Солнце, больше похожее на луну, с трудом пробивалось из-за пепельной дымки над далекими черными пиками, грозной короной окружавшими Укрывище.
— Получилось? Ты снял проклятие? — бросился Ллвид к Майлгуиру, пожирая его глазами, а услышав короткое «нет», рявкнул: — Убирайся отсюда! Я так и знал, так и знал! Ты не можешь ничего! Ты даешь ложную надежду, после которой действительность еще больнее! Тебе верят — и идут за тобой на смерть! Ты…
— Я не смог снять проклятие, потому что его нет на Гранье, — тихо ответил Майлгуир, вспомнив, каким образом остужал его собственный гнев Джаред. — Как нет и истинной любви.
— Да откуда ты знаешь? — ощерился Ллвид.
Майлгуир ухмыльнулся.
— По опыту. Я прощаю тебе твою дерзость, но мне нужны силы. И я не хочу их тратить в бесплодных спорах о том, что я знаю и сам.
Ллвид поперхнулся, дернул головой, поправил серебристый наряд с темно-зелеными вставками.
— Но… если на ней нет проклятия… то почему она так плоха? Или… — рванулся белый волк к Майлгуиру в отчаянной надежде, — или она не умирает?
— Умирает, — ответил король. — Проклятие висит на ком-то другом. На кого не подействовала сильнейшая приворотная магия. Дай мне поговорить с главой стражи Укрывища.
— Все, что тебе нужно, я могу сказать и сам, — огрызнулся Ллвид, но без особой злобы.
Майлгуир молчал, надеясь, что даже обезумевший от горя отец поймет, насколько быстрее все можно выяснить, если не приплетать стародавнюю месть и текущие беды.
— Лагун, — наконец позвал Ллвид, и перед Майлгуиром мгновенно возникла тень. Серая тень того, кто обеспечивал охрану Укрывища и про кого уважительно отзывался сам Алан.
— Расскажи нашему владыке все, что он захочет узнать, а я…
— А я пойду-ка поброжу и спою что-нибудь! — улыбнулся Мэллин и метнулся в сторону уютных невысоких домиков. — У меня в запасе еще много песе-е-ен!
— Стойте, принц! — последовал за ним Ллвид. — Не стоит тревожить моих волков…
— О белый-белый-белый волк, во всем на свете знает то-о-олк!..
Ни Ллвида, ни Мэллина видно не было, а песня все еще доносилась издалека, дробясь между каменными стенами.
— Владыка, — приложил ладонь к груди Лагун знаком уважения. — что вы желаете узнать?
— Вам известно, что с Граньей?
— Только то, что ей нездоровится, — хотя настроженный взгляд умных глаз говорил о другом.
— Значит, вы не знаете, кто этому причиной?
— Если бы я знал, я бы что-нибудь делал! — наконец проявил эмоции Лагун.
— Кто-нибудь из волков Укрывища в последнее время занемог?
— Есть раненые, — ответил, пожевав губу, Лагун, — но и только. Как я понимаю, вас они не интересуют. Никто не болеет и никто уж точно не находится на грани смерти.
Сердце Майлгуира неожиданно потянуло. Он огляделся: меж домов по песочной тропинке к нему спешила Мэренн. За ней, на шаг позади, следовал Антэйн, бдительно посматривая по сторонам.
Они подошли ближе, Майлгуир всмотрелся в бледное лицо волчицы, заметил покрасневшие веки и взрыкнул:
— Кто посмел обидеть тебя?!
— Никто! — заторопилась она с ответом. — Просто… — вздохнула прерывисто, — это было несколько неожиданно для моего отца. Я уехала в Черный замок на Лугнасад, а он только сегодня вернулся с дозора. Он надеялся на иной исход праздника, и когда благословлял мой выбор, то не думал, что я… — она прикусила губу и отвернулась.
О, конечно же! Видимо, названный отец спал и видел Мэренн женой спокойного Антэйна, а не супругой короля Благого мира, любовь к которому подобна отсроченной смерти. Никто не знал о его прежнем имени, но слухи ходили самые жуткие и невероятные. Да и фамильное проклятие королевской семьи «вы не убережете своих женщин» отпугивало многих.
— Он успокоится и все поймет, — тихо произнес Антэйн, а Мэренн посмотрела на него с признательностью. И пожала руку! Майлгуир сцепил зубы, чтобы не зарычать и не сверкнуть глазами, как невыдержанный щенок.
