— Вот с этого места подробнее! — прищурилась Ива, сжимая руки в кулаки, которые так и чесались прогуляться по наглой морде принцессы.
— Ты все прекрасно поняла! — мотнул головой Тарас, нависая над девушкой, словно коршун, — И какого вообще черта, ты липла к полуголому мужику?!
— Да ты не принцесса, — зло отвечала Ива, — Ты охреневшая, наглая морда! Я и без посторонней помощи решу, с кем мне спать и к кому липнуть!
— Иветта, лучше не усугубляй! — предупредил Тарас, практически прижимая девушку собой к металлу машины.
— Больной на всю голову! — не унималась Иветта, а потом и вовсе попыталась оттолкнуть Тараса от себя, упираясь в его грудь руками и резко толкая.
Возможно, Вольных не сдержался бы и придушил вредную ведьму. Или вредная ведьма в очередной раз огрела бы высокомерную принцессу своей магической битой. Но на помощь молодым людям подоспел пронзительный свист, донесшийся из распахнутого окна на втором этаже.
— Конфетка, веди товарища обратно! — вслед за свистом раздался веселый голос Марка Шахова, — Ключи пусть возьмет. Пальцем моя дверь не откроется.
Окошко закрылось, пряча за стеклом уже одетую фигуру хозяина квартиры. А Иветта, воспользовавшись тем, что Тарас отвлекся на Марка, поднырнула под его руку и направилась в сторону подъезда. Выбо р у Вольных был небогатым: бросить все и уехать, или пойти следом за девчонкой.
Глубоко вздохнув, Тарас последовал за Шуховской.
— Здесь я бываю редко, — говорил Марк Шахов, устроив мини-экскурсию новому гостю, — В основном проездом, когда нужно лететь в командировки. Так что квартира в полном распоряжении. И да, после оргий все тщательно убирать. На холодильнике висит номер компании, ребята приезжают и выгребают все. Теперь перейдем к вопросу оплаты.
На этих словах Тарас легонько напрягся. Слишком хищным был взгляд Шахова, направленный на него.
— Ваня, ты же оценил рельефы, — вставила пять копеек Иветта, хитро скользя взглядом по подтянутой фигуре Тараса, — А мальчик на все согласен.
— Мальчик ни хрена не согласен! — прищурился Тарас, отвечая злым взглядом в сторону ведьмы.
— Красавчик у нас недотрога, — хохотнул Марк, которого Ива почему-то звала Иваном, — Не переживай, парень! От меня никто еще не уходил недовольным.
Тарас принял окончательное решение: хозяину квартиры — коротким ударом в челюсть, ведьме — шлепок по попе, а несколько дней он прекрасно проживет и в гостинице.
Словно прочитав мысли Вольных, Иветта рассмеялась. Хлопнув парня по плечу, проворковала.
— Расслабляй булки, принцесса, — велела она, — Марк Шахов у нас великий признанный фотограф. Ему от тебя нужно только тело. Пара часов поработаешь моделью и все. Так ведь, сладенький?
— Верно говоришь, конфетка! — хохотнул Марк, вновь обнимая девушку за плечи, — Что ж, детишки, я помчался. Тарас, недели через две у меня перерыв между съемками. Созвонимся, и на месте решим. Идет?
— Никакой обнаженки! — потребовал Тарас прежде, чем пожать протянутую руку фотографа.
— Что ж вы все скромные такие, — вздохнул Марк, но согласно кивнул, пробормотав что-то о «чокнутой семейке».
Шахов, оставив ключи, испарился вместе с дорожной сумкой. А молодые люди замерли друг против друга на просторной кухне-студии.
— У Марка гостевая спальня пустует, — кивнула Ива головой в сторону небольшого коридора слева, — Знаешь, хорошо, что я не сказала ему о том, кто порвал одну из его лучших работ.
Тарас вопросительно поднял брови вверх.
— Не помнишь? — удивилась Иветта, а потом хмыкнула, — Твоя вторая встреча с моей битой. Ты тогда ночевал у бабушки Груни, спал в ее комнате и порвал Васькин портрет. Зря порвал, между прочим. Вася на ней вышел просто изумительно.
— Помню, — хмуро кивнул Тарас.
Парню никак не давал покоя тот факт, что у Иветты был личный ключ от квартиры чужого мужика. Не прибавляли душевного равновесия и объятия парочки, свидетелем которых он стал. Тарасу показалось просто жизненно необходимым убедиться, что Ива четко поняла его слова, сказанные им на улице.
