– И каким же образом эта связь появилась между нами? – задаю я первый попавшийся вопрос – лишь бы не молчать.
– Это судьба, Елена, – в глазах вампира вспыхивает хищный огонек. – Что? Я не шучу. Этот своеобразный обряд соблюсти не так-то просто. Захочешь – не получится, а тут… Лишь раз в столетие, накануне полнолуния, при двух вампирах-свидетелях, старших, чем он сам, вампир может связать себя кровными узами с человеком, которого собирается обратить*.
По какой-то причине слова Деймона проплывают мимо моего сознания. Его близость дурманит мозг, вызывает трепет по всему телу, именно поэтому, не желая пропускать столь важный разговор, я делаю попытку отстраниться.
– Но ключевым звеном являются чувства, – Деймон не дает мне и с места сдвинуться. – Обоюдные. – Его лицо все ближе и ближе, а я, словно парализованная, могу лишь заворожено наблюдать за его губами. – И пусть с твоей стороны не было фонтана эмоций, но что-то, Елена, ты все равно ко мне испытывала. Что-то настоящее, скрытое глубоко в недрах твоей души, это было в тебе с самого начала.
Я судорожно втягиваю воздух, понимая, что именно сейчас произойдет.
– И не смей больше отрицать это, – последние слова Деймон выдыхает мне прямо в губы.
Я закрываю глаза, ожидая чего-то невероятного от предстоящего поцелуя. Но вместо этого слышу голос Стефана:
– Ловко ты все провернул, Деймон.
***
Появление Стефана стало для меня полной неожиданностью. Деймона, похоже, это нисколько не смутило. На то, чтобы вспомнить, почему именно я зла на младшего Сальваторе, ушло пару секунд.
Стефан не закатил скандал по поводу увиденного, напротив – отреагировал весьма спокойно, словно мы с Деймоном были давно сложившейся парой, успевшей намозолить всем глаза. Впрочем, именно это и сдержало меня, когда я наконец вспомнила о Кэтрин.
– Не только ты порылся в старых архивах, – пробурчал Стефан, проходя мимо нас к барной стойке.
В качестве утешения он выбрал пятизвездочный коньяк двадцатилетней выдержки, который Деймон хранил на особый случай. Что ж, видимо, этот особый случай настал именно сегодня.
Залпом осушив первую рюмку, вампир продолжил:
– Даже не знаю, что меня бесит больше, Деймон: то, что ты использовал один шанс из миллиона, или то, что этот поступок входит в то малое число благородных вещей, которые не могут не вызывать восхищение.
Я изумленно открыла рот.
Наша связь восхищает Стефана? Наверное, я сплю, и это самый странный из моих кошмаров.
– Ты вот только скажи: как тебе удалось все провернуть? – младший Сальваторе продолжал выпытывать у брата подробности. – Ты это заранее спланировал, да? Влюбил в себя Елену, подгадал момент – ловко, черт подери!
Деймон не разделял энтузиазма Стефана.
– Ты что, крови перепил?
Глаза младшего брата блеснули:
– Это уже мое дело!
Ситуация опасно накалялась, несмотря на то, что братья вели себя довольно спокойно. Напряжение буквально витало в воздухе, и я небезосновательно опасалась грядущего грома.
– Где ты нашел двух вампиров-свидетелей, старших тебя по возрасту?
Деймон пожал плечами:
– Должно быть, ими выступили Элайжа и один из его помощников.
Стефан фыркнул.
– Интересно, чья идея была отправить к ним Елену именно накануне полнолуния?
– Повторяю первый и последний раз, Стефан, – предупреждающе прорычал Деймон, делая несколько шагов в сторону брата: – ничего подобного я не планировал и уж тем более не посылал Елену на верную смерть!
– Ты видимо, что-то не понимаешь, – спокойным тоном ответил младший Сальваторе. – Обряд невозможно не планировать. Нужно искренне хотеть привязать к себе человека, которого ты собираешься обратить, – иначе дела не будет.
– Господи, да уже неважно – планировал он или нет! – не выдержала я.
– Пытаешься защитить его, да? – Стефан подозрительно сощурил глаза.
Я предпочла промолчать, потому что было слишком невоспитанно озвучивать то, что крутилось в голове по этому поводу.
– Ответь и ты на один вопрос, Елена. Я до этого не спрашивал, но все же: как именно ты умерла? То, что Деймон дал тебе своей крови, это очевидно. Но что было дальше? Тебя убил Элайджа или кто-то из вампиров? Может быть, произошла случайность? О чем ты думала перед смертью?
