- Да что ж такое?! - назойливый звук телефона раздражал уже не первую минуту.
- Алло, Белла?
- Да, пап, - что ж, на этот раз отец, а не надоедливые одноклассники. Надо постараться быть непринужденной, не хватало только его подозрений и постоянных расспросов.
- Привет, ты долго не отвечала. Как ты там, все хорошо? – и так изо дня в день, одни и те же вопросы, одни и те же ответы. Ну, пара заученных фраз и разговор завершится.
- Мм… все хорошо, как обычно, - пришлось не раз натренировать голос, чтобы он был похож на мой человеческий тембр. – Кстати, а ты на бал-то приедешь? – «давай, старик, не подведи меня».
- Да, конечно. Правда, приеду прямо туда, вместе с мамой, заберу ее из аэропорта, - мгновенно прокручиваю в голове последствия этих изменений. «Так даже лучше».
- Отлично, там и увидимся, - сама судьба благоволит мне, ведь такой поворот событий намного упрощает намеченный план.
- У тебя точно все хорошо? – в голосе Чарли чувствуются тревожные нотки. - Голос какой-то странный, ты там не заболела?
- Заболела... ааа…, - я попыталась прокашляться, - ну да, заболела, вернее, просто чуть подстыла, поэтому и сиплю, – «быстрее бы пятница, иначе однажды его внимательность к мелочам все испортит». - Все никак не привыкну, что здесь солнце не как в Финиксе.
- Это точно, - Чарли облегченно выдохнул и спокойным голосом продолжил: - Ладно, тогда одевайся потеплее и прими лекарства. Они кажется на кухне, в верхнем ящике, - «похоже поверил».
- Угу, - «что-то разговор затянулся». - Слушай, извини, мне надо идти… я… я обещала помочь Анжеле с подготовкой по литературе, - оправдалась первым, что пришло в голову.
- Да-да, конечно, - на заднем плане послышались чьи-то голоса - тогда до встречи на балу.
- Конечно, - «ни за что не пропущу эту встречу, я тебе обещаю».
- И, Белла, - «ну, что еще?» - береги себя.
- Естественно, - и я положила трубку.
Я металась по дому, пытаясь найти себе занятие, но что-то обязательно отвлекало: звуки, запахи и даже мысли. Все крутилось в невероятном хаосе, и казалось, что черепная коробка вот-вот не справится с таким потоком информации. Лучше, конечно, чем в самом начале, но все же мне до сих пор с трудом удавалось заставить себя усидеть на месте или расслабиться, хотя бы для элементарного непринужденного разговора с Чарли.
Тишину порезал звук подъезжающей машины. Вот она поворачивает к нашему дому, подъезжает все ближе.
Тук-тук-тук-тук…
Триста метров.
Тук-тук-тук-тук…
Двести метров.
Тук-тук-тук-тук…
Сто метров.
Тук-тук-тук-тук…
Плавное торможение, и колеса слегка заезжают на дорожку из гравия.
Тук-тук-тук-тук…
Я со всей силы вжимаюсь в подоконник, буквально сминаю карниз, в попытке сконцентрироваться на чем-то, кроме этого сладостного звука и невероятного аромата, обволакивающего меня словно яркие лучи в солнечный день.
Открытие дверцы, пара движений и неуверенные шаги по лестнице крыльца.
«Еще рано. Не сегодня, Анжела, не сегодня».
Несколько несильных ударов по входной двери.
- Белла, - неуверенный голос жертвы. – Ты дома?
Тук-тук-тук-тук…
- Белла! – на этот раз намного громче.
«Да уходи же ты, безмозглая девица. Не искушай меня».
- Похоже никого, - нервный вздох, тяжелое дыхание.
Тук-туктук-тук-туктук…
«Хм, похоже, твои инстинкты все же чего-то стоят».
Поспешные шаги, сильный хлопок дверцей, и бегство взволнованной жертвы.
Что ж, так мне больше нравится.
