Добравшись до широкого и просторного трактира, Геральт отдал Плотву на попечение конюха, а за лишнюю монетку тот согласился потерпеть тошнотворного вида окровавленную сумку возле седла.
Внутри трактира оказалось душно, пахло свежей выпечкой и обжаренным мясом. Желудок мигом отозвался саднящей болью. Хорошо, что уже было поздно, и сонный трактирщик тут же подобрался с неудобного стула, поправил одежду и улыбнулся посетителю.
– Что изволите, ваша милость? – тут же спросил он.
– Плотный ужин и мягкую постель, это всё что меня сейчас интересует, – быстро обозначил свои пожелания ведьмак.
– Как будет угодно, – склонился трактирщик и спросил. – Какое вино предпочитаете? Есть Фьорано или же угодно подать классику – Эст-Эст?
– Нет, сегодня с меня токсинов достаточно, – ведьмака передёрнуло, а потом, заметив, недовольное лицо трактирщика, добавил: – У меня тяжелая охота выдалась, пришлось выпить много зелий. Так что лишняя доза алкоголя меня может просто убить. Сомневаюсь, что вам нужна слава трактира, где умер посетитель.
То, что большую часть последствий снял Белый Мёд, трактирщику знать не обязательно. Геральту достаточно было, что взгляд его смягчился и тот пошёл на кухню.
Через пару минут принесли горячий ужин – печёный картофель с жареной птицей, хлеб с паштетом собственного приготовления, а вместо вина предложили просто сок из столового винограда. Он не возражал и потому быстро расправился с ужином, заплатил положенную сумму, да дал пару монеток сверху, за работу в столь поздний час и отправился в свою комнату.
Зайдя туда, он невольно вздохнул. Что и говорить – к хорошему привыкаешь быстро. Конечно, тесная комнатушка с узкой кроватью никак не походила на его спальню в Корво-Бьянко. Но наличие чистого белья, от которого явно пахло мылом и крахмалом, несомненно, придавало оптимизма.
Стащив с себя куртку, он взглянул на поврежденный рукав. Починка дорого ему обойдётся, с учётом того, сколько ему вообще пришлось заплатить за этот комплект. Мастер Лазарь Лафарг мог бы спокойно обеспечить на эту сумму не только себя, но и детей с внуками. Отложив повреждённую куртку, он снял рубашку и всмотрелся в оставленные альпой порезы. Они уже начинали подживать, на краях раны виднелась корка. Доспех не дал ей пропороть руку до кости, лишь содрать кожу.
Разоблачившись полностью, Геральт умыл лицо и руки водой из таза и улёгся в кровать. Стоило закрыть глаза, как он тут же уснул. Напряжение, интоксикация и навалившая усталость сыграли своё дело, и ведьмак просто отключился, расслабившись. Вопросы он сможет задать себе и завтра, когда будет свежим и отдохнувшим.
========== Часть 3. Чародей ==========
– Эх, старею, видимо, – прокряхтел Геральт, разминаясь.
Спал он крепко и, судя по не сбившейся постели, в одной позе. Потому тело затекло и теперь отдавало неприятными ощущениями в ноющих мышцах. Осмотрев куртку и рубашку со следами крови, а так же ботинки и брюки покрытие грязью и пылью, он решил первым делом отдать всё это добро на чистку. Но сначала хотелось бы принять ванную и лучше это сделать у себя.
До винодельни всего час неспешной езды, как-нибудь потерпит. В конце концов, приходилось и в канализациях лазать, выискивая риггеров, кейранов и прочую мерзость, которая там могла скрываться. Так что пыль, грязь и кровь – ещё не самое страшное, что могло остаться на одежде, да и на нём самом.
Порезы на руке затянулись, запёкшаяся корка начала отваливаться по краям, открывая наросшую розовую кожу. Что ж, ни воспаления, ни нагноения не наблюдалось, так что можно сказать охота удалась. Если бы не пробитый рукав кольчужной куртки. Но о дороговизне ремонта плакать не стоило, комплект хоть изрядно опустошил его карманы, он того стоил.
Плотва приветливо ткнулась мордой в ладонь хозяина, прося угощения. Ведьмак не стал испытывать её терпение, и отдал свежую краюху хлеба. Парнишка-конюший резво начал седлать кобылу, но Геральт заметил одну странность.
