С этими словами он встал и поднял свой узел. Теперь все увидели, что он и вправду живой, и что это гном, связанный по рукам и ногам. Гном сопротивлялся изо всех сил. Однако тут из их укрытия внезапно выскочила Сьюзен и, четким обработанным движением приставив стрелу к тетиве, громко и властно крикнула:
― Бросьте!
Питер, Эдмунд, Рабадаш и Элизабет обнажили мечи. С такого расстояния Элизабет смогла увидеть удивленный взгляд гнома и то, как он зашевелилась его повязка на рту. Очевидно, он был возмущен формулировкой Сьюзен. Она выпустила одну стрелу в предупреждение опав в корму лодки, и тельмары выронили гнома в воду. Эдмунд и Рабадаш первые бросились в воду за пленником, а Питер услышал, как что-то просвистело у него рядом с ухом и один солдат, который первый схватился за арбалет, упал в воду. О барахтался, пытаясь плыть к дальнему берегу, и Питер увидел, что стрела Сьюзен сбила с него каску. Он обернулся к сестре, которая без тени сомнения уже прилаживала к тетиве вторую стрелу. Но в этом не было нужды. Другой солдат, увидев, что его товарищ упал, с громким криком выпрыгнул из лодки и тоже начал барахтаться в воде ― глубина оказалась в его рост).
Но внезапно вода вокруг них забурлила, они закричали, словно оказавшись в кипятке. Питер боковым зрением заметил, что черные волосы Лиз метнулись вниз: она присела, неотрывно и не моргая смотря на пленников воды. Вода вокруг них постепенно начала сжиматься, образуя идеальный ровный шарик, словно из снега снежок. И в тот момент, когда Рабадаш и Эдмунд вытащили из воды гнома, шар поднялся над водой; Элизабет резко повернула голову в ту сторону, откуда приплыли войны и шар, с кричащим в нем людьми, отнесло туда же. Элизабет выпрямилась. Эдмунд, смотря в сторону улетевшего водного шара, молча поднял руку и показал девушке большой палец.
― Спасибо.
Люси начала разрезать веревки на гноме своим кинжалом, который в остроте не уступал мечу Питера. Рабадаш же бросились в воду и раньше, чем вода дошла ему до плеч, добрался до лодки, подтащил ее к берегу. Гном был коренастый и широкогрудый, как большинство гномов, трех футов росту, а грубые рыжие борода и бакенбарды оставляли открытыми только крючковатый нос и блестящие черные глаза. Когда же он, наконец, был освобожден, он потер затекшие руки и ноги и сказал:
― Бросьте?! Лучше нечего не придумала?
Элизабет, Эдмунд и Рабадаш практически синхронно фыркнули.
― Сказал бы ей спасибо. ― вступился за свою девушку царевич. Гном гневно глянул на него снизу-вверх.
― Они бы меня и без подсказки утопили!
― Может не стоило им мешать? ― тут же вклинился в разговор Питер. Все ожидали хотя бы простого, заслеженного «спасибо», поэтому реакция спасенного гнома была весьма оскорбительной. Впрочем, Элизабет вспомнила, что гномы побольше части не отличаются добрым и спокойным нравом. Это не нимфы и не кентавры, а сварливые старики.
― Могу устроить ему заплыв со связанными руками и ногами. ―предложила Лиз, уже вскинув руку, однако Эдмунд перехватил ее и устало мотнул головой. Из-за быстрых и рваных движений в воде, так еще и без предварительного задержки дыхания, парень выдохся; они с Рабадашем тяжело дышали, пытаясь быстрее отдышаться.
Гном, услышав фразу брюнетки, оглянулся на нее, с явным желанием поспорить. Видимо, он собирался выйти победителем из словестной хватки, но при одном взгляде на Элизабет примолк. Для него не осталось незамеченным ее манипуляции с якобы наказанием для воинов, но сейчас он что-то внимательно высматривал в ее лице. Девушке столь пристальный взгляд не пришелся по душе, однако отводить взгляд не стала.
― Ложки-поварёшки. ― с удивлением воскликнул гном. ― Я таких как ты в жизни не видел!
― Таких как я? ― не поняла Элизабет, но тут же сообразила, что такого мог разглядеть гном на ее лице, что привело его в такое замешательство. ― Глаза?
― Колдовская метка. ― с внезапным презрением выплюнул гном, отводя взгляд от сиреневых глаз Элизабет. ― У всех Колдуний и Колдунов такие есть, а от них добра не жди.
