========== -3- ==========
В доме Саши всегда пахнет подсохшей краской и влажными кисточками. Кирилла встречает Сюзанна, окутанная теплым дыханием лета. В её волосах перышки птиц и яркие ленты. У каждого мага всегда сильна одна сторона стихии, в случае Сюзанны — воздух. Под её пальцами словно кружатся ветры, и ткань её платья слегка колышется. Она мечтательно улыбается и прикладывает палец к губам.
— Он рисует. Пойдём, у меня как раз готов пирог.
— Я не голоден.
— Ты всегда так говоришь. А потом Саша удивляется, почему ему достался лишь маленький кусочек.
Сюзанна берёт его за руку и ведёт по длинному коридору. Прохладные пальцы кажутся прикосновениями утреннего света. У них большая квартира в старом доме в центре Москвы. Саша постоянно ругается, что содержать такие хоромы на двоих нет никакого смысла, а Сюзанна тем временем выбирает новые шторы в гостиную. И когда бы Кирилл ни приходил, у Сюзанны всегда вот-вот готов какой-нибудь пирог.
Она всегда знает, когда придут гости.
На просторной кухне, похожей скорее на столовую, уже всё накрыто к чаепитию. Пахнет корицей и имбирём. Кирилл вешает кожаную куртку на стул и садится за стол.
— Что ты будешь? — Сюзанна хлопочет около плиты, и её сила кружится вокруг. Из духовки выплывает румяный пирог и аккуратно опускается на ажурную деревянную подставку. Бытовая магия умиротворяющая и спокойная, её хочется созидать и верить, что нет никакого хаоса и мёртвой хватки теней. Кирилл подпирает рукой подбородок, позволяя себе раствориться в гармонии дома Саши и Сюзанны. Но не успевает он определиться с ответом, как на пороге появляется сам хозяин дома в рабочем костюме, перемазанном краской.
— Он будет пиво, — у Саши в руках кисточка, которую он тщательно вытирает. На лице широкая улыбка, волосы цвета мёда растрепаны, в глазах прыгают искры. Сюзанна фыркает, но всё-таки достаёт из холодильника две запотевшие бутылки. — С чем пожаловал?
— Посоветоваться и предупредить, — Кирилл достает сигареты и вопросительно смотрит на Сюзанну — здесь ей решать. Она кивает и посылает свежий морской ветер ему на плечи, чтобы тот унёс с собой горький запах. Саша снимает фартук и, оставив его на крючке при входе, садится напротив, по очереди вскрывая бутылки. Капельки воды скользят по тёмному стеклу, оставляя мокрые круги на бледно-голубой скатерти.
Кирилл затягивается и чуть отпускает напряжение силы, которая просится наружу. Саша косится и протягивает бутылку. Сюзанна заканчивает колдовать с пирогом и присоединяется к ним, садясь так близко к Саше, что они слегка касаются друг друга плечами.
— В Академии происходят странные вещи. Я наталкиваюсь на обрывки присутствия теней. Но стоит пойти по следу — и всё пропадает, — Кирилл не скрывает свою растерянность. Они чокаются бутылками и делают по большому глотку. Сюзанна шелестит рукавами платья и разрезает пирог. Сок вишни, густой и темный, вытекает при нажатии ножа.
— Мы все знаем, что Академия надёжно защищена от проникновения теней, — продолжает Кирилл, рассуждая вслух. — Так было всегда, и я смотрел — щиты на месте. Но я уверен — студенты пропадают именно по вине теней. Я не понимаю, кому это понадобилось.
— Ты поделился с Николаем всеми догадками?
— О, да. Но его волнует сейчас больше то, что готовится нападение теней в ночь стражей. И нам надо найти место, достаточно безопасное, чтобы самим воздвигнуть защиту, а потом провести ритуал.
— Моя студия воздушных практик не подойдёт? — предлагает Сюзанна. Она разливает чай по чашкам, и запах мяты витает над столом. Но мужчины продолжают пить пиво. Саша качает головой.
— Нет, тут скорее подойдёт клуб. Может быть…
— Сара, да? — Кирилл улыбается. Если Саша тоже об этом думает, значит, вдвоём они уговорят подругу на эту сомнительную авантюру. Хотя она вряд ли обрадуется, что её клуб подвергнется не только вечеринке стражей, но и нашествию теней. Саша подвигает к себе тарелку с пирогом и аппетитно откусывает кусок.
— Ещё у меня к тебе просьба.
— М-м-м?
— Николай сказал, что тот же информатор может что-то знать о нападении на дом моих родителей. Я хочу с ним поговорить.
— Мне надо быть рядом с печатью?
Кирилл кивает. Саше не надо объяснять, почему, ведь он и так знает, что друг боится самого себя и своей ярости. Воспоминания до сих пор не дают спокойно спать.
Три года назад кто-то организовал атаку на особняк семьи Ардов в Англии, проломив все защитные заклинания и впустив тени. Они вдоволь резвились, выпивая жизнь и силу из животных и людей, которые оказались в ту ночь там.
Особняк объял огонь. Магический, не утихаемый, жаркий. Он вылизывал пламенем всё до камня и костей. Погибли многие. Родители Кирилла выжили чудом. Только мама лишилась силы, выпитой досуха.
Кирилл в тот момент преследовал одно из страшных созданий в глубоких тенях. Его не оказалось рядом. Он не успел.
Нападавшие не оставили следов. Тени растаяли от магии пришедших стражей, но ничего узнать не удалось.
Сюзанна кладёт голову на плечо Саше и смотрит своими тёмными глазами на Кирилла. Она не сочувствует, в её взгляде понимание и спокойствие.
Она ведает не только воздухом и бытовой магией, в её крови есть дар провидения. И каждый раз она предлагает заглянуть в будущее Кирилла. Тот вежливо отказывается. У него впереди только огонь и вьющиеся тени, пахнущие свежей кровью. Никогда ему не обрести такой же покой, как в доме Саши. Он несёт в себе лишь хаос и пепел, который останется после всех костров.
Молчание прерывается громкой мелодией телефона. Кирилл вздрагивает и достает его из куртки, висящей на стуле. Во взгляде удивление.
— Что там? — Саша едва сдерживает любопытство. Сюзанна прикрывает глаза и шепчет:
— Она рухнет в его силу.
Кирилл вскидывается. Его сила трепещет, собирается вокруг него, обдавая угрозой. И тут же наталкивается на невидимую каменную стену вокруг Саши. Он не просит прекратить или утихомириться, лишь молча напоминает — здесь друзья, а не враги.
— Прости. Я не хотела лезть в тебя.
Кирилл кивает и отвечает Саше:
— Я не знаю, сколько меня не будет, и попросил поставить замену. Одна из студенток спрашивает, буду ли я ещё вести у их курса.
На самом деле, сообщение о другом.
«Несколько раз выбиралась утром на велосипеде, Вас не видела. Мне понравилась та велопрогулка. А сегодня нам поставили замену. Вы больше не вернетесь?»
Кирилл даже не представляет, как долго Кристина собиралась с духом, чтобы прислать ему это сообщение. И сколько раз стирала и набирала его снова, придумывала десятки вариантов, которые казались глупыми и бессмысленными.
Саша привстает, чтобы заглянуть в экран телефона, и присвистывает.
— С каких пор ты катаешься на велосипеде?
— Я бегаю, — Кирилл резко поднимается и одним глотком допивает пиво, быстро набирая ответ. Посиделки с друзьями — это отлично, но в мир теней они вместо него не пойдут.
Саша — страж границ, он следит за тенями с этой стороны и сообщает, если где-то нарушена печать.
«Я загляну на чаек к теням и вернусь. Скоро. Не верьте всему тому бреду, что будет рассказывать Когтев. Он в тенях был только один раз».
— Мне пора, — Кирилл накидывает куртку, от которой всегда тянет запахом костра, и напоследок хватает кусок пирога. Сюзанна тут же спохватывается и суетится, уговаривая взять ещё с собой. Кирилл соглашается, её пироги приправлены самой магией.
— Я свяжусь с Сарой, — Саша поднимается вслед за ним и провожает в коридор.
— Спасибо, — Кирилл проходит в коридор, телефон снова вибрирует.
«Опасно ли пить чай с тенями? Вы идёте смотреть на то, как ветер тревожит антрацитовые листья? Или в опасные глубокие слои?»
Он усмехается. Его давно никто не спрашивал, что его ждёт в тенях и насколько это опасно. Это его работа, суть и проклятие.
«Со мной всё будет в порядке».
— Постарайся вернуться живым. — Саша прислоняется к стене коридора, наблюдая, как Кирилл шнурует ботинки.