Честно говоря, было жутко возвращаться в тот момент даже мысленно. И я готова была возненавидеть Стефана за то, что он заставил меня это сделать.
– Как мило, что ты вспомнил, об этом, – язвительность, сквозившая в моем голосе, не могла остаться незамеченной. – Если тебе так интересно, я скажу: никто не убивал меня.
Брови вампира недоверчиво изогнулись. Неужто сомневается в моих словах?
– Я сама это сделала, – с усмешкой добавила я после паузы.
Большего шока на лице Стефана мне еще не приходилось видеть.
– Но… зачем?
– Деймон не должен был погибнуть из-за меня, – спокойно произнесла я. – В конце концов, моя смерть была выходом для всех нас.
– То есть, ты убила себя ради его спасения? – удивленно моргнул вампир.
– Можно сказать и так, – ответ прозвучал довольно холодно, и я, удивляясь собственной жестокости, добавила: – Я думала о Деймоне, Стефан. Перед тем, как умереть, я думала о нем.
Из груди вампира вырвался сдавленный выдох. Эмоции на лице младшего Сальваторе сменяли друг друга, словно в калейдоскопе. Его растерянность доставляла мне какое-то странное наслаждение; это было своеобразной местью – разрушить уверенность Стефана в собственной неотразимости, дать понять, что его измена задела лишь мою гордость, но никак не чувства.
И мне удалось добиться нужного эффекта: уголки губ вампира обиженно поползли вниз.
– А я еще считал себя предателем… – тихо произнес он.
Я потрясенно ахнула, но комментировать не стала. Стефан только что переложил всю вину на меня, словно это я бессовестно врала, прикрывая свои интрижки. Да уж, не даром говорят – в собственном глазу и бревна не видно.
– И когда же ты успела угостить Деймона кровью: до или после того, как он дал тебе своей? – ехидно поинтересовался Стефан.
Видимо, любопытство и желание докопаться до правды пересилили чувство обиды.
– Обмен кровью – одно из обязательных условий обряда, – добавил он.
Ответа на этот вопрос у меня не было. Я вопросительно посмотрела на старшего Сальваторе, предоставляя ему возможность объяснить.
– Елена, ты пырнула себя ножом. Кровь была повсюду, – закатил глаза Деймон. – Должно быть, пока я нес тебя в мотель, пара капель случайно попала ко мне в рот.
«Ага, или ты сам слизал эти пару капель с моего лица», – мысленно добавила я.
Пару минут мы трое молчали, пытаясь переварить новую информацию. Стефан первый нарушил повисшую паузу:
– И в страшном сне не мог представить такого: моя девушка и мой брат связаны навечно чувствами, которые, как оказалось, есть у обоих, да еще и с помощью совершенно случайно проведенного обряда. Лучше и не придумаешь!
Надеюсь, это была ирония.
– Боюсь, ты не в том положении, чтобы предъявлять претензии, – усмехнулся Деймон.
Похоже, он единственный находил что-то забавное в сложившейся ситуации.
Стефан смерил его злобным взглядом, затем посмотрел на меня. Гримаса сожаления на миг исказила его лицо, но ее тут же сменила жалость – единственное чувство, которое я не выношу по отношению к себе.
– Не нужно жалеть меня, Стефан.
Он хмыкнул.
– Да нет, Елена, нужно. Ты просто не представляешь, на какой шаткий путь встала. Сколько столетий пройдет, прежде чем ты окончательно наскучишь Деймону? Кэтрин ведь он тоже любил, но, как видишь…
Закончить фразу Стефан не успел – Деймон с силой впечатал его в стену.
Отряхнувшись, младший Сальваторе лишь презрительно усмехнулся и, гордо расправив плечи, отправился наверх.
______________________________________
*В следующих главах я еще вернусь к описанию последствий данного союза. Сейчас могу лишь еще раз озвучить ключевые условия обряда: события происходили как раз накануне полнолуния (судя по хронологии сериала), вампиром-свидетелем выступил Элайджа и один из его помощников (никто ж не говорил, что вампиры должны быть живы, главное – чтоб возрастом вышли), обоюдный обмен кровью также имел место быть (Деймон напоил Елену своей кровью, а затем, когда нес ее окровавленное тело в мотель, случайно – или неслучайно (тут уж думайте, как вам угодно) – вкусил ее кровушки). Ну и чувства – тут уже за ним не заржавеет. Любви Деймона хватило бы и на двоих, но, судя по тому, что обряд все-таки состоялся, Елена тоже испытывала к нему далеко не дружеские чувства – пусть даже на подсознательном уровне. В общем, дорогие читатели, наши голубки заключили самый странный кровный союз в мире. Деймон сам не догадывался об этом, пока события одной «веселой» ночки не надоумили его полезть в архивы. Тогда он понял, что между ними не просто эмоциональная связь, а именно та самая известная и необычайно редкая в вампирском мире связь между вампиром и его создателем.
