— Мы всё сделаем, сеньор.
— Вот и ладненько.
Выждав исполнения своих распоряжений и протянув бледную, испещрённую тёмными шрамами руку к тангенте рации, капитан Салазар скомандовал:
— Машина! Винты застопорить*.
— Есть! — сквозь помехи, пробился в динамик надтреснутый голос старшего механика. «Любовь Орлова», усилив фон белого шума, старалась заглушить любую радиопередачу. Пробудившись и обнаружив тёмных духов на борту, она как необъезженная лошадь, пытающаяся сбросить седока, делала всё, чтобы призраки оставили её в покое.
«Прочь!» — всем своим видом и нравом говорила она. ПРОЧЬ – под скрежет металла.
Выработавшие ресурс топлива двигатели, заревели, а потом заглохли, погрузив машинное отделение, в котором трудились помощники Эрнесто Родригеса, в гробовую тишину. Даже разговоры моряков из призрачного экипажа «Немой Марии», сами собой оборвались на полуслове. Тусклое желтоватое освещение два раза моргнуло, погасло, а после заалело аварийными лампами, вдоль толстых переборок под самым потолком. Окружающее пространство сделалось фантасмагоричным. Ощущение того, что за ремонтниками наблюдает кто-то невидимый, усилилось. Тени от предметов и труб, сделались более глубокими и уродливыми, будто в лавкравтовских, читанных накануне, повестях. Картину дополнила бушующая за кормой стихия.
— Приплыли — пытаясь сохранять душевное равновесие, констатировал старший механик. Протрусив мимо зазевавшегося и явно растерянного моториста Рави, по решетчатым мосткам, Эрнесто шагнул к рулевой машине лайнера. — Стопор винтов? — Поинтересовался он у подчинённых, суетившихся возле механизма.
— Стопор сто процентов — отозвались те хором. — Теперь никуда не денется, голубка.
— Я бы не был так уверен — шумно выдохнул Родригес, вытирая с холодного лба, рукавом рабочей робы, машинное масло. — Идёт шторм. Готовьтесь к форс-мажорам. И приведите в порядок всё что можно. Я пока на центральный пост сгоняю. Спрошу, что там у электриков и взгляну на местный пульт управления. Надеюсь, наши энтузиасты ещё в главный щиток нос не сунули.
— Хосе возился со связью. Какие-то там предохранители перегорели — сообщил начальнику один из механиков. — Сейчас всё отлично.
— Ну, хоть предупредили и на том спасибо! Знаю я этих разгильдяев — чуть тише пробормотал себе под нос Эрнесто. — Напортачат, а нам – расхлёбывай. Помехи страшные. Я едва капитана услышал!
— Напрасно вы так, сеньор — выступил в защиту товарищей присмиревший Рави. Голос духа во плоти дрожал, выдавая его тревогу и смятение, а глаза горели янтарём. — И вы, и я чувствуете, что электрики тут совершенно не при делах. Все чувствуют. Это корабль мешает нам!
— Не время для бурных истерик, матрос — цыкнул на помощника старший механик. — Я не желаю слушать эту дурь из уст вам подобных. Работайте! Русский лайнер не перекусит вас пополам, как медведь туриста. Вы и так – покойники! Наоборот, старушка должна радоваться, что она снова станет красавицей. — Не слишком убедительно, но Родригес рассмеялся, удачно подобранной метафоре, покинув переглядывающихся подручных.
Эта реакция руководства, пусть и ненадолго, но вселила в испанцев уверенность. Раз, сеньор Эрнесто не боится, то и им не стоит. В конце концов, он прав: то, что мертво – умереть не может**.
Дикий ветер и метель сменились ледяным дождём. Мокрый снег налипал толстой коркой на иллюминаторы рубки, затрудняя обзор. Он же отяжелял буксировочные тросы. Палубный кран на носу теплохода надрывно стенал под ударами шквала, пока военный фрегат медленно, но уверенно, взяв скорость в девять узлов, тащил за собой советский корабль-призрак. Тот, в свою очередь, лишенный возможности маневрировать и уклоняться, упирался всеми силами, надеясь разорвать удерживающие его путы, и с призраками или без них, уйти в свободный дрейф так, как делал это прежде. Не тут-то было!
