— Пойдемте же, мисс, буду рад провести вас на ваше новое рабочее место. — Эдвард нахально ухмыльнулся, но Элеонор не решилась дать ему пощечину во второй раз.
— Капитан Кенуэй, не забудьте попросить приготовить для мисс Джулии ее рабочий инвентарь: ведро с водой и тряпку. — Эд одобрительно кивнул и позвал Джулию за собой.
Джеймс стоял у штурвала, наблюдая, за командой и за теми, как Джулия, уже около часа драила палубу, и отметил про себя, что за это время в своем труде она продвинулась не очень то и далеко. Но вот в чем она преуспела, так это в том, чтобы мысленно проклинать Кидда и Эдварда, а еще свое же собственное желание плыть на корабле. И кто же ее за язык тянул.
Между тем, от его зоркого взгляда не укрылось с каким интересом матросы изредка, но поглядывают на мисс Гатри, стоявшую на четвереньках. “Вот же похотливые животные, — подумал он, — не прошло и дня, а они уже пускают слюни глядя на женщину”. Впрочем, эта мысль привела его к другой, гораздо более мрачной.
“Если плаванье затянется на слишком долгий срок, будет худо”. От этой мысли он непроизвольно нахмурил брови. Конечно, со своей стороны он сделал все, чтобы обе девушки оставались в безопасности, да и команда никогда не давала ему повода усомниться в ней, и все же не стоит терять бдительность.
Время шло к полудню, и солнце с каждым часом становилось все жарче и жарче. Джулия время от времени поднимала голову и окидывала взглядом команду, многие отирали пот, со лба проводя рукой, некоторые даже снимали рубашки, и использовали вместо полотенец.
Она вновь опустила голову, устало вздохнув, как вдруг над ней нависла тень.
— Капитан просил узнать, не нужно ли вам чего-нибудь, мисс?
Она прекратила тереть палубу, и присела на пятки. Краем глаза она заметила стоптанные башмаки и старые штаны. Но какого было ее впечатление, когда она подняла взгляд выше, и в обычном матросе со светлой кудрявой головой узнала Марка. Парень смотрел на нее спокойным взглядом, робко переминаясь с ноги на ногу и сложив руки за спиной. Джули весело улыбнулась, но тут же приняла высокомерный вид.
— Передай своему капитану, если он такой заботливый, пусть подойдет и спросит сам. Хотя вряд ли мне, что-то понадобиться от него.
— Непременно, мисс. — Он ушел, одарив ее доброжелательной ухмылкой, и она не постеснялась застенчиво улыбнуться ему в ответ.
Хоть внешне она оставалась спокойной, внутри она трепетала от страха и волнения, переполнившего ее душу, и потому, она то и дело бросала испуганные взгляды в сторону бортовых орудий, где был Марк. Вдруг она вспомнила о Роберте, и тоскливо опустила взгляд в пол.
Если бы она только знала, что капитан, вовсе не просил Марка подходить к ней.
Все это время Джеймс стоял у штурвала, и хотя он прекрасно видел эту сцену, он не предал ей особого значения. И все же зачем его матрос подходил к ней? А Марк временами исподтишка смотрел на мисс Гатри, про себя восхищаясь ее красотой.
***
Элеонор повезло немного больше. Ей приходилась перебирать тарелки и выбрасывать, те, что совсем никуда не годились, а остальные мыть, перекладывать продукты, чтобы до них не добрались крысы и тараканы, но в основном, она просто сидела на табурете, поглаживая мисс Бетси — очаровательную кошечку коричневатой масти, с белыми лапками.
— Это капитан взял, чтобы крыс ловила, — рассказывал мистер Хэк, — а мы были только рады, все-таки есть от нее и польза, и для души приятно. — Мужчина средних лет ласково провел своей огромной рукой по спине, только что запрыгнувшей на его колено, кошки, при этом нежно улыбаясь.
Мистер Хэк оказался приятным мужчиной средних лет. За весь день она узнала, что он по молодости служил в Королевской гвардии, потом перевелся на корабль к одному каперу, однако высоких чинов он не занимал, да и не стремился. Потом, как и многие попал в Нассау. Тут он нашел себе жену, и даже обзавелся дочерью — Венсди.
