— Неудачное приземление. Боюсь, у нас большие потери.
Винтерфелл не был готов к осаде и последующим боям подобного масштаба. Леди Санса взяла на себя заботу об организации временного убежища и госпиталя. Бриенна видела ее, закатавшую рукава и завязавшую волосы платком, встречающую у ворот бывшей конюшни, ныне опустевшей, каждого раненного.
— Нимерия! Стоять! Кто-нибудь, помогите мне, — раздался звонкий голос за Бриенной, она обернулась — и сердце ее остановилось на миг. Верхом, обнимая перед собой почти бесчувственного сира Черноводного, восседала Арья Старк. Ее рук едва хватало, чтобы держать его и не уронить поводья.
— Он тяжелый, — пожаловалась младшая Старк, — Нимерия нашла его посреди поля. Лошадь его убежала.
— Сир Бронн! Придите в себя! — Бриенна отпрянула: в руках мужчина сжимал Вдовий Плач, без ножен, обагренный кровью. Она прижала руку ко рту, отказываясь верить в то, что видит.
Бронн был ранен: проникающий удар разорвал мышцы и сосуды над ключицей, второй пришелся в грудь почти у самого сердца, не считая многочисленных синяков, порезов и двух сломанных пальцев. Нужен был мейстер или хотя бы целитель из Вольного Народа, но они были перегружены.
Он открыл затуманенные болью глаза лишь на мгновение, посмотрел на Бриенну, закрыл их, замычал что-то, сжимая меч и пытаясь протянуть его ей. Она приняла его уверенной рукой, сжала его пальцы, кивнула, хотя он и не мог ее видеть.
— Я сама займусь им, — решилась Арья, оглядевшись и сжав губы в тонкую линию, — мейстеров не хватит, а я кое-что умею. Эй, Пёс! Помоги леди Тарт занести его ко мне!
К тому времени, когда Бриенна спустилась обратно, начали возвращаться отряды за отрядом. Первыми в ворота влетели, как будто боялись куда-то опоздать, люди под знаменами Баратеонов.
Возглавлял их юноша, которого она никогда прежде не видела, но с легкостью перепутала бы с некоторого расстояния с Робертом Баратеоном — если верить его портретам в молодости, или даже Ренли, разве что этот был юн, плечист, и выражение его лица было жестким и неулыбчивым.
Появление воинов Штормовых Земель заставило Бриенну вспомнить начало своего пути, и она вышла из ворот, надеясь дождаться возвращения отца и его людей под знаменами Тарта.
Это слишком много. Я не могу вернуться назад. Назад нет пути. Я никогда не буду прежней, та Бриенна мертва, и умерла она не единожды. Отец проводил из дома девушку, которая… — она проглотила ком в горле. Да, это тоже приобретенное умение — затыкать собственные мысли.
Она безучастно наблюдала, как оседает пыль на юго-западном горизонте, обозначая отступление драконьей королевы. Но ни король Джон, ни одичалые, ни сир Аддам еще не возвращались. Бриенна вспомнила Давена Ланнистера, кузена Джейме — он погиб Зимой, явившись на подмогу спустя пять месяцев после них. Отец когда-то говорил, что жизнь становится горькой на вкус, когда большинство твоих знакомых, о которых ты мог сказать «мы, бывало, с ним…», мертвы.
Горечь определенно становилась преобладающим вкусом в ее жизни.
Она опустила голову, думая о Бронне Черноводном.
Усмехнулась — горько.
Сир Бронн, вечный участник любой суеты, всеведущий наблюдатель, повелитель сплетен и слухов Ланнистерского лагеря, обладающий невероятной памятью на песни, стихи, когда-либо кем-либо произнесенные слова и подробности и обстоятельства их изречения.
— Миледи, вы совершили невозможное, вытащив нас сюда, — заявил он, когда они стояли перед Стеной — перед Зимой, — я мог греть свой зад в Дорне, а Золотой Лев — в шелковой постели…
— Заткнись, — мертвенно произнес Джейме, глядя вверх, — я там, где должен быть. Там, где хочу быть.
