- Рей Хино.
- Кунсайт.
Закончить знакомство мне помешала внезапная тишина, повисшая в зале, и шорох раздвигаемого занавеса.
Кажется, Минако говорила, что она начинает вечер? Что ж, посмотрим, на что способна девчонка.
Когда она вышла на сцену, я подумал, что сомневаться в том, что она умеет удивлять, не приходиться. Куда подевалась вчерашняя испуганная девчонка, дрожащая, как выброшенный на улицу котенок? Минако внезапно превратилась в голливудскую диву – в Веронику Лейк*, с этой ее прической «игра в прятки» и длинными, откровенно декольтированными платьями. Теперь ее глубокий, мягко льющийся голос, которым она томно пела какую-то грустную песню, идеально подходил ей. Поймав себя на том, что уже несколько секунд задерживаю дыхание, стараясь уловить малейшие вибрации ее напева, я резко выдохнул и потянулся за стоящим на стойке стаканом.
Мисс Рей Хино тонко улыбнулась, заметив мою заинтересованность.
- У Блонди настоящий талант – выходя на сцену, она словно становится другим человеком.
Это точно. Совершенно другим человеком.
- Блонди? – ухмыльнулся я.
- Ну да. Блонди и Зайка – они были великолепным дуэтом, похожие, словно сестры, и обе умели примерять на себя абсолютно любую роль.
Я заинтересовался.
- Вы хорошо их знаете?
- Еще бы! – рассмеялась Рей, - я ведь тоже здесь работаю. Пока Зайка не вернется, я подменяю ее в номерах с Миной. Мы, конечно, тоже весьма колоритный тандем, но я все-таки надеюсь, что наш влюбленный кролик скоро появится.
- Вы думаете, причина ее отсутствия – ее жених?
- А какая же еще? Девушки вроде Зайки всегда влюбляются, как в последний раз – сильно и навсегда. Вероятнее всего, она решила устроить себе небольшой внеплановый отпуск вместе со своим дружком.
Мисс Хино отвернулась, чтобы попросить у бармена спички, и в этот момент к стойке торопливо подошла Минако. Быстро улыбнувшись Рей, она молча взяла меня за руку и повела за сцену, к гримерной. Я подумал, что должен что-то сказать о ее таланте - обычно певицы любят слушать похвалы себе. Жаль, что я крайне плох в произнесении любезностей.
- Ваше выступление было… впечатляющим.
Минако улыбнулась, и я заметил, как ее щеки залились краской. Неужели ей так редко делают такие, в общем-то, грубые комплименты?
- Вы мне льстите, я точно знаю, что не дотянула пару нот. Это все из-за волнения.
Комната, которая использовалась певицами в качестве гримерной, была маленькой, тесной, очень душной, и в ней царил невообразимый бардак, который неизменно сопровождает всех легкомысленных девушек. Минако махнула рукой в дальний конец комнаты, где у стены стояли два совершенно одинаковых стола, заваленных всякой женской дребеденью. Я направился туда, не дожидаясь ее дальнейших объяснений, и взял с ближайшего ко мне стола открытку, на обратной стороне которой было написано: «Ты – королева моего сердца. Кайто»
Я раздраженно помахал клочком картона перед носом Минако:
- А ты говорила, что не знаешь имени жениха твоей подруги.
- Вообще-то, - резко бросила девушка, вырывая открытку из моих рук, - это мой стол.
- О. Вот как, - меня откровенно забавлял ее смущенный вид, по крайней мере, она теперь была похожа на себя, а не на кинодиву, - и кто же этот Кайто?
Девчонка покраснела еще сильнее, и трогательным жестом заправила за ухо прядь длинных золотистых волос.
- Да так, ничего особенного, просто один парень, мы с ним познакомились… - она остановилась, заметив мой насмешливый взгляд, - что?
- Ты готова первому встречному рассказать о себе все, что только он не спросит? Ты такая наивная?
- Это не наивность, это честность, - сердито бросила Минако, поднимая на меня отчего-то грустный взгляд, - Судя по всему, вам редко приходится общаться с искренними людьми, так, мистер Кунсайт?
Я нервно сглотнул. Невероятно.
Она жалеет меня!