«Орлова» противилась, и главную схватку с её сущностью предстояло выдержать не суеверным матросам и офицерам, а капитану. Крепче стиснув штурвал, Салазар старался настроиться на волну проклятого лайнера, точно так же, как делал это в прошлом со своим собственным кораблём, поднимая нос «Немой Марии» над морской гладью, будто та была диковинным древним хищником из глубин бездны. Испанское судно подчинялось безоговорочно. А вот с русским могли возникнуть проблемы недопонимания. Теплоход отгородился от испанца завесой плотного тумана, больше похожего на молоко и упорно не подпускал к себе. Пробиться ментально через это марево стоило огромных усилий, пополам с концентрацией и напоминало подлинное противостояние быка и матадора. Тот миг, когда оба они кружат в смертельном танце, на арене, глядя друг другу в глаза. Пика или острые рога – где и чей жребий?
— «Знать бы, так соломки бы подстелил!» — судорожно перевёл дыхание Армандо, чувствуя каким-то шестым призрачным чувством то, как тонкие нити чужого проклятья тянутся к нему щупальцами спрута, обвивая руки и горло. Стремясь отнять ладони от гладкого металла рулевого колеса. Поддаться им – значит проиграть. Вылететь за пределы «арены» и никогда уже не подняться на борт этого корабля-призрака.
— Катись к чёрту со своими махинациями и будь любезна, не артачься! — это испанец произнёс вслух, опираясь как на трость, на свою злобу. Именно злость помогала выживать ему всё это время, наполняя силой выжженное нутро. Она двигала вперёд, как буксир, помогая пересилить боль и отчаяние. Она же подчинила «Немую Марию» и сделает это с «Любовью Орловой».
Лейтенант Лесаро не вовремя вернувшийся на мостик, не поверил своему единственному глазу, когда увидел происходящее там. Тьма клубилась вокруг капитана. Извивалась многими кольцами. Но собрав всё своё упрямство в кулак, Салазар заставил этот мрак отступить восвояси. Трусливо поднырнуть под приборные панели лайнера сизым облаком. С шипением и искрами, приправленными запахом горелой изоляции.
— Кхем… — откашлялся старпом. — Я пойду это… электриков, что ли позову?
— Позови — битва с судном была короткой, но судьбоносной. Потому, наскоро ухватив бразды правления, Армандо был осторожен. Он нехотя повернулся к своему верному соратнику всем корпусом, наградив отшагнувшего назад Гильермо, пылающим в полумраке рубки взглядом и добавил: — Пожалуйста.
Под это «пожалуйста», затрещал и рухнул в воду палубный кран на носу «Орловой». Прямо на буксировочные тросы, оборвав часть из них. Гнилая посудина всё же добилась своего, радуясь, что обвела чужого капитана вокруг пальца. Но ни одна она схитрила.
— Ну и хорошо. Ну и не нужно… — после небольшой паузы подвёл итоги Салазар. — Сломанный кран - самый безопасный кран для военных.
___________________________________
- * данное действие помогает избежать рысканья судна при морской буксировке и повышает его устойчивость.
- ** Да. Это из «Игры Престолов». Уж больно любит этот сериал наш стармех.
Комментарий к Глава 10. Хитрость и суеверия.
https://vk.com/silentmaryesp - ЗАХОДИ
========== Глава 11. Кража ==========
Палубный кран задорно ухнул в воду, оборвав буксировочные тросы на носу лайнера. Этот момент застали офицеры Сантос и Мосс, руководившие палубной командой на юте. Перебитые лаги, взмыли вверх, а потом отскочили в сторону фрегата, с эффектом лопнувшей резиночки, которая, если её отпустить, так и норовит шлёпнуть по пальцам, как следует. Только здесь роль «пальцев» исполняли члены экипажа «Немой Марии», а роль «резиночки» толстенные обледеневшие канаты. Если бы духи были живыми людьми, то наверняка не обошлось бы без травматизма, а так… Тросы прошли сквозь развоплотившиеся тела призраков, не причинив им вреда.
— Это хорошо — выдал после небольшой паузы Антонио, бросив насмешливый взгляд на товарища, — что Варгас свалила. Иначе стала бы на метр короче.
— Ага — согласился Мигель. — Но сдаётся мне, это сейчас наша наименьшая беда. — Не тратя лишнего времени, он связался с первым помощником по рации. — Мостик, у нас проблемы! — Произнёс дух обеспокоенно, стараясь перекричать помехи и ветер. — Концы ушли. Как слышите? Остался один стальной, но на соплях. Долго не удержится. Крепить буксировочные заново или бросить эту гиблую затею?
