Несколько раз он менял место для сна, оставаясь в гостевых комнатах или кабинетах, но холод каждый раз находил его там. Спасением становились непродолжительные поездки за пределы замка, но регент не мог отсутствовать слишком долго или отлучаться слишком часто. Впрочем, как и спать всего раз в неделю.
Он пробовал выставлять охрану или приказывать слугам оставаться подле него на ночь, но уже через час бедняги молили о том, чтобы их выпустили погреться за пределы этой странной комнаты. Многочисленные грелки остывали, едва их вносили в королевские покои.
Проведя несколько ночей без сна, Ханс сделал ход конем и очаровал хорошенькую служанку по имени Лизетт, уговорив её согреть ему постель. Каково же было удивление девушки, когда она обнаружила, что от неё действительно не требуется ничего, кроме поддержания постоянной температуры ложа одним своим присутствием. Бесспорно, Ханс предпочел бы несколько продуктивнее использовать эту девушку, как и любую другую более или менее симпатичную. Но, во-первых, трое суток без сна сделали из него весьма посредственного любовника, и, во-вторых, он не мог ручаться за то, что из какой-нибудь щели за ним не наблюдает пара неестественно светлых глаз, а принц привык к тому, чтобы его личная жизнь оставалась личной.
— Здесь действительно ужасно холодно! — тихонько прошептала Лизетт, пряча босые ноги под одеяло. В ту же секунду где-то за стеной раздался оглушительный грохот.
— Я бы не стал просить вас об одолжении без крайней на то необходимости, — сонно промурлыкал Ханс и тут же отключился. Впрочем, всю оставшуюся ночь температура в спальне была нормальной.
Проснувшись на следующее утро свежим и отдохнувшим, принц-регент возликовал. Он горячо поблагодарил девушку и вытолкал её прочь, взяв с неё слово вернуться на следующую ночь. Та скромно улыбнулась и, пожав тонкими плечиками, согласилась.
Но не пришла.
— Лизетт повредила ногу, Ваше Высочество, — вздохнув, проговорила старая экономка, когда он поинтересовался у неё здоровьем её подопечной. — Поскользнулась на льду. И где она его только нашла в это время года?
— Пошлите ей три золотых от моего имени, — внутренне полыхая гневом, проговорил он. — Пусть поправляется.
При желании он мог бы организовать череду молоденьких девушек на каждую ночь в году, но рано или поздно это стало бы слишком заметно и вступило в противоречие с его легендой о лебединой верности принцессе Анне. Судя по всему, Эльза тоже это понимала. Также можно было дождаться выздоровления несчастной Лизетт, но рано или поздно даже она установит логическую связь между своими ночевками в королевских покоях и повышенным риском травматизма после них.
Когда слуги окончили подготовку ко сну и покинули спальню, принц остался сидеть в глубоком кресле у маленького газетного столика. Он поставил локти на колени, сцепил руки в замок под подбородком и глубоко задумался.
Он перепробовал уже всё, кроме одной-единственной, самой сложной вещи. Он ещё не пробовал сдаться. Не собрать вещи и сбежать на побережье Южных островов, а просто расслабиться и, перестав бороться, посмотреть, насколько далеко она готова зайти. Будь на месте Эльзы кто угодно другой, это решение грозило бы ему смертью, но законная королева Эрендела отчего-то не хотела пачкать свои холодные руки.
Приняв решение, он выпрямился и откинулся на спинку кресла. Эта ночь обещала быть длиннее остальных.
Холод ударил внезапно, что только подтверждало его сверхъестественное происхождение. В зимнем лесу мороз овладевает телом постепенно, поднимаясь от рук и ног к туловищу, этот же бил прямо в сердце, не растрачивая время на конечности. Ханс тяжело дышал, обжигая легкие, но оставался на месте, хотя вся его человеческая сущность вопила о том, что следует немедленно встать и покинуть это ужасное место. Принц вцепился побелевшими пальцами в подлокотники кресла, и тут же перестал их чувствовать. С ужасом он наблюдал, как иней ползет по фалангам его пальцев и понимал, что бежать уже слишком поздно — подняться больше нет сил, как нет и сил позвать на помощь.
