— Вот, блять!
***
Лусине яростно намыливала волосы, пытаясь избавиться от запаха, преследовавшего ее. Она радовалась, что ребят еще не было дома, и никто не видел, как она буквально влетела домой. Хлопнув дверью, она закрылась в ванной и сразу залезла под холодную воду, чтобы избавиться от липкого возбуждения все еще ворочавшегося внутри.
— Придурок, — прошипела девушка, хотя прекрасно понимала, что сама во всем виновата.
Не надо было пить за его счет. Не надо было позволять себя целовать. С самого начала нужно было послать его нахуй и пойти домой, раз Анька ее продинамила. Все что угодно, только не вести себя как дешевая шлюшка, оправдываясь тем, что он красивый и вкусно пахнет. Сейчас, когда она стояла в душе, все это казалось просто смешным и нелепым. Она никогда не была такой.
Ей не нужны были красавцы с обложки, от одного взгляда на которых подгибаются ноги. Никаких романтичных слюней, никаких отношений. Пусть даже на ночь. Слишком часто и слишком у многих это плохо заканчивается. Лу вполне хватало эпизодичных знакомств на вечер, пары поцелуев и стопки текилы в подарок. Ей нравилось самой все решать, самой целовать, самой уходить. Все держать в своих тонких, но сильных руках.
Она даже не напивалась по-настоящему ни разу в жизни, предпочитая держать себя под контролем. И окружающих. Школьница презирала себя за то, что растаяла, стоило Роме поцеловать ее. Она и ударила его, не потому что он сделал ей недвусмысленное предложение, а потому что уже почти была готова согласиться. Потому что ей захотелось отбросить в сторону все свои принципы и пойти на поводу у эмоций, чтобы утолить сжигавшее ее желание.
— Молодец, Лу, — бормотала она до красноты натирая кожу мочалкой. — Ты почти была готова отдаться первому встречному-поперечному, умница.
Но самым отвратительным было даже не это, а то, что перед глазами стоял образ сестры. Красивое, но недовольное лицо, между бровей едва уловимая складочка, а глаза чуть сощурены. Прошло полтора года, а она все никак не могла перестать постоянно оглядываться назад и думать, а что бы сказала Роксана. Детская жажда одобрения, которую она усердно убивала в себе столько времени, все равно вылезла, стоило сестре вернуться.
— Что я совсем охренела, вот что бы она сказала, — прошептала Лусине, проводя пальцем по татуировке на запястье, которую обычно прятала под широким кожаным браслетом. Жаль ее нельзя было смыть водой. Вечно напоминание о том, как Лу была к ней привязана. И тем сокрушительней оказалось предательство.
Комментарий к И мы с тобой - просто люди в тонких одеждах
Название главы - отсылка к песне Мары “Секс”.
========== Храню тебя, как талисман ==========
Комментарий к Храню тебя, как талисман
Последний раз у нас выходило две главы за день, наверное, еще во времена “Давай займемся…физкультурой”. Понимаем, что многие ждут проду к другим работам (не переживайте, мы о них помним), но на волнах вдохновения мы пишем “Чернильные цветы”. Оставляйте отзывы, нам очень важно ваше мнение. Интересно, как вам новые персонажи, новая история? Немного волнуемся, потому что работу запланировали большой, хочется размахнуться.
Не так часто мы начинаем работу не с конфликта между будущими возлюбленными, а вот так. Изначально планировали написать о сложных отношениях двух сестер, но почему-то все снова вырвалось из под контроля) Любовь, чтоб ее)
Уже традиционно: название главы - отсылка к песне Мота “Талисман”. Чет потянуло на попсу в последнее время, даже удивительно. Весеннее обострение, видимо)
З.Ы. Роксана - учитель английского, но чтобы не морочить голову себе и вам, просто договоримся, что на уроках они общаются на иностранном, оки?) Приятного чтения)
З.Ы.2 Курсивом выделены фразы на французском языке)
Роксана торопливо шла в сторону школы — автобус опоздал, а теперь опаздывала уже она. Выходные пролетели, словно их и не было. Она потратила всю субботу и половину воскресения на составление учебного плана, а потом долго обдумывала, как ей быть дальше. Мозговой штурм длился до полуночи и закончился ничем. Все проблемы, кроме ссоры с Лу, были решаемы.