— Крепите! — Прошипел в динамике строгий голос офицера Магда. — Я не получал от капитана иных распоряжений. И передайте это сигнальщикам. Связь настолько дерьмовая, что вас почти не слышно. До «Орловой» мы не докричимся тем более. Значит, будем действовать по-старому. Вы этому веками обучены.
— Ты слышал? — поинтересовался Сантос у соратника, когда разговор со старшим по званию был завершен.
— Естественно — кисло фыркнул Мосс, а после, резко переменившись в лице, толкнул Мигеля в бок и закричал. — Смотри! Смотри!
Плохая видимость и отсутствие нормального сообщения между судами, скрыли от военных моряков страшный факт. Обесточенный и обездвиженный корабль-призрак, стремящийся уйти в свободный дрейф, из-за падения крана развернуло на девяносто градусов. Он шёл на сближение, строго перпендикулярно курсу «Немой Марии». Вырисовываясь на фоне мглы тёмным силуэтом, как некогда сам фрегат. Оставшийся буксировочный лаг был закреплён на корме лайнера и именно из-за него произошёл такой конфуз. Обхитрить испанцев оказалось сложнее, чем выглядело. И теперь раздосадованная «Любовь Орлова», болталась на этой «верёвочке» из стороны в сторону, как брехливая левретка на поводке у благородной сеньоры. При том, казалось, что столкновение неминуемо. И вот-вот, два больших корабля сойдутся носом в борт, посреди бушующего моря, но, вовремя сориентировавшийся Диего Магда, исправил положение, переложив руля. Тоже самое сделал и капитан Салазар, находившийся за штурвалом теплохода. Не сговариваясь оба духа во плоти действовали синхронно, очень слаженно. Трос сильно дёрнуло, кормовой кип «Орловой» затрещал, недвусмысленно намекая на то, что не против покинуть проклятое судно, вместе с планкой, но выдержал.
— Madre De Dios… — осенил себя крестным знамением офицер Сантос, радуясь, что он уже покойник. — Sálvame y guárdame. Вы видели! Видели? — Тыкнул он указательным пальцем в отвернувшую громадину. — Кто угодно от такого обделается!
Вытаращившиеся на руководство матросы из палубной команды, готовящие буксирные гаки и тросоукладчик лебедки, застыли на месте, молча переглядываясь, но в большинстве своём соглашаясь со словами второго помощника.
— Что вылупились? — рыкнул на них Антонио. — Набрасывайте! Никто не говорил, что дело плёвое! Что рты пораззявили?
— О, амиго, ты ругаешься не хуже боцмана! — притворно изумился Мигель, засмеявшись.
— А ты богохульствуешь! — В ответ широко ухмыльнулся Мосс. — Моя мать тебя бы за такое по губам отшлёпала, упокой Господи её душеньку.
Закончив работу в арсенале, Анна Варгас решила проведать пленницу. Шанса не вызывала у девушки серьёзного опасения. Наоборот, рыжая жалела её. Как долго просидела такая красавица взаперти у дилеров?
— «Она же женщина, и наверняка страх испытывает!» — размышляла Энн, спускаясь вниз по лестнице. Вся грязь, которая могла случиться с колдуньей, крутилась у младшего офицера в голове. — «Быть в неизвестности и гадать, что с тобой сделают… Это ужасно! Для любого нормального человека и вовсе немыслимо! Её похитители наркоторговцы и разбойники. Могли и дурью напичкать, раз она какой-то бред несёт. А тут ещё и капитан расстарался – бросил несчастную в камеру!» — Наивное, но праведное негодование. Которое никак не сходилось в умозаключениях рыжей с действительностью. Что сделала ведьма Салазару, что он на неё так окрысился? Армандо всегда производил впечатление человека очень сдержанного. Ювелирно управляющего своими эмоциями. Здесь же, был не просто груб с заложницей, которую, очевидно знает. Он был жесток.
— Неужели её нельзя сдать береговой полиции? Это элементарно! Пусть задержат до выяснения — тихо вздохнула Анна, входя в арестантскую. — Прессовать то зачем? Ей тёплая одежда нужна и медицинская помощь. Мало ли, вдруг переохлаждение?
Когда дверь в узилище отворилась, и зажегся свет, Варгас увидела, что ведьма сидит на узкой лавке, скрестив по-турецки ноги и медитирует. Расслабленно с лежащими на острых коленях руками, вверх ладонями.
— Что тебе нужно? — не размыкая пронзительных очей, спросила она рыжую.