— С чего такая забота?
— Не хочу потом объясняться с твоей матерью.
Они переглядываются и усмехаются друг другу. Кирилл забирает протянутый Сашей бумажный пакет с пирогом от Сюзанны и с некоторой неохотой выходит из квартиры. Тень шепчет и царапается изнутри, касается мурашками кожи, вьётся вокруг. Мысленно он отвечает ей.
Скоро ей будет, где разгуляться.
***
Кристина сидит на подоконнике и смотрит, как на поляне пасутся лунные олени. Их витые рога покачиваются и мерцают бликами серебристого света. Нечасто можно увидеть этих пугливых созданий, которые умеют растворяться в один миг. И наблюдать за ними куда интереснее, чем решать алхимические задачи.
Кристина, Ада и Андрей собрались втроём, чтобы расколоть их крепкий орешек. Потом к ним заскочил Лу с третьего курса, таща в руках ящик, в котором призывно перестукивались бутылки. Ягодные настойки собственного производства — кто от такого откажется?
Голова чуть кружится, и накатывает полудрема. Лу наигрывает на гитаре, Ада валяется на животе на полу и пытается решить хоть что-то.
— Кто со мной в карточного гоблина? — в руках Андрея появляется колода карт. Лу фыркает.
— Думаешь, найдутся дураки с тобой играть? Так недолго и без воздуха остаться.
— Ну, хоть в скраббл?
— Я, пожалуй, пойду к себе, — Кристина спрыгивает с подоконника и придерживается за стену. — Попробую хоть что-то решить. Профессор Листовский обещал зачет автоматом тем, кто за семестр сдаст все задачи.
Лу прикрывает глаза и начинает напевать себе под нос. Мелодия тягучая и медленная, на Кристину она навевает тоску. Да и в голове стучит напоминание, что ей нельзя позволить себе даже один незачет.
Кристина забирает со стола свою тетрадь с учебниками и широко зевает. Зря она согласилась на настойку, теперь в голове полный туман и неразбериха. Она бурчит всем «спокойной ночи» и выходит из комнаты, слыша в ответ нестройный хор голосов.
Чужеродный холодок проходит по шее и затылку. Кристина застывает и оглядывается. Ничего нет. Она ускоряет шаг и вскоре выходит к застекленному переходу между двумя корпусами. И замирает от страха. Впереди царит тьма, которая залепляет даже стекла окон. Кристина оборачивается к коридору, из которого вышла, и видит, как в нём одна за другой мерцают и гаснут лампы.
Паника обтягивает липкими касаниями, закрадывается под кожу холодом. Шепоты усиливаются. Что-то кружится вокруг, прикасается истлевшими костями и бездной.
«Пойдём с нами… ты не будешь знать страха и боли…»
Голоса шепчут и скребутся, словно изнутри головы. Кристина опускается на колени и пытается наощупь проползти в сторону комнаты, где остались друзья. Со светом. Со спасением. Но тьма не даёт, держит за руки. Нечто втягивает воздух прямо рядом с ней, обдаёт ледяным дыханием. В нём ощущается обещание безмолвия и небытия.
«Дай нам своей силы… поделись с нами…»
Она пытается встать, но тело наливается свинцом. С кончиков пальцев срываются ледяные иглы, мерцая в этом мраке. Голоса уплотняются, они становятся материальными.
Какая-то сущность цепляется за Кристину, царапает руки, пытается проникнуть внутрь. Вдруг темнота чуть рассеивается, она слышит чьи-то шаги и приподнимается на локтях, всё ещё ощущая тяжесть тени на себе. В том, что это тень, она не сомневается.
Что-то щёлкает, слышится перестук стекла. Тянет запахом тины и перегнивших трав.
Её левую руку разворачивают запястьем вверх, и через мгновение тонкая игла входит в вену на сгибе локтя.
Кристина дёргается, брыкается, но сил почти нет. Всё заканчивается быстро. И уже слышно, удаляются шаги, а следом голоса и тень. На какое-то мгновение волшебница теряет сознание и приходит в себя, окруженная медленно тающими осколками льда, пронизывающим ветром и тусклым светом ламп.
«Как же холодно… тени… тени? В Академии? Что это вообще было? Как кружится голова….»
