Выбравшись из-под одеяла, Мина осторожно вышла из комнаты. Двери уже давно истлели, поэтому между помещениями можно было спокойно ходить. Пол был неровным, покрытый осыпавшейся каменной крошкой, штукатуркой и кусочками гнилых досок. В соседней комнате спал Ферре, монахиня как можно тише прошла мимо и направилась на улицу. Ей не хотелось даже смотреть в сторону этого человека.
Дождь хоть и был мелким и неприятным, но не мешал ей выйти на улицу, хорошо ливня не было, а то крыша этого домика вполне могла обрушиться. Девушка прислонилась спиной к стене, всматриваясь в темноту. Хоть здесь где-то и могли ходить демоны, но почему-то тревоги совершенно не чувствовалось.
- Ждёшь своих подельников? - послышался знакомый, пугающий голос.
Мина даже отскочила от входа, испуганно взирая на вышедшего Инквизитора.
- Мне не спалось, а потом услышал, как кто-то крадётся. Интересно, а почему они украли именно тебя, а? - спрашивал Ферре.
- Что вы имеете ввиду? - не понимала монахиня, стараясь не смотреть в глаза мужчине.
- Просто ты уж очень странно себя ведешь… Может, решила мне досадить, после того, что я сделал? - размышлял охотник, подходя к ней.
- Я служу Всевышнему, и я не собираюсь предавать Его из-за одного нечестивого человека.
Удар пришелся по щеке, быстрый и хлёсткий, от которого Мина упала навзничь. Только сейчас она поняла, что именно та сказала в запале чувств. Инквизитор схватил её за волосы и поднял голову, заставив посмотреть себе в глаза.
- Не будь ты так важна, не будь каждая из вас на счету, ты бы уже лежала на этих камнях и захлёбывалась собственной кровью, - рычал мужчина.
- Тогда зачем? - плакала девушка. - Почему вы так поступили со мной?
Он не стал объяснятся с ней. Ещё чего! Охотник на ведьм просто поднял её за руку и повёл в дом, прислонил к стене и поцеловал. Девушка не хотела отвечать на это, но Инквизитор дёрнул её за волосы, заставляя Мину вскрикнуть и приоткрыть рот.
- Хочешь снова почувствовать боль? Или нет? - спрашивал тот, разорвав поцелуй.
- Отпустите меня, пожалуйста! - взмолилась она.
Мужчина поцеловал её в шею, чуть прикусывая кожу, а руки запустил под робу, теснее прижимая девушку к стене. Монахиня сжала кулаки, плотно стиснула зубы лишь бы не издавать никаких звуков. Может, если увидит, что не следует никакой реакции, то отпустит.
Его руки гуляли по её телу, по животу, талии, спине, распространяя волны нестерпимого жара. Дотронувшись до её груди, Ферре всё-таки вырвал один непроизвольный стон. Поняв, что только что сделала, девушка закрыла рот рукой.
- Вот видишь, можно это сделать и добровольно, - хитро прищурился Инквизитор втолкнув Мину в комнату.
Монахиня отползла к стене, оказалась на его лежанке, сжалась в комочек, как в первый раз. Хотелось закрыть глаза и умереть только чтобы не чувствовать это вновь. Мужчина снисходительно улыбнулся, полюбовался немного на такую реакцию, а потом присел на корточки перед ней.
- Не стоит сопротивляться! Особенно, когда сама этого хочешь! - говорил он ей.
Ферре осторожно, почти бережно провёл тыльной стороной ладони по её щеке, запустил руку в тёмные волосы, пропуская мягкие пряди сквозь пальцы. Она слегка расслабилась, и вот тогда он резко развернул её к себе и обнял, Мина дёрнулась, всхлипнула, но не стала сопротивляться, - хуже будет.
- Будь паинькой и всё будет хорошо! - тихо шептал мужчина ей на ухо.
Руки охотника снова оказались на её теле, дыхание у неё участилось, а сердце начало стучать, как бешеное. Уличив момент, Ферре поцеловал её: нежнее, сильнее, делая поцелуй всё более глубоким и чувственным.
Инквизитор снял с неё робу, начиная опускаться острожными поцелуями к груди, лаская, чуть прикусывая нежную кожу, вырывая у неё всё более сильные и громкие стоны.
