Шла ли речь об обеде, Атос устраивал его лучше любого светского человека, сажая каждого гостя на подобающее ему место в соответствии с положением, созданным ему его предками или им самим. Шла ли речь о геральдике, Атос знал все дворянские фамилии королевства, их генеалогию, их семейные связи, их гербы и происхождение их гербов. В этикете не было такой мелочи, которая была бы ему незнакома; он знал, какими правами пользуются крупные землевладельцы, он был чрезвычайно сведущ в псовой и соколиной охоте и однажды в разговоре об этом великом искусстве удивил самого короля Людовика XIII, который, однако, слыл знатоком его.
Как все знатные вельможи того времени, он превосходно фехтовал и ездил верхом. Мало того, его образование было столь разносторонне, даже и в области схоластических наук, редко изучавшихся дворянами в ту эпоху, что он только улыбался, слыша латинские выражения, которыми щеголял Арамис и которые якобы понимал Портос; два или три раза, когда Арамис допускал какую-нибудь грамматическую ошибку, ему случалось даже, к величайшему удивлению друзей, поставить глагол в нужное время, а существительное в нужный падеж. Наконец, честность его была безукоризненна, и это в тот век, когда военные так легко входили в сделку с верой и совестью, любовники — с суровой щепетильностью, свойственной нашему времени, а бедняки — с седьмой заповедью господней. Словом, Атос был человек весьма необыкновенный.»
А.Дюма «Три мушкетера»
Однако, несмотря на все эти качества, Атос оставался всего лишь человеком. А все люди, как известно, имеют свои слабости.
В одно утро он проснулся из-за яркого света, который бил ему в глаза. Ничего не понимая, он сел и открыл их.
Атос осмотрелся. Он находился в достаточно уютной и чистой комнате, в которой имелся стол, два стула и кровать, на которой он сидел. На стене висело зеркало, в котором отражалось взъерошенное и заспанное лицо самого Атоса.
Однако в этой лохматой голове было совершенно пусто. Абсолютный провал в памяти, вплоть с того самого момента, как он очутился в погребе.
Недолго думая, Атос сполз с кровати и, кое-как пригладив волосы, спустился вниз. Еще издали он заметил дʼАртаньяна, который сидел за столом, а еще подальше, за сломанной барной стойкой стоял хмурый хозяин. При виде мушкетера он нахмурился еще больше и отвернулся.
— Доброе утро, Атос! — поприветствовал его дʼАртаньян. — как спалось?
— Спасибо, неплохо, — рассеянно ответил Атос, присаживаясь на скамью рядом с другом.
ДʼАртаньян улыбнулся и продолжил завтрак. Спустя минуту Атосу принесли тарелку яичнецы и бутылку вина.
— Ох, господин, и разорили вы меня… — стонал за стойкой хозяин. — Все бутылки побили, все колбасы понадкусали…
— Цыц! — пригрозил ему дʼАртаньян. — За все тебе было заплачено еще вчера.
— И в погребе у тебя полно крыс, — мрачно добавил Атос, к которому потихоньку возвращалась память. Немного помолчав, он добавил, обращаясь к дʼАртаньяну: — Мой милый друг, скажите, вчера я, по всей видимости, наговорил вам кучу всякой ереси…
ДʼАртаньян, словно не услышав ничего, продолжал за обе щеки уминать свой завтрак. По его отменному аппетиту и усердию, с каким он запихивал себе в рот шпинат, Атос понял, что вчера он сболтнул много лишнего, и сделался еще мрачнее.
— Дорогой Атос, — сумев-таки проглотить внушительный кусок хлеба, произнес юноша. — Хозяин вчера мне поведал о том, что вы отравили четырех его людей… Вином.
— Хм…
— И застрелили трех, — добавил дʼАртаньян.
— К сожалению, всего лишь двух, — поправил его Атос. — и двух прибил… кажется, бутылкой…
С этими словами он выудил из кармана недавно пришедшее письмо от загадочного инкогнито и передал его дʼАртаньяну.
Тот прочитал его и в задумчивости уставился на друга.
— Что вы собираетесь делать, Атос? — спросил дʼАртаньян, свернув записку и возвращая ее владельцу.
— Определенно не знаю.