Она переворачивается на бок и ощупывает пространство в поисках телефона. Он оказывается совсем рядом. Экран чудом не разбился, и Кристина подносит его совсем близко к глазам, набирая дрожащими пальцами сообщение, добавляя в адресаты Аду и Андрея. Получается с трудом.
«Помогите. Я в переходе между корпусами. Тени».
Кристина всхлипывает и отправляет. Она закрывает глаза и проваливается на этот раз в спокойную тьму.
***
Он приходит сюда огнём и искрами. С кончиков пальцев срывается холодное синее пламя, распугивая создания. Плотным саваном его окутывает тень, и каждому его движению вторит её дыхание.
И тени, и духи, и существа из плоти тянутся к нему, желая насытиться теплом человека. Каждое бестелесное касание, словно поцелуй мертвеца. Каждый шаг как по трясине. От их дыхания разит гнилью и холодом.
За ним тянется след сверкающих угольков в пыли и шлейф сладкого запаха дыма ритуальных костров. Страж, танцующий на углях своей души. Маг, дерзнувший смешать свой огонь с тьмой тени. Он — сосредоточение силы, которую не понимают ни маги, ни тени оборотной стороны, и это пугает и тех, и других. Наконец тень шепчет, что они пришли, хотя ничто не отличает это место от другого.
Кирилл выкладывает перед собой круг из мелких темно-синих камней, зажигает в ладонях огонёк и размещает его в самом центре круга. Остаётся только ждать. Тень резвится в родном мире. Иногда доносятся страшные вопли, и тогда он ощущает, как кровь кипит внутри от совместной силы.
Кирилл просыпается, очнувшись от тяжёлых снов. На призыв нет ответа. Он не знает, сколько прошло времени, здесь всё ощущается по-другому. После лёгкого перекуса Кирилл усиливает заклинания, чертит дополнительные руны. В ушах звенит, голова кружится. Пыль забивается в рот, в ноздри, стирая запахи родного мира, привнося только безвкусие и тлен.
Наконец огонёк дёргается, и перед стражем вырастает дух, которого он ждал.
— Зачем? — голос гремит в голове стуком камней, которые ворочает ураган.
— Я ищу, — губы шевелятся, но голоса нет. И всё же он знает, что услышан.
— Что?
— Девушку, — Кирилл вызывает в голове образ Хлои. Дух молчит. — Она пропала. Следы ведут в ваш мир.
— Нет, — тяжело бухает в голове.
— Может быть…
— Ты меня слышал, человек! — гром почти оглушает. Кирилл зажмуривается и морщится, но продолжает.
— Возможно, она лишь мелькнула здесь. Поищите.
— Что дашь взамен?
Кирилл встаёт и протягивает мешок, наполненный перезревшими яблоками. Дух качается из стороны в сторону, принюхиваясь. Запах перебивает даже вкус пыли на губах.
— Сладко! Но я возьму ещё кое-что.
Тут же он срывается с места и проносится сквозь стража. Сознание остаётся в полном небытие, из которого нет выхода. И только одно чувствует точно — как дух лакомится его человеческой сущностью, впитывает её в себя.
И тут приходит тень. Она наваливается мощью морского шторма, придавливает, выгоняет дух из тела. Два сгустка тьмы и мрака извиваются, пока один не принимает образ чудища во плоти и не начинает терзать духа, погребенного под заклятиями стража, скрытыми в камнях. Кирилл открывает глаза и хватает ртом воздух. Фокус удался, теперь этот дух в его власти. Страж медленно подходит к распластанному духу, которого удерживает зверь, сотканный из сумрака. Тело зудит от мелких царапин, на плече рана.
— Вы, кажется, любите забывать, с кем имеете дело.
— Ублюдок, — шипит дух. — Ты не достоин такой силы.
— Я — страж, а вы — твари из ада, и здесь вам самое место. И я не позволю никому из вас причинить зло хоть одному человеческому существу.
В его глазах сверкает пламя костров.
— А теперь ты расскажешь про девушку.
— Дай время. Я её не видел.
Кирилл кивает.
— Я вернусь. И если ты помедлишь прийти на мой зов, то пожалеешь об этом.
Он смотрит на духа, ощущая его ненависть. В нём закипает гнев, но не Кирилла — лишь отголосок эмоций тени, которая с ним связана. Ему всё равно. И с этим ему предстоит столкнуться, когда они вернутся в мир людей. Она тоже возьмёт свою плату.