– А где мешок? – спросил ведьмак изрядно удивлённый.
Стащить из его седельных сумок можно было всё что угодно – зелья, травы, найденные в забытых вещах безделушки годные для продажи. Но то, что кто-то позарится на отрубленную голову альпа, он никак не ожидал.
– Так приходил вчера мужчина, сказал, что ваш друг и забрал мешок, – пожал плечами парнишка, стушевавшись и опустив взгляд. – Я останавливать не стал, уж больно страшно было прикасаться даже. К тому же кровь капала и…
– Дай угадаю, мужчина был лет сорока-пятидесяти, худой, седой и с сумкой перекинутой через плечо? – осторожно поинтересовался ведьмак.
– Да он, – резво подтвердил конюший. – А он, правда, ваш друг?
– Всё в порядке, – поспешил заверить его Геральт. – Заказчик отказался принимать трофей, а мне он не сдался совершенно. Так что всё равно нужно было его закопать. Но, раз его забрал мой друг, то пускай с ним сам и возится.
Просиявший и успокоившийся паренёк быстро седлал Плотву и получил лишнюю монетку в карман. Кобыла привычно всхрапнула, почувствовав вес хозяина на спине, и поплелась из уютной конюшни на воздух.
Геральт вернулся в Корво-Бьянко уже после полудня. Слуги во всю занимались своими делами: кто стирал, кто расчищал площадку, кто трудился в поле, пропалывая его от сорняков. Ведьмак всё-таки дал себя уговорить заняться винодельем, но только при условии, что пока они расчистят и посадят лишь небольшую часть виноградника. С учётом подмоченной репутации, он сильно сомневался, что продукт Корво-Бьянко будет иметь спрос. Впрочем, торговцам было всё равно у кого покупать Эст-Эст, Котэ-де-Блессур и другие сорта вин.
Последним доводом против этого была насущная и острая проблема – финансовая. Потратив все сбережения на восстановление имения и сделанный на заказ комплект ведьмачьего доспеха, Геральт оказался на мели. На помощь пришла Йениффер, прибывшая посмотреть, как же смог распорядиться её мужчина полученным в дар имуществом. Результатами ремонта она осталась довольна, да и выделенным участком земли тоже. Ведьмак улавливал в её взгляде удивление, видимо, чародейка думала, что по прибытии найдёт здесь полуразвалившийся дом. Мужчина подозревал, что она хотела заняться ремонтом сама и сделать всё по своему вкусу, но оставила всё как есть. Геральт было расслабился, о чём потом сильно пожалел.
Чародейка просто поставила его перед фактом, что займётся виноградниками и возражений не потерпит. И вот сейчас, отведя Плотву в конюшню, сдав её в заботливые руки конюха, ведьмак уже готовился к разносу. Ведь Йениффер чётко дала ему понять – охотиться он может, но всегда должен отправлять весточку. А заказ сам прилетел в руки, и Геральт тут же приступил к работе, совсем забыв предупредить её.
К его немалому удивлению, чародейка нашлась в беседке, почитывая книгу и потягивая вино из тонкого бокала. Свободно распущенные чёрные волосы трепетали на лёгком ветру, как и чёрная шелковая юбка. Чёрный жакет с белыми полосами висел на спинке стула, не закрывая более лёгкую белую блузу сейчас наполовину расстёгнутую.
– Интересная книга? – нейтрально спросил Геральт, присаживаясь рядом.
– Очень, – сухо ответила она. – Читаю об одном ведьмаке, который никак не научится сообщать своей женщине об охоте до того, как на неё пойдёт, а не после.
– Йен, прости, заказ был срочный и я…
– Геральт, неужели так сложно отправить весточку? – она повернулась к нему лицом и посмотрела, как строгая мама на нерадивого ребёнка. – Просто предупредить, чтобы я не ходила из угла в угол, не нервничала и не гадала, почему на этот раз ты не ночуешь дома. В общем, твоё счастье, что мой гнев изрядно утих, иначе ты бы так просто не отделался.
– Извини, что заставил тебя волноваться, – проникновенно попросил её Геральт. принимая самый виноватый вид.
Чародейка вздохнула и отложила книгу в сторону.
– Ладно, старые привычки тяжело изжить, – улыбнулась она, но строго добавила: – Но это не значит, что мы не будем над этим работать.
