========== Часть 1. ==========
Он долго думал над тем, что сказал тогда Арье. В тот день, когда был «убит женщиной». Нужно было заставить ее облегчить боль, боль от которой Пес едва мог дышать. В поганом порыве жалости к себе он открыл все, что занимало его мысли долгое время. И потом проклинал себя за это потому, что не умер.
Если разобраться, по сути, в его жизни не было ничего хорошего до того момента, когда он увидел Сансу впервые. А было лишь одинокое пустое детство, ложь в глазах и словах даже собственных родных. Где-то тупая и слепая ненависть. Сандору нечего было ждать от них, кроме неласкового слова и хмурых, ускользающих взглядов. Живя в этом мире и дыша таким воздухом, он повзрослел, закалил свое тело, не забыв крепко-накрепко запереть свою душу глубоко внутри. Закрыл ее от всего окружающего. Большинству, если не всем, было все равно, где он проводит свои дни и что делает. Подавленная мать, безжалостный братец-ублюдок и покрывающий своего первенца-наследника отец. Единственное, что он оставил за собой, пройдя путь взросления, это безупречное владение любым видом оружия и идеально выученное умение скрывать свои чувства и желания. Являясь младшим сыном в роду, не имеющем большой славы, судьба его была решена сразу после рождения. Учась выигрывать на турнирах, побеждать и убивать своих противников, Пес не чувствовал угрызений совести забирая чью-то жизнь. Не знал жалости к врагам и умел точно выполнять любые приказы, отданные хозяевами. Этим он заработал себе славу, постепенно заливаясь вином по ночам, получая некоторые удовольствия таким образом. Он жил, орудуя мечом; охраняя или для забавы, ради своей выгоды и радости своих хозяев от владения таким совершенным орудием убийства.
И вот так все было до того дня, когда он впервые увидел ее. Звуки замерли, все остановилось… Пес потерял возможность дышать. Рыжие волосы, тонкие руки и как-будто светящаяся кожа, полный восторга взгляд… Тут реальность внезапно и безжалостно налетела на него, оглушила, разрушила безмятежность, хладнокровие одинокого существования. Сердце, остановившееся в первый момент, теперь забилось часто-часто, как птичка, трепыхающаяся в руках поймавшего ее человека. Пташка! Он отвел взгляд. То, что случилось, удивило его, заставило дышать воздухом, более чистым, чем был до этого, жить и чувствовать, а не просто существовать. Она появилась и поразила его.
Ни одна из женщин, с которыми он спал, ничем не запомнилась ему, чтобы они ни делали за весьма щедрую плату. Пес знал, был уверен, что на свете нет ничего, кроме продажных или пустых отношений. Про любовь пелось в песнях, но в его мире это были лишь слова, не имевшие смысла. Песни пелись за монеты. Его обгоревшая кожа, неприветливость и ненависть лишали его возможности получать женщин по их собственной воле и желанию. Никто из них не хотел смотреть ему в лицо без неприязни или даже страха. Но деньги хотели получать не только певцы за свои песни, но и эти женщины за песни своих тел. Псу нужна была разрядка. Вино и продажные женщины были его жизнью, другая была ему недоступна. До ее появления.
В сердце теперь зияла огромная брешь, которую не было возможности вылечить никаким из возможных способов. Он не понимал, как так вышло, но ничего не менялось. Вино теперь спасало ненадолго, до следующего утра, женщины не помогали вовсе. Ничего не приносило удовлетворения и даже короткого периода спокойствия. Когда он трахал любую из бордельных девок, ему представлялось только Санса. Малышка в его руках. Сначала это смущало, а потом начало злить. Неспособность оставить девушку за пределами своих мыслей, видение ее лица, смотрящего ему в глаза без страха и отвращения, представлять то, как она выкрикивает его имя в момент наивысшего удовольствия, просто убивало день за днем.
После смерти Неда Старка на ступенях септы, Санса потеряла часть себя. Ее король, ее идеальный рыцарь, так ни разу и не посетивший турнирное поле в качестве бойца, более не сиял для нее. Полная девичьей наивности, мечты о романтическом и ооочень влюбленном в нее герое, который спасает ее от воображаемого чудовища и увозит в свой замок на белом коне, Санса не справлялась с жестокой реальностью. Вместо сказки она оказалась заточенной в башне омерзительного чудовища с головой принца, истязающего ее каждый день. Она не была уверена в своих силах, чтобы думать о том, как изменить сложившуюся ситуацию. Смертельный страх, понимание того, что она лишь пешка в игре более влиятельных и власть имущих игроков, обессиливало ее. Она видела тех, кто доставлял ей боль ради собственного удовольствия, не считаясь с тем что она живой человек. Вначале она смеялась над Псом, вместе со своей подружкой Джейни Пуль, а потом, оставшись одна, Санса поняла, что он был единственным человеком, пытающимся заботиться о ней, правда по-своему. Он бессознательно пугал ее, но в то же время ему она доверяла. Вид его изуродованного лица со временем перестал внушать ей страх. А после того, как он спас ее от людей, хотевших причинить ей еще большую боль, она стала смотреть на него с благодарностью. Никому, по сути, не было до нее дела, кроме этого злого, свирепого, но столь одинокого человека.
