========== Episode 1. The ghost of you ==========
And just say the word, we’ll take on the world
And just say you’re hurt, we’ll face the worst
Nobody knows you, the way that I know you
Look in my eyes, I will never desert you
And just say the word, we’ll take on the world
You Me At Six — Take On The World.
Время — самое востребованное, и то, чем люди не умеют пользоваться. Каждый распоряжается им по-своему. Умные люди умеют находить баланс и разумно использовать его. Глупые же, в свою очередь, впустую растрачивают его, а потом хватаются за головы, когда лишаются драгоценных секунд. Что касается счастливых, то они не замечают его вовсе, а грустных убивает каждое мгновение, которые кажется им вечностью.
Когда кого-то теряешь, то начинаешь думать о том, что можно было сделать с этим человеком, сколько у вас было часов, минут и секунд, потраченных впустую. Будет честны — до потери никто об этом серьёзно не задумывается. Кажется, что впереди столько времени, что на том свете его будет много; впереди столько мгновений и воспоминаний, что ты не ценишь человека. А зря.
Ведь сегодня он с тобой.
А завтра — уже нет.
Когда на плечо Триш ложится ладонь, она не оборачивается, потому что знает, чья она. Только один человек осторожно сжимает пальцами плечо так, словно проверяет, чувствуется ещё что-нибудь или нет. Пока что чувствуется.
Похороны папы ассоциируются у Триш с двумя словами: гамбургеры и боль. Понятное дело, что боль была, есть и будет, с ней ещё предстоит научиться жить, но боль физически ощущалась, словно Триш касалась натянутых в воздухе нитей.
Патрисия «Триш» Морган Старк сидит на кухне их маленького дома, их тихой гавани, как любил называть это место Тони, вместе с Питером Паркером, которому очень идёт смокинг (и она бы обязательно сделала комплимент, если бы не ситуация). Вдвоём они едят привезённые Хэппи гамбургеры, и даже в такой момент эта еда кажется Триш самой вкусной на свете.
— Ты говорила с ним?
— С кем?
— С Харли Кинером, — Питер убирает кончиком пальца соус в уголках губ. — Это парень, который приютил мистера Старка, когда…
— Когда была разборка с Мандарином, — заканчивает за него Триш. — Я знаю. Папа рассказывал. Он поддерживал с ним общение все эти годы.
— Он приехал из Роуз Хилла. Это довольно длинный путь. И… Он хотел бы поговорить с тобой, у него рейс через несколько часов и…
— Разве я похожа на человека, который хочет разговаривать?
— Триш…
— Прости, — она качает головой и прикусывает нижнюю губу, извиняясь за свою резкость. — Я просто… Я не должна была так говорить.
— Я всё понимаю, — Питер накрывает её ладонь своей. — Всем нам тяжело, но тебе — особенно. Не извиняйся за свои эмоции.
— Я обязательно поговорю с ним.
Они смотрят друг другу в глаза, и Триш не знает, что бы она делала без него. Питер не только её одноклассник, её жилетка, что выслушивает её каждый раз, когда у неё неудачи; Питер — друг, без которого она давно бы погрязла в отчаянии и сорвалась, но он держит её. Питер — плечо, на которое она всегда может опереться, зная, что он поможет ей.
— Можно?
— Конечно, — Триш и Питер убирают руки, — Мишель.
Стоящая на пороге Мишель в чёрном платье смотрится несуразно (по её собственным словам), она кидает неловкие взгляды на друзей, думая, что вмешалась в какой-то очень интимный момент, но Триш улыбается ей, отодвигая стул и приглашая присоединиться. Джонс садится, и Питер протягивает ей гамбургер.
— Во сколько сегодня собираемся?
— Ты всё же решила пойти? — приподнимает бровь Мишель.
— Да, а то мама скоро упечёт меня в психбольницу, — Старк комкает бумажку и берётся за ещё один гамбургер. — Каждый вечер ругаемся с ней из-за того, что я сижу дома. И доводы, что дома мне нравится, что «стены лечат», как любит говорить Хэппи, она категорически не воспринимает. Думаю, что мне хотя бы на один вечер всё же стоит выйти из дома. Тем более, скоро всё равно дом будет в другом месте.
— Что?
— Мама решила выставить дом на продажу и перебраться в один из районов Квинса. Нам осталось перевезти несколько коробок. Как помогу разобрать вещи — приеду. Собираемся у тебя?