— А я нет. Я не хочу отмораживать себе хозяйство за Стеной. Если выбирать место, где умереть, то это - последнее в моем списке. Я не хочу и знать, что за Стеной что-то есть. Я даже смотреть на нее не хочу.
— Тогда отвернитесь, сир, — промурлыкала Бриенна, как и все, задравшая голову вверх и не отрывающая взгляда.
— Не могу, — вздохнул Бронн.
Стена потрясала. На нее действительно нельзя было не смотреть. Все равно что в полнолуние не заметить луну на небе. Или море упустить из виду, стоя на берегу. Возле Черного Замка перевалочные лагеря расползались на несколько миль. Здесь были походные кузницы, госпитали, склад оружия, редеющие конюшни, но с первого же взгляда Бриенна могла сказать, что занимаются организацией люди не самые опытные. Джейме только тихо вздохнул. Бронн не смолчал, в отличие от них обоих:
— Кто здесь устроил этот хлев, засранцы? Как можно ставить рядом сральню и котлы для еды? Кто главный? Как тебя зовут, ребенок? Чей ты? Какого хуя здесь забыл?
Джейме с Тартской Девой все еще не разговаривал. Только по делу. Его ровный холодный тон, демонстративное избегание ее взгляда, все вместе давало понять, как он зол на нее, как недоволен. Правда, они спали в одной постели — спина к спине, но это он же и предложил. Своим равнодушным тоном, не меняясь в лице. Естественно, им приходилось разговаривать. И Джейме оставался неизменно вежлив, отстранен и словно наказывал ее своей нарочитой холодностью за что-то. Бриенна бы извела себя до смерти мыслями о причинах, если бы не Бронн.
— А, миледи, ваш Лев еще замурчит, — махнул он рукой вслед молчаливо удалявшемуся Джейме Ланнистеру, — дайте только пометить территорию.
Бриенна, как всегда, ничего не ответила.
А Бронн, как всегда, оказался прав. Неужели, пережив Зиму, он погибнет у стен Винтерфелла?
Она кусала губы, давясь подступающими рыданиями. Что скажет отец? Он прощался с любимой девочкой, умеющей немного играть мечом, но встретит убийцу, клятвопреступницу, Шлюху Цареубийцы, Зимнюю Сестру. Сможет ли она когда-нибудь снова смотреть ему в глаза, как прежде? Бриенна прикусила кулак, загоняя постыдные слезы туда, где им было место. Пусть задушат ее опять. Пусть останется только месть, злоба, Верный Клятве и…
…и прямо перед ней из овражка со стороны леса, чуть прихрамывая, быстро шагал — Бриенна прокусила кожу на указательном пальце, открыла рот в беззвучном «Джейме», уронила руку, в которой все еще держала Вдовий Плач, рукояти их мечей встретились у ее бедра, издав мелодичный звук, разрывающий оцепенение.
Он увидел ее, махнул правой рукой, ускорил шаг. Она пошла навстречу, дыша, дыша снова. Он побежал. Она тоже, перепрыгнула через что-то, через кого-то, разбрызгивая весеннюю грязь.
Джейме состроил гримасу, преувеличенно страдальчески хромая у чьих-то носилок.
Бриенна показала ему кулак.
Они схлестнулись грудь к груди. Джейме растерял половину своих доспехов, и оставшиеся держались кое-как. Бриенна, не переставая смотреть ему в глаза, вложила Вдовий Плач в его руку. Он вонзил его в землю рядом с ее ногами. Замешательство было отринуто за секунду.
Пальцы на ее затылке решительны, больше никаких пряток, сказал его уверенный яркий взгляд.
— Женщина. Женщина моя, — оглушительно зашептал воздух весны его голосом, когда Джейме обнял ее, оставляя быстрые поцелуи на ее лице, на волосах, на подбородке, шее, прижимая ее голову к груди, для чего ей пришлось склониться, и было все равно. Она целовала в ответ. Руки, пальцы, волосы, бороду, губы, брови. Морщинки веселья лучились у его глаз.