Они проболтали почти весь день, но по приближению вечера работа навалилась на них словно снежный ком. Время близилось к ужину, и им предстояло накормить команду в шестьдесят пять человек, включая капитанов. Еды было в изобилии: фрукты, солонина, мясо, рыба, яйца, мука из которой можно было слепить лепешки и хлеб.
Но несмотря на такое богатство выбора, это изобилие длилось не долго. Обычно спустя неделю-две, некоторые продукты начинали портиться, в первую очередь гнили фрукты, остальное же рисковало быть съеденным крысами и тараканами.
Элеонор чистила картофель, пока мистер Хэк вышел.
— Приятно видеть вас в поте лица. — За ее спиной раздался знакомый голос, и она обернулась. В дверном проеме стоял Эдвард, облокотившись о дверной косяк. Элеонор насупилась, но не нашлась, чтобы такого ответить, и потому гордо отвернулась. — Да, ладно вам, мисс, драить палубу все же тяжелей.
— Вам наверняка хотелось видеть меня там, да? — Она вновь обернулась, бросая на него холодный взгляд.
— Непременно, мисс. — Ответил тот, и какого было его удивление, когда он заметил легкую улыбку на устах мисс Гатри. От этого ему стало как-то легче.
Эдвард не умел долго обижаться на мелочи, и ссориться с мисс Гатри ему не очень-то и хотелось. Правда, отказать себе в удовольствии над ней подтрунивать он не мог.
— Право, мисс, не могу понять почему, капитан Кидд заставил это делать вашу сестру. Я бы с радостью посмотрел, как вы горбитесь над палубой.
— Ну, вы и мерзавец, сэр, я только решила, быть к вам снисходительнее, но вам видимо нравиться собачиться.
— Люблю, когда дама дерзкая, — он сделал движение, подражая рычащей кошке, и она возмущенно привстав, кинула ему в голову картофелину. — Мымра! — Крикнул он, перед тем как бесславно убежать.
“Вы только поглядите, какая тигрица!”, — подумал он, потирая голову.
Между тем ему вспомнилась Кэролайн, и воспоминание о недавно утраченной им любви, нагнало на него тоску. Он знал, что оставшись наедине со своими мыслями, и вовсе впадет в меланхолию, поэтому он решил пойти к Джиму.
Когда он зашел, то застал друга сидевшим на широком подоконнике с книгой и бутылкой рома.
— Что же, ты, уже до ужина напиваешься? — Эдвард отодвинул стул, плюхнувшись в него, а Джеймса подал ему бутылку, стоявшую рядом с ним на полу.
Он внимательно посмотрел на выражение лица Эдварда и заметил в нем неприкрытую печаль.
— Что ты как бочонок с тухлой рыбой. Опять вспоминаешь о своей жене? — Джеймс ободряюще хлопнул его по плечу, и улегся на кровать, сложив руки на животе. Но Эдвард остался на месте, понурив голову.
— Да, пожалуй, чего уж тут скрывать.
Над ними вновь нависло молчание, каждый вдруг задумался о тех, что когда-либо любил. Джеймс прикусил губу, он никогда не был женат, да и не очень-то хотел, слишком большая тяжесть, наверное, поэтому он не очень понимал Эдварда в этом плане.
Когда они впервые встретились, в начале 1712 года, Эдвард уже был женат. Он, не умолкая рассказывал ему какая Кэролайн красавица, да и вообще очень умная. Пусть и не богатая, но честная и покорная. Пока Эдвард перечислял достоинства своей жены, Джеймс искренне восхищался, тем, как сильно можно кого-нибудь полюбить.
Эдвард действительно ее любил. Будучи полным, раздолбаем, и абсолютно безответственным юношей, Эдвард и сам удивлялся тому, насколько сильно его любовь к ней изменила его цели. Теперь он думал о ком-то помимо себя. Да, он бросил жену одну на два года, но все это ради их семейного блага! Ради безбедной жизни.
Будучи ребенком, он много раз видел, как отец горбатиться на полях, собирая урожай, и получая за это гроши. Бернарду Кенуэю было по душе быть фермером, это был тяжелый и неблагодарный труд, но он видел в нем свою гражданскую и общественную миссию. Их семья жила в бедности, еды было немного, и шансов на хорошее образование и будущее для маленького Эдварда тоже. Но мистер Бернард даже и не думал, что его сын, захочет стать кем-то другим. В своих мечтах, он видел в Эдварде такого же трудягу-фермера, и таким же его сына, и сына его сына.