— Да, — Мишель кивает, переглядываясь с Питером и не веря своим ушам. «Отлично, — хмуро думает Триш. — Теперь и они ещё за мной будут присматривать. Просто блеск».
— Мне что-нибудь принести?
— У нас всё есть.
Джонс замолкает, а затем, через несколько секунд подаётся вперёд и заключает Триш в объятия. Старк обнимает её в ответ, стискивая ткань платья на спине. Джонс немногословна, порой даже скупа на чувства, не любит их проявлять, и раз сейчас она решает обнять подругу, чтобы та почувствовала, что она не одна, Патрисия понимает — это дорогого стоит.
— Спасибо, Мишель.
***
— Последняя коробка распакована и разобрана, — Пеппер поднимается с пола и отряхивает брюки. Триш касается пальцами фоторамки, где мама и папа смеются на фоне Диснейленда.
Их дом в Квинсе очень похож на тот, что был в Малибу, и это, на удивление, помогает легче переносить всё то, что произошло. У них даже есть мастерская, в которую две самые дорогие женщины Старка не заходят: Триш ближе гуманитарные науки, а Поттс не может находиться там, поскольку Тони в этом помещении везде.
— Да, мы молодцы. Слушай, мам, помнишь, что меня тут пригласили, но я решила, что не пойду… Я передумала.
— Почему?
— Почему? Ну, с того, что мы сегодня похоронили папу, и я не думаю, что это разумно — оставлять тебя одну в такой момент.
Пеппер тепло улыбается дочери и, подойдя к ней, заключает её в объятия. Она принимается поглаживать её по волосам, а затем отвечает на вопрос Триш, повисший в воздухе:
— Я ценю, что ты беспокоишься за меня, Триш, но я у тебя большая девочка. Зачем тебе оставаться со мной? Чтобы мы обе предались унынию и безостановочно рыдали? Не думаю, что твоему папе бы это понравилось. Помнишь, что он нам постоянно с тобой говорил?
— «Вы сильные». Но мам, мы не можем всё время быть сильными.
— Когда любишь Тони Старка, то можешь, — Пеппер целует дочь в лоб. — Я не одна, и это знаю, как и ты, Триш. Твой папа живёт в тебе, и ты не забудешь его, если будешь двигаться дальше, милая. Встреча с друзьями — хороший шаг.
— А ты?
— А я останусь дома, приглашу Роуди с Хэппи, и мы откроем бутылку вина, а затем будем вспоминать твоего папу.
— Может, мне всё же стоит остаться…
— Тебе всё же стоит идти, — перебивает её Пеппер. — Триш, давай. Будем двигаться вперёд.
— Я люблю тебя, мама, — она прижимается к маме. Пеппер обволакивает её теплом, пахнёт молоком и любимыми духами, и от всего этого Триш начинает успокаиваться.
— И я тебя, милая. Триш, послушай…
— Да, мам?
— Пообещай мне, что не будешь геройствовать и надевать костюм.
— Почему я должна это обещать?
— Потому что ты такая же, как Тони.
— Нет нужды спасать мир, — Триш с удивлением смотрит на маму. Такая же? Это вряд ли. Природа, видимо, решила на ней отыграться, потому что совершенно не похожа на Тони, — но я пообещаю, что не буду.
— Хорошо.
Триш звонко целует Поттс в щеку и направляется в комнату, чтобы переодеться. Сложновато давать такие обещания, когда твой отец — Тони Старк.
***
Она поднимается по лестнице, стягивая с шеи шарф и вслушиваясь в голоса за дверью. Кажется, возмущается Натаниэль, раздаётся смех Питера. Остановившись перед дверью, Старк делает глубокий вдох и стучит.
Ей открывает Гвен в забавной пижаме с черепашками и стискивает в объятиях.
— Отпусти… Задушишь… — хрипит Триш, которой кажется, что её ребра вот-вот хрустнут. Гвен спохватывается и отпускает её.
— Извини. Я просто… Рада тебя видеть. Ну… Знаешь… Мы же несколько недель не ви…
— Я знаю, — перебивает её Патрисия, беря за руку и сжимая пальцы. — Я тоже рада тебя видеть.
— Не мартини с апельсиновым соком, но тоже пойдёт! — позади Гвен появляется Натаниэль и, отодвинув Стейси, прижимает к себе девушку. — Рад, что ты заглянула, Триш!