— Ничего — простецки отозвалась та. — Это я хотела уточнить, не нужно ли вам чего-нибудь? Плед или тёплая одежда? Они на таком холоде, не будут лишними. Северное море всё-таки. Я не могу вас выпустить отсюда, без приказа капитана. Но могу посодействовать.
— Милосердие… — глаза Шансы распахнулись, фокусируясь на миниатюрной девушке в испанской синей форме. — Так трогательно! Вот почему ты всё ещё здесь! — Она не спрашивала, а утверждала. — Хочешь стать такой же, как они?
— В смысле? — вопросительно изогнула бровь Анна, не сообразив, о чём толкует пленница. — Я здесь, потому что это мой долг. Точно так же, как и забота о том, чтобы вы добрались до берега в целости. Итак?
— Конечно — ухмылка колдуньи, напомнила рыжей улыбку Джоконды, виденную однажды, в лабиринтах Лувра. Зыбкая и ускользающая, если долго её рассматривать.
— Тогда я дам вам плед — девушка извлекла из кармана брюк увесистую связку ключей и отперла ими встроенный в стену шкаф. Аккуратно сложенное, в отсеке нашлось всё искомое. — Ваш наряд кажется мне очень легкомысленным, для данной акватории.
— А мне кажется легкомысленным, присутствие живой души, на проклятом корабле полном мертвецов. — Парировала Шанса с достоинством. — Ты оказалась здесь, потому что должна.
— Должна? — Обернулась Варгас, вытащив на свет божий одеяло. — Никому я ничего не должна. А если так карта легла, то это уж точно дело личное. Не ваше. Честно скажу. И вижу, что вы меня на зуб пробуете. Зачем? Вам это доставляет особое удовольствие? Что вас связывает с нашим капитаном? Я не слепая. Мне это интуиция подсказывает.
— Слишком много вопросов, девочка — морская ведьма поднялась на ноги и протянула через прутья клетки руку. — Давай сюда.
— Да, пожалуйста! — Анна впихнула в длинные пальцы серый шерстяной плед. Как не крути, но было в этой женщине нечто отталкивающее. Что-то, что заставляет кровь бежать быстрее по венам. Недаром офицер Сантос от неё так шарахнулся. Причина есть всему и каждому своё место.
— Спасибо — иронично оскалилась узница.
В этот самый миг, пытающаяся сбежать «Любовь Орлова» дёрнула страховочный трос «Немой Марии», совершая манёвр и, стараясь устоять на ногах, младший офицер Варгас врезалась в решетку камеры заключения.
— Посмотрю, что происходит снаружи! — испугалась Анна. Пыталась успокоить больше себя, нежели гордую красавицу, глядящую на неё свысока, снисходительно.
— Посмотри — первой от прутьев отлипла Шанса, прихватив с собой одеяло и будто невзначай, задев чужие локоны. — Вдруг возможности больше не представится?
Энни нахмурилась, но не стала вникать в то, что имеет в виду пленница. И на беду свою, не обернулась назад, идя на поводу у беспечности. Если бы она это сделала, то заметила бы, что колдунья перебирает в руках её волосы.
========== Глава 12. Морок ==========
Через час, после того, как все буксировочные лаги между двумя судами были переброшены заново, ледяной шторм, вызванный «Орловой», успокоился. Будто его и вовсе не существовало. Буря растворилась в полном штиле, и море подёрнулось тем самым молочо-белым туманом, виденным Салазаром в ментальном противостоянии с проклятым лайнером. На волнах, вокруг двух кораблей, покачивались серые, полуистлевшие чайки, преследовавшие «Немую Марию» со времён Треугольника Дьявола. Выдохнувший на время капитан, оставив за штурвалом вахтенного, в сопровождении своего старшего помощника, поднялся на верхнюю палубу. Оттуда было проще созерцать слаженную работу команды на носу. Остатки подъёмной стрелы следовало убрать. И убрать немедленно, пока непокорное судно, не придумало ещё что-нибудь каверзное. Но после такого позорного проигрыша, русский теплоход, очевидно, решил больше не показывать дурной характер и впал в депрессивное неудовольствие, помышляя о том, что от изворотливых испанцев ему так быстро не отделаться. По крайней мере, пока что. Обвести вокруг пальца буксир, было намного легче, чем военных. Потому, «Любовь Орлова» взялась подслушивать. Стараясь выведать намерения иностранных «захватчиков» в своём отношении: