Я благодарно улыбнулась ведьмаку, передавая громоздкую, но очень полезную для разнообразных свертков, кульков и мешочков, которые не хотелось мять в сумке, корзину.
— М-м, пирожки! — учуяв запах выпечки, протянула я, разворачиваясь в сторону божественного аромата.
— Бери лучше вон у той женщины, — Эскель кивнул на торговку снедью, стоящую чуть дальше вдоль основного ряда ярмарки, нежели та, к которой я собиралась.
— Почему именно у нее? — удивленно спросила я, двинувшись в нужном направлении. Не доверять ведьмаку поводов у меня, конечно, не было, но интересно же!
— Они у нее сегодняшние, с утра выпеченные, — ответил мужчина.
Ощутив внезапный приступ голода и вспомнив о пропущенном обеде, я купила сразу кулек пирожков. Вонзив зубы в первый из них, я согласилась с Эскелем, что они были наисвежайшие.
— Как ты узнал? — с восхищением поинтересовалась я.
— По запаху, — коротко ответил ведьмак.
— За десять метров в такой мешанине? — вскинула я брови и, увидев лишь мягкую едва заметную улыбку ведьмака, удивилась еще больше. — Кажется, я все-таки плоховато представляю себе способности ведьмаков, надо подтянуть матчасть. Хочешь? — протянула я ему кулек.
Эскель от пирожков не отказался. Так мы с ним, жуя, и двинулись дальше.
— Эх, вот что мне нравится в этом мире, так это пирожки, — призналась я, совершенно довольная этой покупкой.
— В твоем мире таких пирожков нет? — хмыкнув, поинтересовался ведьмак.
— Ты знаешь, вот именно таких нет, — подтвердила я. — Видимо, какой-то утерянный рецепт средневековья или какой-то секретный ингредиент этого мира, но в своем мире я таких вкусных пирожков, как здесь, никогда не пробовала!
— Может, потому что ты просто голодная? — прозрачно намекнул на скорость поедания мной пирожков Эскель.
— Может! Но в своем мире я же их тоже ведь не на полный желудок пробовала! — напомнила я, усмехаясь. Бросив искоса взгляд на ведьмака, я поймала его улыбку и засмеялась сама.
Корзина и сумка постепенно наполнялись запланированными и незапланированными покупками. Хихикая, мы переходили от одной лавки к другой, обсуждая товары, продавцов и покупателей. Ну точнее хихикала я, Эскель лишь ухмылялся, не портя имидж невозмутимых ведьмаков, но шуточки наблюдательный охотник на чудовищ отпускал даже чаще меня, часто отвлекающейся на покупки.
— Не покупай, — неожиданно сказал Эскель, до того участвовавший в покупках не столь радикальными советами.
— Почему? — повернулась я к нему, заинтригованная бескомпромиссной просьбой.
В этой лавке особых ингредиентов мне впервые попались языки утопцев, и я собиралась купить их впрок, несмотря на немалую цену, которую ломил продавец в отсутствие конкурентов. А тут вдруг внезапное «не покупай». Обычно ведьмак сразу говорил о выявленных им недостатках товара и предлагал посмотреть у других продавцов или же намекал торговцу, что за неликвид цены не ломят, но ни разу не рекомендовал отказаться от покупки вовсе.
— За такую цену я тебе сам дюжину утопцев наловлю и языки у них повырываю, — тихо, но с заметным возмущением сообщил мне ведьмак. — Они толпами у озера в Каэр Морхене бегают.
Его слова доходили до меня медленно и как-то по частям, но когда полностью дошли, я просияла.
========== Часть 51 ==========
— Так ты же можешь мне не только языки, но и мозг, и кровь, и трупный яд, и кучу чего еще с них добыть! — похоже, мои горящие глаза несколько устрашили ведьмака.
— Могу, — подтвердил он, хмурясь. — Тебе это действительно все нужно?
— Нужно, — кивнула я, отходя от прилавка. — Я не знаю почему, но части тел утопцев в большом дефиците. Не то чтобы они были так уж часто нужны, но когда нужны, заменить их нечем, а найти проблематично. И я бы еще поняла, если бы какие-нибудь когти королевской виверны приходилось так тщательно искать и так много за них платить, редкая птица! Но утопцы, судя по статистике, чуть ли не в каждом водоеме водятся, а даже вон за языки какие цены ломят.