Блондинка не знала с какого бока подойти к девчонке, которую когда-то знала, как облупленную, а теперь та словно стала чужой. Она не узнавала свою маленькую сестренку в этих густо подведенных, отстраненных глазах, в которых стояла обида. Ей хотелось схватить ее за плечи и трясти, пока она не очнется и не поймет, что делает с собой и своей жизнью.
И в тоже время, Роксана отчетливо понимала, что Лу делает это все ей назло. Возможно, сама того не осознавая, она выбрала протоптанную дорожку сложного подростка, который винит весь мир в своих бедах. Рокса могла понять ее, она сама тяжело переносила их разлуку, но так было нужно. Ради их мечты. Даже когда Лу кричала на нее и сказала, что ненавидит, она не верила, что это всерьез. И вот теперь она вернулась, только вместо ее сестры размалеванная незнакомка, которая даже говорить с ней не хочет.
По крайней мере, об этом говорило все ее поведение. Но Роксана не верила в это, зная, что несмотря на все свое показное равнодушие и злость, они все еще нужны друг другу. Она поможет Лу все исправить и все станет, как раньше. Главное, не осуждать и не пытаться воспитывать. Плевать, как она живет и что о ней говорят.
Словно в насмешку Рокса наткнулась на сестру, которая курила неподалеку от школьных ворот.
— Ты еще и куришь, — непроизвольно вырвалось у нее, когда она увидела Лу с сигаретой в руках. Она не пыталась возмущаться, просто удивилась.
— Сама-то давно бросила? — изогнула тонкую бровь школьница, выбрасывая окурок.
«Две недели назад».
Роксана промолчала и прошла мимо. Почему-то ей казалось, что она хорошо скрывалась, когда приезжала в гости. А мелкая все равно разузнала. Ну и ладно, теперь она педагог и не будет поддаваться собственным слабостям, ей же нужно подавать хороший пример.
***
Первые два урока прошли просто великолепно. Семиклашки оказались старательными и покладистыми ребятами, заниматься с ними было сплошным удовольствием. На третьем уроке был десятый класс, там нашлась парочка зазвездившихся девиц, которые явно были не в восторге от того, как их одноклассники пялились на молодую учительницу, но Роксана быстро поставила их на место. Ее немного смутило повышенное внимание со стороны мужской половины класса, но скоро она поняла, что это можно использовать в своих целях.
Довольно улыбаясь она пошла в учительскую, чтобы быстро выпить кофе. Там она встретила Ольку, которая стала расспрашивать о первом полноценном рабочем дне.
— Ой, мне нравится, знаешь? Может, это просто запал первого года, о котором так много говорят, но я чувствую, что готова свернуть горы и научить их всему, что знаю.
— Это пройдет, — махнула рукой Оля, подпирая подбородок рукой. — У меня только что был 11 А — гимназический класс, что б его. Задолбали меня на первых пяти минутах.
— Они у меня следующим уроком… Все так плохо?
— Там пиздец, — понизив голос, чтобы не услышала влетевшая в учительскую училка русского и литературы, шепнула Оля. — Помнишь Андреева из твоего класса? Так вот, насколько он был душкой, настолько же его брат — исчадие ада. И главное, сделать ничего нельзя, натравит на тебя весь класс. Так что поаккуратнее с ним.
— Он всего лишь школьник, — закатила глаза Роксана, подумав про себя, что, если Оля не умеет держать дисциплину в классе, это не значит, что и у нее будет так же.
— Я тебя предупредила.
Роксана послала подруге воздушный поцелуй и вышла из учительской. По коридору бродили школьники, нагнетая какую — то непонятную ностальгию. Ничего не изменилось: все те же зеленые, местами облупленные стены, старый линолеум и цветы в стремных кадках в рекреациях. Первоклашки бегали друг за другом, а старшеклассники о чем-то болтали, сбившись в небольшие кучки. Тут и там дефилировали девочки — подружки, взявшись за руки и шушукаясь о каких-нибудь девчачьих глупостях. Неожиданно ее взгляд зацепился за парочку, зажимавшуюся прямо у двери в ее класс. «Эти школьники совсем охамели». Рокса громко кашлянула, привлекая к себе внимание.