В ночь при осаде замка он ждал в ее комнате. Она была ошарашена его предложением отправиться с ним. Чувствовала, что он говорит правду, сможет защитить ее. Он брал людские жизни не обращая особого внимания, и скорее всего, был в чужой крови по горло, а быть может и выше. Санса боялась покинуть замок сейчас, боялась неизвестности. Боялась всего, что происходило в ту ночь у стен города. Пес ушел, не было времени ждать. Но тот момент навсегда врезался в его память: маленькая испуганная девушка, вжавшаяся от страха в закрытую за собой дверь. Он лишь провел рукой по ее щеке и ушел. Время вышло. Он покинул своих хозяев, укусил кормящую его руку и за это мог поплатиться единственным на свете, чем владел сам — своей жизнью.
Когда он сказал Арье о том, что если бы это случилось, если бы он зажал Сансе рот рукой, завалил бы ее на кровать и взял бы ее там, под отблески зеленого огня из окон, то это было бы самое счастливое событие в его жизни, — он врал. Самым счастливым для него событием стало бы то, что Пташка сама обняла бы его, жаждала его поцелуев, отдала бы себя с радостью и удовольствием. Но он знал, что такого никогда бы не произошло в этом поганом мире, мире фальши, принцев-оборотней и нетрезвых шлюх. Он сказал это, чтобы получить смерть. Сердце его пылало, он умирал. Так что он хотел от Арьи лишь облегчения своим мукам, раздирающим тело. Бриенна хорошо его отделала. «Надеюсь что она заберет девчонку и сделает хоть что-нибудь хорошее для этого маленького волчонка.» Черт с ним, с этим миром. Ему не дали умереть, не забрали эту убогую и несправедливую жизнь, не дали блаженное НИЧТО. Пес закрыл глаза и провалился в темноту погасшего сознания.
========== Часть 2. ==========
Собирать мертвецов по здешним канавам и оврагам в последнее время стало таким же привычным как и то, что солнце всходило на востоке каждое утро и каждый же вечер опускалась на западе. Сейчас перед мужчиной лежал по меньшей мере великолепный образец и, как ни странно, был еще жив. Ну, по крайней мере, пока. Крупный, прекрасный воин, с уродливым обгорелым лицом, распоротой ногой, и дыркой в черепе. Весь залитый кровью, в покорёженных доспехах хорошего качества, умирая, но так и не выпустившим своего меча из ослабевших рук. Человек в темном плаще задумчиво смотрел на лежащего без сознания Пса. Видел его силу, возможное желание жить, и не понимал, откуда он берет силы после столь тяжелых ранений.
Прошло уже больше недели, как его нашли, но мужчина все еще не пришел в себя. Но и не умер.
«Надеюсь, он очнется», пожелал Клигану один из послушников, ухаживавших за ним, выходя из небольшой кельи и оставляя Сандора одного со своим миром грез. Позже ему сменят повязки, охладят горячий лоб, вольют немного воды в пересохшие губы. Многое братья были также «починены» и возвращены с того света.
Пес метался в лихорадке, горел заживо в адском пекле. Его посетили все его кошмары, все люди, убитые им предстали на устроенный его демонами суд. Видят Боги, многим он не желал смерти, она действовала его руками по велению его хозяев, звонкой монеты, приказу верному Псу. Но умерших это не волновало. Они смотрели на Клигана своими пустыми высохшими глазницами, облитые запекшейся почерневшей кровью. Каждый считал своим долгом подойти к его кровати особенно близко и давить ему на грудь и шею своими руками со слезшей кожей. Санса тоже была там, но он знал что не убивал ее. Точно помнил это и так им и сказал. Но ему ответили, что оставив ее в Королевской Гавани в ту поганую ночь, он убил ее косвенно, не своим мечом. Клиган закрывал глаза в своем аду, но мертвые толпились и не уходили, дышать было трудно, он весь горел. Мертвые стояли у его постели. Смотрели как он тает, улыбались безгубыми ртами, судили его. Клигану все сложнее было выдерживать происходящее. Мертвая Санса не желала ему смерти, обычно она стояла в уголке комнаты, молча смотря призрачными глазами, а потом исчезала серой тенью. Даже воображаемая, она была прекрасней жизни, лучше всего в этом и том мире. Но она была там, он здесь, между ними толпой стояли его мертвецы. Сандор решил, что не может умереть, встать на ту сторону, не оправдавшись перед девушкой, не сделав что-либо с этим. Время проходило, он смотрел в лица людей, толпившихся перед его постелью, в его сне, и вспоминал их, одного за другим. Все они доставляли ему муки, но вспоминая, он просил прощения перед каждым, дрожа в горячечном бреду. И мертвые уходили, чтобы больше к нему никогда не возвращаться, получившие успокоение. Одна Санса осталась теперь рядом с его постелью. Клиган попытался прохрипеть извинения. Это было уже привычным для нового Пса, но он волновался о том, что с ней будет, не хотел ее отпускать, надеясь на любые изменения. Он знал что любит ее, не просто желая обладать, а хотел быть рядом, заботиться о ней, доставлять ей радость. Проблема заключалась в том, что Санса была мертва, и молчалива. Он видел ее сейчас, так близко. Он боялся сказать ей нужные слова, знал что потом, после этого, девушка покинет его навсегда.