— Живой. Живой! — только и прошептала едва слышно Бриенна, закрывая глаза и улыбаясь, позволяя ему кружить ее, подхватив за бедра.
Забывая в эту минуту обо всем. Дыша светом его присутствия.
— Поставь меня, я тяжелая, отпусти!
— Неа. О, мой неуязвимый победитель!
— О-о, мой… — поцелуй, ноги болтаются в воздухе, руки на его шее, смех, снова поцелуй, львиное урчание, — неуязвимый… победитель, верни меня на землю, пожалуйста…
«Не возвращай меня, — их глаза снова наши друг друга, близко и честно, как и прежде, — давай останемся здесь навсегда. Где бы это самое „здесь“ ни было».
Но когда Джейме опустил ее, и они повернулись, чтобы идти к воротам, то в нескольких шагах Бриенна увидела смотрящего безмолвно на них своего отца, лорда Селвина Тарта.
*
Санса Старк привыкла с детства относиться к Джону Сноу слегка свысока. Нередко она забывалась до сих пор, не привыкнув к тому, что бастард Сноу вдруг превратился в высокородного дворянина по обеим линиям.
Тем более, она не могла привыкнуть звать своего брата королем. Но с таким Джоном, какой вернулся с битвы, говорить было много проще.
Он был зол, избит, он был в ярости. Отряд Мандерли подвел оборону, отряд Карстарков зашел в тупик, Ботли вообще отступили без команды, и только одичалые не подвели, хотя и перестарались немного, опередив остальных и рискуя лишний раз.
— Лианна прислала людей, — делился Джон, пока Санса промокала глубокие следы от косого удара на его лице, — она сама тоже прибудет. Очень вовремя. Я думаю, ее кузена мы вскоре тоже увидим. Они захотят переговоров. Им придется — мы их потрепали сегодня.
— Не дергайся, — предупредила Санса, протянула Клигану мокрую окровавленную тряпку, — полотенце, будьте добры, Сандор.
— Дени в лагере нет, — вдруг уже более спокойно произнес Джон, Санса помотала головой в знак непонимания.
— А где же она?
— Я абсолютно уверен, что она отправилась сегодня с утра на юг, за драконами.
Санса окаменела. Пёс тихо зарычал.
— Я не знаю, что нам делать, — тихо сказал Джон, опуская голову и напряженно всматриваясь в пространство, — от драконов стены не помогут.
— Я напишу Тириону. Он говорил, что попробует их… обезвредить.
— Убить дракона? Бес? — Джон кисло улыбнулся, качая головой, — даже не хочу спрашивать, как.
Молчание было страшным и тягостным, но затем Санса продолжила свою работу. Закончив с его лицом, она взяла у Клигана ножницы и осторожно разрезала на спине Джона рубашку. Деревянные осколки щита впились под лопаткой. Вытаскивать их следовало очень аккуратно и осторожно. Ее тонкие пальцы, привычные к работе с иглой и шелковой нитью, справлялись с этой задачей достаточно споро.
— Где Арья? — пробормотал Джон, закрывая глаза и морщась, — она заслужила взбучку за то, что кричала на меня в присутствии людей.
— Нимерия приволокла ей Ланнистерского дружка с дырой в брюхе, — пророкотал Клиган, — маленькая леди сейчас играет в расчленителя.
— Сандор! — округлила глаза Санса. Джон хмыкнул. Пёс составлял достойный противовес его благопристойной сестренке.
— Если к ночи наши люди придут в себя, собери в большом зале на стол что-нибудь, — кивнул он, не открывая глаз, Сансе, — попробуем побеседовать с лордами Штормовых Земель. Я говорил с их молодым наследником, Джендри Баратеоном. Их положение хуже, чем у нас, поэтому они готовы присоединиться; семь замков разграблены дотракийцами. Тарт постоянно в опасности вторжения с моря.
Джон запрокинул голову, стиснув зубы и все же тихо застонав, когда Санса дернула неудачно вошедший деревянный осколок.
— Баратеоны в давнем родстве с Таргариенами, — тихо сказала Санса, пробуя выколупать засевший кусок длинной спицей, прокалив ее над свечой, — неудивительно, что пришли только некоторые.
