На выходе меня догнала шокированная мысль Митси:
— Так что, она слышала всё-всё?!
— И сейчас слышу, Митси, — Линн насмешливо.
— Крифф! Крифф! Крифф! — я выругался вслух, и, подняв все доступные мне щиты, понесся в ангар, не разбирая дороги. Мне нужно подальше от этого всего оказаться. Срочно!
========== Встреча ==========
Я сделал знак солдатам следовать за мной.
— Будьте готовы стартовать с планеты в любой момент, — бросил пилоту и зашагал вслед за Мист.
Как же это всё знакомо до боли! Вымышленные имена, тайные культы… Ну, у нас хоть причина была так поступать, да и ритуальную часть нам практически всю Сноук навязал… А тут люди сами загоняются. Добровольно жертвуют своей свободой, втискивая себя в рамки даже не учения, а какой-то сказочной выдумки, больной фантазии озлобленной на весь мир тетки, которую использовал, а потом выбросил как мусор кровавый тиран с манией величия.
Нет фурии в самом аду страшнее, чем женщина, которую отвергли.
Ох, Линн! Ну почему ты раньше мне не рассказала о своей задумке, не посоветовалась?! Ты говоришь, эта Асша должна тебе? Назвала сестрой и признала равной? Да мне и видеть ее не нужно, чтобы понять, что она ненавидит тебя за то, что ты ее победила. Она лишь ищет удобный повод убить тебя, отомстить за унижение, а ты сама идешь к ней в руки. Ну как! Как можно быть такой наивной?!
Мы выходим из крейсера под отвратительный мелкий дождик. Предоставленные наемниками координаты привели нас на довольно-таки большую поляну посреди леса. Судя по состоянию почвы, это место часто использовалось как взлетно-посадочная платформа.
Я останавливаюсь рядом с Линн, наша команда в двух шагах позади. На поляне — ни души. Минуты уходят, пейзаж не меняется. Только мы, дождь и лес. Отвлеченно как-то подумалось, что, похоже, на этой планете существуют только два режима погоды: мерзко и очень мерзко. Черт, всё это с самого начала напоминало подставу!
Я погружаюсь в Силу и делаю то, чего избегал как огня все последние дни: опускаю ментальные щиты и касаюсь ее разума.
— Линн, нужно уходить. Это ловушка.
Она гордо вскидывает голову, не смотрит на меня. Ее ответная мысль кажется мне чужой, будто бы не ее.
— Они уже идут, рыцарь. Почувствуй их.
Спустя несколько мгновений до меня доходит: она играет роль — вжилась в образ этой Мист. Чтобы соответствовать, ей нужно самой в это верить. Вся эта криффова херь нравится мне всё меньше, но я сосредотачиваюсь и посылаю импульс Силы в черный лес, что окружает нас. А послав, тут же жалею о сделанном.
К нам стремительно приближаются десять человек — видимо, проводники. Бритвой по нервам проходится ощущение чужой безудержной ярости, жестокости и жажды крови, предвкушения возможной битвы и фанатичной преданности, безумия… Слишком хорошо знакомы мне эти чувства. Слишком свежи еще воспоминания о том, как мы сами с головой погружались в этот ад по приказу Сноука. Не был бы в шлеме — сплюнул бы от отвращения. Но здесь другое… В них нет Силы, а сознания их нестабильны, как у наркоманов или душевнобольных. При этом двигаются слаженно и бесшумно — никаких лишних движений, Линн права, — безумие не мешает им оставаться опасными профессионалами.
Они выступили из леса, и если бы я не знал, куда смотреть, ориентируясь в Силе, не заметил бы их приближения. Десять человек быстрым шагом подошли к нам и, как один, припали на колено перед Линн.
— Делающая Выбор Мист. Позволь проводить тебя и твоих людей к Владычице, — произнес, судя по всему, старший группы.
Я чувствую, как Линн напрягается, — похоже, уже начались сюрпризы. Если я правильно понял, эта Рандгрид как-то повысила свой статус, и Линн это не понравилось. Но она лишь бросила короткое:
— Веди.
Воины, как один, поднялись и последовали обратно в лес. Линн двинулась следом, я — в шаге позади, за мной бойцы. Этот криффов цирк с владычицами и делающими выбор уже начал знатно меня напрягать. Я попытался коснуться мыслей Линн, но она закрылась так резко, будто захлопнула дверь у меня перед носом. Что ж, ладно. Не буду пока ее трогать.