Но Эдвард даже не задумывался, что его ждет и чего он хочет. Он был свободолюбив, и ему, как никому другому было свойственна переменчивость, но только не по отношению к тем, кто был ему дорог. Наверное, поэтому, его очень любили его друзья: Верджил, Робин, Джон Вонючка и Джейн Томас, которая в тайне всегда была влюблена в Эдварда, но он об этом даже не подозревал.
Все они росли в Суонси, и вместе впутывались во всякие смешные и не очень, передряги. В основном по инициативе Эда, который с детства отличался непоседливостью. Он искренне любил каждого своего друга, и в мире не нашлось бы человека, который готов был сделать для них так много, как Эдвард.
Но его счастливое детство продлилось недолго. Когда ему исполнилось десять лет, их семья переехала в Бристоль на новую ферму. И этот переезд тяжело отразился на Эдварде, больше всего он страдал от того, что не может общаться со старыми друзьями. Поэтому, уже, будучи подростком, он проводил больше времени в городе, а не на ферме.
Джеймс постукивал пальцами по животу, а затем перевел взгляд на Эдварда.
— Честно говоря, я только сейчас понял, что знаю о твоей жене почти все, за исключением, того момента, как вы познакомились.
— Правда? Ну, тогда я пожалуй расскажу, чтобы ты имел полное представление о моей супружеской жизни. Мне было семнадцать. Мы с семьей уже лет семь жили в Бристоле, и я часто шатался по кабакам. Мой старик не очень был доволен этим, он хотел, чтобы я стал фермером, ну, а какой же из меня фермер, а?
— Да, пастух из тебя скверный бы вышел. — Сказал Джим, ковыряя заусеницу.
— Ну вот. А на школу денег не хватало, я проучился года три в одной, но мне это вскоре надоело. — Эдвард облокотился на колени, держа в руках бутылку. — Ну, так вот, я однажды как обычно шел в свой любимый трактир, это весной, было, кажется, заказал себе пива и просидел там пару часов. Со мной неподалеку сидели трое мужчин, уже изрядно выпивших, — его глаза печально опустились в пол, — и тогда один из них пристал к служанке, какой-то девчонке. Я решил за нее заступиться. Мы вышли втроем на задний дворик, и надо признать, — он добродушно улыбнулся, — они меня там здорово отделали, я едва дышал, и они, наверное, забили бы меня до смерти, если бы не Кэролайн. Она позвала офицеров, и те трое живо убежали, а сама принялась меня выхаживать. Представляю, конечно, в каком ужасном виде я тогда был. — Эдвард несколько повеселел, и выпил рому.
— Да-а, женщины любят проигравших. — Задумчиво проговорил Кидд.
— Однако я бы предпочел, больше так не проигрывать. — Они тихо засмеялись.
Эдвард был счастлив иметь такого друга как Кидд. Когда он впервые встретил Джима, внутренне чутье сразу подсказало ему, что они поладят, хотя многие и удивлялись: как так? Они были разными, это, правда, спокойный и закрытый Джеймс почему-то понравился Эдварду, он напоминал ему Робина Кэтсплэта, который всегда отличался осторожностью и между тем скрытым азартом, когда дело доходило до их проделок. А Джеймс и сам удивлялся, как им удалось подружиться, однако со временем он понял, что незаметно для себя видел в Эдварде своего покойного друга Генри.
— И все же, как это тебе удалось избежать брака? Неужели ни одна красотка так и не вскружила тебе голову? Я ведь помню, ты, одно время грезил о той француженке, как ее…ммм, а точно, Изабелль! Правда, я слышал она вышла замуж за испанского плантатора, у него еще сахарные поля, где-то на Тортуге… — Но Джеймс не успел ничего ответить.
К его счастью пробил час ужина, и матрос по имени Гэл, позвал капитанов в кают-кампанию. Они спустились по лестнице в просторное помещение, где было четырнадцать столов: тринадцать для команды и один лишний для гостей.
Они сели вдвоем, друг напротив друга. Мистер Хэк раздавал выстроившейся в очередь команде еду.
— Мисс Гатри, возьмите две тарелки, насыпьте еду для капитана Кидда и Кенуэйя, и отнесите им. — Сказал он, насыпая очередную порцию.