— Если бы их не грабили, и они бы не пришли… две — ай! — с половиной тысячи. Слишком юный лорд-бастард, знаменосцы-бастарды и изгнанные нищие, — Джон выдохнул, когда Санса триумфально вытянула особо длинную щепку, — Уайлды, Феллы, Морригены… и Тарт, конечно…
— Кто на их стороне? — Санса вымыла руки и приготовилась протереть раны раствором полынной горечи.
— Селми. Сванны. Эстермонты. Кафферены. Ай, Санса! — Джон и морщился, и улыбался, — что там за крики снаружи? Уже начали воевать между собой?
Пёс высунулся в первое же окно в коридоре, выходящее во внутренние дворы конюшен. Махнул рукой:
— А, это Ланнистеры с Тартами. Цареубийцу, кажись, нахрен запинают сейчас…
— Джейме жив! — просияла Санса, роняя полотенце и прижимая руки к лицу. Джон удивленно воззрился на нее. Клиган не повел и бровью:
— Жив? Если Тарт-старший разошелся, то это может быть ненадолго. Хотя… Ланнистера за его блядскую натуру из любого пекла назад выгонят.
…Санса нашла Арью все в той же пыльной дорожной одежде, на пороге ее собственной комнаты. Младшая сестра прищурилась и исподлобья глянула на нее. Санса лишь скользнула взглядом по ее неподобающему внешнему облику и уперлась в обнаженного мужчину на кровати сестры. Вокруг сновали трое одичалых с бинтами, иглами и ножами.
— Сир Бронн Черноводный, позвольте представить, — изобразила Арья для Сансы поклон.
— Мы знакомы.
— Эк его распотрошило, — прохрипел зависший над девушками Пёс и тут же убрался обратно.
— Что Орлиное Гнездо? Как ты встретила рыцарей Штормового Предела? Туда почти месяц пути по нынешним дорогам.
— Джендри, — пожала плечами Арья, — он был в Зимнем Братстве, сдружился с кем-то из Орлиного Гнезда. Он сам нашел меня: они тоже явились в Долину, просили о помощи. Но Долину можно забыть. Они едва сами держатся и никуда не спустятся со своих гор.
Сестры Старк так и стояли на пороге. Сансе вспомнилось, как леди Кейтилин всегда напоминала никогда не делать так: не стоять на пороге, не скрещивать руки на груди. Это вульгарно, говорила она. Это непристойно и похоже на поведение доступных женщин, добавляла септа Мордейн. Но почему-то именно так думалось легче. «Может быть, нам и не полагалось думать ни о чем, кроме того, как встать, как пройтись и как выглядеть, — отметила Санса, — если бы мне кто-нибудь сказал шесть лет назад, что я буду думать о видах вооружения и качестве поставок металла, я бы не поверила, что это вообще возможно».
— Мы можем выиграть время, если отдадим Цареубийцу драконихе, — высказалась Арья, — она отвлечется на игры с ним и забудет нас.
— Отдай леди Бриенну тогда. Если думаешь, что ее это остановит.
— Я не отдам Бриенну! — взвилась Арья.
— А я не отдам ни ее, ни Джейме, — ответила Санса, кидая короткий взгляд на сестру сверху вниз, — нам нужны Ланнистеры.
— Штормовые Земли сейчас враждуют с Ланнистерами. Они перегрызут друг друга.
— Но нам нужны все союзники, какие возможны. И зачем тогда, если так их ненавидишь, ты притащила сюда его? — Санса кивнула на неподвижного Бронна, разворачиваясь.
— Это Нимерия, — Арья шмыгнула носом, — он лежал в зарослях вереска. Она не отходила. Да и на нем не было их цветов и гербов. Ты бы бросила? — Санса молчала, лицо ее оставалось неподвижно, — да? Лютая Сука! А я еще твою собаку подпаленную пожалела когда-то!
Санса вздохнула самым картинным образом и удалилась к себе в сопровождении Сандора Клигана.
Той самой походкой от бедра, которую так не одобряла некогда ее септа.