ДʼАртаньян молча встал, кинул хозяину экю и они с Атосом вышли во двор.
— Тогда давайте не будем терять времени и поскорее вернемся в Париж.
Друзья сели на лошадей и пустились в обратный путь. По дороге дʼАртаньян рассказал другу обо всем, что происходило во время его отсутствия.
Они проехали уже три или четыре лье и оказались в Кревкере. Там они сошли с лошадей, чтобы дать передышку благородным животным.
Было около одиннадцати часов дня.
ДʼАртаньян зашел в придорожный трактир, чтобы отдать приказание накормить лошадей, Атос остался ожидать его у дверей.
Внимание его привлекла карета, мчавшаяся по дороге в Париж. Взмыленные лошади нуждались в отдыхе, поэтому, как и полагал Атос, карета остановилась у того же самого трактира.
Атос инстинктивно отошел в глубь зарослей дикого винограда, полностью скрывшись от любопытных глаз, и стал наблюдать.
Из кареты вышла, по-видимому, женщина, закутанная в плащ. За ней спустилась молоденькая девушка, придерживая длинный шлейф ее плаща. Дамы зашли в трактир. Атос, закутавшись поплотнее в свой дорожный плащ, проследовал за ними.
Войдя в помещение, он решил, что дама в плаще прошла сразу к себе в комнату, потому что застал там только ту девушку, которая ее сопровождала. Она о чем-то договаривалась с хозяином гостиницы.
Атос присел за крайний столик, не спуская с нее глаз. Девушка вытащила из кармана кошелек и передала его в руки хозяину. Но, вопреки ожиданиям Атоса, не прошла вслед за своей госпожой, а присела за самый дальний стол и, оглядевшись по сторонам, нырнула под него.
Это странное поведение совершенно сбило Атоса с толку. Но его размышление прервал подошедший дʼАртаньян.
— Вот вы где, а я вас искал! — с этими словами он уселся рядом и подозвал к себе хозяина. — Обед, — коротко приказал ему юноша и повернулся к другу.
В следующую секунду как раз из того угла, где сидела таинственная незнакомка, раздался оглушительный крик. Друзья резко вскочили на ноги.
Два человека, неопрятные на вид и, по-видимому, хорошенько пропитые, вытянули девушку из-под стола и пытались утащить с собой.
ДʼАртаньян, чья горячая гасконская кровь сразу ударила ему в лицо, вскочил и кинулся на помощь даме, но ему наперерез кинулся какой-то человек в плаще, перекрыв дорогу. ДʼАртаньян вынужден был вступить с ним в схватку.
Атос неторопливо встал и подошел к той куче человеческих тел, в какую превратились нападающие пьяницы и отбивавшаяся девушка.
— Нехорошо женщину обижать, — почти ласково произнес он, схватив одного за шиворот. — Она и так слабая.
В следующую минуту тот уже летел вверх тормашками за дверь.
Мушкетер повернулся к второму обидчику. Тот, узрев противника и мигом оценив его силу, поспешил ретироваться.
— Трус! — крикнул почтенный господин в плаще, наступая на дʼАртаньяна. — Трус! — повторил он и кинулся вслед за ним.
Атос подошел к распластанной на полу девушке и, молча вернув ей вертикальное положение, попытался отряхнуть, за что получил весьма чувствительный шлепок по рукам. Удивленно подняв на нее глаза, он обнаружил, что маленькая бестия яростно взирает на него своими большими глазами, в которых не было ни капельки признания.
— Я вижу, вы в порядке, — холодно уточнил Атос и развернулся, намереваясь уйти.
Чего-чего, но такого он точно не ожидал.
Подобрав по дороге рассыпавшего угрозы дʼАртаньяна, он вышел за дверь и велел привести лошадей.
Через несколько часов друзья въехали в Париж.
========== глава 4 ==========
«prenez soin de lʼhonneur de la jeunesse»
«Береги честь смолоду»(фр.)
Следующие дни вернули Атосу неторопливую и размеренную жизнь. Он вышел на службу, проел все свои оставшиеся деньги и пробовал играть. Вот что из этого получилось.