― Однако помнится, что вы, гномы, поддерживали Джадис в ее планах. ― в ответ форсировал Эдмунд. Он часто принимал оскорбление Элиз на свой счет, малейшее грубое слово считал поводом дать этому человеку в нос. Проблемой было еще то, что сама брюнетка в большинстве случаев не успевала остановить парня, волей-неволей вязавшись в драку самой. А сейчас же гном так открыто призирал то, что когда-то считал уважением.
Рыжий гном, однако, с недовольством посмотрел на Эдмунда, но ничего не ответил.
― А вы не слишком юны, чтобы знать что-то о той битве. ― пробурчал он. Питер усмехнулся.
― Ну, тогда нам говорили, что мы слишком юны, чтобы победить в той битве.
Гном глянул на Питера, да так и замер. Он знал о Королях и Королевах, прошлого, но был уверен, что те их бросили. Теперь же перед ним стояли не нарнийцы, и явно не тельмаринцы, особенно этот загорелый парень. И все выглядели… не обычно. Гном еще раз глянул на Колдунью, и все его сомнения рассеялись: на поясе у девчонки поблескивал золотой Алетиометр. Предвестник будущего, расшифровать который могла только одна ― Королева и Колдунья.
Гном пораженно выдохнул, и когда Эдмунд и Элизабет поравнялись с другими, вся шестерка предстала перед ним. Три девчонки, одна из которых была с Алитоеметром ― который Королева Чарующая собрала с собой, другая с луком ― неизменный атрибут Великодушной, а другая с кинжалом и бутылочкой из алмаза ― целебный эликсир Отважной. Парни же как на подбор ― высокие, статные, один из них с легендарным мечом Риндон, двое других же ― младший Король и, вероятно, пропавший царевич Тархистана.
― Ой, вы конечно шутите… Это вы?! Вы ― древние Короли и Королевы?
Элизабет слегка вздернула брови, обменявшись взглядом с Эдмундом. Питер весь подобрался, расправил плечи и сделал шаг к гному, протянув руку.
― Король Питер. Великолепный.
Элизабет громко хмыкнула.
― Вот этого ты мог не добавлять. ― сказала Сьюзен, отчего вместе с Лиз тихо рассмеялись и Эдмунд с Рабадашем. Люси тоже было смешно, но она была далеко от подколов над родными, поэтому только скромно улыбнулась. Однако гном целиком поддерживал троих ребят, весело усмехнувшись:
― Это уж верно ― взгляд его снова упал на черноволосую. ― Королева Элизабет?
― Да. ― согласно кивнула девушка. А потом внезапно хитро усмехнулась и вытащила из ножен меч. ―Но, по-моему, ты нам не веришь? Может, назовешь себя?
― Я Трам. А ты это зря затеяла.
― Я? ― невинно поинтересовалась девушка. ― Не я. Он. ― лезвие меча сверкнуло в солнце. Элизабет опустила лезвие в них, держать за рукоять и протягивая меч Эдмунду. Тот ухмыльнулся и взял оружие.
― Рабадаш, не подсобишь?
Царевич протянул свой меч гному. Трам взял его, но тут же опустил в песок, словно тот был слишком тяжел для него. Эдмунд глянул на черноволосую, взглядом спрашивая, хотела ли она навредить этому малышу? Но девушка лишь покачала головой. Она помнила, что гномы в своей сути обманчивы и изворотливы. Они, конечно, меньше ростом, но сильны как взрослый человек, а кроме того низкий рост способствует победе. И когда Трам вскинул меч Рабадаш с целую нанести удар, только быстрая, годами вырабатываемая и совершенствующая техника ближнего боя помогла младшему королю увернуться, но Трам нанес быстрый удар рукоятью меча по носу парня.
― О, ты цел?
Но вот насмешка явно была лишней. Теперь же, поняв обманчивость противника, Эдмунд не собирался сдаваться. Тут была права Люси: Эдмунд Пэванси драться на мечах не умел, а вот Король Эдмунд Справедливый выигрывал не одну битву. Сначала тот только парировал удары, а потом начал наносить их сам, уклоняясь в прыжке, обыгрывая свой рост. Глаза его слегка потемнели, Эд делал четкие, но плавные движения, уже не отступая, а атакую. Чтобы выиграть ему понадобилось чуть больше минуты: меч был выбит из рук Трама и отброшен. Эдмунд держал меч перед гномом, готовым в любое мгновение отразить подлый удар. Младший Король мелким подрагивал.