Вместо этого я обратил внимание на наших провожатых: определенно мужчины — густые бороды, длинные волосы, заплетенные в косы, причем у каждого разное количество. Самое большее я насчитал у предводителя. Он шел прямо перед нами, показывая дорогу, его люди рассредоточились по сторонам. Но не количество косичек поразило меня в старкаде. Его броня была натуральным произведением искусства. Архаичный на вид черный ламеллярный доспех, судя по всему, из бескара, соединялся с камой. Поножи и наручи с затейливыми узорами, похоже, были сделаны из дюрастали. Но, приглядевшись, я понял, что всё это лишь декорация, как и глупые косички и бороды. Судя по механике движений, доспех старкада скрывал современный экзоскелет неизвестной мне модификации: я еще не встречал моделей, которые не были бы заметны на носителе, — они, как минимум, требуют мощного источника питания, а я в упор не видел на доспехе чего-то похожего…
Будто бы в ответ на мои размышления, старкад обернулся и взглянул на меня, видимо, почувствовав пристальный взгляд, — меня прямо-таки окатило волной его ярости и неприятия. Казалось, он готов был разорвать меня на части только за то, что я его разглядывал. Зато когда он отвернулся, я уже знал ответ на свой вопрос: неуклюже обернувшись на ходу, он сместил кожаный хомут, что закрывал его от шеи до плеч, обнаружив два энергетических источника питания, впаянных в нагрудник. Старкад поспешно поправил хомут и сосредоточился на дороге.
Я глубоко вздохнул, прикидывая, что, по сути, эти два светящихся кружочка — единственное уязвимое место воина, помимо головы. И это в том случае, если в бою они не надевают шлемов. Ох, Линн. Они черпают свою силу не в ярости — это лишь ритуал, что держит их в подчинении, — а в самой совершенной броне, которую я когда-либо видел. И ты привела нас сюда фактически голыми и босыми, буквально на убой. Те пятьдесят солдат, что с нами, и десяти минут не выстоят против таких бойцов.
Вероятно, она почувствовала мои мысли, поскольку я уже не закрывался от нее, и едва заметно вздрогнула. Но всё же Линн не позволила себе проявить даже намека на неуверенность.
На секунду я даже залюбовался ею: неприступность, уверенность в себе, отстраненность и всё та же властность, которая в ней появилась, когда мы приземлились, действительно наделяли ее чертами кого-то большего, чем смертный человек. Я ухмыльнулся своим мыслям и отвел взгляд. Что ж, мужики, не знаю, что там из себя ваша Рандгрид представляет, но если она ведет себя так же, то, в принципе, я могу понять, почему вы за ней идете.
Погрузившись в свои мысли, я пропустил момент, когда лес начал редеть, а из отвратительного месива грязи и прелых листьев то и дело начали проступать каменистые участки почвы и даже целые плиты. Если бы не дождь и темень, я бы, естественно, раньше заметил эти перемены, но сейчас для меня оказалась сюрпризом будто бы из-под земли выросшая скала размером с крейсер. Естественно, с пещероподобным входом, который драматично подсвечивался тем, что больше всего напоминало отблески настоящего огня. И, естественно, мы именно туда и направились. Мда. Несколько минут назад я думал, что готов простить старкадам некую излишнюю драматичность за их замечательные доспехи. Но сейчас я понял, как жестоко ошибался. Помещение, в которое мы ступили, немного попетляв по едва освещенным каменным тоннелям, напоминало декорацию к плохому голобоевику на историческую тему.
То, что я принял за имитацию живого огня, на самом деле было настоящими факелами (и как они систему вентиляции в этой глыбе организовали). За огромным деревянным столом сидело сорок мужчин, что методично пожирали зажаренных целиком разных существ — я насчитал десять блюд с огромными тушами на столе — и непрестанно пили, судя по тяжелому запаху, раскрасневшимся лицам и блестящим глазам, нечто крепкоалкогольное. За противоположным от входа концом стола начиналась довольно-таки большая площадка, усыпанная мелким песком, что-то вроде арены. За ареной же громоздился трон. Да такой, что Сноук бы позавидовал. Как и богатырской стати сидящей на нем женщины. Еще двенадцать расположились у подножья трона на ступенях.