– Да-да, – вторил ей ведьмак. – Тогда предупреждаю, что я быстро приведу себя в порядок и поеду в Боклер.
– Я уже поняла, – она кивком указала на разодранный рукав куртки и пятна грязи в обилии покрывавшими всю одежду. – Твоё счастье, что у меня тоже есть дела. Филиппа всё не унимается.
– Йен, может, не будешь так сильно держаться за Эмгыра? – спросил её Геральт. – В этом больше нет острой необходимости.
Он уже не в первый раз задавал ей этот вопрос. В конце концов, чародейка такого уровня сможет найти себе место подле любого короля, если только пожелает. К тому же, ведьмак не безосновательно опасался, что Филиппа Эйльхарт непременно выполнит свою угрозу посадить Йениффер под замок в королевской тюрьме, закованной в двимерит. А то и вовсе сделает так, что соперница исчезнет, и её никто и никогда не найдёт. Более властолюбивой женщины он не встречал ещё никогда.
– Геральт, я должна держать руку на пульсе, – покачала головой она. – Я не хочу, чтобы Филиппа узнала, что Цири жива и вместо того, чтобы сидеть на троне Нильфгаарда и продолжать линию Старшей Крови, рассекает по трактам, спит в грязи, питается, чем попало.
– Она сама это выбрала.
– Не без твоей помощи.
Разговор снова не получился. Никто из них не хотел уступать и каждый ощущал как свою правоту, так и правоту другого. Император уверен, что его дочь мертва, Филиппа – тоже, но надолго ли. И Йен знала, что глава Ложи Чародеек, выясни та правду, сделает всё, чтобы Цири оказалась под её влиянием.
– Давай закончим этот бессмысленный спор, – миролюбиво попросила его чародейка, вставая из-за стола и накидывая на плечи жакет. – Я не хочу с тобой ругаться, к тому же, ты знаешь, что я права.
– Я тоже прав, ты не можешь этого не признать.
– Признаю, конечно, но я должна сделать всё, чтобы Филиппа никогда не узнала правду. Кроме того, с учётом твоей не самой лучшей репутации среди местного рыцарства, может быть полезным иметь связи при императорском дворе. Ведь Эмгыр – единственный, кому не сможет отказать милостивая княгиня.
– Будь осторожна, – попросил её Геральт.
– Непременно, – она поцеловала мужчину и пошла к дому. Однако по пути обернулась и сказала: – Кстати, если планируешь навестить одного своего приятеля, то намекни, что я бы хотела всё-таки почаще видеть тебя здесь, а не бегающего на кладбище. К тому же, у нас есть чудесная лаборатория, не в пример его.
– Погоди, так ты знаешь, что…
– Да, я знаю, что Регис жив и с ним всё хорошо. Так что передавай от меня привет и благодарность за доставленную записку о твоём здравии. В противном случае, я бы не была к тебе столь лояльна при встрече.
Йениффер распростёрла руки, и в небо ударил столб света. Чёрная воронка портала заискрилась золотом, а потом захлопнулась, когда женщина прошла через него.
Что ж, всё могло закончиться гораздо хуже. А Региса, и правда, следовало навестить, всё-таки Геральту было жутко интересно, зачем он забрал голову альпа. Но сначала насущные заботы – теплая ванная, чистка доспехов и опустошающая карманы починка.
На кладбище ведьмак приехал только ближе к вечеру в не особо приподнятом настроении. Ванная, вкусный поздний завтрак, плавно переходящий в обед от Марлены были диво как хороши. Но на этом плюсы закончились, ибо в лавке мастера Лафарга его подозрения о пустых карманах подтвердились полностью. Внутренне, он, конечно, был готов к расценкам мастера, создавшего поистине великолепный комплект ведьмачьего доспеха, но всё-таки тратить только вчера заработанный гонорар не хотелось совершенно. Вот и думай после этого, так ли уж нужна тебе эта охота или нет? Впрочем, несмотря на траты, отказываться от своего ремесла ведьмак не собирался. Всё-таки вести праздную жизнь, сидя и ничего не делая не для него. Не от когтей чудовищ, так от скуки быстрее умрёт. Он не торговец, не банкир, он понятия не имел, как справится с винодельем и есть ли вообще смысл всё это продолжать. Потому единственным источником его доходов и расходов пока что была и оставалась охота на чудовищ.