— Я думаю, это связано с тем, что от воды они далеко не отходят и потому их редко кто убивает достаточно далеко на берегу, чтобы потом было что потрошить, а из воды вылавливать их туши никто не будет, — предположил Эскель.
— Помнится, тогда они далеко повылазили, — задумчиво протянула я, вспоминая свой единственный контакт с этими чудовищами.
— Еще бы! Ты так громко кричала и ругалась, что они не смогли себе отказать в удовольствии тобой подзакусить, — с совершенно серьезным лицом сообщил ведьмак.
— Зато хороший способ выманить! — заметила я, на самом деле слегка смутившись от воспоминаний.
Я бы может так и гуляла бы до самой ночи по ярмарке, но на закате торговый день подошел к концу, ряды пустели, продавцы закрывали свои лавочки, так что пора было и нам сворачивать свою деятельность.
— Ну что ж, почти все, что нужно, купила. Не нашла кое-какую травку, надо будет Трисс озадачить, и части тел утопцев остались за тобой, — подвела я итог, когда мы шагали обратно к лесу, из которого было удобно незаметно открыть портал. — Можно отправляться обратно.
Прогулка хоть и была долгой, и ноги уже, признаться, гудели, но возвращаться в Каэр Морхен не хотелось. Я даже задумалась почему. Сам замок мне очень даже нравился, как и все, что меня там ожидало. Кажется, просто хотелось подольше побыть с Эскелем наедине за пределами моей комнаты и без неусыпного контроля Йеннифер и Ламберта.
— Не хочешь сначала где-нибудь поесть? — неожиданно прервал мои размышления Эскель.
«Ему тоже не хочется возвращаться?» — я перевела на него удивленный взгляд.
— Тут есть пара корчм, в которых можно поужинать, — добавил ведьмак.
«Дура, тебя на ужин приглашают! Хватит молчать!» — обругала я сама себя.
— В Оксенфурте, — ответила я на первым заданный вопрос. — Филь говорила, что ночью там особая атмосфера, а я была там только днем.
Эскель усмехнулся.
— Кажется, надо поскорее привыкать, что ты чародейка, и можешь перемещаться по всему континенту.
— К хорошему быстро привыкаешь, — пожала я плечами. — Это вот отбери у меня сейчас силу, и начнется ад! Так что? Как насчет Оксенфурта?
— Пойдем, — согласился ведьмак. — Только со всем этим неудобно будет, — он приподнял корзину, почти доверху забитую покупками.
— Все это я сейчас в кладовку отправлю в лабораторию, — пообещала я освободить руки. — Надо еще Йен сообщить, чтобы она не думала, что я пропала без вести.
Выудив из пространственного мешка записную книжку и ручку, я быстро написала записку для наставницы, вырвала листок и, сложив, водрузила его на стол Йеннифер в ее комнате. После этого сняла свою сумку с плеча и так же переправив ее через пространство, положила на стол в лаборатории, после чего проделала то же самое с корзиной, забранной из рук ведьмака.
— Завтра разберу, — сама себе наметила план я, возвращаясь в реальность.
— Ловко у тебя получается, — отметил Эскель.
— Столько времени тренировалась, безвылазно сидя на Скеллиге! — усмехнулась я и взмахом руки открыла портал. — Оксенфурт! — назвала я конечные координаты.
Сумерки уже почти кончились, когда мы с Эскелем вышли из-за поворота узенького переулка на одну из главных улиц города. Несмотря на поздний час, здесь и в самом деле было шумно и людно. Побывав здесь днем, я удивлялась огромному количеству разнообразных лавочек и мастерских, куче молодых людей, громкой музыке и веселому гомону, раздающемуся со всех сторон. Сейчас же, почти ночью, город, казалось, стал еще более шумным и разгульным. Огни и музыка лились буквально отовсюду, вместе с шумом подвыпивших компаний и разнообразными, но отнюдь не всегда приятными, запахами. Было ощущение, что тут проходит какой-то средневековый карнавал, но по заверениям Филь, Оксенфурт был такой всегда.
— Вот уж и правда удивительный город! — с интересом вертя головой, воскликнула я.