Медленно сняв с себя рубашку, Ферре усадил Мину себе на колени, а сам сел спиной к стене, продолжая целовать и ласкать её. Сегодня мужчине хотелось, чтобы эта монашка принадлежала ему добровольно, без насилия. Расправившись со шнуровкой её штанов, тот запустил руку под ткань и начал массировать нежную плоть, запуская пальцы внутрь, чувствуя влажные и горячие стенки её лона.
Девушка закусила губу только чтобы не кричать от тех ощущений, что испытывала сейчас. Дыхание сбилось, а сердце едва не выпрыгивало из груди, монахиня сильно обняла охотника за плечи, оцарапав его ногтями.
- Вот видишь, ты сама этого хочешь, - шептал ей Инквизитор ухмыляясь, пока та не видела.
Положив её на лежанку, тот снял с неё туфли, а потом и штаны. Мина уже не сопротивлялась, она покорилась судьбе, да и потом ей, действительно, не хотелось останавливаться. Служительница Всевышнего слышала как шуршала одежда, та боялась открыть глаза, всё-таки какая-то небольшая частица страха всё ещё теплилась в сознании. Ту боль, что испытала тогда девушка не удалось забыть, да и никогда не удастся.
Ферре вдруг схватил её поперёк талии, усадил себе на ноги. Она почувствовала, что его плоть уже стоит, только тот почему-то не торопился завладеть Миной.
- Сядь на него, - неожиданно услышала она.
Страх поднялся в душе, он хочет, чтобы целительница сделала всё сама… Неуверенно взявшись за ствол, та направила его в себя и чуть опустилась, закрывая глаза, пытаясь понять незнакомые ощущения.
- Молодец, - похвалил её Инквизитор и резко дернул её за бедра.
Девушка не сдержалась - закричала, уперлась руками в стену, часто дыша. Из глаз пошли слёзы, от резкой боли, от обиды, от всей этой ситуации.
- Двигайся, девочка, - слова сказанные тоном, не терпящим возражений. – Двигайся!
Ей ничего не оставалось кроме как подчиниться приказу, и она начала двигаться. Сначала медленно, неуверенно, робко, краснея и едва всхлипывая от плача. Было настолько стыдно за себя, что позволила с собой так обойтись, что позволила греху взять над собой верх, что не сопротивлялась этому.
Постепенно она расслабилась, стала двигаться более уверенно, положила руки на плечи Ферре, чувствуя только сладкое тянущее чувство внизу живота, совершенно забыв о боли и унижении. Охотник, в свою очередь двигался ей навстречу, ласкал губы шею, вслушивался в приглушённые стоны и частое прерывистое дыхание девушки. Ему нравилось смотреть, как эта служительница Всевышнего, которая так свято чтила догмы, превращается в обычную девку, охочей до похоти.
Охотник резко положил её на спину, беря всю инициативу на себя, начал входить грубо, властно, но ей это только нравилось, стоны усилились, а ногти впились в кожу ещё сильнее. Мине пришлось до крови закусывать губы, чтобы не закричать в голос… Было так хорошо, до головокружения, до сумасшествия, до мерцающих кругов перед глазами, до хрипоты в горле.
Жар в её теле всё усиливался, сворачиваясь клубком где-то внутри, тело монахини напряглось, глаза плотно закрылись, будто сейчас произойдёт что-то. Наслаждение пронзило её, как взрыв огненного шара, тело, только что натянутое как тетива лука, в миг расслабилось, стирая из разума все мысли и чувства, оставляя только эмоции.
Улыбнувшись самому себе, Инквизитор сделал ещё несколько сильных движений и, откинув голову, сильно выдохнул, сжав её бедра так, что на коже вполне могли остаться синяки.
Только спустя пару минут Мина пришла в себя и сообразила, что нужно возвращаться в комнату к Гретте. Нельзя, чтобы её “сестра” узнала о том, что случилось сейчас, а если та проснётся и не застанет товарку на месте, то что-нибудь да заподозрит.
Попытавшись подняться, она почувствовала на себе сильные руки, которые перехватили её поперёк живота и груди. Инквизитор крепко прижимал её к себе, не выпуская из объятий.
- Куда собралась? – спросил Ферре.
- К Гретте, нельзя чтобы она узнала о том, что случилось, - испуганно отвечала монахиня.
Охотника только позабавил этот ответ, Мина всё ещё кичится своим моральным обликом перед своими товарками, хотя только что извивалась в его объятьях как прожженная шлюха.