— Че? — недовольно спросила крашенная рыжая, продолжая прижиматься к парню, лица которого было не видно. Красная помада на ее губах размазалась, придавая ей сходства с зомби или еще какой нечистью.
— Не че, а что, это раз, — как можно строже сказала Роксана. — А во — вторых, будьте добры демонстрировать свои чувства чуть более сдержанно, вы же в школе.
— Слышь, блонди, иди — ка ты на…
— Дневник, — Роксана вытянула руку ладонью вперед.
— Че? — в зеленых глазах мелькнул испуг.
— Что слышала, я ваш новый учитель. Дневник, — повторила она.
— Попала ты, Танюх, — тихий хохот парня отвлек девушку от созерцания растерянно — злого лица рыжей девицы. Он оттолкнул от себя школьницу и сделал шаг к Роксе. — Приятно, что у нас будет хоть одна хорошенькая училка, — он подмигнул замершей от такой наглости блондинке и проскользнул в класс.
«Эти школьники совсем охуели. Куда я попала?»
***
— Ого, а новая училка секси, а? — Толик пихнул Кирилла в бок, когда Роксана вошла в класс. — Смотри, какая задница, — парень жадно уставился на обтянутые юбкой ягодицы.
— Остынь, тебе тут не светит, — отмахнулся шатен.
Друг был прав — молоденькая учительница была не просто секси, она как будто сошла с обложки журнала, которые Кирилл таскал когда-то у старшего брата. Даже ее официальный прикид не скрывал аппетитных форм. Не хватало только строгого пучка и очков. Парень с сожалением отметил короткую стрижку, ему нравились длинные волосы. Хотя ее это совершенно не портило.
— Добрый день, меня зовут Роксана, — заговорила девушка на английском, — у нас сегодня первый урок, так что предлагаю для начала познакомиться. Я расскажу немного о себе, а потом каждый из вас сделает то же самое. В этом классе мы будем говорить только на английском, тем более, вы гимназический класс, а значит, с этим проблем не будет.
Школьник нахмурился. А вот это уже плохо — английский у него был на уровне привет — пока. На слух еще что-то понимал, а вот сказать самому — никак. Ну, что он мог поделать, если не нравился ему ни этот язык, ни эта страна, ни их вшивые фиш энд чипс. То ли дело Франция. Бабушка Кирилла была француженкой, и этот язык был чуть ли не вторым в семье. Владея им, если не в совершенстве, на свободном разговорном уровне, парень со спокойной душой игнорировал английский, считая, что одного иностранного для общего развития вполне достаточно. А теперь придется позориться перед хорошенькой Роксаной, пытаясь связать хоть пару слов.
Он с легкой обреченностью ждал своей очереди, слушая, как один за другим отвечают его одноклассники. Роксана подбадривала их, задавая наводящие вопросы и подсказывая забытые слова, и совсем не стремилась унизить, как их предыдущая учительница. Если кто-то совершал ошибку, она исправляла ее спокойно, словно ничего не случилось. И ребята расслабились, пытались шутить, но никто не выкидывал никаких глупостей в духе их класса.
Парни пялились на училку, словно зачарованные и пытались произвести впечатление, а девчонки молча оценивали ее внешний вид, придирчиво выискивая недостатки, которых не было. Красивая, милая, понимающая и капельку строгая — вот какой казалась Роксана. Идеальный педагог.
Только вот идеальных не бывает. Кирилл это знал. Он прям таки предчувствовал, как она будет насмехаться над его бессвязной речью, как и Марина Анатольевна в том году. Представлял, как красивые, полные губы изогнутся в кривой усмешке, а голубые глаза исполнятся превосходством. Он ненавидел проигрывать, тем более, какой-то училке. Никто не смеет унижать Кирилла Андреева.
— Кирилл, расскажешь о себе? — спросила Роксана, едва заметно улыбнувшись.
— Эм… Я Кирилл, у меня есть 18 лет, — послышались смешки одноклассников, и парень напрягся, но попытался продолжить. — Я ученики…э-э-э…
— Расскажи о своих хобби? Что тебе нравится? Что ты любишь?
— Волейбол.
— У тебя есть братья или сестры? Расскажи о семье.
— Моя семья сделать большая. Она имеет пять человек, — парень нервно щелкнул пальцами, слушая перешептывания за спиной и ненавидя Роксану, которая вместо того чтобы оставить его в покое, продолжает заставлять унижаться.