В темноте он выглядел не так, как днем. Множество зажженных огней не только освещали, но будто согревали город своим теплым светом, а повсеместное ликование и застолье только усиливали эффект праздничной атмосферы.
— Большая часть его населения студенты, — напомнил Эскель. — Уж если какому городу и быть удивительным, так это Оксенфурту.
— Ночью он прекрасен, — все шире улыбаясь, сказала я.
От Оксенфурта я определенно была в восторге и днем, и ночью. Из-за своей шумности и людности, он больше всех других городов напоминал мне о доме.
— Куда ты хочешь пойти? — спросил ведьмак.
— Не знаю, — несколько растерянно ответила я. — Если у тебя есть идеи, веди, — предложила я ему.
Эскель хмыкнул и, кивнув, повел по узким, грохочущим, ярко освещенным улицам будто никогда не спящего города. Вскоре мы уже входили в довольно большой трактир с островерхой крышей, стоящий на пересечении улиц и завлекающий посетителей громкой веселой музыкой и аппетитными ароматами, доносившимися из него.
— А ты умеешь выбрать место, где вкусно кормят, — втягивая носом воздух, отметила я.
— Тут частенько подрабатывают и тренируются студенты кафедры Труверства и Поэзии, может, повезет попасть на выступление, — совершенно неожиданно сказал ведьмак. — Ну и кормят тут тоже неплохо!
Я удивленно посмотрела на мужчину, совершенно не ожидая такого критерия выбора увеселительного заведения.
— Надеюсь, места еще не все заняты, — добавил он, цепко осматривая заполненный народом зал.
Публика была достаточно разношерстной, однако ни откровенно бедных, ни слишком богатых я не заметила. Очевидно, трактир был ориентирован на средний кошелек и образование. Стол мы заняли почти последний, не самый близкий к импровизированной сцене, но дающий достаточно обзора. Нам повезло, на той самой сцене было довольно оживленно, шло приготовление к представлению. Так что мы успели вовремя и даже легко затерялись среди посетителей трактира.
— С ума сойти, настоящие средневековые поэты, — пробормотала я, разглядывая забавные костюмы, непривычные инструменты и слушая их переговоры.
— Еще пока не настоящие, только учатся, — заметил Эскель.
— Настоящие, — качнула я головой, не соглашаясь. — Просто еще не дипломированные.
========== Часть 52 ==========
Нам принесли большие деревянные кружки, до краев наполненные жидкостью. Эскель сразу же отпил из своей, в которой судя по пенке было пиво, а я несколько медлила, глядя на вино. Пить хотелось сильно, но не алкоголь и точно не в таких количествах. Не желая обижать делавшего заказ ведьмака, я решила отпить немного, а потом сходить и попросить чего-нибудь безалкогольного или на худой конец просто воды, если такого тут не водится. Однако к моему удивлению в кубке было не вино, а морс! Я с наслаждением быстро выпила сразу половину и только после этого взглянула на Эскеля. Оказывается, он все это время наблюдал за мной, так что встретившись с ним взглядом, я благодарно улыбнулась.
«Запомнил, что я не люблю алкоголь! Немногим моим друзьям и знакомым это так быстро далось», — с нежностью подумала я, и тут со сцены раздался первый переливчатый перебор струн.
Представление оказалось этаким спектаклем-мюзиклом. Молодые таланты разыгрывали незатейливую комедию, перемежая ее песнями и стихами, вероятно, собственного сочинения. Несмотря на простые действия и совсем уж примитивные декорации, явно сделанные на коленке за час до «спектакля», наблюдать за сценой было интересно, а местами и очень смешно. Больше я, правда, смеялась не над шутками, а над самими актерами, толком не отрепетировавшими сценарий и постоянно вынужденными импровизировать, попадая впросак. Впрочем, это только добавляло искренности и веселья и актерам, и зрителям. Так что я пила, ела, хлопала и смеялась вместе со всеми, с интересом следя за развитием событий на сцене, которые, похоже, уходили все дальше от первоначально задуманного сценария. А уж когда Эскель осторожно приобнял меня за плечи и прижал к своему боку, я и вовсе почувствовала, что больше мне ничего и не надо. Вот так сидеть в его объятиях, пить морс и смеяться, глядя на неумелую, но старательную игру молодых талантов.
