— Слушай, а где… — он обернулся, но не договорил — Отори надевал футболку, стоя боком к нему, и Юу успел заметить достаточно крупные круглые шрамики в низу живота, которые были больше похожи на ожоги. Скрыть недоумение уже не удалось, а человек он был от природы тактичный, поэтому высказался сразу: — Ох, ебать. Больно, наверное.
— Не поспоришь, — Отори без лишних комментариев одёрнул футболку вниз. — Где что?
— Подушечку бы, — пробормотал он. — Если есть. Ты ими кидался-кидался, а куда делись…
— А-а, держи.
После выключения света ему как-то удалось сориентироваться, и, в общем, Юу правильно сделал, что лёг на спину — по-другому на этой раскладушке и не вместишься без ущерба для здоровья. Отори выключил лампу, дотянувшись до неё с дивана, и комната погрузилась во тьму раньше, чем Юу успел об этом пошутить. Светя телефоном под одеялом, он написал Хиносаки-сану, чтобы тот не беспокоился, и, выключив вибрацию и звук, с наслаждением потянулся. День был тяжёлый, можно и…
Раскладушка скрипнула, хрустнула, что-то острое уперлось ему в поясницу, и после этого конструкция героически рухнула на пол вместе с Юу. Ударившись всем телом о жёсткую реальность, он тихонько завыл и закрыл лицо руками.
— Юччан? — подскочив на грохот, Отори с размаху врубил свет во всей квартире, промахнувшись кнопкой. — Ты в порядке?
— Пизде-ец, — простонал Юу, вытаскивая из-под себя обломок раскладушки. — Тотальный пиздец…
Комментарий к
https://vk.com/feed?q=%23katunf_photographer§ion=search&w=wall-136744905_907
========== Часть 10 ==========
Они стояли вдвоём над останками раскладушки, думая, что делать. Часы пробили полночь.
— Доставай всё-таки ковёр, — сказал Юу, потирая поясницу. — Я так и знал, что надо было ложиться на пол.
— Нельзя, — заупрямился Отори. — Тебе и так нехорошо, а вдруг чего ушиб, и вообще, я не могу так, чтобы гость спал на полу…
— И что ты предлагаешь? — ему молча показали на диван. — Нет, это против правил этикета. Ты должен спать на месте.
— Ещё чего! Это из-за меня ты упал, поэтому ляг сюда и не рыпайся, а на полу посплю я.
— Давай ещё гениальные идеи. Авось до утра доспорим.
Из-за стены раздался громовой голос бабушки:
— ШИГЕХАРУ, Я СЕЙЧАС ДОСТАНУ РЕВОЛЬВЕР.
Оба притихли, немного шокированные такой угрозой.
— Прости, бабуль, — дрогнувшим голосом отозвался Отори. — Мы уже ложимся…
Не найдя лучшего выхода, он толкнул Юу на диван, а сам отправился расстилать ковёр. Юу покачал головой. В принципе, диван был достаточно широким для двоих, хотя и не раздвигался в сторону.
— Слушай… пс… почему бы просто не лечь здесь?
Глаза Отори блеснули в темноте, и он приостановил манипуляции с ковром.
— Это было бы просто, конечно. Но ты же не захочешь спать со мной так близко, верно? Это всего лишь одна ночь, её можно пережить на полу.
— Ну, знаешь… если бы меня это смущало, я бы с тобой не общался.
— Одно дело — общаться, а другое — то, что ты предлагаешь, — он начинал злиться. — Господи, засни уже и не действуй на нервы…
Юу придержал одной ногой край ковра и заявил:
— Всё, хватит. Либо ты просто ложишься сюда, либо мы не спим всю ночь и бабуля достаёт револьвер.
Покачав головой в знак безнадёжности ситуации, Отори перебрался на диван, пихнув ему в руки подушку с такой силой, будто намеревался этой подушкой пробить ему грудную клетку. Сказать легко, а уместиться трудно: через пять минут возни и сдавленных ругательств они всё-таки сделали это. Юу втиснулся к спинке дивана и лёг на левый бок, чтобы быть более компактным, чем он есть. Отори повторил эту технику, правда, оказался к нему спиной.
— Я тебя настолько бешу, да? — прошептал Юу ему в затылок. — Темно ж, не видно нифига.
— Ты же сам видел эти шрамы, — отозвался Отори. — Мне неудобно спать на правом боку. Думай, что хочешь.