Мэренн плавным движением приблизилась к Майлгуиру, шепнула «люблю», а из глубины холодных серо-зеленых глаз повеяло теплом.
— Хм, — покашлял, привлекая внимание, Антэйн. — А еще отец Мэренн беспокоился о своем друге.
— Ну-ка, ну-ка, — заинтересовался Майлгуир.
— Кайсинн никак не подходит, они с Гердис образцовая пара… — сухо начал Лагун.
— Очень даже подходит, — остановил его жестом Майлгуир. — Второй волк должен нести два проклятия и, видимо, любить кого-то другого. Он должен быть совсем плох. Странно, что вы этого не заметили, — укорил Майлгуир Лагуна и кивнул Антэйну: — Говори все, что знаешь!
— Кайсинн не подавал рапорта ни о нездоровье, ни о замене на посту, — в сторону обронил начальник стражи Укрывища.
— Это понятно, — остановил его Майлгуир, но Антэйну не дала продолжить Мэренн:
— Что случилось?
Заглядывала в глаза тревожно. Майлгуир вздохнул и спросил сначала Антэйна:
— Почему забота о Кайсинне привлекла твое внимание?
— Потому что, я думаю, сейчас важно все. Мэренн не знает… — теперь молодой волк отвел глаза.
— Да что тут творится? — не удержалась Мэренн.
— Где можно найти Кайсинна? — спросил Майлгуир у Лагуна. — И где его дом?
— Пересменка в доме стражи, — нехотя ответил тот. — А живет он на другой стороне Колыбели.
Колыбель, лазурное озеро посреди долины, быстро не объехать. Другой берег казался не таким уж далеким, но лиги две до него точно было. А уж в объезд и все десять будет.
— Кранхайл, мой король, — подсказал Антэйн, и Майлгуир еле вспомнил, что так называлось почти не применяемое благими волками средство передвижения по воде. Вроде бы сначала мастерят каркас из тонких деревяшек, затем покрывают выдубленными шкурами, а затем — просмаливают. У неблагих есть даже мачты, но волки ходили только на веслах.
— Это быстрее, чем в объезд, — произнес Антэйн. — Да и внутри Укрывища лошадей почти не найти. А в сторожке охраны я Кайсинна не видел, нет ни следа его, ни запаха.
— Меня обязали только рассказать вам все, но никак не… — начал Лагун.
— Кранхайл. Немедленно, — процедил Майлгуир, и начальник стражи поклонился. — Вернется Мэллин — пусть ждет здесь.
— О, боюсь, что я не смогу удержать нашего принца, — развел руками Лагун.
— Вам и не надо. Просто предупредите его, что мы скоро вернемся.
— Ка-а-ак? — раздался звонкий голос раньше Мэллина. — И пропустить все веселье? Куда это ты собрался без меня, братец, а?
Мэренн ждала ответа, Антэйн что-то определенно скрывал, Лагун был озадачен и недоволен, Гранья задыхалась от муки в своих покоях, а Ллвид с важным видом спешил за принцем, которого теперь оставить на берегу не представлялось возможным. Майлгуир еще и сам не знал, что он будет делать с Кайсинном, но найти его стало первоочередной задачей. И он оповестил Ллвида:
— Мы едем на ту сторону Колыбели.
========== Глава 11. Особенности благой воды ==========
Майлгуир предоставил Антэйну самому договариваться о кранхайле, отвел настороженную Мэренн к берегу. Солнце еще больше спряталось за тучи, свинцовая вода внушала смутную тревогу.
Выпытывание всех знаний, что касаются самой жертвы, может обернуться тем же, что и для Граньи — судорогами, удушьем и, не приведи старые боги, смертью. Поэтому Майлгуир начал издалека:
— Дорогая супруга, подскажи, когда ты последний раз видела дочь старейшины?
— Гранью? — недоумённо спросила Мэренн. Поправила капюшон, отороченный серебристым мехом. — Как раз когда… — она запнулась, словно не хотела или не могла говорить.
— Как раз когда ты ходила к друидам, так? Ты, верно, попросила не только Хранителя, но и подругу сопроводить тебя?
— Верно. Она подождала меня, а потом пропала. Я решила, что… — Мэренн прикусила вишневую губу.
— Что она испугалась? — Она мотнула головой. — Что сделанное тобой не слишком соответствует поведению волчицы Укрывища и может уронить честь дочери Ллвида?
Мэренн молчала, но было понятно, что так и подумала.