В дальнем углу комнаты, у самой постели, вдруг закружился невесть откуда взявшийся снег, образуя тонкую женскую фигуру. Королева Эльза пересекла комнату и встала перед своим пленником, разглядывая его сверху вниз. Принц задыхался, его время определенно подходило к концу. Из зеленых глаз струились слезы, но они не были свидетельством каких бы то ни было чувств — холод иногда заставляет людей плакать. Жаль, что слёзы не могут никого согреть.
Ледяное одеяние чуть слышно зашуршало, когда Эльза наклонилась и накрыла и без того холодные руки принца своими, ледяными.
— Покайся перед всеми, — тихо, но веско проговорила она. — Расскажи, как ты заполучил власть. Верни мне доброе имя, Ханс.
Принц с трудом разлепил посиневшие губы, чтобы прохрипеть в ответ:
— Для тебя — Принц Вестергорд… — язык едва проворачивался в замёрзшем рту, но он договорил: — правитель… Эрендела.
— Болван!
Унизительной пощечины Ханс уже не почувствовал, он потерял сознание. Сквозь болезненную дрёму он едва различил звон колокольчика и громкие причитания слуг. Кажется, его куда-то тащили, растирали, погружали в ванну, которая теоретически должна была быть теплой, но он не чувствовал ничего, кроме холода, непроницаемой стеной вставшего между ним и всеми остальными ощущениями реального мира.
========== Глава 4 ==========
Рабочий кабинет короля Эрендела опустел на много дней, после того как принц-регент внезапно слёг с тяжелейшей лихорадкой.
Снежная Королева проникла в святая святых государства под покровом ночи, используя один из тайных ходов, о которых обитатели этого замка давно позабыли. Она подошла к массивному дубовому столу и положила руку на высокую спинку кресла, разглядывая разложенные веером бумаги. Много лет назад она любила наблюдать за своим отцом, спрятавшись в тени глубокой ниши за огромным глобусом. В те времена она не желала занять его место, она просто хотела быть с ним рядом. Но всё, что ей оставалось — это только внимать малейшим проявлениям его эмоций, поскольку быть обнаруженной означало навсегда потерять возможность приходить сюда. Эльза с нежностью вспоминала, как он хмурился, просматривая торговые сводки, как ворчал что-то себе под нос, подписывая бумаги, как нетерпеливо вертел в руках перо, будто пытаясь поймать на его кончик наилучшие аргументы для делового письма… Находиться рядом с ним в эти минуты было тепло и уютно.
Ханс никогда не делал ничего подобного. Во-первых, он никогда не работал один. При нем постоянно находились три помощника и курьеры, которым он не давал ни минуты покоя. Он никогда не писал распоряжения сам, предпочитая их диктовать, причем каждому из трех молодых людей он диктовал разный текст и никогда не сбивался. Сейчас, сидя в его кресле и разглядывая бумаги, Эльза понимала, почему он поступал именно так — почерк его был просто ужасен.
Во-вторых, во времена правления её отца в кабинете всегда был идеальный порядок — Ханс перевернул его вверх дном. Ему было нужно всё и сразу: географические справочники, сводки последних событий, торговые отчёты, карты морских путей и многое другое. Принц Вестергорд не позволял ни одному из помощников прикасаться к вороху бумаг и стопкам раскрытых книг на его столе, и если слуге случалось поднять с пола какую-то бумагу или вещь, принц заставлял его положить её обратно под тем же углом и на том же расстоянии от стола, что и раньше.
Здесь царил хаос, но Ханс прекрасно ориентировался в нём.
В отличие от Эльзы.
Вплоть до её коронации, государственными делами занималась группа доверенных лиц безвременно ушедшего короля, они присылали ей бумаги на подпись и, принимая во внимание её так называемый недуг, не могли доверить ей большего. В итоге она весьма смутно представляла, с кем в настоящее время ведет торговлю или враждует Эрендел, обо всем этом она могла составить мнение лишь по обрывкам разговоров Ханса и его помощников. Полная информация содержалась исключительно в голове принца, пожираемого лихорадкой двумя этажами выше, в королевских покоях.