- Сегодня прохладно… - как бы между прочим сказал тот, - а спать одному в холодную ночь - негоже.
Девушка поняла, что ей не уйти, пока охотник не уснёт. Из глаз снова пошли слёзы от обиды на саму себя, на своё поведение. Нужно было попытаться выбраться из его объятий и побежать будить Гретту. Уж, при ней тот не стал бы домогаться до монахини! Хотя, как поняла целительница, если охотнику на ведьм что-то взбредёт в голову, то его ничто и никто не остановит.
***
- Твоя очередь! Действуй! – прорычала Эсфирь, когда Ферре и Мина уединились в комнате.
Инкуб кивнул. Его облик начал оплывать, принимая другие очертания. Черты лица сгладились, большие уши и рога исчезли заменившись на короткие черные волосы. Крылья и когти на пальцах тоже исчезли из виду. Перед демонессой стоял красивый и статный брюнет с тёмными глазами, в которых хотелось утонуть. На плечах его был одет теплый дорожный плащ, чёрная шелковая рубашка едва заметно угадывалась под плотной тканью, штаны и сапоги тоже отличались искусной отделкой.
- Неплохо! – улыбнулась женщина внимательно разглядывая новый облик демона. – Времени у нас в обрез, но торопиться нельзя! Внеси и ты свою долю раскола.
Тот поклонился и исчез, ему предстояло выполнить работу, в которой демоны похоти были мастерами.
Военачальница кивнула и исчезла из этого места. Теперь осталось только ждать, в следующий раз она встретиться с ними у Цитадели.
***
Гретта мирно спала, ей снился спокойный и умиротворяющий сон. Девушку настолько измотал этот день, что едва положив голову на скомканный плащ, используемый в качестве подушки, тут же и вырубилась.
Из забытья её вырвал тихий, но приятный голос. Открыв глаза она увидела перед собой молодого человека, примерно своего возраста: красивый, крепкий, на голове его был капюшон от плаща, поэтому лица было особо не разглядеть.
- Тише, - сказал тот. – Меня можешь видеть только ты!
- Кто ты? – изумлённо спросила Гретта.
- Самуэль, хранитель Осколка, - говорил молодой человек. - Вы убили Стража и освободили меня, но не все могут меня видеть.
Монашка хотела ещё что-то сказать, но тут увидела, что соседняя лежанка пуста, а по дому разносятся какие-то непонятные звуки.
- Что это? – спрашивала непонимающая Гретта.
- Где? – обернулся Самуэль.
Девушка поднялась на ноги и осторожно пошла на источник звуков. С каждым шагом они становились всё отчётливее и громче, - это были стоны, женские стоны и они доносились из комнаты, где решил заночевать Инквизитор.
Гретта осторожно заглянула туда и увидела картину от которой всё внутри перевернулось, - её младшая “сестра”, девчонка, эта маленькая дрянь сейчас извивалась на коленях Ферре, стонала сквозь стиснутые зубы, обнимала его, целовала. Ревность ядовитой змеей проникла в сознание. И эта гадина ещё смела называть себя целительницей?! Да ей в портовые шлюхи надо идти!
Монахиня ошеломлённо побежала обратно в комнату, даже не обращая внимания на то, что рядом с ней стоял Самуэль. Молодой человек догнал её, сел подле, после того, как Гретта опустилась на свою лежанку и начала тихонько плакать.
- Эй, почему плачешь? - спрашивал парень.
- Он с ней, с этой малолетней дрянью! Так и знала, что что-то не так, когда она шарахнулась от Ферре, - чуть не ревела монахиня.
- Разве он достоин твоих слёз? - вдруг участливо спросил Самуэль, откидывая капюшон.
“Сестра” Мины подняла голову… и просто утонула в этих омутах глаз. Такие тёмные, тёплые, нереальные. Даже не осознавая что делает, та прикоснулась к его щеке, кожа под рукой оказалась чуть прохладной, будто тот только что пришёл с мороза. Но так не хотелось отрываться от этого взгляда, хотелось смотреть и смотреть, пока не лишишься рассудка.
- Он не достоин тебя! - голос прозвучал чуть искажённо, но заворожённая Гретта даже не заметила этого. - А эта маленькая тварь… Ты ещё сможешь ей отомстить… Я могу помочь в этом!