— А потом? — спросил Майлгуир.
— Потом — Укрывище. Хоть я и не помнила, как оказалась здесь. Показалось, с тобой беда… Затем я поняла, что это не ты, а Антэйн, — гневно произнесла она и обернулась к молодому волку, смерив его взглядом. — Пусть он и был в твоем обличье!
— Как узнала? — напряженно улыбнулся Майлгуир.
— Тебя не спутать ни с кем. И еще ты пахнешь… — опустила глаза Мэренн.
— Как? — заинтересовался король.
— Горечью хвои и терпкостью дуба. И немного, совсем немного — розами.
Непривычно. Странно. Маняще. Майлгуир поднял подборок Мэренн и очень осторожно коснулся губ.
Но, несмотря на поцелуй, Мэренн не забыла про подругу.
— Я слышала по дороге, что Гранья занемогла, — тревожно прошептала она. — Что она при смерти. Неужели это из-за меня?
— Нет, не из-за тебя. Мы вылечим ее, и только тогда поедем отнимать твою искру, — произнес Майлгуир, и был вознагражден сияющим взглядом серо-зеленых глаз.
— Спасибо, — прошептала Мэренн.
— Не за что, — буркнул Майлгуир. — Не за нее, за тебя беспокоюсь.
— Братец, — позвал Мэллин. — Лодка готова.
Майлгуир шагнул на деревянный пирс. Его, привычное для ши недоверие к воде усиливалось собственной магией, спокойной и устойчивой магией земли, которой разве ветер был близок, а вода… Вода, как и огонь, вызывала опаску. Сердце задавило так, что король чуть было не шагнул назад. Но тащиться в обход слишком долго, когда на счету каждый прожитый день, что может стать для его жены последним.
Мэренн прошла за ним следом, села рядом, на заднюю скамью. Спереди, рядом со спокойным и даже хмурым Антэйном, от уха до уха улыбался Мэллин.
В боках кранхайла имелись уключины, а весла сушились на берегу. Восемь гребцов заработали веслами так, что те чуть было не изгибались, разгоняя тяжелую, стальную, под стать небесной хмари, воду. Глава охраны тоже сидел на самом носу, не собираясь выпускать из виду гостей Укрывища, и пристально вглядывался в даль.
Терракотовые, алые и лимонные листья кленов украшали поверхность озера, словно упавшие с неба звезды, напоминая о скоротечности лета. Майлгуиру путешествия по воде были совершенно непривычны, но он не собирался показывать собственную неуверенность. Да и кранхайл шел ровно по глади озера, в которой отражались леса, будто охваченные пожаром, зубья дальних гор и лохматые пряди облаков, все более темневших. Берег постепенно отдалялся, на темное дерево скамей упала первая белая крупка. Потом — все сильнее и сильнее, да так, что берега Колыбели почти пропали из виду.
А камень за пазухой нагрелся.
И тут под буро-сизыми тучами, из белесой круговерти падающего снега начал сплетаться очень давно виденный и почти забытый владыкой Благого Двора контур.
Майлгуир моргнул, надеясь, что это лишь морок.
Но нет! Сверкнули гребни над веретенообразной спиной, вытянулись когти-сосульки, что пробьют голову взрослому ши, расправились белесые крылья с крючками на концах, взметнулся хвост-гарпун, раскрылась в злобном оскале зубастая пасть — и тварь, сделав круг в небе, сложила крылья и камнем ринулась вниз. К кранхайлу.
— Дракон! — Майлгуир смахнул Мэренн со скамьи и пригнул ко дну. — Обнажить оружие!
Волки вскинули мечи и кинжалы. Мутновато-белое тело пронеслось прямо над сидящими, царапнуло когтями край лодки. Зато и живот призрачного зверя волки рассечь сумели.
Посыпалась белая крупка из рассеченного торса, жуткий, леденящий душу вой разнесся над озером. Кранхайл закачался на волнах, начал набирать воду.
— Кто без меча — вычерпывайте! — приказал Майлгуир. — Антэйн!
Тот сразу вскинулся.
— Держи меч выше. Помогите ему! Твой меч еще напоен магией уничтожения.
— Но драконов нет, — недовольно заметил глава охраны.
— Это дух дракона. Но не менее смертоносный, чем его бывший хозяин.
Крупа перестала сыпаться. Дракон, поднявшийся в небо, словно получил силу из серых облаков — и развернулся для нового удара. Двое королевских волков отчаянно вычерпывали воду — один черпаком, другой — собственным шлемом.