Я не нашелся, что ей на это ответить. Девчонка, разумеется, попала в самую точку – такое неискреннее окружение, как у меня, еще поискать надо, но с чего она взяла, что мне нужна ее жалость?
Так ничего и не сказав, я повернулся к другому столу, принадлежащему пропавшей девушке, и принялся лихорадочно обшаривать его взглядом. Расческа с двумя длинными светлыми волосками, эмалевая брошка с полумесяцем, скомканные бумажные салфетки с остатками косметики – и большой букет уже слегка подвявших алых роз, стоящий рядом с зеркалом. За одним из темных цветков едва выглядывал уголок карточки для сообщений.
- Откуда это? – спросил я у Минако, показывая на цветы.
Она пожала плечами.
- Нам часто такое поклонники дарят. Правда, - девчонка задумалась, - странно, но в последнее время Зайка получала только красные розы, больше никаких цветов…
Я осторожно вытащил карточку из букета и перевернул ее, ожидая найти послание, однако она была пустой.
Плотная, из качественной бумаги светло-коричневого цвета с едва заметным рисунком, и единственное, что было на ней изображено – небольшой символ по центру, окружность с заключенным в нее крестом.
Я протянул карточку Минако, позволяя ей рассмотреть находку, однако она только пожала плечами.
- И что это значит?
Символ казался мне смутно знакомым, словно это что-то простое, не требующее долгих раздумий, известное со школьной скамьи… к сожалению, мой образ жизни препятствовал легкому запоминанию школьных знаний, и поэтому я, подобно Минако, не знал, что может означать это послание.
Но зато мне было известно, кто может помочь его расшифровать.
Я сказал Минако, что нашел все, что хотел, и направился к выходу так быстро, что девчонка едва поспевала за мной, однако прежде, чем я успел выскочить из бара, наполненного смехом и звоном бокалов, нас окликнула мисс Хино, ловко спрыгнувшая со своего места у бара.
- Мина, тебя Мотоки ищет!
Минако растерянно посмотрела на меня, затем на Рей, быстро извинилась, сказав, что зайдет ко мне завтра, и вновь поспешила за сцену. Роковая мисс Хино медленно приблизилась ко мне, от сигареты в ее пальцах в воздух поднималась тонкая струйка дыма.
- Нашли, что искали, детектив?
- Откуда вы знаете? – опешил я.
Она улыбнулась своей едва касающейся алых губ улыбкой.
- Бросьте, в вас за версту можно признать фараона*. Вы наверняка что-то здесь выискиваете, иначе Мина не выглядела бы рядом с вами таким нашкодившим ребенком. Так вы нашли?
Я согласно кивнул, полностью признавая свое поражение. Эта девушка была настолько проницательной, что я не удивился бы, скажи мне кто-нибудь, что она способна видеть будущее в дыме своей сигареты.
Темные глаза Рей сверкнули из-под длинных черных ресниц.
- Если как-нибудь зайдете в полицейский архив, передайте от меня привет Джедайту, - она повернулась, чтобы уйти, но я торопливо ее остановил.
- Откуда вы знаете Джеда?
- О, мы с ним как-то провели пару незабываемых уик-эндов… - она усмехнулась, все с тем же нечитаемым выражением глаз.
Наблюдая за тем, как Рей Хино, покачивая бедрами, направляется обратно к барной стойке, я подумал, что наивность Минако еще сыграет с ней злую шутку – по всему очевидно, что я не единственный, в чьем окружении нельзя встретить по-настоящему искренних людей.
Комментарий к Глава 2.
Вероника Лейк - американская актриса, которая ввела в моду длинные волосы, закрывающие один глаз.
Фараон – пренебрежительное название полицейских.
========== Глава 3. ==========
Дождь, зарядивший еще с прошлого вечера, и не думал останавливаться.
Я припарковал свою машину напротив серого неприметного здания, с двух сторон зажатого магазинчиками, торгующими всякой дребеденью. По ярким полосатым навесам над дверями магазинов глухо барабанил дождь, струйки воды то и дело проливались на зазевавшихся покупателей, а лужи на дорогах стояли такие, что ноги в них проваливались по щиколотку, но рядом с полицейским архивом тротуар был чистым и ровным, словно его только что хорошенько вымыли с мылом. Как раз в честь нашего приезда – в последний раз я заходил в архив лет шесть назад.