— Ты нисколько не изменился, Нат.
Он смеётся и затягивает её в квартиру.
Комментарий к Episode 1. The ghost of you
Паблик, где меня можно найти — https://vk.com/new___romantics
========== Episode 2. Nice to meet you, miss Stark ==========
Life’s like a road that you travel on
When there’s one day here and the next day gone
Sometimes you bend and sometimes you stand
Sometimes you turn your back to the wind
There’s a world outside every darkened door
Where blues won’t haunt you anymore
Where brave are free and lovers soar
Come ride with me to the distant shore
We won’t hesitate
To break down the garden gate
There’s not much time left today
Life is a highway
I wanna ride it all night long
If you’re going my way
I wanna drive it all night long
Through all these cities and all these towns
It’s in my blood, and it’s all around
I love you now like I loved you then
This is the road, and these are the hands
Rascal Flatts — Life is a Highway.
— Готова?
— К чему? Открыть дверь и войти в школу? — приподнимает бровь Патрисия, глядя на подругу. Мишель вздыхает.
Утро пятницы — чудесное утро, поскольку ты знаешь, что завтра, в субботу, тебе не придётся рано вставать и тащиться в школу, проклиная всех на свете. Утро пятницы — утро, когда ты знаешь, что впереди тебя ждут два дня законных выходных.
— Ну, за дверью тебя ждёт Бетти, которая нагрузит тебя кучей обязанностей, так как ты её правая рука. Готова?
— Мне не в первой справляться с Бетти. Забыла, чья я дочь?
— Я рада, что ты вновь в школе, — улыбается Мишель и толкает дверь. Едва они входят, как на Триш обращает внимание светловолосый вихрь в розовом полосатом платье.
— Триш!
— Я пойду, иначе придушу её раньше, чем она поздоровается с нами. Я тебя вызволю, слышишь?
— Давай.
— Триш, рада тебя видеть! — Бетти подходит к ней и улыбается, правда, не лезет обниматься или целоваться. «И на том спасибо», — думает Триш, ожидая, что она скажет. — Не думала, что ты появишься в школе так скоро.
— Надо двигаться дальше.
— А ты готова?
— А меня кто-то спрашивал?
Резкость слов Триш и неловкость стирают улыбку с лица Брант, и она опускает плечи. Старк вновь чувствует себя виноватой — держать эмоции под контролем у неё не особо получается, но затем она вспоминает слова Питера о том, что не нужно извиняться за то, что чувствуешь.
— О чём воркуем, девчонки? — нос бьёт запах хвои. Появление Натаниэля можно воспринимать как подарок небес, что Патрисия и делает, расслабляясь, когда Нат кладёт ладонь ей на талию, прижимая к своей груди.
— Да так… Хотела поговорить с Триш об организации праздника для…
— Ты могла бы поговорить об этом и со мной. Забыла, что у старосты две руки, да?
— Не хотела нагружать тебя этим, Натаниэль.
— Мне несложно, — нараспев тянет слова Килленгстон, — так что, Бетти, в следующий раз ищи меня, а не кого-нибудь другого. Нужно знать время и место.
— Хорошо, я поняла, — бросает ему Бетти, сощурившись. Даже не попрощавшись, она разворачивается и уходит, оставляя Триш и Ната посреди коридора.
— Да-да, давай, иди и плачься Неду, — Натаниэль берёт Триш за запястье и разворачивает к себе лицом. — Терпеть не могу людей, которые не знают о тактичности. Она бы ещё попросила тебя организовать похороны — ты же была недавно на них, знаешь, как всё устроено.
— Ох, Нат, ты у нас настоящий рыцарь.
— Рыцарь, который останется на отработку по физике, если не придёт и не перепишет контрольную, — к ним подходит Мишель, прижимая к груди книги, которые она достала из своего шкафчика.
— Я поскакал, — он подмигивает им и опрометью бросается в соседний кабинет. Затем раздаётся вопль, полный боли: «Пожалуйста, дайте мне ещё один шанс!»
—Чудесный парень, — подытоживает Старк. Мишель закатывает глаза.
— Ага, повезёт же кому-то. Эм, Триш, а ты виделась с Харли?
— Вот же ж чёрт!
— Только не говори мне, что ты…
— …Забыла?