На этот раз намного легче. Я не сорвалась и даже не раскромсала в щепки оконную раму. И это всего лишь за десять дней. Надеюсь, в пятницу мое представление заставит этот городишко вздрагивать при воспоминании о дочери шерифа Свона.
___________________
Пятница
Двадцать третье декабря
Приглашение
Ежегодный Бал в средней школе города Форкса!
Средняя школа Форкса приглашает Изабеллу Мари Свон, Чарли Свона и Рене Дауэр на Ежегодный бал в пятницу 23 декабря в 16:00
На торжественную часть приглашены ученики, а также члены их семей.
Я швырнула карточку на диван и продолжала любоваться безупречным внешним видом: яркое красное атласное платье до колен, слегка расширяющееся к низу, выпрямленные волосы, зрительно вытягивающие лицо и придающие мне большую привлекательность, четко выделенные глаза, дабы каждый смог до последнего издыхания помнить мой сокрушительный взгляд, и миловидные черные туфли, делающие меня заметно выше.
«Все-таки, коротышка на что-то сгодилась».
И опять этот звук.
- Я его все-таки раздолбаю! – телефон снова трезвонил на первом этаже. – Алло.
- Белла, детка, привет, это мама, - «о, ну что за напущенное нытье». - Где ты? Мы с папой приехали, а тебя никто не видел.
- Пять минут, и я буду на месте, - хищная улыбка и предвкушающий блеск в глазах.
- Тебя, может, встретить, родная? - «она будет первой». – Я так соскучилась, не могу дождаться, когда увижу свою маленькую девочку.
- Уже скоро, мам, - выдохнула я и повесила трубку, - уже скоро.
Накинув плащ, повернула дверную ручку и, переступив через порог, отправилась к осуществлению своей главной цели: возмездие!
Я начала ощущать их задолго до того, как приблизилась к школьной стоянке. Сначала еле уловимый запах, потом вполне осязаемый букет и, наконец, шквал сокрушительных и соблазнительных ароматов. И все это в сопровождении барабанной дроби их отчаянно бьющихся молодых или наоборот поизношенных сердечных мышц, гоняющих мое лакомство по венам.
«Уже скоро».
Я сглотнула яд, пытаясь сконцентрироваться на чем-нибудь, кроме запахов, сердечных ритмов и фантазий расправы. Но в голову, как назло, ничего не лезло.
- Четверть пятого, - часы стали первым, на что я обратила внимание, зайдя в холл школы. И, несмотря на просто невероятную палитру запахов, мне удалось заставить себя не только вдыхать этот героин полной грудью, но и сдерживать свои животные порывы мгновенно оказаться по ту сторону актового зала.
Там, за углом, всего в шестистах футах, совсем скоро я буду играть на струнах собственной жажды, извлекать из каждой жертвы весь диапазон отчаянных воплей. Буду вкушать каждый грамм живительного нектара, пропитываться насквозь каждым новым запахом и пропускать в себя каждый издаваемый звук. И, насладившись происходящим сполна, я наконец-таки удовлетворюсь собственной местью и навсегда избавлю себя от образа миловидной девчушки, которая влачила жалкое существование.
Ее больше нет. И никогда не будет. Теперь я обрела себя. Настоящую. Мне дарована лучшая судьба: быть вечной, быть лучшей, самой сильной. И сегодня я положу начало своей вампирской сущности. Той, что не хотел мне подарить Он.
Теперь целью стало желание распрощаться с так ненавистным мне прошлым. И я раскромсаю каждого, кто хоть что-то помнит обо мне, растерзаю всех, кто способен узнать, похороню всевозможные упоминания, будто бы меня никогда и не было. Я оставлю лишь послевкусие кровавых воспоминаний. И как только откроется эта дверь белого цвета, мой план начнет воплощаться в реальность.