Я подал Зойсайту знак, чтобы он поторопился – парень, кажется, застрял в ремне безопасности и никак не мог выпутаться. Удивительная неловкость для такого одаренного карманника. Неужели у него стойкое, оставшееся еще со студенческих времен, отвращение к любому помещению, наполненному ветхими бумагами? В ответ на мое замечание он покраснел, едва не слившись цветом лица со своими волосами, но уже через мгновение ремень был, наконец, отстегнут, и мой напарник выбрался на улицу.
Охранник полицейского архива даже не взглянул на нас, когда мы прошли мимо него, оставляя на идеально белом полу архива грязные следы. В здании царила удивительная тишина, все его обитатели, очевидно, запрятались по своим кабинетам, обложились так любимыми ими бумажками и молча наполняются счастьем от запаха чернил. Я уверен, что в архивах, вроде этого, могут работать только конченые психи, повернутые на печатной продукции.
Джед, например, точно из таких.
- Мистер Кунсайт, а ваш друг знает о том, что мы придем? – спросил меня напарник, подозрительно оглядываясь по сторонам.
Тишина, которая была так приятна для моих ушей, явно напрягала его.
- Тот, к кому мы идем, знает все, Зой.
- Какое лестное заявление.
Джед стоял в дверях одного из кабинетов, вольготно привалившись плечом к дверному косяку. Весь его вид ясно давал понять, что на работе он находится не первые сутки – очевидно, полицейский департамент вновь подкинул архиву сложную работенку. Кипенно-белая рубашка была помята, волосы растрепаны, а под глазами залегли такие тени, что при определенном освещении их запросто можно было принять за синяки.
Я с наигранным сочувствием покачал головой.
- Ты совсем не щадишь себя, друг.
- Я знал, на что иду, когда подписывал договор о найме, - глухо рассмеялся Джед, - привет, Зой.
Зойсайт смущенно улыбнулся. До этого он был в этом здании всего однажды – я как-то отправил его вернуть взятые у Джеда бумаги, - и ему было приятно, что работник архива помнит его имя. У Джеда была одна интересная особенность – однажды его увидев, любой проникался к нему чувством глубокого почтения, почти преклоняясь перед умом и аналитическими способностями этого странного человека. Иногда, когда Зойсайт пытался удивить меня, выдавая какое-нибудь умозаключение, он неосознанно копировал интонации и жесты Джеда, и я сделал вывод, что своеобразное очарование Джедайта подействовало и на него.
Джед жестом предложил нам пройти внутрь.
Раньше я частенько заглядывал в его кабинет, когда постоянные склоки в полицейском участке окончательно меня донимали, и с тех пор, как я бывал здесь в последний раз, ничего не изменилось. Тот же ворох бумаг на столе, чашки с недопитым холодным кофе, бумажная стружка на полу от вырезаемых газетных статей, и пара кактусов на окне, которые, по всем моим прогнозам, давно уже должны были засохнуть – по части растений Джед был на удивление рассеян.
- Вы давно не приходили к нам, мистер Кунсайт, - звонкий девичий голос раздался из другого конца кабинета, где, как я знал, во всю стену растянулись стеллажи с папками.
Я обернулся.
Ами, помощница Джедайта, осторожно спустилась со стремянки, держа в одной руке целую гору бумаг. Меня всегда удивляло, как она может таскать все эти неподъемные папки, при ее-то хрупкости. Девушкой она была маленькой, скорее худой, чем стройной, и ключицы у нее были такими острыми, что, прикоснувшись к ним, наверняка можно было порезаться.
- Добрый день, Ами. Отлично выглядишь, - мне нравилась эта девушка, в ней была изящная простота, которой так не хватает современным дамам.
Она тихо хихикнула, окидывая меня взглядом.
- Могу сказать то же самое про вас, как это ни удивительно. На свидание нарядились?
Я улыбнулся, неосознанно пригладив рукой волосы.
- Мое нынешнее задание обязывает меня прилично выглядеть.
- А где ваш… о, здравствуй, Зой!