Тот взял её руку в свою, поцеловал запястье, почувствовав участившийся пульс.
- Правда поможешь? - в её глазах загорелся нехороший огонёк.
- Да, помогу! Только надо чуть-чуть подождать! Слушайся меня и всё будет в порядке! Не торопись! - улыбался он ей. - Ревность, - хорошее чувство! Но месть, - это блюдо, которое надо подавать холодным!
Гретта кивнула и Самуэль вдруг растаял, как дымка.
Сон всё не шёл, звуки стихли, но её всё ещё трясло, но уже не от слёз, а от гнева и злости. Да как она посмела? Эта выскочка?
Через час послышались аккуратные шаги, монахиня прикрыла глаза и притворилась спящей. Мина пришла, присмотрелась к товарке, даже позвала тихонько пару раз, но сестра-целительница не отвечала.
Облегчённо вздохнув, младшая из монахинь улеглась на свою лежанку и закуталась в одеяло с головой. Гретта, с видимым усилием, подавила желание придушить свою напарницу прямо здесь и сейчас.
Ничего! Самуэль обещал, что поможет с местью. А монашка не упустит своего, отомстит так, что её запомнят надолго.
========== Глава 10. За всё приходится платить! ==========
Ферре вернулся в городок после полудня, Энрик втайне надеялся больше никогда не увидеть охотника, поскольку, когда у войска две головы, то это не хорошо. Людям всё-таки нужен один военачальник, а паладину уже порядком надоело постоянно слушаться взбалмошного инквизитора. Однако узнав, что охотник на ведьм справился с заданием, умерил свой пыл. Не откладывая дело в долгий ящик, инквизитор приказал созвать всех на главной площади, где тот намеревался выступить. Естественно, за сутки слухи о том, что один из военачальников уехал искать артефакт, который поможет справиться с демонами быстро разошлись по лагерю, и даже обросли некоторыми мифическими подробностями.
Через час почти все собрались на городской площади, Ферре вышел из ратуши, довольный. С улыбкой на лице победителя, тот начал говорить:
- Я знаю, что Вам всем тяжело! Я знаю, что последние пару суток на нас свалилось множество испытаний. Но Всевышний учит нас, что ни одно из испытаний не даётся нам просто так. Мы должны его преодолеть, и мы преодолеем всё, что от нас требуется.
Он прервался, чтобы достать из маленькой поясной сумки светящийся осколок, поднял руку вверх, с зажатым в кулаке предметом. По рядам людей прошел ропот, видимо, те успели напридумывать самый разный облик для этого артефакта.
- Чтобы достать эту безделушку, я сразился с демонами, вырвал из их лап похищенную служительницу Всевышнего, которую те намеревались использовать в своём грязном ритуале! Я уничтожил Стража, который охранял этот камень! Трое ваших братьев погибли, сражаясь рядом со мной, но они пали, чтобы Вы все смогли увидеть, что мы можем, если захотим! Мы сможем победить демонов! Сможем!
- Сможем! – послышался дружный гвалт голосов.
- Мы загоним отродья Бэтрезена туда, где им самое место! В Ад!
- В Ад!
- Наши раны зажили, и мы набрались сил! Так давайте же покажем Бэтрезену, что этот мир принадлежит Всевышнему, и только ему! Что его скверне нет места под этим солнцем! Выступим и разобьём этих тварей! Собирайтесь и пусть Ваши сердца будут наполнены решимостью и верой!
Солдаты воспряли духом после этой речи, да и живой пример был перед глазами. Много ли фанатикам надо, чтобы вдохновить? Не очень, - дать им цель, идею и вдохновителя. Всё это было в наличии, а значит, жертвы были не напрасны.
Ферре ушел обратно в ратушу, показывая, что речь закончилась. Люди начали расходиться, воодушевлённые примером своего командира, те, действительно, поверили в свои силы. Скоро они выступят, скоро они разобьют этих созданий, которые отравляют жизнь всему живому в Невендааре.
- А ты молодец, - искренне похвалил паладин охотника. – Умеешь ты вдохновлять людей!
- Поэтому они за мной и идут, Энрик, - не упустил своего шанса вставить шпильку Ферре.
Воин Всевышнего сдержался и вымученно улыбнулся коллеге, всё-таки без вдохновителя нельзя. А Энрик всего лишь воин Господа, он не умел красиво и пылко говорить, лишь отдавать приказы и вести войско.