Аргумент звучал убедительно. Юу попробовал вытянуть ноги, но упёрся в подлокотник. Руки девать было некуда. Он бы, если честно, закинул их на своего соседа, даже не будь он геем, но раз уж Отори заартачился, надо переспросить.
— Мне некуда девать руки, — на минимальной громкости сообщил Юу. — Просто предупреждаю.
— Чтоб ты подавился своими руками! — Отори пошевелился, но дальше была пропасть. — Мне некуда больше ползти. Просто предупреждаю.
Юу поджал под себя левый локоть, и это было уже что-то. Но стоило ему положить правую руку на собственный бок, как она соскальзывала вниз. Неудобно — кошмар. Решив, что если его выкинут на улицу, он как-нибудь доберётся до дома, Юу перебросил правую руку через Отори, и жить сразу стало намного легче.
— Ну, я предупредил, — напомнил он. — На всякий случай.
— Блять, господи, — прошептал Отори. — Просто уймись. Делай что хочешь, но засни молча.
— Хорошо. — Юу почувствовал, что спина начинает затекать от этой напряжённой позы. — Слушай, а если я просуну ногу…
— Умри, Юччан.
— Ладно, потом…
Опыт сна с другим человеком у него был, поэтому Юу прислушался к дыханию соседа. Было непохоже, чтобы Отори тянуло спать. Может, он ждёт, пока заснёт Юу, чтобы уйти на пол? Не, так не пойдёт. Он придвинулся поближе и обхватил его рукой покрепче, заодно найдя пальцами запястье. Отори раздражённо выдохнул, но комментировать не стал. Никуда не деться с тесного дивана, ликовал Юу. Между прочим, если сделать удобно, то сон придёт сам собой. Это он специально, правда засыпать не хочет.
Вскоре стало тепло, и Юу поймал себя на том, что веки уже не разлепить. Перестав думать о посторонних вещах, он наконец расслабился и позволил себе провалиться головой в подушку, а разумом — в сон. Лицом он чувствовал распущенные волосы Отори. Мягкие, как будто часть одеяла.
«Блин… я не посмотрел, расплетает ли он косичку».
На этой позитивной ноте Юу окончательно заснул.
***
И первой его мыслью по пробуждении была косичка. Юу сразу увидел, что её нет на месте, и даже нашёл слегка вьющиеся пряди. С этого ракурса Отори был похож на девушку. Поморгав немного под влиянием утреннего солнышка, кое-как пробившегося через тяжёлые шторы, он пошевелился. В какой-то момент, очевидно, Отори тоже расслабился и заснул, поэтому теперь он занимал гораздо больше места, чем раньше, навалившись на него спиной. Юу приподнялся на локте. Ничего милее он в своей жизни не видел — спящий Отори был похож на котёнка. То ли потому, что нелепо запутался в одеяле, то ли потому, что держался за его руку, ещё вчера переброшенную с правой стороны. Юу подумал, что он мог быть тридцать раз тираном и злодеем, но сил отобрать свою руку ему не найти, нет. А ещё он даже заметил пару аккуратных родинок — над и под левым глазом.
Он сел, и Отори тут же перевернулся на другой бок, хотя даже не подавал признаков пробуждения. Да, механическая привычка. Обычно-то диван полностью принадлежит ему. Юу смотрел на него сверху вниз, не в силах оторвать ни взгляд, ни руку. Её так нежно и бережно прижимали в себе, что Юу был готов эту руку хоть подарить.
Вспомнив кое-что, он наклонился и медленно поцеловал его в висок. Отори открыл глаза.
— М?..
— Просто возвращаю, — прошептал Юу. — Спи дальше.
Кажется, он ничего не понял, только посмотрел туманно перед собой и снова зажмурился. Довольный собой, Юу поправил на нём одеяло, а потом пришла бабушка.
Она просто распахнула дверь напротив и уставилась прямо на него.
Юу показалось, что его сейчас расстреляют.
— Ре… револьвер? — не своим голосом пискнул он.
— Шигехару, где мои очки? — неожиданно спокойно спросила бабушка. — Что-то я их найти не могу.
«О господи. О господи. О господи», — трижды подумал Юу.
— А… ваши очки, сейчас найдём, — он выпрыгнул из-под одеяла и достал очешник из ближайшей тумбочки. — Они?
— Они, — довольно подтвердила бабушка. — Спасибо, гость. А ты про какой револьвер говорил?
— Не-не, приснилось, наверное.