— Кирилл, спасибо за твой рассказ, — видимо, до тугодумки все же дошло, что пора прекращать свои издевательства. — Тебе стоит больше внимания уделять языку.
— Я хорошо владею языком, куколка. Если захочешь, могу показать, — не сдержавшись, ответил парень на французском. Ему хотелось отмыться от своего позора и поставить ее на место. Пусть даже она ни черта не поймет. Так даже лучше.
— Мне это не интересно, — на прекрасном французском отрезала Роксана. — Дневник на стол и выйди вон, паршивец.
Парень вздрогнул от неожиданности, а потом не смог сдержать широкую ухмылку. Самым забавным было то, что никто в классе их не понимал. Медленно приблизившись к ее столу, он положил на него дневник и тихо выдохнул:
— Ты еще пожалеешь об этих словах.
Она ничем не выдала своих эмоций, и молча оставила замечание в дневнике. Сунув его школьнику в руку, она указала ему на дверь.
— Малолетний ублюдок, — прошептала она, но Кирилл услышал.
Значит, ему удалось ее задеть. Замечательно.
***
Роксана затруднилась бы сказать, кто сильнее ждал окончания урока, она или 10 Б. Оля говорила, что 10 еще хуже 11, но школьники видимо устали, а потому сидели тихо и вели себя прилично. Все, кроме выпендрежника Антона Кропоткина, который весь урок доставал ее своими комментариями и постоянно одергивал других ребят. Рокса в какой-то момент так устала его успокаивать, что почти была готова отправить в легкую эротическую прогулку, но только статус преподавателя сдерживал колкую фразу на кончике языка.
Звонок стал ее спасением. Глубоко выдохнув, она поблагодарила всех за урок и, чувствуя себя выжатой словно лимон, собрала свою сумку. Не дожидаясь Оли, она вышла из школы, жалея, что не может подойти к кучке курящих старшеклассников и стрельнуть сигаретку. К черту позитивный пример и здоровый образ жизни! Гребаные детки, которым место в клетке, а не в школе, вымотали ее так, что стало глубоко похер на всякие заморочки из оперы: училка не должна курить. Должна, еще как, иначе так и до ритуального жертвоприношения недалеко.
Мысленно повесив Кропоткина на черных прутьях ограды, Роксана чуть не налетела на Лу, которая как раз вытаскивала из кармана пачку сигарет.
— Нет времени объяснять, пошли в генер.
Рокса не знала, что такого Лусине увидела в ее лице, но она без лишних уговоров последовала за сестрой в соседний двор, который почему-то все школьники называли генеральским.
— Дай сигарету, — едва они вошли в арку.
— Ты еще и куришь, — насмешливо передразнила Лу, протягивая сестре пачку.
— Ты просто не понимаешь, как тяжело быть учителем.
— Ученикам не легче, — фыркнула школьница, глубоко затягиваясь. — Ашки довели, да?
— Угу.
Они молчали, рассматривая друг друга, чувствуя неловкость и какое-то щемящее чувство.
— Лу, переезжай обратно?
— Не, — покачала головой девчонка. — Мне и так нормально.
Она так сильно старалась держаться отстраненно, что Роксана почти убедилась в том, что нужна ей. Она видела это в ее пальцах, теребящих край кожанки, в том, как она переминалась на своих худеньких ногах. Ей показалось, что если она протянет руку, то она ее примет. И она протянула.
— Ты же понимаешь, что нам все равно придется поговорить? Надо решить вопрос с маминой квартирой и оформить опеку или попечительство… Ты же не хочешь в детский дом или типа того? Лу, пойдем со мной, прошу.
— Рокса, я не могу. Запиши мой номер, ладно? Звони, если что-то будет нужно, но прошу, не лезь в мою жизнь.
В дымчатых глазах стояли слезы, которые медленно сползали вдоль носа вниз, оставляя грязные разводы подводки. У Роксаны защемило в груди, когда сестра вытерла ладонью глаза также, как в детстве. Жалостливый взгляд голубых глаз хлестнул, как пощечина.
— Мне не нужна твоя жалость! Лучше злись на меня! — выкрикнула Лу, разворачиваясь и быстрым шагом уходя прочь.