Почему он просто не мог передать ей дела и убраться восвояси? Что заставляло его так отчаянно цепляться за эту страну, что даже собственная жизнь не казалась ему достаточно ценной, чтобы отступить? Почему он считал, что лучше быть мёртвым королем, чем живым принцем?
Эльза ответила бы на этот вопрос однозначно: «Он просто глупец!» Но всё, что она знала о нём, как о правителе, говорило об обратном.
Впрочем, всё это было неважно. Принц Вестергорд умирал в своей постели, и очень скоро она должна была занять его место. Пусть даже для этого придется учинить небольшой штурм дворца — у нее достаточно сил. А пока есть немного времени, чтобы попытаться расшифровать его ужасный почерк и понять, как именно управлять этой страной.
***
Сиделки дежурили у постели принца круглосуточно, так что подобраться к нему было практически невозможно, но Эльза была достаточно терпелива, чтобы дождаться, пока одна из них уснет. Бесшумной тенью скользнула она к огромной королевской кровати, чтобы лично оценить то, насколько близко подобралась смерть к её единственному врагу.
То что принц ещё жив, было даже странно. Лекари пророчили ему скорую кончину уже через три дня после того, как его обнаружили до полусмерти замерзшим в своей опочивальне. Но, по-видимому, принц не собирался покидать этот мир так скоро, а Эльза не торопила его, поскольку с каждым днём всё меньше верила, что сможет достойным образом перенять его обязанности.
Ханс дышал часто, но непрерывно, не делая пауз между вдохами, от которых сжималось бы сердце. На лице его играл нездоровый румянец, зрачки под закрытыми веками метались из стороны в сторону, стараясь уследить за беспокойными снами. Эльза перевела взгляд ниже, от лица к груди и рукам и вдруг отшатнулась. Широкие когда-то холёные ладони принца представляли собой ужасное зрелище: на фалангах его пальцев, там, где она прикасалась к нему, вздулись и лопнули волдыри, открывая ярко-алую плоть. И пусть на фоне ужасного жара это была не самая большая проблема принца, именно его изуродованные руки заставили Снежную Королеву вновь, как когда-то в детстве, ужаснуться своих сил.
Она спешно покинула комнату, но с тех пор возвращалась каждую ночь, как только пожилая женщина у постели принца погружалась в тяжёлый предрассветный сон. Вина словно тяжёлой цепью приковала Эльзу к своей жертве. И хотя она не раз вспоминала слова принца о том, что нет смысла находиться рядом, если ничем не можешь помочь, она ничего не могла с собой поделать. Физические страдания, которые она принесла ему, уже давно сравнялись с теми, что он доставил ей, вонзив обломок меча под самое сердце. Время шло, и гнев ее понемногу сменялся жалостью к этому гордому человеку.
Даже сквозь одеяла и на большом расстоянии она чувствовала жар, исходивший от его тела. Должно быть, прикоснуться к нему означало бы обжечься, но если прикосновение прохладной руки немного облегчит его страдания, то почему бы не попробовать? Едва ли в таком состоянии он что-то запомнит. Едва ли он вообще выживет.
Сделав несколько осторожных шагов, она встала у края кровати и протянула руку к лицу принца. Поколебавшись всего секунду, она положила ладонь на горячий лоб, и Ханс порывисто вздохнул от облегчения. Он был обжигающе-горячим, и тепло от его тела поднималось по руке к самому сердцу, заставляя девушку вздрагивать от давно забытого ощущения близости другого человека.
— Мне жаль, — одними губами прошептала она и уже собралась отнять ладонь и уйти, когда Ханс вдруг крепко схватил ее за локоть. Ледяная ткань рукава тут же оплавилась и водой потекла по его израненной руке, забираясь в щели ярко-красных трещин.
— Отпусти, — прошипела Эльза, но он едва ли слышал её, он даже не открыл глаз. Боязливо оглянувшись на спящую сиделку, она попыталась выдернуть руку, но не могла при этом не потревожить ран. Принц сжал зубы и тихо застонал, но не разжал изуродованных пальцев. Даже в таком состоянии физически он был сильнее хрупкой Королевы. Рывком он потянул её на себя и прижал к горячей груди. Ему не нужна была женщина, ему нужно было немного прохлады в огне лихорадки, только и всего.