Стоило нам войти, как гул за столом моментально стих. Женщина, судя по всему, та самая Рандгрид, медленно поднялась с трона. Свита, а скорее, личная охрана, последовала ее примеру, выстроившись перед троном полукругом.
— Приветствую тебя, Мист! — ее голос самодовольным эхом отражался от каменных стен. — Я ждала тебя. Позволь же своим воинам вдоволь попировать и присоединись ко мне и своим сестрам-алайсиагам в моем чертоге.
Сила! Ну кто так говорит! Что за дешевая постановка?! Я покосился на Линн, но она, похоже, не считала происходящее смешным. Она стояла неподвижно, будто статуя, но я чувствовал, что она в ярости.
— Я пришла говорить с тобой, сестра Рандгрид, — она сделала упор на последних словах, и стоило ей договорить, как наемники повскакивали со своих мест, нацелив на нас впечатляющий арсенал разнообразного оружия. Повинуясь скорее инстинкту, чем здравому смыслу, я вскинул вверх кулак, делая знак своим людям не стрелять. Секунды застревали в воздухе, ненависть и жажду насилия, зависшую между двумя группами солдат, можно было потрогать руками. Я заметил, как у ближайшего ко мне старкада, направившего на меня два огромных бластера, начал дергаться глаз. Я знал это состояние. Еще секунда, и он выстрелит. Я сосредоточился и начал погружаться в Силу, формируя силовой щит перед нами. От зарядов он защитит, но от физического нападения…
Мои размышления прервал сочный, грудной, но ни капли не искренний смех Рандгрид. Она взмахнула рукой, и ее охрана расступилась.
— Действительно, с тобой, Мист, нас связывало раньше многое. Но многое и изменилось, — она шла к нам размашистым шагом, а, подойдя вплотную, снова взмахнула рукой. Наемники уселись обратно за стол и продолжили пиршество как ни в чем не бывало. Я подал соответствующий знак своим бойцам.
Рандгрид смерила Линн взглядом с ног до головы и заключила ее в медвежьи объятья, а отстранившись, скорчила гримасу, что еще больше исказила ее асимметричное лицо.
— Тебе не к лицу эта одежда, сестра. Пойдем со мной. Я поведаю тебе о том, что произошло за годы твоего отсутствия, — она подняла правую руку — протез до локтя — и медленно, даже нежно провела механическими пальцами по щеке Линн, пристально вглядываясь в глаза. — Уверена, ты взглянешь на многое с моей точки зрения.
Линн, что за всё это время даже не шелохнулась, медленно кивнула, не отрывая от нее взгляда. Рандгрид кивнула в ответ, и напряжение между ними немного схлынуло. Она повернулась ко мне, оглядев с ног до головы, будто новенький спортивный спидер.
— Ты заменила Ульрика? — она всё еще пристально смотрит на меня, но обращается к Линн.
— Ульрик отходит от ран, Рандгрид. Со мной Старший рыцарь Ордена Рен — союзник, — Линн говорит нейтрально, но с упором на последнем слове.
Рандгрид бросает с презрением:
— Ульрика слишком часто ранят. Он стар и слаб. Тебе пора заменить его, — она снова оглядывает меня с ног до головы, хмурясь. — Рыцари Рен… Адепты Силы?
Я молчу, спокойно глядя ей в глаза сквозь визоры маски. Ее, похоже, это злит.
— Рыцарь Рен умеет говорить?
— Он здесь как наблюдатель. Его Магистр не дал ему права говорить от лица Ордена, — Линн снова бесстрастна, ни одного намека на эмоцию.
Рандгрид презрительно кривится.
— Значит, просто пес на службе у хозяина, — она бросает мне в лицо оскорбление, но увидев, что я не реагирую, ухмыляется. — Однако я была бы не прочь испытать его на прочность, — она снова меряет меня взглядом, оценивая, прикидывая, что мы с ней приблизительно одного роста, но я все-таки тяжелее. — Потом.
Наконец, она снова поворачивается к Линн.
— Сегодня вы гости в моих чертогах, сестра. Закон гостеприимства нерушим! — она резко бьет себя кулаком по нагруднику, а Линн повторяет ее жест и слова.
Рандгрид оглядывает солдат позади нас, снова задерживается взглядом на мне.
— Ешьте, пейте, веселитесь, воины, во имя славных битв и богатой добычи!
