился брат.
Поколебавшись, я сказала:
— Андрей завещал мне все свое имущество. Вообще все… Вещи, квартиру, машину, фирму, банковские счета…
Илья изумленно хлопал глазами, даже рот приоткрыл, выглядел при этом комично, но мне было не до смеха.
— Охренеть, — сказал в итоге, откидываясь на спинку стула и размышляя. А может, просто пока переваривая. — Охренеть, — повторил снова. — А с чего вдруг?
— Откуда я знаю? Он со мной не советовался. И все-таки, Илья, откуда у тебя появились деньги для покупки доли его фирмы, и почему ты молчал об этом?
Брат вздохнул.
— Ась… — он посмотрел виновато. — Ну я же понимаю, почему ты была с ним… И… Мне было стыдно признаваться, что несмотря на все это, я веду с ним дела. После той сделки, первой, у нас было несколько совместных проектов. Я поднял много бабла, и вообще поднялся. Андрей сам предложил мне долю. До этого у него было шестьдесят процентов, и он решил продать часть из них. Конечно, такой суммы сразу у меня не нашлось, я отдавал частями.
— Ясно, — сказала я.
Надо же, мой брат ну просто яркий пример фразы: бизнес есть бизнес. Впрочем, я его за это не винила и не виню. Шилов с тем же успехом мог растоптать Илью, но вместо этого подтянул на более высокий уровень. Меня бы он все равно получил, так что можно даже сказать спасибо.
Я мрачно усмехнулась своим мыслям. Брат расценил это по-своему.
— Ась, прости. Я знаю, я козел…
— Проехали, — нахмурилась я. — Фирма теперь по сути принадлежит нам с тобой. И у следователя это вызвало ряд вопросов.
Илья в который раз застыл, а потом выругался.
— Он что, считает, мы его убили?
Я пожала плечами.
— Открыто он этого не говорил.
— Бред какой-то, — усмехнулся брат, присматриваясь ко мне. — Мне не нравится, как ты выглядишь, Ась. Тебе нужно отдохнуть. Ты у родителей была?
— Нет.
— Давай так. Ты сейчас едешь к ним, а я вечером зайду, хорошо? Постараюсь узнать больше о происходящем. И не накручивай себя. Следователь ничего не докажет, потому что мы тут ни при чем. Но быть в курсе событий, пожалуй, неплохо. Я вызову тебе такси.
— Хорошо, — покорно сказала я.
Поговорив по телефону с диспетчером, Илья отложил телефон и снова вперился в меня взглядом.
— Ты давно лекарства принимала?
Я только глаза закатила.
— Со мной все в порядке, — ответила с легким раздражением. — Не надо думать, что я съезжаю с катушек.
Брат смутился.
— Извини. Такси будет через пять минут, тут с парковкой плохо…
Кивнув, я поднялась, взяв платок, намотала на шею. Илья поцеловал меня в щеку, тревожно разглядывая. Этот взгляд неумолимо напоминал тот самый, которым он смотрел тринадцать лет назад. И хуже становилось именно от него, а не от происходящего.
Илья заходит в палату и стоит у порога, прижавшись спиной к стене. Я лежу с закрытыми глазами, но чувствую, что это именно он. Не знаю, чем, потому что совсем недавно я убедилась в том, что интуиция у меня напрочь отсутствует как явление.
— Я знаю, что ты не спишь, — говорит брат.
Открыв глаза, смотрю на него укоризненно. Пройдя, он садится на край кровати, белый халат, накинутый на плечи, спадает. Он его поправляет, пряча взгляд, словно тем самым пытаясь самому себе дать возможность собраться с силами.
Потом неспеша проводит взглядом по моим рукам вверх, доходит до лица. Уверена, что выгляжу хреново. Да и плевать.
— Зачем? — спрашивает он шепотом.
Я молча отвожу взгляд и смотрю в белую больничную стену.
— Родителям уже рассказал?
— Нет, — качает он головой, — но придется, ты же понимаешь…
Илья словно оправдывается, но мне все равно. Даже догадываясь, что тут за представление устроит мама и как зол будет отец.
— Ась, — зовет Илья, я перевожу на него взгляд, — это… это ты из-за него, да?
Я снова утыкаюсь в стену. Не хочу говорить. Вообще ничего не хочу. В голове начинает предательски буравить мысль: а вдруг он придет, узнав о произошедшем?
Усмехаюсь, чувствуя, как медленно пробирается боль, начинает стучать где-то далеко внутри черепной коробки, отдаваясь в висок и переносицу.
— Я устала, — говорю Илье, по-прежнему глядя в стену.
Брат вздыхает. Некоторое время мы молчим, я даже глаза закрываю, будто и впрямь собираюсь уснуть. Я хочу, честно, хочу, потому что в голову снова лезут мысли, которые привели меня сюда. А могли бы совсем не сюда, если бы не вовремя появившийся Илья.
— Я найду его и убью нахрен, — произносит брат тихо, почти не слышно.
Но я тут же распахиваю глаза и хватаю его за руку. Наверное, выгляжу, как чумная, потому что Илья смотрит с тревогой.
— Он не виноват, — произношу хрипло.