Дверь в склеп была закрыта, но не заперта, потому Геральт спокойно прошёл внутрь. По мере спуска в некрополь, он улавливал резкие запахи алхимических реагентов, трав и крови.
Когда он очутился внизу, то прошёл к облюбованной вампиром площадке. Там он совмещал и лабораторию, и спальное место, и кабинет. Только приставленный к стене скелет в шлеме вызывал у ведьмака комичные ассоциации, и его так и подмывало пошутить по этому поводу. Но Регис был занят делом и, казалось, не замечал ничего вокруг. Голова альпа лежала чуть в стороне, накрытая тряпкой, а сам вампир смотрел на свет флакон с буро-серой жидкостью.
– Работа кипит, я смотрю, – заметил ведьмак.
К его удивлению, Регис вздрогнул. Видимо, он действительно настолько погрузился в работу и свои измышления, что потерял связь с реальностью.
– Геральт, насколько я знаю, входя в чужое жилище, принято стучать, – укорил его он, поставив флакон на стол и гася спиртовку.
– Извини, но я думал, ты меня услышишь. И мне очень интересно узнать, зачем ты забрал голову альпа?
– Потому что тело оказалось недоступно, – пожал плечами вампир.
– Подожди, это как? Оно не могло разложиться так быстро или…
– Его кто-то забрал. Когда я спустился в каменоломню, то заметил воронку портала. Там явно побывал чародей и, думаю, забрал тело, правда, следы крови не уничтожил. Либо он очень торопился, либо не счёл нужным это делать.
– А зачем чародею тело взбесившейся альпы? Их физиология подробно описана в «Бестирии брата Адельберта», – хохотнул ведьмак. – Да и в более поздних работах – тоже.
– Видишь эту жидкость, – вампир показал на флакон. – Это кровь альпы и в ней примешан какой-то ингредиент. К сожалению, распознать мне его не удалось, но вероятнее всего это – остатки сложного зелья, которого я никогда раньше не видел. Кроме того, я поспрашивал некоторых вампиров об этой альпе, а так же о той, которую ты убил на прошлой неделе. Так вот, никто их не знает, они просто появились здесь.
– А это могли быть какие-нибудь отшельницы? – предположил Геральт.
– Это было бы возможно, но вампиры в Туссенте выживают только благодаря тому, что держатся вместе и сообща. Конечно, нападение, которое устроил Детлафф, сильно осложнило им жизнь. Но ты сам знаешь, что обычные люди не могут нас так просто распознать, даже ведьмакам и чародеям это удаётся не сразу. Если конечно, дело не касается наших низших собратьев. Так вот никто из туссентских вампиров, после учинённой резни, не пропадал. Кроме того, никто вдруг не заезжал, как говорите вы, люди, проведать родственников. Так что вывод очевиден, этих двух альп сюда либо привезли, либо забросили так же, как забрали тело последней.
– Так, подожди. То есть кто-то дал вампирам какое-то гремучее зелье, чтобы довести их до бешенства. А потом неизвестный не нашёл ничего умнее, как телепортировать их сюда? В Туссент? Зачем?
– Эккимы и фледеры прекрасно справились с уничтожением друг друга и сами. Подозреваю, что чародей или чародеи специально выкидывали их на чужую территорию, поближе к логовам, дабы те сразу нашли приложение своей ярости, – пожал плечами Регис. – Но альпы действуют иначе. Только лишь крайние меры могли побудить их напасть на своего, а в приступе безумия те кидались на людей. Но, опять же, учинённая Детлаффом расправа сыграла на руку неизвестным. Люди уверены, что вампиры просто хотят ещё больше крови, не более того.
– Ну да, даже Дамьен де ла Тур, образованнейший человек, считает, что вампира можно убить, выманив его на солнце и пронзив сердце осиновым колом. Он мне предлагал эту тактику с Детлаффом.
– Меня вот всегда удивлял этот способ, – перехватив ремень торбы, сказал Регис.
– И что именно тебя удивляло? Низшие вампиры не любят солнца, так что тут всё вполне логично…
– Я не об этом, – покачал головой вампир. – Почему именно осиновый кол? Почему не вяз, не тис, не дуб? Почему именно осина?