Я обернулся. Все это время Зойсайт прятался за моей спиной и, против обыкновения, молчал. Когда я посмотрел на него, у бедняги был такой вид, словно его поймали за руку при вытаскивании чужого кошелька из кармана. Он кое-как выдавил из себя улыбку в ответ на радостное приветствие Ами, и было видно, что она далась ему очень нелегко:
- Здравствуй, Ами.
Как школьник, честное слово!
Девушка спросила, не принести ли нам чаю, и, получив утвердительный ответ, вышла из комнаты, на ходу передав груду бумаг покачнувшемуся от неожиданности Зою.
- И что же привело тебя в мою тихую гавань, Кун? – Джед усмехнулся, устраиваясь на краю рабочего стола.
Я смахнул скомканные бумажки с низкого кресла, осторожно присел на краешек, и достал из кармана пальто найденную вчера в гримерной карточку, чтобы передать ее Джеду. Тот повертел ее в руках, какое-то время рассматривал символ, изображенный на ней, а потом поднял на меня вопросительный взгляд.
- И что ты хочешь спросить?
- Символ. Что он означает?
Разочарование, отразившееся на его лице, окончательно убедило меня в том, что разгадка всего этого яйца выеденного не стоит.
- Кун… - укоризненно протянул Джед, - ну это же школьная программа…
Я раздраженно отмахнулся.
- Оставь нотации, Джед. Ты забыл? Ты у нас светлый разум, я – двигатель процесса. Я веду расследование, когда у меня появляются вопросы, я иду к тебе. Так что давай, выполняй свою работу.
Он хмыкнул.
- Это знак, которым в астрономии обычно обозначают Землю.
- Нашу планету? – уточнил Зой, нахмурив брови, - и какой смысл в этом послании?
Джед пожал плечами.
Честно говоря, я тоже был в недоумении. Зачем кому-то оставлять Зайке целый букет роз, и рисовать на карточке знак Земли?
В этот момент в кабинет вернулась Ами с целым подносом кружек и вазочек с печеньем. Она слегка толкнула Джедайта, чтобы он подвинулся, и поставила свою ношу на освободившееся место.
- Ами, - Джед протянул ей карточку, - можешь что-нибудь сказать об этом?
- Смотря, что вы хотите узнать, - произнесла она после того, как некоторое время изучала изображение
.
- Я нашел это в букете, который был подарен одной певице, - я забрал две чашки с подноса и протянул одну Зойсайту.
- О, так это дело, ради которого ты прихорошился?
- Так и есть, - рассмеялся я, - девушка пропала, и я пообещал ее подруге найти ее. У нее вроде бы был жених, недовольный местом ее работы, и я подумал, что эта карточка могла бы быть как-то связана с ним.
- Ты правильно подумал, - Ами кивнула, - дело тут вовсе не в знаке, который означает…
- Символ Земли, да, я знаю, - небрежно бросил я, краем глаза заметив, как Джед поперхнулся чаем.
- Так вот, в данном случае это не символ, - продолжила Ами, одновременно вытаскивая из ящика стола свернутую карту, - это указатель. Если вы обратите внимание на бумагу, которая использована для карточки, то можете увидеть на ней едва различимый рисунок. Это часть карты города, и центр символа, таким образом, указывает нам на…
Она расстелила карту прямо на полу, решив, очевидно, не сгонять Джедайта с насиженного места, и некоторое время водила пальцем по линиям улиц, отыскивая нужный участок. Внезапно она торжественно ткнула в один из домов:
- Пятая улица, дом номер девять! Тебе знакомо это место?
- Нет, - я покачал головой, - Джед, я могу воспользоваться твоим телефоном?
После того, как я получил разрешение на звонок, я набрал номер бара «Луч полумесяца» и попросил позвать к телефону Минако.
- Я слушаю, - ответила она странно глухим голосом. Я понял, что она зажимает трубку ладонью, чтобы никто не смог нас подслушать.
- Пятая улица, дом номер девять. Вам это что-то говорит?
Она удивленно вскрикнула.
- Это дом, в котором находится квартира Зайки!
- Отлично. Я заеду за вами через два часа, и мы вместе туда отправимся.
Когда я вернулся в кабинет, заметно оживившийся Зойсайт рассказывал Ами о своих планах на поступление в полицейскую академию, а Джед молча дожевывал последнее печенье, наблюдая за эмоциональным монологом моего напарника с насмешливой улыбкой.