— Ну, бывает. Приснится же такое.
Юу выдохнул с облегчением, наспех причёсываясь рукой. Слава богу, бабушка не тиран. А то ему по предыдущим встречам показалось что-то не то. Оказывается, она обычная милая старушка, как…
— ШИ-ГЕ-ХА-РУ! — проорала бабушка, нависнув над диваном. Отори даже не шелохнулся. — Что вы будете на завтрак?
— Ну бабуль, — пробормотал он в подушку. — Спроси Сатору…
Покачав головой, она величаво двинулась на кухню. Юу продолжил дышать. Вот это, однако, мощь. Подобрав с пола оставшиеся обломки раскладушки, он сложил их на подоконнике и присел на край дивана.
Он потыкал Отори в бок. Отори зарылся в одеяло и на сигнал не отвечал.
— Ты всегда так долго валяешься?
— Рано, — простонали из-под подушки. — Вы с бабулей… проклятые жаворонки…
— Девять, вообще-то, ну ладно, — констатировал Юу. — Хорошо, что выходной. По случаю вчерашней конференции.
— Вот именно… — растянувшись на диване, Отори понял, что запутался в одеяле, сел, попытался размотаться, махнул на это дело рукой и сонно посмотрел на Юу. — Ну, чего тебе? Доброе утро.
— Доброе, — Юу очень хотелось намекнуть, что у него на голове — светлое воронье гнездо, но это так мило выглядело, что он просто не смог. — Выспался?
— Конечно, нет. Если хочешь знать, ты всю ночь трогал меня коленом за задницу, а потом бормотал какую-то чушь прямо мне в ухо, — монотонно жаловался Отори. — Я заснул только под утро, а потом пришла бабуля. И как при таких условиях высыпаться?
— Самозабвенно, — хохотнул Юу. — Ну что, тебе помочь или будешь всю оставшуюся жизнь в одеяле ходить?
— Придурок ты… на самом деле…
Они совместными усилиями вытащили его из одеяла. Последним штрихом Юу оттягивал на себя кусочек одеяла, чтобы сложить его как следует, и при этом жесте случайно задел футболку Отори, примерно там, где были ожоги. Он тихо шикнул.
— Ой, извини.
— Да нет, я от неожиданности…
Юу посмотрел на раненый участок кожи, торчащий из-под футболки.
— Что за уроды, ну кто так делает, — заворчал он. — Для гашения окурков пепельница есть.
— Как ты догадался? — Отори вытаращил глаза, напрочь забыв прикрыть ожоги.
— Сам так делал, вот и знаю, — он протянул руку, где ещё можно было разглядеть маленькие круглые следы. — Ну я-то ладно, дебил, но не думаю, что ты бы стал… ещё в таком месте…
Они сидели молча, не чувствуя никакого желания вставать и двигаться. При одном воспоминании о раскладушке у Юу болела спина. Видимо, это как-то отразилось на его лице, потому что Отори спросил:
— Как самочувствие? Не собираешься сходить к врачу?
— Да нормально, а что… — он с трудом вспомнил, что было вчера. — А, нет, всё хорошо, правда. Не считая синяка от этой замечательной спальной конструкции, которую ты гордо звал раскладушкой.
— Ну и отлично, — явно проигнорировав критику раскладушки, подытожил Отори и наконец-то встал. Юу посмотрел ему вслед, запоминая дорогу в ванную комнату. Может, бабушка всё-таки разрешит ему умыться?
Комментарий к
https://vk.com/the_unforgiven_fb_re?w=wall-136744905_933
========== Часть 11 ==========
Юу не хотелось ничего рассказывать, но им было не о чем говорить, и он быстро сдался. Озаки оказалась вполне внимательным слушателем — несмотря на то, что выглядела так, будто не слушает его вообще. Сидит себе на краю постели и расчёсывается, лица не видать — словно говоришь в стену. Возможно, так даже удобнее.
— В целом, сказал, что всё в порядке, если я не буду курить и страдать хернёй, — закончил он. — Ну, и упражнения там всякие, ограничений кое-каких дописал.
— Дыхательные упражнения?
— А какие ещё-то?
Озаки пожала плечами: может, отвечала, а может, потянулась, без лица её не поймёшь. Да и вообще понять женщину сложно, подумал Юу. Если бы она не вызывала у него симпатию, этого разговора не было бы вовсе. И его у неё дома тоже не было бы.