Сквозь узкое вкрапление стекла на двери актового зала была видна толпа учеников, учителей и родителей. На сцене стоял белоснежный рояль, а за ним очаровательно пахнущая жертва. Чья-то светловолосая сестренка искусно парила по клавишам длинными худощавыми пальчиками, извлекая мелодичные, даже можно сказать душещипательные звуки из старого, дышащего на ладан, инструмента. Мелодия будто обволакивала, проникала в самое нутро и заставляла идти за собой, увлекая в мир невероятных фантазий. Пришлось сглотнуть яд, представив, как легонько я наклоняюсь к миловидному ангелу, вдыхаю дурманящий разум запах васильков и, слегка оголив юное плечико от блестящих локонов, вонзаю острые зубы в источник моей симфонии. Она станет моей прелюдией, моим первым аккордом.
Движение пальчиков по клавишам замедляются, и я вхожу в зал под бурные аплодисменты в честь юного дарования. Лишь мгновение, и одурманенная близостью с разгоряченной кровью я уже хочу сорваться с места, когда слышу отчетливое:
- Белла!
Восторженный голос матери заставил замереть на месте и постараться не вдохнуть новую порцию манящего аромата. Горло полыхает адским пламенем, буквально разрывая глотку, умоляя утолить этот пожар и насытиться. «Уже почти. Совсем скоро. Я сильнее инстинкта. Этот день будет навсегда вписан в историю города, и я сделаю все так, чтобы обо мне говорили не только с ужасом в глазах, но и с восхищением на устах».
- Ох, моя хорошая, какая же ты красавица, - Рене подходит ближе и, не мешкая, заключает в объятия. И я просто отпускаю себя, окунаясь в эту эйфорию, приближающую меня к живительному нектару, тону в грозящемся разорвать сосуды сердечном ритме и легонько приобнимаю в ответ. – О, Боже, ты такая ледяная…
Попытка вырваться, но крепость объятий намного сильнее усилий женщины средних лет.
Тук-тук-тук-тук…
- Белла… - голос Рене становится неуверенным.
-Тише, - шепчу я, вдыхая носом аромат крови сквозь завитки каштановых волос моей человеческой матери, - тише…
Туктук-туктук-туктук-туктук…
- Белла… - теперь ощущается нарастающая тревога, и вот еще одна отчаянная попытка вырваться, - что происходит?
- Ничего, - выдохнула я, чтобы тут же вдохнуть новую порцию наркотика. Есть некая привлекательность в предвкушении трапезы, какое-то особое наслаждение от ожидания чего-то столь прекрасного и столь желанного. Поэтому я с удовольствием проникаюсь всей палитрой ощущений, которые может подарить мне жертва.
Туктуктуктук –туктуктуктук – туктуктуктук…
- Белла… - и вот она мольба вкупе с бешеным ритмом, нарастающей паникой и страхом перед чем-то непонятным. – Отпусти меня!
Я лишь сильнее сжимаю ее. Достаточно, чтобы причинить боль, но не переломить как тростинку. Испуганная женщина, вывернувшись, сумела поймать взгляд, как ей казалось, дочери, и была просто ошеломлена насколько бледная, почти прозрачная кожа контрастировала с алым цветом глаз, насколько было прекрасно и в то же время ожесточено лицо ее малышки.
- Ну, привет, мамочка, - облизнув, я закусила нижнюю губу, и заметила, как в глазах Рене начинает разрастаться неконтролируемая смесь страха, отчаяния и паники. – Не узнаешь?
Отчаянные брыкания и попытки вырваться заставили прижать ее к себе посильнее. Для всех мы были мамой с дочкой, которые не виделись столь долгое время.
Туктуктуктуктуктуктук…
- Вот так… мамочка, - утешала я ее. – Это будет не больно.
- Что? – отчаянный всхлип, затерявшийся в шуме громкой музыки динамиков. Люди выходили и заходили, многие ребята танцевали в центре, а остальные рассредоточилось вдоль стен, обсуждая то образовательную систему, то экологическую ситуацию, но чаще всего сплетничая обо всех отличившихся жителях этого захолустья.
- Расслабься…
Соприкосновение с загорелой кожей, звук рвущихся тканей и отчаянные вопли матери, заглушенные очередной мелодией, доносящейся из динамиков.
Наконец-то…
Боже, да…
Как же хорошо…
Еще...