— Что у тебя с ним? — отрывисто потребовал Вольных.
Иветта изогнула бровки, а глаза смеялись.
— Слушай, принцесса, а немного ли ты на себя берешь? — начала девушка, — У тебя нет права говорить со мной на эту тему. Нет, я бы поняла, если бы мы были хотя бы друзьями. Но ведь нет, мы не дружим.
— Успокойся! — велел Тарас, видя, что девчонка начинает «закипать», словно чайник.
— Да я спокойна! Это ты у нас псих! — не унималась Иветта, — Требуешь от меня чего-то, командуешь! Да ты за собой бы смотрел! Недавно одной девушке замуж предлагал, с другой живешь, третью в праздники в своей глуши закрываешь! Не многовато ли на одного-то?
— Ты чего несешь, ведьма? — возмутился Тарас.
— Ничего! — прищурилась Иветта, — Груню ты замуж звал, с Васькой из-за нее подрался. С другой бабой живешь в своем доме, а когда ее нет — меня притащил, еще и лез ко мне!
— Я один живу, бешенная! — возмутился Тарас, — С Барином я из-за тебя тоже дрался.
— Ой, ли? — фыркнула Иветта.
— Дура ты, Ива, — беззлобно сообщил Тарас, — Сестра иногда ко мне приезжает на неделю-другую.
— Проехали, — фыркнула Иветта и, махнув рукой, направилась в строну входной двери, — У меня дел вагон. А ты мне мозг загадил своими проблемами.
Уже на пороге квартиры Иветту остановил спокойный, почти ласковый мужской голос.
— Спасибо, Иви, — проговорил Вольных, отчего девчонка вздрогнула.
Хотелось выругаться, да так, чтобы у высокомерной принцессы уши свернулись в трубочку. Но вместо этого Ива коротко кивнула.
— Мне действительно пора ехать, — словно оправдываясь, произнесла Иветта, — Ключи Марк отдал, если нужно — через дорогу есть супермаркет.
Иветта Марковна хотела бы сказать, что через пару домов имеется и охраняемая парковка, куда можно на ночь поставить машину, что соседи иногда буянят, устраивая шумные вечеринки, что из окна гостиной открывается шикарный вид на небольшой сквер, но девушка не успела ничего этого произнести, поскольку крепкая рука сомкнулась у нее на талии, придерживая и притягивая спиной к мужскому телу.
— Я почему-то скучаю по тебе, — словно бы нехотя, признался Тарас, проводя носом по виску Ивы, — Не хочу скучать, а скучаю.
— Дурак, — выдохнула Ива.
Ей бы оттолкнуть парня, выпутаться из его рук, убежать, оставить одного в квартире. Пусть поступает, как хочет. Но девушка не могла сделать и шага, словно ноги вросли в пол. Она так и стояла, слыша дыхание парня, обжигавшее кожу и оголившее нервы, чувствуя горячую ладонь, скользнувшую под свитер и распластавшуюся по животу.
— Все может быть, — выдохнул Тарас, обнимая хрупкое тело девушки и второй рукой.
— Отпусти, — тихо шепнула Иветта, но вопреки словам не вырвалась, а впилась ногтями в руку парня, прижатую к ее животу. Ива хотела отбросить мужскую ладонь, освободив свое тело от обжигающего прикосновения, но только крепче впечатала ее в свою жаждущую прикосновения кожу.
— Ты меня с ума сводишь, — никак не замолкал Тарас, скользя жадными губами по виску, скуле, щеке, подбираясь к упрямым губам, — То убить тебя хочу, то изнасиловать. Ты меня из человека превратила в психа. И этот пирсинг твой…
— Заткнись! — вроде бы грубо выдохнула Ива, но едва различимый стон сорвался с языка, «развязывая» руки парню.
Голова Иветты повернулась навстречу упрямым губам, которые никак не хотели молчать, что-то шептали совершенно недозволенное, запретное. Горячее дыхание замерло, словно боясь нарушить негласное перемирие и повисшую в пространстве тишину.
Грудная клетка опадала, заставляя юную девчонку чувствовать крупную дрожь, кожей осязать рельеф мышц, каждый натянутый нерв.
— Я тебя хочу, Иви, — вновь шепнул Вольных, распластав ладони по женскому телу, наконец, накрывая грудь, о которой уже вечность грезил ночами, — И ты меня хочешь.