— Ты наверняка знаешь слухи, — заговорила она. — Про нас с Сато-саном. В общем, всё, что надо знать — у него есть семья, крепкая и хорошая, а я хочу остаться честным человеком. Поэтому… считай, что ничего не было. Если тебе не трудно, конечно же.
— Ясно. Ты для этого хотела сделать паузу?
Ему было неловко и немного смешно выражаться этой шаблонной фразой, но никакой замены Юу придумать не успел.
— Нет, не совсем, — она замялась и наконец посмотрела ему в лицо. — Я сделала это для тебя, если честно.
— Для меня?
Юу не понимал, к чему она клонит. У него всё как обычно, в принципе. Что она могла подумать? Озаки пересела ближе и взяла его за руку, как любила делать посреди ночи вовремя искренних разговоров.
— Отчасти. Я просто понаблюдала и… ну… — Она сжала его пальцы покрепче. — Отори-куну ведь мужчины нравятся, правильно?
— Даже если так, имеет право, — неожиданно ощетинился Юу. Ему не хотелось что-либо подтверждать или опровергать — сразу чувствуешь себя сплетником или предателем. — А что?
— Только подумала, что, возможно, ты тоже такой. Только не обижайся.
— Глупо обижаться, люди же не выбирают… — ему пришло в голову, что несколько лет назад он не стал бы так мудро выражаться на провокационную тему. — Могла бы прямо меня спросить, я бы и ответил…
Озаки заглянула ему в глаза, взгляд был долгий и проницательный. Юу показалось, что этим взглядом его раздели догола и увидели нечто, чего сам он в себе найти никак не мог.
— Что? — не выдержал он.
— Ты правда не понимаешь, о чём я говорю, — странно пробормотала она. — Не хочу сплетничать, но…
— Но ты уже это делаешь.
— Я не считаю пустой сплетней разговор о человеке, если делаю это из добрых намерений, — слегка обиделась Озаки. — Не сбивай меня с толку! Ты не думал, что можешь нравиться Отори-куну?
У него уже был ответ; пришлось выдержать паузу исключительно для вида.
— Думал. И мой ответ — нет, — видимо, в его голосе было слишком много уверенности — да настолько, что приём сработал наоборот и Озаки ему не поверила. — Нет, серьёзно, Саю. Я, конечно, без понятия насчёт его вкусов, но… это точно никогда не буду я.
— Ты так уверен?
— Естественно. Я слишком сильно отличаюсь от него, — Юу взглянул на стену — фотографии, часы, фотографии. — И половины из того, что он знает, не понимаю. Веду себя, как какой-нибудь пассивный робот в обществе, не умею чувствовать. Ты бы знала, сколько я глупостей могу сморозить за минуту и даже не заметить этого. А ещё я слишком грубый, — он невольно припомнил их первую встречу в электричке. — Да, это точно. Ты вот можешь представить Отори, чтобы он был в восторге от какого-нибудь уличного хама?
— Нет… — Озаки явно потерялась в его несвязной речи.
— Вот и я к тому же.
— Как-то ты свёл всё к самобичеванию, Юу-кун.
— Вовсе нет! Это не значит, что я о себе дурного мнения, — поспешил исправиться он. — Не лучшего, конечно, но и меняться не собираюсь. Просто… блять, что за философия.
— Вот так всё и кончается, — она рассмеялась.
— Погоди… — Юу потёр виски пальцами, пытаясь вернуть себя на нужную мысль. — Так. Так. Всё. Просто пытаюсь сказать, что Отори вряд ли найдёт во мне что-нибудь хорошее… подходящее.
Озаки подтянула одеяло и опустила голову ему на плечо; её веки чуть опустились, но не до конца, позволяя видеть силуэты в полутьме.
— Ты правда подумал… это даже похвально, Юу-кун.
Он не стал отвечать. Что-то в голосе Озаки выдавало её сомнение. Но Юу действительно думал на эту тему больше, чем следовало бы. Каждый раз, когда он сомневался, то просто вспоминал какой-нибудь их разговорчик или философский спор с Отори; не мог — да хотя бы сравнивал внешний вид. Нет и ещё раз нет.
Отори нравятся красивые, наполненные смыслом вещи.
«Я не подхожу».
У него же каждая деталь — со своим значением, каждое слово — со смыслом, с пониманием. Юу так не умеет; Юу не такой. Он не видит пользы в этих сложностях, Отори же в тех же самых сложностях видит украшение, бонус, лучшую оболочку для серого мира.