========== Глава 17 ==========
Пальцы нерешительно застыли в миллиметре от дверного звонка, но спустя пару минут аутотренинга, я все-таки решилась нажать его. Такой знакомый и одновременно такой чужой звук… И такое родное лицо, показавшееся из-за приоткрытой двери.
Решение наведаться домой возникло спонтанно и далось мне невероятно сложно. Честно говоря, я попросту боялась. То ли встреча с тетей вызывала легкую панику, то ли опасение как-то выдать себя и тем самым напугать ее, – не знаю, но я очень долго не могла решиться подойти к дому ближе, чем на сто метров.
Искренняя и такая по-родному теплая улыбка Дженны развеяла все мои сомнения. Обнявшись, мы постояли некоторое время на крыльце. Прошло не так много времени с момента нашей последней встречи, но чувство, что это было очень-очень давно, где-то в прошлой жизни, не покидало меня ни на минуту.
– Пойдем, – позвала Дженна, увлекая меня за руку, – а то замерзнешь. Ноябрь как никак, а ты одета совсем по-летнему.
Я улыбнулась. Переохлаждение мне явно не грозило, но забота близкого человека приятно грела душу.
Вот только попасть в некогда родной дом оказалось не так-то просто. Улыбка медленно сползла с моего лица, когда тело, блокируемое невидимым для глаз барьером, застыло на полушаге.
Проклятье, как же я могла забыть об этом нелепом приглашении?!
Я лихорадочно пыталась придумать подходящую фразу, которая повлекла бы за собой четко сформулированное приглашение, когда в дверях появился Джереми.
– Как же я рад видеть тебя, сестренка! – подмигнул он. – Давай, заходи внутрь, хватит холод пускать.
В воздухе раздался едва уловимый щелчок – преграда исчезла, и я смогла, наконец, переступить порог дома.
Ужин превратился в настоящий кошмар. Прав был Деймон, когда утверждал, что еще рано возвращаться или даже наведываться домой. Я же настолько хотела сбежать из особняка, что предпочла пропустить его предупреждение мимо ушей.
Следует ли удивляться, что Дженна категорически отмела все мои отказы от еды? Пришлось впихивать в себя кусок домашней пиццы… Но тошнота и отвратительный комок в горле, будто непереваренная организмом пища так и застряла там, оказались не самым худшим испытанием. Куда страшнее было сидеть за обеденным столом, рядом с тетей и братом, и понимать, что их кровь, насыщаемая посредством еды новыми питательными веществами, приобретает совершенно невероятный аромат.
Черт подери, это пахло настолько вкусно, что пришлось наспех извиниться и срочно выбежать из-за стола.
Сейчас я стояла в ванной и ненавидящим взглядом смотрела на свое отражение в зеркале. Сетка вен вокруг глаз и удлинившиеся клыки явственно напоминали о том, кем я стала. Полным ничтожеством – вот кем! Ведь только ничтожество может думать о родных людях, как о еде.
Нет, конечно, я бы не причинила им вреда. Если бы я сомневалась в этом хоть на долю процента – ни за что бы не пришла. Но сам факт того, что я думала о вкусе крови, текущей в жилах Дженны и Джереми, казался мне кощунственным. И даже сейчас, понимая всю паршивость ситуации, я не могла выбросить эти мысли из головы.
Клыки саднили настолько сильно, что хотелось запустить их хоть во что-то, лишь бы унять это ощущение. Руки дрожали от напряжения, ногти до крови впивались в ладони. Но я не ощущала боли – только голод, желание укусить человека, выпить из него…
Это не было взрывом в сознании, я все еще была адекватна и могла себя контролировать, но вместе с тем понимала, что не смогу вечно сдерживаться. Не здесь и не сейчас, но рано или поздно инстинкт возьмет верх и мой так называемый самоконтроль треснет по швам.
Закрыв глаза, я попыталась успокоиться.