— Да заткнись ты уже! — в голосе Иветты появилась мольба, будто слова парня приносили ее телу ощутимую боль.
Стремительный рывок заставил девчонку коротко вскрикнуть. Все ее инстинкты самосохранения отключились, все навыки самообороны улетели к чертям. Жадные губы терзали девичий рот, не позволяя сделать и крохотного вдоха, до
головокружения, то полного отключения сознания, до протяжного стона, вырванного из груди горячим дыханием и обжигающими касаниями.
Умелые движения языка сводили Иветту с ума, окончательно. Хотелось плакать, даже рыдать громко и в голос. Никогда еще Шуховская не чувствовала себя настолько беспомощной и сбитой с толку. Ей хотелось вырваться и вместе с тем не покидать крепких рук. Хотелось ударить, как можно сильнее, и зарыться пальцами в русые волосы. Хотелось расцарапать красивое лицо в кровь и закрыть от всего мира.
Она проиграла, понимала, что не просто бой, а вся война с принцессой окончилась не в ее пользу. Ива чувствовала себя брошенной на лопатки, когда противник давит на горло, не позволяя глотнуть свежего воздуха, когда легкие разрывает от необходимости дышать. Ей хотелось плакать, и она ненавидела себя за эту слабость. Но в его руках было так уютно, словно кто-то родной обнимал и дарил такой необходимый и желанный покой.
— Как у вас здесь весело, однако! — вспорол веселый голос звенящую тишину квартиры, — А я телефон забыл, пришлось вернуться. Конфетка, а я и не знал, что все настолько серьезно.
Тарас, уже второй раз за последний час, захотел убить человека. Одного и того же. Но сильнее желания смертоубийства оказалось жажда «пометить территорию». И поэтому Вольных не позволил Иве вырваться из его рук. Даже пошевелиться не дал. Зафиксировал активно дергающееся тело Иветты и бросил убийственный взгляд на фотографа.
Парень стоял, подпирая плечом стену, скрестив руки на груди и сверлил Тараса серьезным взглядом.
— А Василий знает, чем ты занимаешься в обществе красавцев-блондинов? — серьезно поинтересовался Марк, переведя взгляд на девушку.
Иветте, наконец, удалось сбросить с себя руки парня.
— Не твое дело! — рявкнула Ива, и, не обращая внимания на парней, выбежала из квартиры.
Оказавшись в машине, Ива сразу же завела двигатель. В зеркале заднего вида Иветта Марковна рассмотрела высокую фигуру Вольных. Но предпочла избегать его общества. А попросту — сбежать без оглядки. Иветта Марковна, бесстрашная и отважная, струсила.
Глава одиннадцатая. Волнительное
Ночь и почти весь следующий вечер Иветта Марковна провела, словно в тумане. Легкое недомогание и небольшой насморк подсказали девушке, что она простыла. А поскольку заражать беременных дам, проживающих с Ивой под одной крышей, не хотелось, то Шуховская весь день провела в заточении, то есть провалялась в своей комнате, в постели.
Честно признаться, не столько болезнь стала поводом затворничества, сколько отвратительное настроение. Ива понимала: крайне непрофессионально отступать от данных обещаний, но девушка решила, что клиент ее поймет. Тем более, если этот самый клиент — родной старший брат. И вот, пролежав весь день под одеялом, созерцая картинки, мелькавшие на экране телевизора, Иветта Марковна поняла, что окончательно попала.
Анализируя встречу с Тарасом в квартире друга — фотографа, девчонка пришла к выводам, что теперь ее жизнь превратиться в кошмар. От бессилия хотелось выть и лезть на стену, хотелось попросить у мудрого человека совета, уточнить, почему влюбиться так больно, но куда больнее понимать, что ты в жизни своего избранника не единственная и неповторимая, а всего лишь объект сексуального желания.
Ива прекрасно помнила самое первое мгновение, когда она увидела Тараса. Прекрасного и умопомрачительно красивого полубога. Помнила его лукавую улыбку и бархатистый голос. Он словно обволакивал сознание девчонки, лишая сил и мыслей.
Тогда она любовалась красотой мужчины, и, чего уж скрывать, очень хотела заполучить его в свое пользование. А потом пришло понимание: парень — избалованный, капризный, самоуверенный, бабник, и к тому же хочет от нее только секса.