Атос, вместе со своими друзьями приглашенный на вечер к одной знатной особе (как полагал он сам, хорошей знакомой Арамиса), сел играть в кости с одним малознакомым ему господином. Благополучно проиграв около ста пистолей, он, дав слово, что эти деньги будут в кармане выигравшего не позднее семи часов утра, вернулся домой.
Через час раздался стук в дверь, и Гримо, зайдя в комнату своего хозяина, постучал костяшками пальцев себе по голове и скорчил рожу. Атос понял, что пришел дʼАртаньян, и приказал Гримо открыть ему.
ДʼАртаньян ввалился в комнату друга слегка помятый, но чрезвычайно довольный.
— Вы не поверите, дорогой мой друг! — я отыграл все ваши долги и еще привел вам подарок! — с этими словами он ввел в комнату что-то маленькое и растрепанное.
— Зачем ты ее сюда привел?! — воскликнул Атос, мигом узнав в этом существе ту миниатюрную дамочку, что вызвала переполох, остановившись со своей хозяйкой тогда в трактире.
— Мне проиграли ее в карты! — гордо сообщил юноша и добавил: — только я играл от твоего имени, так что это теперь твое…
С этими словами он развернулся и ушел, оставив Атоса одного справляться с этой проблемой.
— Гримо, — позвал его мушкетер. — Проводи мой «выигрыш» в какую-нибудь комнату.
Решив разобраться со всем завтра, Атос вернулся к себе в комнату.
***
Около полуночи мушкетер проснулся от странного звука, как будто кто-то пытался открыть ставни окон.
Он вскочил и прошел в комнату, где поселили гостью. Девушка стояла на коленях на подоконнике и явно собиралась спуститься.
— Доброй ночи, — спокойно поприветствовал ее Атос, отчего она вздрогнула и боязливо передернула плечами.
— Действительно, холодно, — сказал мушкетер, заметив это ее движение, и в голосе его сквозила ирония.
С этими словами он подошел к окну и без труда закрыл тяжелую раму.
После этого он позвал Гримо и приказал ему отвести девушку в маленькое помещение, служившее чуланом, в надежде сохранить этот ценный экспонат хотя бы до утра.
Гримо в точности исполнил указание.
Девушка подчинилась безропотно, лишь опустила голову.
***
— Женщину и слугу, дорогой мой дʼАртаньян, нужно сразу поставить на то место, на котором хочешь ее видеть, — поучал Атос дʼАртаньяна, недоумевавшего странным жилищем несчастной, когда они выходили из дома Атоса.
— Сударь, подождите!
За ними вдогонку бежал хозяин дома, размахивая в руках чем-то белым.
— Господину Атосу, — запыхавшись, произнес он и вернулся обратно.
На этот раз записка оказалась без конверта, написана она была на листе, судя по всему, вырванном из какой-то книги, и содержание было такое:
«Ни под каким предлогом не выходите из дома, пока у меня не появится возможности предупредить вас, чего именно стоит опасаться. Остерегайтесь всего и помните: даже у стен есть уши.»
Предупрежденный таким странным образом, Атос молча сунул записку в карман, не сказав ничего дʼАртаньяну, который с любопытством пытался заглянуть ему через плечо, и друзья продолжили свой путь.
***
Однако день только начался.
Друзья, собравшиеся по обыкновению у Атоса, были немало удивлены поведением Гримо. При приходе хозяина он подскочил и кинулся к нему, протягивая увесистый кошелек, в котором было никак не меньше двухсот пистолей.
— Болван, что опять произошло? — спросил его Атос, взвешивая на руке кошелек.
— Ее купили, — коротко пояснил слуга, выразительно вращая глазами.
— Как выглядел этот человек? — спросил Атос.
Гримо показал рукой выше своей головы, указательным пальцем сделал вид, что подкручивает ус, другой рукой подбоченился.
— В фиолетовом костюме, — добавил Гримо. — Со шрамом.
— Друзья, а наша гостья отнюдь не простая девушка, — сообщил, повернувшись к мушкетерам, Атос. — Если ее выкупил сам граф Рошфор.
ДʼАртаньян, как всегда в таких случаях, воскликнул: «Я убью его!», а Арамис задумчиво взял в руки кошелек и открыл его.
— Дорогой друг, — произнес он, обращаясь к Атосу, — Кроме денег он прислал вам в этом кошельке записку.