Эльза должна была вырваться и убежать, она совершенно чётко понимала это, но не двигалась с места, прислушиваясь к горячему дыханию над ухом. Ее снежное платье плавилось и, тая, пропитывало рубашку Ханса, и без того мокрую от пота. С тех пор как она обрела свои силы, она ни разу не подходила к людям так близко, чтобы в полной мере оценить недостатки ледяных одежд.
Положение оставалось довольно щекотливым, но всё же прошло не менее получаса, прежде чем Снежная Королева тяжело вздохнула и растворилась в прохладном дуновении ветра, оставив своего врага наедине с его болезнью.
========== Глава 5 ==========
Как только Ханс обрёл способность более или менее стройно мыслить и разговаривать, он потребовал принести ему бумаги из кабинета. И хотя даже держать их ему было трудно, не говоря уже о том, чтобы читать, он продолжал работать на грани обморока, изредка и с раздражением отвлекаясь на то, чтобы принять лекарства или пищу.
Он уже потерял полторы недели и потеряет ещё больше! О том, чтобы возобновить деловые переговоры в ближайшее время не могло быть и речи — ещё пару недель он никому не сможет подать руки без того, чтобы скривиться от боли.
Устав бороться с навязчивой заботой престарелой сиделки, которая, бесспорно, знала свое дело, но поминутно отвлекала его вопросами о самочувствии, Ханс приказал ей отправляться в комнату прислуги и ждать звонка колокольчика. К несчастью, как только за недовольной сиделкой закрылась дверь, перед ним тут же появилась другая разгневанная женщина.
— Ты собираешься втянуть Эрендел в войну! — едва ступив на мягкий ковер королевской спальни из вихря ледяных осколков, прошипела Эльза. В том, что она должна была вести себя тихо в собственном дворце спустя годы после того, как перестала быть его пленницей, ощущалась довольно жестокая насмешка судьбы.
Ханс непроизвольно сжал пальцы в кулак и едва не зашипел от боли, его руки ещё не зажили, но раны покрылись коростами из-за которых согнуть пальцы было практически невозможно. Некоторое время он ждал очередного удара, того, что отправит его на тот свет окончательно и бесповоротно, но секунды утекали, точно песок сквозь пальцы, а Снежная Королева всё также молча ожидала ответа. Принц с трудом разлепил пересохшие губы и хриплым голосом произнес:
— Или добей меня, или не мешай.
Определенно, не позаботиться о том, чтобы все документы находились под замком, было большой ошибкой, но до этого момента он считал, что запереть кабинет будет более чем достаточно. Впрочем, эта женщина могла вырвать с корнем из стены кованые цепи, едва ли сейф представлял для неё хоть какую-то проблему. Должно быть, перебирать бумаги для неё оказалось делом куда более интересным, чем завывать под дверью по ночам, и она изучила несколько весьма интригующих смет, согласно которым Эрендел закупал оружие и осадное снаряжение у континентальных государств.
На бледном лице Королевы появилось странное выражение, нечто среднее между любопытством и отвращением.
— Ты специально не оставляешь мне выбора? — изогнув тонкую бровь, спросила она. — Что за непреодолимое стремление к смерти в столь юном возрасте?
Принц начисто проигнорировал её последние слова, но про себя отметил, что Снежная Королева находится в комнате уже больше минуты, а температура здесь та же, что была до её визита.
— Даже при самом низком уровне интеллекта и минимальном образовании, ты должна была заметить, что я до сих пор не сделал ничего, что повредило бы этой стране, — он сделал пару глубоких вдохов, в груди по-прежнему хрипело, и голова кружилась от недостатка кислорода. — Я не идиот, мне не нужна война.
Настала очередь Королевы игнорировать намеки на несостоятельность своих умственных способностей, и вместо гневной отповеди она улыбнулась холодно и произнесла:
— Если бы ты с самого начала не выбрал роль восторженного идиота, я бы относилась к тебе по-другому.