Брат был рядом и невредим. Мэренн поднялась, сердито сказала:
— Я тоже могу…
— Лежать! — приказал Майлгуир. — Он целится в тебя! Не становись причиной чужой смерти!
И Мэренн вновь послушно улеглась на днище.
Дракон ринулся снова. Майлгуир поднял свой кинжал, но не смог достать до живота чудовища. Зато Антэйн достал! Держал и держал, вспарывая брюхо пролетавшей твари.
Дракон цепанул клыками бритвенной остроты сидящего слева волка — и того вынесло в воды Колыбели, тут же окрасившейся красным.
Антэйн опустил меч со стоном. Рука его оледенела, а дракона лишь оцарапало.
— Не трогай! Не шевели ей! — приказал Майлгуир.
— Он, кажется, боится воды, — сквозь зубы произнес Антэйн. — Задел крылом — и оно задымилось.
Точно, понял волчий король. Иначе бы дракон сожрал их в первый же заход. Лед — он боится воды!
Мэллин, расталкивая сидящих, пролез к высоко задранному носу кранхайла.
— Мэллин! — рявкнул Майлгуир, но брат лишь улыбнулся.
— Я знаю, что делаю!
И достать до него не было ни малейшей возможности.
— Мэллин, я прибью тебя, фоморов ты хвост, — бессильно ругнулся Майлгуир.
Дракон взмахивал крыльями без прежней легкости. Его определенно перекашивало на один бок — тот самый, который смог задеть Антэйн. Лишь бы не ценой собственной жизни. Молодой волк присел, обмотал побелевшую руку плащом и, морщась, принялся второй вычерпывать все прибывающую воду.
Дракон в небесах развернулся для нового нападения.
— На весла! — закричал волчий король, надеясь, что понял замысел брата.
Умирать будет, но не расскажет.
Волки вскочили, повинуясь приказу, разобрали весла. Одно когда-то успело упасть за борт.
— Гребите что было силы! Как только я прикажу: опустите весла в воду и все — быстро и дружно кидаетесь ко мне, на корму! Мэллин, не бери оружие в руки! Отстегни весь металл!
— Я понял, братец! — раскосая физиономия сияла от счастья. — Нельзя брать оружие, иначе я тоже превращусь в ледышку! Попробую руками.
— Перчатки! — прокричал Майлгуир.
Звуки доносились, словно в густом тумане. Волки усердно гребли, причем двое — черпаками.
Вода набиралась все выше и выше. Майлгуир скинул свой плащ, чтобы дрожащая Мэренн хоть немного согрелась.
Серо-белая тень дракона падала вниз.
Пять… четыре… три… два…
— Весла в воду! — Волки исполнили приказ, и кранхайл, скользивший по поверхности Колыбели, замер. — Ко мне!
Нос, на котором сидел Мэллин, задрался в небо. Прямо под брюхом пролетавшего дракона, который, словно что-то почуяв, взмахнул крыльями, пытаясь подняться повыше.
Мэллин, гибкий и ловкий, как подросток, подпрыгнул — и уцепился за сверкающую льдистым блеском левую лапу чудовища. Дракон махнул ей, тщетно пытаясь сбросить прилипчивую заразу.
— Ах ты ледяная ящерица! — донесся с небес звонкий голос Мэллина. — Полетаем?
Майлгуир затаил дыхание, отгоняя образ брата, рассеченного надвое и падающего в Колыбель. Голова дракона опустилась вниз, заклацали зубы около живота. Мэллин уворачивался со смехом, но еле-еле успевал подтянуть ноги от ледяной пасти.
Тут кранхайл дернулся вперед и вверх, куда уходила тонкая прочная нить. Умница Мэллин успел подвязать веревку!
— Тяните вниз! — прокричал Майлгуир в поднявшейся снежной круговерти.
Волки подхватили конец, потянули на себя. Дракон забился так, что крайнхайл чуть было не перевернулся. Майлгуир подхватил совершенно мокрую Мэренн, прижал к себе, продолжая высматривать брата.
Дракон дергался влево и вправо, Мэллин что-то весело орал. Чудовищная пасть опустилась вниз и сомкнулась, показалось, волчьему королю, в аккурат на Мэллине.
Но снова раздался смех — и дракон, дернувшись еще раз, качнулся, потерял равновесие — и с размаху, загнутой к собственному животу шеей, угодил в Колыбель.