— Прости, пташка. Я хотел, но тоже боялся. Не мог заставить тебя уйти со мной силой.
Он хрипло засмеялся, смотря на нее. Санса все еще молчала. Потом мягко опустившись рядом с ним на ложе, она провела рукой по его сгоревшей щеке, и ответила на его улыбку своей, робкой и такой желанной.
-Я не убивал тебя, ты знаешь это. Знаешь. — Сказал тихо ее Пес.
— Я знаю.
Санса–призрак опустила на его веки свои ледяные пальцы. А потом поцеловала в сухие губы и это принесло ему покой.
Почти сутки потребовались ему для путешествия с той стороны в мир живых. Он открыл глаза, не узнавая места, где очнулся, и резко попытался сесть, ощущая себя не в своей тарелке. Беспомощным и жалким котенком. Это было плохой идеей, сразу же отозвавшейся во всем его теле. Голова взорвалась красными огоньками и он бессильно повалился на постель.
-Тише, не так сразу. -промолвил сидящий в углу комнаты за книгой человек. — - Ты еще недостаточно крепок для этого. — усмехнулся он себе в бороду.
— Где я, седьмое пекло? -прошипел Пес.
Осторожно открыв глаза, он все еще опасаясь повторения кровавых искр.
— Ты в надежном месте, здесь о тебе смогут позаботиться. — было ему ответом.
Человек дал ему немного теплой воды, смешанной с отваром трав, облегчающими симптомы горячки. Пытаясь удержать кружку в руках Пес усмехнулся собственной слабости.
— Найди мы тебя чуть позже, вороны уже выклевали бы твои глаза, как и все остальное. А так все заживает очень даже неплохо, жар спал, и ты пришел в себя.
Человек отогнул край укрывающего Сандора пледа и показал на перевязанную ногу. Боль ушла с помощью настоя трав, он подействовал очень своевременно.
— Обед будет чуть позже и я рад, что ты смог вернуться с того света. — сказал напоследок человек, прежде чем оставить Клигана отдыхать.
Пес смотрел в потолок и пытался осознать то, что его жизнь все еще принадлежала ему. Вспоминал нежный призрачный поцелуй Сансы. Его сердце было полно любви к ней, тепло, а на душе спокойно, как не бывало с ним уже давно. Впрочем, так с ним не бывало еще никогда. И он уснул, уже без терзающих сновидений. Его мертвые больше не придут к нему, во всяком случае пока. Он точно знал это и был счастлив. Счастлив, что признался самому себе, что не все еще умерло в его душе, что он способен и умеет любить.
========== Часть 3. ==========
Алейна Стоун наблюдала за своим «новым» отцом. Он развернул только что принесенный свиток. Ни одной эмоции на его лице, это понятно. Но, черные крылья — черные вести. Что-то определенно случилось, весьма невероятно, что в этом письме было написано что все члены ее семьи чудесным образом ожили и зовут ее домой в Винтерфелл. Зимнее солнце не грело, но все равно было приятно находиться вне мрачных стен замка.
Позже ей пришлось собраться и отправиться в путь с Петиром, в темной повозке, хорошо охраняемой не менее, Алейна подсчитала, чем десятью воинами. Петир сообщил ей лишь то, что получил в это утро новое предложение о свадьбе. Что же, пусть делает что хочет, траур по Лизе Аррен прошел много лет назад. Девушка никогда полностью не доверяла Петиру, особенно после того поцелуя и последовавшего за этим полета тети Лизы через лунную дверь. Для Алейны в этом мире не осталось ничего, во что можно было бы верить. Она все так же была послушной марионеткой в руках сильных мира сего. Джоффри, потом лорд Бейлиш… что будет с ней дальше? Кому она перейдет и что будет с ее жизнью она не знала, да и старалась не загадывать. Все ее родные мертвы. У нее больше никого не осталось, и идти было некуда.