— Думаю, что всё совпало, — позади Мишель возникает Питер и отвечает на вопрос Триш, читающий на её лице: — Он хотел ещё раз подойти к тебе, но, как оказалось, в Теннесси без него никак, поэтому он уехал. Харли ждал слишком долго и понадобился дома — так бывает.
— Чёрт! — вновь чертыхается Триш. Её обжигает виной, и она чувствует себя очень и очень неловко, а ещё ей стыдно перед Тони, поскольку она знает, как дорог этот мальчик (уже парень) папе. — Как же я могла забыть о том, чтобы назначить встречу!
— Не убивайся так, — Джонс кладёт ладонь ей на плечо.
— Не могу, — она протяжно вздыхает. — Харли очень помог папе в сложный период в его жизни, а я… Что сделала я? Я наплевала на это. Я же знала, что он дорог папе, знала, что он общался с ним все эти годы. Господи, ну какая же я идиотка.
— Тогда позвони или напиши ему, — предлагает ей Питер.
— Нет, извинения за такое нужно приносить лично.
— Ты что, собралась в Теннесси?
— Д-да? Да, — прокашлявшись, отвечает Триш. — Ну… Тут тринадцать часов на машине, если верить телефону.
— А самолет или поезд?
— Знаешь же, что я обожаю путешествовать на машине, Питер.
— А твоя мама?
— Она с Хэппи на конференции в другом городе, но с этим я разберусь. Слушай, Мишель, а у Ната же есть старший брат?
— Ага. Нейтан.
— Нейтан, случаем, не водит машину?
— Водит. Он — гонщик.
— Тогда прекрасно, — Триш хлопает в ладони. — Если всё удачно сложится, то я на выходных поеду в Теннесси.
— Мы поедем.
— Что?
— Ты же не думала, что мы тебя отпустим в такую даль одну?
Триш улыбается.
***
Братом Натаниэля оказывается очень высокий (их разделяют целых тридцать два сантиметра) обладатель карих глаз и тёмных волос.
— Эм, Нат, здесь, видимо, какая-то ошибка, — тянет Триш, отступая назад, чтобы получше рассмотреть Нейтана. — Это точно твой брат? Вы с ним совершенно не похожи, да и выглядит он лет на семнадцать, а не на свои двадцать два года.
— Приёмный, — Нейтан забирает у Питера сумки и укладывает их в багажник. Закончив, жмёт Триш руку, и она удивляется, поскольку его прикосновение оказывается нежным. — Рад с тобой познакомиться, Патрисия.
— Триш.
— Как скажешь.
— Ты куда намылился? — интересуется у Натаниэля Питер.
— Я бы даже так спросила: «Вы оба куда намылились?» — Джонс приподнимает бровь, смотря на стоящих у машины в спортивных костюмах Натаниэля и Гвен.
Гвен и Нат молчат, и Триш не удерживается от смешка — вот ведь привязались! Причём все: и Мишель, и Питер, и эти двое. Если бы они помогали предотвращать самоубийства, то блестяще бы справлялись со своей работой, но нет же, пока они присматривают за Триш и гадают, что ещё выкинет эта взбалмошная девица с фамилией Старк.
— Ребят, зачем вы здесь?
— Мне противопоказано оставаться дома с предками — либо они меня придушат, либо я их. Я не вынесу выходные с нотациями, — первая вступает в «бой» Гвен.
— Мама боится отпускать Нейтана на такое расстояние, — продолжает Натаниэль.
— Нат, твой брат — гонщик, — напоминает ему Триш.
— А мама всегда остаётся мамой.
— Места всем не хватит.
— Машина просторная, — заверяет её Нейтан, и Триш чувствует — сегодня явно не её день.
— Ладно уж, садитесь, раз готовы потратить свои выходные на поездку в Роуз Хилл, — вздыхает она, признавая свою безоговорочную капитуляцию.
— А всем места хватит? — вопрошает Мишель, открывая заднюю дверь. Нейтан усмехается.
— Дорогая, это же Dodge Durango.
— Вопросов нет, — Джонс залезает в салон, устраиваясь посередине второго ряда. Третий ряд занимает Гвен, которая заявила, что планирует выспаться, и «заливать чьё-то плечо слюнями она не планирует». Натаниэль устраивается на переднем сидении с братом, говоря, что сегодня он — штурман, так что Триш остаётся устроиться на втором ряду с Мишель и Питером.