Бесконечно, впрочем, представление длиться не могло, и вскоре будущие дипломированные трубадуры и поэты дружно поклонились всем составом, получили заслуженные рукоплескания и овации и удалилась. Их место заняли музыканты. Точнее дальний угол зала, а на месте бывшей сцены стали собираться люди, разгоряченные смешным зрелищем и еще не готовые спокойно расходиться по домам. Под заводные переливы скрипок, лютен и флейт взявших в места в карьер музыкантов, они весело отплясывали на дощатом полу трактира, продолжая смеяться и громко говорить. Я с вновь нахлынувшим интересом стала наблюдать за местными танцами, непроизвольно пристукивая ногой в такт музыке. При всем моем многостороннем образовании, о танцах этого мира, как о благородных, так и простонародных я ничего не знала.
— Да ничего сложного, вроде, скачут просто, — вслух пробормотала я, заметив простую закономерность движений.
— Что? — переспросил Эскель.
Я качнула головой. От идеи потанцевать пришлось отказаться. Веселье весельем, но конспирация прежде всего. Обычные чародейка и ведьмак вызвали легкий интерес у посетителей, который быстро сошел на нет с началом спектакля, и нужно было и дальше сливаться с обстановкой, а не привлекать внимание. Я залпом допила остатки второй кружки морса и уже хотела было предложить возвращаться домой, но меня опередили.
— О! Ведьмак! — около нашего столика внезапно вынырнул высоченный мордоворот с горящими глазами.
— Ну, — холодно отозвался Эскель и бровью не поведший, в отличие от удивившейся меня.
— Полсотни золотых хочешь? Айда в круге на кулаках! Выиграешь, будут твои! — подвыпившему типу явно казалось, что он сделал предложение, от которого невозможно отказаться.
Я нахмурилась. Похоже, не все посетители решили растратить свою все еще бурлившую после веселого представления энергию в танцах, были и те, у кого зачесались кулаки.
— Нет, — в прежней манере ответил ему Эскель.
Мордоворот аж глаза округлил, настолько не ожидал отказа от своего «потрясающего» предложения.
— Ты че! — набычился он. — Так не делается.
— Пойдем, — шепнула я Эскелю, поднимаясь и вылезая с другой стороны стола, чтобы обойти мордоворота.
— О! У тебя и дама есть! — разглядел меня любитель подраться. — Покажи ей, на что ты способен! Заодно на подарок выиграешь, если сможешь.
— Нет, — повторил Эскель и двинулся за мной.
Мордоворот, к сожалению, был не настолько пьян, чтобы не сообразить, что добыча уплывает и дернулся следом. Так что я резко развернулась к нему и приготовила усыпляющее заклинание.
— Дама против! — постаралась как можно капризнее сообщить я. — Дама смотрела представление и ужасно веселилась, смеялась и чуть живот не надорвала. Все эти поэтические вирши и музыкальные куплеты столь упоительны и ярки, душа моя ликует и поет в атмосфере… Так что дама устала и хочет домой! — резко свернула я свою речь, увидев уже остекленевший взгляд подвыпившего типа и с трудом сдержав смех.
Взяв Эскеля за руку, я потянула его за собой, так что мы чуть ли не бегом покинули гостеприимные стены трактира, дабы избежать бессмысленного конфликта с аборигеном. Уже на улице я рассмеялась и, сменив роль с ведущей на ведомую, поспешила подальше от трактира за смеющимся ведьмаком.
— Так сбегать я еще не пробовал! — признался Эскель. — Чем это ты его?
— Ничем, — хохотнула я. — Я хотела усыпить исподтишка, а он так речью впечатлился, что не понадобилось.
Ведьмак усмехнулся.
Отойдя подальше, мы перестали торопиться и неспешным шагом двинулись по шумным улицам веселящегося города.
— Это было здорово! Спасибо за прекрасный вечер, — поблагодарила я. Заметив, что до сих пор держу ведьмака за руку, еще и переплела наши пальцы.
Эскель едва заметно улыбнулся.
— Когда бываю проездом в Оксенфурте, всегда стараюсь попасть в этот трактир, — рассказал он, и я почувствовала, что он крепче сжал мою руку. — Смотреть на выступления молодых дарований намного смешнее, чем на уже матерых артистов.