С этими словами он выудил ее из кошелька и прочитал:
— «Одна знатная особа желает встретиться с вами сегодня у монастыря Дешо, в половине одиннадцатого. Будьте одни.»
Друзья переглянулись. Ситуация начинала внушать опасения.
Часы пробили десять.
========== Глава 5 ==========
«face-à-face avec la mort»
«Лицом к лицу со смертью»
«—… Опасайтесь всех: друга, брата, любовницы… Особенно любовницы.
ДʼАртаньян покраснел.
— Любовницы?.. — машинально повторил он. — А почему, собственно, я должен опасаться любовницы больше, чем кого-либо другого?
— Потому что любовница — одно из любимейших средств кардинала, наиболее быстро действующее из всех: женщина продаст вас за десять пистолей.»
А. Дюма «Три мушкетера».
У монастыря было тихо и мрачно. Звук копыт по вымощенной булыжником площади гулко раздавался эхом. Атосу показалось, что отголосок этих шагов будет услышан за милю отсюда.
Монастырь темной громадой выделялся на фоне темно-серого мрачного неба.
Пробило половину одиннадцатого. Черной тенью перебежала дорогу кошка, и чей-то крик оборвался в тишине и эхом взлетел, прокатившись по стенам монастыря на самый его верх.
— Ты, как всегда, вовремя, граф, — раздался со стороны лукавый голос. — Не заставляешь смерть дожидаться тебя.
Атос вздрогнул. Этот голос… Его не могло быть.
Из тени собора выступила женщина. Она была одета в черный дорожный костюм для верховой езды. Ее волосы длинными локонами опускались на плечи и волнами спадали с них. Вся она походила на мраморное изваяние, сошедшее с постамента, чтобы вершить свои грешные дела.
Атос невольно отпрянул, решив, что сам лукавый играет с ним.
Холодок пробежал по его спине, но, надо отдать мушкетеру должное, Атос и вида не подал, что взволнован или, тем более, напуган. Его зрение и слух обострились до предела.
Атос взвел курок пистолета, и, словно это была его собственная тень, умеющая копировать звуки, кто-то рядом тоже взвел курок своего пистолета, а, возможно, то была игра его напряженного воображения.
Внезапно тишину разорвал выстрел. Атос, почти неосознанно, поднял лошадь на дыбы. Пуля, пролетев в нескольких дюймах от шеи животного, насквозь пробила левую руку ее хозяина.
Испуганное животное метнулось в сторону, издав протяжное ржание, и раненый мушкетер, не в силах удержаться в седле, соскользнув с лошади, тяжело упал на землю. Пистолет выпал из его руки и откатился в сторону.
Казалось, падение выбило весь дух. Завязки плаща обмотались вокруг его шеи, и Атос тщетно пытался вздохнуть. Из его груди вырвался сдавленный стон, похожий на стон умирающего, и он остался лежать на земле, без движения.
— Стареешь, граф, — произнесла женщина, подходя к нему и прислоняя пальцы к шее. Не уловив пульса, она добавила, обращаясь к спутнику: — Он мертв.
========== Глава 6 ==========
«à l’étape de lʼabîme»
«В шаге от пропасти»(фр.)
Несколько дней прошли для Атоса, словно в тумане. Он смутно видел чьи-то лица, иногда различал какие-то голоса.
Он лежал на широкой кровати. Судя по звуку, на улице шел дождь: по оконной раме стучали мелкие капли.
Голова гудела, казалось, она вот-вот разорвется. Веки словно налились свинцом, они были настолько тяжелые, что мушкетер еле-еле смог их поднять. Все тело болело.
Он попытался приподняться, но тут же снова упал на подушки. Послышались шаги — кто-то спешно подошел к нему.
Над Атосом склонилось красивое женское лицо. Оно очень лаково улыбалось ему, пока руки, принадлежавшие хозяйке этого очаровательного лица, поправляли подушки.
Атос набрал в грудь воздух, собираясь что-то спросить, но молодая женщина, уловив это движение, лишь приложила палец к своим губам и кокетливо подмигнула ему.
Она вышла из комнаты и, сказав кому-то пару слов, вернулась не одна, а в сопровождении мужчины, в котором Атос признал того самого посредника, с которым он виделся после получения самого первого письма.