Вдох.
Я сильная.
Выдох.
У меня получится обуздать инстинкт.
Вдох.
Я найду способ взять голод под контроль, обязательно найду.
Выдох.
«Я рядом, Елена. Только позови», – послышался в голове голос. Впрочем, это даже не было голосом – скорее образ, ощущение, что именно он говорит со мной.
Деймон был рядом, и уже сам факт этого внушал спокойствие.
«Я справлюсь», – мысленно произнесла я, надеясь, что он услышит или как-то иначе поймет меня.
Еще раз взглянув на себя в зеркало – на этот раз с уверенностью и небольшим намеком на гордость во взгляде – я поправила прическу и вернулась в гостиную.
– Ты в порядке? – тут же спросил Джереми.
– В полном, – заверила я его.
Остаток вечера прошел относительно спокойно. Я просто старалась поддерживать беседу и не обращать никакого внимания на пульсирующую в венах тети и брата кровь. К концу ужина мне даже удалось забыть об этом.
Ночью мне снился ворон. Я уже видела эту птицу ранее, но почему-то жутко испугалась ее тогда. А зря. Чернота крыльев завораживала своей красотой; грациозный, уверенный полет восхищал, но еще большее восхищение я испытала, когда ворон уселся на мое плечо. Острые коготки слегка впились в кожу, твердый клюв коснулся лица, но мне не было неприятно или страшно, наоборот – ощущение тяжести птицы на плече внушало спокойствие и уверенность в собственных силах. Я знала: до тех пор, пока ворон со мной, ничто не встанет на моем пути. Только рядом с ним я смогу стать той, кем должна.
Было еще что-то, ускользающее от меня. Что-то важное, связанное именно с вороном. В сознании всплыло явственное ощущение: нельзя отпускать птицу, иначе я лишусь самого ценного в жизни.
…Проснулась я с четким пониманием того, что этот сон приснился мне не просто так. Навеял ли его Деймон или же это собственное подсознание пытается таким способом достучаться до меня?
Все еще находясь под впечатлением от приснившегося, я спустилась вниз. Дженна приготовила румяные блинчики, которые, безусловно, понравились бы Елене-человеку, но у Елены-вампира не вызвали ничего, кроме отвращения.
– Снова тошнит? – как бы между прочим уточнила тетя, когда я вежливо отказалась от завтрака.
– Угу, – кивнула я, посчитав это отличным объяснением.
Полотенце, висящее на плече Дженны, тут же полетело на стол, и тетя, устало вздохнув, села напротив.
– Какой у тебя срок?
– Прости, что? – я вытаращила глаза.
– Только вот не нужно считать меня дурой, – нахмурилась Дженна. – Я не вчера родилась и могу сложить два и два. Ты переезжаешь к Стефану, у тебя резко начинаются проблемы с едой, ты выглядишь бледной и усталой… Вот я и спрашиваю: как давно ты беременна?
Секунда ушла на то, чтобы осознать сказанное. Еще пару секунд я пыталась побороть желание рассмеяться над столь абсурдным для меня, но таким логичным для Дженны предположением.
Черт, а ведь она имела полное право так думать! И своим поведением я только подлила масла в огонь.
– Елена, не молчи! – потребовала тетя. – Ты понимаешь, что тебе только семнадцать лет, а рождение ребенка это невероятно ответс…
– Так, стоп, – поспешно прервала я ее. – Ты ошиблась. Вовсе я не беременна.
«И, к сожалению, никогда уже не смогу ею стать…» – промелькнуло где-то на затворках сознания.
На лице Дженны тут же отразилось облегчение, перемешанное с долей недоверия. Она все еще сомневалась.
– Ты уверена? Может стоит сходить к врачу?
– Абсолютно уверена, – заверила я. – А тошнит оттого, что вчера утром я наелась… креветок.
Повисла пауза, в течение которой Дженна буравила меня строгим взглядом.
– Просто не делай ошибок, милая, – наконец, вздохнула она.
– Не буду, – пообещала я.
– Когда ты домой вернешься? – сменила тему разговора тетя.
– Э-э-э… Пока что не знаю.
Глаза Дженны снова прищурились.
Нужно было срочно спасать ситуацию, но что именно я должна была сказать? Что стала вампиром и учусь контролировать жажду в компании двух других вампиров?
– Понимаешь, у нас со Стефаном возникли некоторые проблемы, которые нужно решить, – ляпнула я первое, что пришло на ум.