Элизабет подошла к парню и положила руки ему на плечи. Эдмунд сделал глубокий вдох ― Лиз почувствовала, как поднялись и опустились его плечи ― после чего опустил меч и сделал вместе с девушкой шаг назад. Гном продолжил стоять, согнув одно колено. Грейс прекрасно понимала, что чувствует ее парень, физические ощущая пульсации, исходящие от него. Одно движение, один звук лязганья мечей заставил Эда вновь очутиться на одной из многочисленных битв, где ты спасаешь себя сам. Ему понадобилась чуть больше минуты чтоб победить, и две чтобы выйти из этого состояния.
Элизабет ободряюще потёрла его плечи, Эдмунд положи свободную от меча руку на ее и сжал. А вот гном был все еще под впечатлением.
― Бородки-сковородки. Может Рог вправду подействовал?
― Ее рог? ― спросил Питер, кивая на Сьюзен. Гном кивнул.
― Ладно, давайте обсудим чуть все позже. ― внезапно сказала Элизабет. ― Думаю, надо дать Траму отдохнуть и хоть что-то поесть, а уж потом расспрашивать.
― Согласен с Ее Высочество. ― улыбнулся Трам. Его вид становился многим дружелюбным, да и сам гном, несмотря на явную предрасположенность к словесным склокам, потихоньку начинал нравиться царствующей шестерке. ― От волнений просыпается страшный аппетит. И да: во всяком случае вы спасли мне жизнь, и я вам очень благодарен.
― Ха. ― громко сказала Элизабет, улыбаясь. ― Нас все же поблагодарил.
Сказано это было, конечно, не с целью задеть гнома, и тот это понял. Он улыбнулся черноволосой Королеве, но извиняться за свои высказывания явно не собирался. Элизабет это же было и не очень нужно. Завтрак был ожидаемым событием, но пришлось с ним немного повременить: Трама не устраивала одни яблоки, поэтому он предложил поймать рыбу, но сделать это можно было только другой стороне острова, а не то их могли заметить с материка. В лодке кстати оказались удочки. Шестерка подростков и гном вошли в воду, с некоторым трудом оттолкнули лодку от берега и вскарабкались на борт. Командование взял гном. Весла, конечно, были слишком велики для него, поэтому Питер греб, а гном правил сначала по каналу на север, а потом на восток вдоль острова. Отсюда дети могли разглядеть и реку, и все заливы, и мысы за рекой. Выросший лес все изменил, и они ничего не могли узнать.
Пока они так плыли, Люси не посчитала зазорным поинтересоваться, за что их нового знакомого хотели убить. Трама вопрос, казалось, развеселил. Он с усмешкой рассказал о том, что является опасным преступником, и что Тельмары всегда так поступают. Рабадаш нахмурился и припомнил, что Тельмары не совались в Нарнию, на что гном ответил, что за тысячу лет их отсутствия многое изменилось. Однако, чтобы все это понять, пришлось бы слушать всю историю, а уже потом завтракать, но голод был несколько сильнее желания во всем разобраться. Разговоры оставили на потом.
Когда вышли в открытое море восточное острова, гном стал ловить рыбу и легко поймал несколько яркоокрашенных рыб, все вспомнили их по обедам в Кэр-Паравеле в старые дни. Наловив достаточно рыбы, они направили лодку в маленький залив и привязали ее к дереву. Гном, бывший мастером на все руки ― гномов-негодяев можно было встретить, а вот гномов-дураков-и-неумех никогда ― разрезал рыбу, почистил ее и сказал:
― Теперь нам нужен хворост.
― У нас в замке уже много хвороста. ― припомнил Эдмунд. Трам даже присвистнул:
― Так здесь действительно есть замок?
― Только развалины. ― сказала Люси.
Возник вопрос, как перенести рыбу. Связать ее было нечем и корзины тоже не было. Питер, однако, притащил несколько больших веток и, гном даже не успел высказать зреющий насмешливый вопрос зачем им это, как ветки оказались в ловких пальцах Элизабет. Трам притих, с интересом наблюдая, как ветки послушно гнуться под влиянием сиренево-голубых всполохах магии, что выбивались из-под пальцев девушек. Он смотрел, а потом, когда дело было сделано, коротко сказал:
― Ты это… не серчай за те слова.
― Да ладно. ― с улыбкой отмахнулась Лиз. ― Я все понимаю.