— Но…
— Мисс Гатри, я прошу вас, не стоит заставлять их ждать. — Элеонор возмущенно скривила носик, но не стала перечить. И все же для нее, той, которой все всегда подносили, такая услужливость была чужда.
Наконец она взяла две миски, и с гордым видом подошла к Джеймсу и Эдварду. Эдвард самодовольно ухмыльнулся.
— Какая честь, мисс Гатри, в таком случае я даже предложу составить нам компанию, не хотите ли?
Элеонор оглянулась по сторонам — деваться было некуда.
— Что ж, ладно, но не надейтесь, что после этого я больше не осмелюсь кинуть вам картофелину в голову.
Мисс Элеонор, пошла за своей порцией, а когда вернулась, Эдвард слегка подвинулся, и Джеймс заметил в его глазах нечто странное. “Впрочем… нет. Глупость”. И все же он слегка улыбнулся про себя. “А Эдвард ведь может”.
Но Эдвард прервал его мысли, обратившись к мисс Гатри:
— Ваша сестра появиться? — Эдвард довольно простодушно посмотрел на девушку, жуя хлеб. “Нет. Определенно нет”, — заключил про себя Джим, и откусил кусок вареной картошки.
— Она вроде бы здорова, так, что, скорее всего, появиться. По крайней мере, я не замечала за ней приступов морской болезни. — Элеонор с грацией аристократки, оторвала кусок рыбы от кости. В тайне про себя она молилась, чтобы Джули все-таки появилась.
Видимо это был ее счастливый день, ибо Джулия появилась в каюте сразу после того, как Элеонор о ней вспомнила. Она взяла свою порцию, и заметив сестру в компании двух капитанов, сначала несколько удивилась, но все же направилась к ней. Элеонор сидела рядом с Эдвардом, и Джули ничего иного не оставалось, как сесть рядом с Джеймсом, тот вежливо отодвинулся.
Ужинали они в тишине, лишь иногда прерываемой сухими вопросами, вроде: “Как скоро мы прибудем до Андреас-Айленд?”
“Дня через два, если ветер будет хороший”.
Однако странное чувство вдруг охватило Эдварда, будто, чьи-то глаза жгли его. Он осторожно поднял глаза на команду, и заметил высокого кучерявого юношу. Тот пристально смотрел в их сторону, но встретившись взглядом с Эдвардом, смущенно опустил глаза. Однако почему-то Эдварду показалось, что смотрел он больше на Кидда и Джулию. “Не стоило мне пить, уже черт знает, что выдумываю!”. Он потряс головой и продолжил трапезу.
========== Глава 7 ==========
Два мучительных дня ожидания, наконец, подошли к концу, и команда готовилась пришвартоваться у берегов Андреас-Айленд. Джулия и Элеонор стояли у правого борта корабля, вцепившись в деревянные перила, так сильно, что побелели суставы на пальцах.
До острова оставалось около трехсот ярдов, и чем ближе приближался час прибытия, тем живее кипела работа на корабле. Вдруг сзади они услышали медленные шаги, и обернувшись, узрели Эдварда с яблоком.
— Право, я думала Андреас-Айленд будет побольше. — Проговорила Элеонор задумчиво глядя на островок. Джулия облокотилась о перила, и мельком бросила взгляд в сторону Джеймса, который сейчас был поглощен исключительно управлением корабля.
Эдвард медленно подошел к перилам, и стал рядом с Элеонор, слегка подаваясь вперед за борт, держась при этом за парапет.
— Остров и впрямь невелик, по крайней мере, чтобы обойти его нам понадобиться, меньше чем сорок минут, — он откусил яблоко, и его брызги попали Элеонор на лицо, отчего она недовольно поморщилась, — так что, мы долго не задержимся здесь. Разузнаем, что нам нужно, — он встал лицом к палубе, расслабленно облокотившись о фальшборт, — и тут же отправимся в путь.
— Согласна: нечего терять времени. — Джулия вальяжно обернулась, и, встретившись глазами с Марком, она смущенно повернула голову в другую сторону. Эдвард сохранял все такой же непосредственный вид, но на самом деле не упустил ни секунды из этой сцены. После того вечера в кают-кампании, он немного позабыл о странном матросе, но за два дня он не раз замечал странные взгляды, бросаемые в их сторону, вот только, кому они были адресованы, он не знал. Но теперь в его белобрысой головушке, стали появляться догадки.