На ночь они остановились в придорожной гостинице. Алейну поместили в комнате на втором этаже, подальше от выпивших постояльцев и выхода, на всякий случай. Петир всегда был весьма предусмотрителен. Он держал девушку под контролем, медленно подчинял ее себе все эти годы.
Она была рада остаться наконец одна, остановиться в этом слишком быстро меняющемся мире. В ночи, сидя на подоконнике, она смотрела на чернеющий вокруг лес и ни о чем не думала, упиваясь покоем. С момента, как она осталась без последнего родного человека — тети Лизы, прошло так много времени… Воспоминания постепенно терялись и путались в полусне.
Бродя в Орлином гнезде, в его мрачных и запутанных коридорах, она думала о таком далеком Винтерфелле, спокойном, надежном и родном. Никогда ей больше не суждено было туда вернуться, увидеть мать, прижаться к ней, почувствовать ее любовь. Вновь встретить братьев, всех до единого, даже Джона, и своего настоящего отца. Горькие воспоминания о его казни завершали этот день, рассеивались как дым над костром и улетали в никуда.
На широком постоялом дворе выпавший этой ночью снег был уже испачкан десятками ног людей и лошадей, покинувшими гостиницу рано по утру. Отовсюду неслись звуки начинавшегося трудового дня, пахло кострами, лошадьми и готовящейся на просторной кухне едой из больших глиняных горшков. Лошадей чистили и готовили к новому отрезку пути, который планировали пройти за этот день в почти уже наступившей зиме.
Лорд Петир постучал в дверь комнаты Алейны и, не дожидаясь ответа, зашел, намереваясь смутить ее, впрочем, как и всегда. Он чувствовал свою непомерную власть над Сансой, ее невозможность дать ему отпор, ничего, кроме робких уговоров и тихих просьб не делать с ней ничего. Знал он так же, что рано или поздно сделает ее своей в какой-нибудь затерянной в лесах септе. А потом сделает ее своей в постели, лаская молодое и прекрасное тело, представляя, правда, леди Кейтилин. О да, он будет наслаждаться, стараясь получить все то, чего он не смог иметь тогда, когда они с матерью Сансы были молоды. Душа девушки ему была не нужна, и ему было абсолютно безразлично, что она будет думать в тот момент когда он войдет в нее, ведь он тоже будет не очень честен, представляя как трахает ее мать. За его ошибки и глупую юношескую влюбленность пострадает лишь Санса. У Мизинца будет его Королева Севера, очень покорная королева, делающая то, что ей говорят. Он был в начале своего пути, сделав первый шаг тем поцелуем, за который отдала жизнь леди Лиза. Болтон помер ужасно о кстати…
Дверь в комнату, выделенную Алейне не была заперта, но девушка уже успела одеться и причесаться. Памятуя о подобных ситуациях, она спешила привести себя в порядок без навязчивой и липкой помощи в завязывании лент на своем платья лордом Бейлишем. Алейна сидела у зеркала и заканчивала укладку темных локонов, когда к ней вошел, не дожидаясь позволения, Мизинец. Бесшумно ступая по ковру, набросанному на грубо сколоченные доски пола он медленно подошел к девушке сзади, положил обе руки ей на плечи.
— Милое дитя, ты выглядишь великолепно. — прошептал он, склоняясь к ее уху и почти касаясь его. «Так же прекрасна была и ее мать», — подумал он про себя. Затем провел ей по шее ладонью, остановившись в волосах девушки. Приятно от этих прикосновений Алейне не было. Ни король Джоффри, ни Мизинец не вызывали дрожи, пения в груди, и прочих прелестей, описываемых в великолепных книгах с красивыми картинками, так обожаемых ею раньше. Один только раз она почувствовала что-то подобное, тогда, в осажденном замке, рядом с пылающей зеленым пламенем Черноводной.
— Большое спасибо, отец. — Без эмоций в голосе ответила Санса-Алейна, поднявшись с кушетки и таким образом заставив Петира убрать от нее руки. Встав, она однако, оказалась в еще более неприятном положении, так как Мизинец отодвинул ногой разделявшую их преграду и сделал шаг к Алейне, практически прижав ее к столу, у которого она провела утро. Положив ладони ей на талию, он медленно провел ими по телу девушки вверх, к ее груди. У Сансы перехватило дыхание от ужаса происходящего, в голове путались мысли о поиске способа, который мог бы это все прекратить.
— Прошу Вас, перестаньте. Я ваша дочь. А вскоре вы снова вступите в брак и… — она замялась, почувствовав как его вставший член упирается в нее. Он, сильно прижавшись, обхватил руками ее грудь, мягкую и нежную, но пока что спрятанную от него под одеждой.