Снова действуя по наитию, вскидываю руку в орденском салюте. Слышу, как солдаты позади меня повторяют жест. Рандгрид одобрительно хмыкает, глядя на меня, и, отвернувшись, увлекает за собой Линн в один из боковых переходов. Я замечаю, что охрана покидает зал вслед за предводительницей.
Ко мне подходит тот, кто вел нас сюда.
— Прошу к столу, рыцарь, — говорит он так серьезно, что я понимаю: отказ он воспримет, как нарушение приказа «Владычицы».
***
За десять дней до этого…
В какой-то совершенно дикой панике я запрыгнул в первый попавшийся истребитель и рванул на Бату. Сила! Как же стыдно! Я чувствовал себя полнейшим идиотом. Всяческие попытки убедить самого себя, будто мне плевать, что она всё это услышала, провалились. Крифф! «Она мне даже не нравится, это только работа» — ну не придурок ли?! Как же я теперь в глаза ей смотреть буду?!
Грандиозным усилием воли мне удалось отвлечься от необъяснимо панических мыслей и подумать о другом: Как. Это. Вообще. Возможно?
Единственный, кто может мне ответить на этот вопрос, — Листер — сейчас на планете вместе с Тодом в головах Немзиных солдат ковыряется. Значит, туда мне и надо.
Я слабо помнил, как приземлился, как добрался до базы и нашел полуразрушенный штаб Немзи, где в уцелевших помещениях разместился наш гарнизон. Единственное внятное ощущение, что сопровождало меня всю дорогу, — жгучий стыд и неизвестно откуда взявшееся чувство вины. Я не привык к такому — с той самой последней встречи с бывшей женой женщины не вызывали во мне сильных эмоций. Все взаимодействия с противоположным полом уже давно сводились для меня к одноразовому сексу без обязательств и работе. А здесь… Да я раньше спокойно подобные вещи и в глаза слишком навязчивым дамочкам говорил, не то что мысленно — и так, что она не должна, ну никак не должна была этого слышать! Да что со мной такое?!
— Дерек! Ты в порядке?
Это Тод. Умостился на перевернутой бочке у входа в чудом уцелевшую пристройку, что когда-то, судя по всему, была частью головного здания базы. Без своего любимого молота он смотрелся даже как-то неправильно.
Я снимаю шлем, игнорируя его вопрос.
— Ты чего здесь?
Тод пристально взглянул на меня, но, слава Силе, не сказал ничего.
— Отработал свою смену в мозгоправном кабинете, — он криво усмехнулся и провел рукой по лицу. Я заметил, насколько уставшим он выглядел — ментальные манипуляции никогда не были его сильной стороной. Тод глубоко вздохнул и продолжил: — Вот, отдыхаю. Там сейчас «доктор Листер» принимает, — он хохотнул. — Как же мы заебались уже с этим, Дерек. Ты себе не представляешь.
Как же, представляю, еще и как. Внезапно мне в голову пришла отличная идея, что моментально упорядочила сумбур мыслей.
— Тод, иди собирайся. Я сменю вас здесь. Митси нужна новая рука, а Листеру предстоит одну криффову загадку разгадать — всё, как он любит, — здоровяк вскинул удивленно брови, но не смог скрыть радостного огонька, мелькнувшего в глазах.
— Митси очнулся? Как Зира и Вел? — спросил, уже поднимаясь.
— Все очнулись, все в порядке. Сам расспросишь, — я ухмыльнулся. — Умел бы пилотировать истребитель — прямо сейчас бы улетели.
Он только отмахнулся.
— Я не понимаю, как можно добровольно в этот летающий гроб забраться. Я чувствую себя комфортно там, где я могу стоять, ходить, и, в идеале, сражаться, не задевая стен.
Я промолчал о том, что с его ростом он мог бы и в TIE стоять прямо, но не стоило Тода этим дразнить, слишком уж он обижался на подобные шутки.
— Ладно, Дерек. Спасибо, — Тод подошел ко мне, протягивая руку. — Ты прямо-таки спасаешь нас.
Я пожал его руку, думая про себя, что, похоже, я не столько их, сколько себя спасаю: в ближайшие несколько дней мне точно на Величие вернуться не светит. А значит, не придется видеться с Линн.
Листера я нашел в выдраенной до стерильности комнате, с единственным стулом посредине. Как раз перед тем, как я зашел, охрана выволокла оттуда обмякшее тело какого-то младшего офицера. От него явственно воняло мочой.