Но перед глазами Иветты стоял пример брата и дяди Паши. То, как нежно и с любовью они относились к своим женщинам, вызывало умиление, капельку зависти и огромное желание стать для кого-то точно таким же лучиком света.
Шмыгнув и горько вздохнув, Иветта Марковна перевернулась на другой бок, лицом к стене и решила поспать. Все же лучше, чем разводить сопли и жалеть себя.
Но уснуть не позволил тихий телефонный звонок и высветившиеся на экране смутно знакомые цифры. Иветта проигнорировала вызов. Решила не разговаривать с заносчивыми принцессами. Пусть катятся ко всем чертям.
Но блондинистый полубог оказался весьма настойчив. Спустя семь повторных звонков, Ива ответила на вызов.
— Чего нужно? — без приветствия поинтересовалась Ива резко, но голос прозвучал сипло, а следом раздалось и предательское шмыганье носом.
— Ты плачешь? — как-то слишком громко рявкнул Тарас в трубку.
— Угу, слезы лью по тебе, любимому! — фыркнула Ива, — Чего звонишь, принцесса?
Ива слышала, как парень вздохнул, чем-то постучал, прошуршал, поскрипел, вновь вздохнул.
— Как твои дела? — уже спокойно, по-дружески полюбопытствовал Вольных.
Иветта на секунду задумалась. Странно вот так слышать его голос. Бархатистый, обволакивающий, пьянящий. Ведь можно и привыкнуть.
— Тарас, ты что-то хотел? У меня нет ни минуты времени, говори, что нужно и отваливай, — устало пробормотала Иветта, практически насильно заглушая противный девичий голосок наивно влюбленной дурочки.
— Хотел тебя увидеть, чаю выпить, посидеть где-нибудь, пообщаться, — перечислял Тарас, — Но я дома, а здесь метёт. Думаю, пару дней вырваться не смогу.
— Печалька, — наигранно горько вздохнула Иветта.
— И не говори, — поддержал тон Тарас, — Но в к выходным я буду в городе. Останусь на несколько дней. Составишь мне компанию?
— Иди лесом, любезный, — фыркнула Иветта.
— Злая девчонка, — тихо рассмеялся Тарас, повергнув Иветту в очередной раз в шок.
Почему? Вот почему даже смех у этого красавчика был отпадным, звучал словно песня, и настойчиво порабощал мозг девушки.
— Знаешь, а я уже скучаю, — проникновенно заговорил Тарас, — И только одна причина не дает мне сходить с ума. Не спросишь, какая?
— Мало интересно, — выдала Иветта, но состояние сонливости уже давно покинуло ее тело, оставив место теплому голосу, бархатистые нотки которого заставляли ловить каждое слово, затаив дыхание.
— Секундочку, — посмеивался Тарас.
Спустя обещанную секунду, Ива услышала, как ее телефон «булькнул», сообщая о входящем сообщении. Подозрительно отведя мобильник дальше от уха, Ива взглянула на экран.
— Мать твой! Принцессссссса! Я тебя в асфальт закопаю! — взвизгнула Ива, — Откуда?! Ты сволочь!
— Ох, какой темперамент, — посмеивался Тарас.
— Я тебя порежу на лоскутки! — верещала Иветта, взрываясь от гнева и ярости.
— Не смог устоять перед твоим пупком, — продолжал Вольных таким мечтательным голосом, что Иветте очень сильно захотелось вмазать парню своей битой.
Иветта бросила последний, злобно прищуренный взгляд на фотографию своего живота. У девушки не было сомнений в том, что живот принадлежал именно ей. Поскольку украшение, выполненное на заказ, в проколотом пупке было ее, без вариантов.
Возник вполне закономерный вопрос, как же, а главное, когда, Вольных сделал фотографию. И словно прочтя мысли девушки, Тарас похвастался:
— Сфоткал на твой телефон, пока ты спала, отправил себе, а у тебя удалил.
— А теперь удали у себя, — потребовала Иветта.
— Не могу, — наигранно огорчился полубог, — Буду тебя шантажировать. Встретимся в выходные?
— Ты понимаешь, что когда я тебя увижу, то засуну твой телефон тебе в з… — елейным голосом поинтересовалась Иветта.
— Жду с нетерпением, — жарко прошептал Тарас и, засмеявшись, сбросил вызов.
Первую минуту Ива смотрела на телефон, словно не верила своим глазам, ушам и прочим рецепторам юного организма. Вздохнув, девушка списала все на простудное состояние и, выключив свет, забралась под одеяло.