Сначала гному было не слишком уютно в замке. Он озирался кругом, чихал и говорил, что место сейчас не очень хорошее, но когда зажгли костер, он приободрился и показал им, как печь свежую рыбу в горячей золе. Нелегко было есть горячую рыбу без вилок, с одним перочинным ножом и кинжалом на семерых, и кое-кто обжег пальцы. В конце концов опять пришлось создать пару серебренных палочек, чтобы нанизывать на них рыбу, что привело Трама в тихий восторг. Ели быстро, обжигая языки, но в девять часов утра, когда на ногах с пяти, ожогам не придаешь особого значения. Все напились воды из колодца и съели по паре яблок, а гном извлек трубку размером с ладонь, набил ее, зажег, выпустил огромное облако ароматного дыма и сказал:
― Ну так что? Время для твоей истории.
― Даже не знаю, с чего начать. ― сказал гном. ― Начнем с того, что я вестник короля Каспиана.
― Кого? ― спросила Элизабет. Она удобно устроилась в объятьях Эдмунда, таким образом, что ее голова покоилась на его груди, а руки парня обнимали девушку за талию. Рядом сидящая Сьюзен наоборот, села позади Рабадаша, обняв его за пояс и упираясь подбородком ему в плечо.
― Каспиан Десятый, король Нарнии, да будет его царство долгим. ― ответил гном. ― Или вернее сказать, он должен быть королем, но думаю, старые нарнийцы предпочтут вас.
― Кого ты имеешь в виду под старыми нарнийцами? - спросила Люси.
― Это те, что подняли восстания.
― То есть этот Каспиан предводитель нарнийцев. ― подвел итог Рабадаш.
― Можно и так сказать. ― проговорил Трам, почесывая голову. ― Но на самом деле он из новых нарнийцев, он - тельмаринец, если ты понимаешь меня.
― А с какого перепугу тельмары считаются новыми нарнийцами? ― недовольно спросил Эдмунд. ― Они же всегда были нашими противниками: охотились на зверей в землях Нарнии, занимались работорговлей. Да и в скольких схватках мы сходились с ними?
― Все изменилось, пока вы там гуляли. ― сказал Трам. ― Но, наверное, это слишком плохо рассказываю. Думаю, что нужно вернуться к началу, к тому, как Каспиан вырос при дворе своего дяди и как он стал на нашу сторону. Но это длинная история.
― В таком случае хорошо, что мы любим истории. ― заметила Люси.
Гном сел поудобнее и начал свой рассказ.
========== Новое прощание с Кэр-Паравалем ==========
― То есть, этот Каспиан Десятый ― наследный принц тельмарийцев, который решил поднять революцию против своего дяди-деспота Мираза, и для этого ему нужны мы и жители старой Нарнии? ― Элизабет обвела всех вопросительным взглядом. ― Я все правильно понимаю?
― Из моего рассказа, ты вынесла только это? ― спросил Трам, на что Лиз громко фыркнула.
― Я обобщаю, потому что отношения этого недокороля с нянькой, каким-то ученым ― совершенно ненужная информация.
Трам нахмурился, но ничего говорить не стал. История, которую он рассказал Рабадаш вполне уместно назвал «затянутой», хотя, возможно из-за того, что гнома перебивали, но под конец Элизабет совершенно потеряла нить разговора и просто выхватывала какие-то отдельные фразы. Но так или иначе, Рог Сьюзен действительно сработал: Каспиан трубил в него между девятью и десятью часами, а все они как раз находились в это время на станции. Трудно было поверить, хоть и ясно, что это так.
― Впрочем, ладно. ― Трам встал, закончив чистить свою трубку и сказал. ― Думаю, я должен вернуться к королю Каспиану и сказать, что помощь не придет.
― А мы кто? ― возмутился Рабадаш.
― Вы… ― Трам запнулся.
― Мы же пришли. ― воскликнула Люси. ― Вы звали на помощь и вот мы. Если ты этого не видишь, значит ты глуп.
Элизабет хмыкнула, посмотрев на Трама.
― Думаю, вы ожидали увидеть воинов, а не шестерку детей, верно?
― Только не обижайтесь. ― попросил гном. ― Но твоя правда. Конечно, мы обожаем детей и все такое, но в данный момент, в середине войны… я уверен, вы и сами понимаете.
Повисла неловкая пауза, все всё понимали. Но внезапно Элизабет почувствовала легкие толчок в спину, и стоило ей слегка отстраниться от Эдмунда, тот вскочил и крикнул: