— А это, — не дожидаясь её ответа, Майкрофт взял со стола розовый листок, достал из кармана пиджака “Паркер”, вывел сумму и пододвинул Дамиане, – ваш гонорар. — Холмс выдержал почти театральную паузу и добавил шёпотом. — За каждого.
…Она растерянно глядела на листок. Что же, чёрт возьми, здесь происходит? С какого, простите, перепугу, британские спецслужбы посылают своих сотрудников на курсы арт-терапии? У них что, штатные психологи повымерли?
— И в чём подвох? — хмуро спросила Дамиана, всё ещё не в силах оторвать взгляд от цифры на бумаге.
— Ни в чём, мисс Ламбер, — просто ответил Майкрофт и пожал плечами. — Я просто хочу помочь кое-кому.
— И кому же, позвольте спросить? Или я должна узнать это в самый последний момент?
— Первый — наш сотрудник, — ответил Майкрофт. — Ныне внештатный агент запаса. С ним случилось… как бы это сказать… досадное недоразумение. А вы, — Холмс посмотрел на неё, — хороший специалист в этой области. Душевные травмы это же ваш профиль, не так ли? Вам это близко.
— Довольно! — одёрнула она.
— Простите меня, — Майкрофт, как ни в чём не бывало, отпил кофе. — Ни в коем случае не хотел вас обидеть.
Наверное, ей стоило выгнать его взашей, и он бы ничего не смог ей сделать. И всё же Дамиана продолжила их разговор.
— Он сам так захотел или вы заставили?
— Я порекомендовал, — Майкрофт ласково улыбнулся.
Дамиана криво усмехнулась. В сущности одно и то же. Кому, как ни ей, это знать.
— Значит, заставили, — хмыкнула она. — Как зовут этого сотрудника? Я его знаю?
— Его зовут Уильям Холлоуэй.
Дамиана напрягла память, пытаясь вспомнить это имя. Вроде бы что-то слышала, но вот в её кабинете он точно не бывал.
— А кто второй?
Майкрофт грациозно допил оставшийся кофе, бесшумно поставил чашку на стол, откинулся на спинку стула и сложил руки в “замóк”.
— Мой брат.
========== Глава 2 ==========
— Попробуй взглянуть на всё это с другой стороны, — Джун, плюхнулась на диван и едва не пролила на ноги кофе из чашки. — Чёрт! — выругалась она, когда горячие капли обожгли ей руку. — Возможно, это действительно пойдёт на пользу.
— На пользу кому? — Уильям достал из пачки на столе сигарету и похлопал себя по карманам в поисках зажигалки. — Майкрофту?
Он демонстративно не смотрел в сторону Джун, оглядываясь по сторонам и делая вид, что ищет “Зиппо”, которая мирно лежала на подоконнике.
Бывшая напарница и не думала обижаться. Окажись она на месте Уилла, думала Джун, наверняка чувствовала бы себя так же. Хотя, ей в общем-то всегда нравилось рисовать. Жаль только, что руки не из того места растут.
— Тебе, — спокойно сказала Джун. — Тебе, Уилл. Это пойдёт на пользу тебе.
Он наконец посмотрел на неё.
— Ты знаешь, что пойдёт мне на пользу.
Джун пожала плечами:
— Но в данный момент это невозможно, — сказала она с философской отстраненностью.
Уильям горько усмехнулся:
— Не надо меня жалеть. Говори, как есть. Это невозможно в принципе. Мы оба знаем.
Между ними всегда царило взаимопонимание, но сейчас Джун напоминала ему одного из штатных психологов, которых за последний год он сменил штук пять. Конечно, напарница от чистого сердца желала ему добра, но её сочувствие раздражало.
— Тем более, — Джун ничуть не смутилась. — Значит, надо двигаться дальше.
Она снова заговорила с ним как “человек в белом халате”, и Уильям с тоской подумал, что Майкрофт и её “обработал”. Возможно, она сейчас здесь как раз по его распоряжению. От этой догадки стало грустно.
— Зачем ты пришла? Он прислал? — напрямую спросил Уилл.
— Да, — ответила Джун. — А ещё потому, что ты не чужой мне человек. И это первая причина.
Она была, пожалуй, единственной, кого Холлоуэй мог назвать другом. Но общение с такими как Майкрофт, накладывало отпечаток, и Мерси сейчас говорила его словами, возможно, сама этого осознавая. А Уильяму хотелось увидеть прежнюю Джун.
— Но почему долбанные, мать их, курсы рисования? — он рухнул в кресло напротив. — Скажи, я, что похож, на художника? — Уилл посмотрел на свои руки.
— Возможно, потому, что всё остальное ты уже перепробовал, — предположила Мерси. — Индивидуальные сеансы, групповая терапия, расстановки, гештальт… Что там ещё было?
Уильям уже и сам не помнил, зато прочно уверился, что все эти “мозгоправские” штучки не работают. Нет, он не спорил, может кому-то они и помогают, но вот ему легче не стало. Холлоуэй до сих пор вспоминал групповую терапию, когда, сидя в окружении таких же неудачников как он, под ласковым взглядом лысеющего доктора, едва поборол желание послать их всех по известному адресу.
— Послушай, если хочешь поговорить об этом… — голос Джун отвлёк его от размышлений.
Безобидная фраза сработала как спусковой крючок.
— Прости, — Мерси быстро опомнилась и ободряюще улыбнулась, — пожалуй, нам просто стоит выпить. Может, рванем вечером в “COACH & HORSES”? [1]
— Посмотрим, — неопределённо ответил он.
Джун поняла, что Уилл хочет побыть один. Затворничество, по её мнению, было не самой лучшей идеей, но трепать ему нервы она не хотела. Не допив кофе, Мерси быстро попрощалась и ушла, напомнив, что будет ждать его звонка, заранее зная, что никуда они сегодня не пойдут.
Оставшись в одиночестве, Уильям почувствовал себя немногим лучше. Это не было ни депрессией, ни каким-либо другим расстройством — он просто не знал, что делать. Последний год это состояние следовало за ним по пятам. Холлоуэй словно впал в анабиоз, хотя по большому счёту, ему повезло — всё могло сложиться, гораздо, гораздо хуже. По крайней мере, именно это твердили ему Майкрофт, Джун и штатные психологи.
Уильям понимал, что сам виноват — как всегда сунулся в самое пекло, за что и поплатился. Утешением служило лишь то, что с заданием он в тот раз справился блестяще, и благодарственная грамота в рамке на столе, лучшее тому подтверждение. Правда сейчас она выглядела, скорее, горькой насмешкой.
Уильям оглядел комнату. Когда три года назад он приобрёл квартиру в Ламбете [2], то не особенно беспокоился об её устройстве — служебные командировки отнимали почти всё его время, а в быту Уильям был не прихотлив. Здесь было всё необходимое, но ничего лишнего. Джун говорила, что его квартира напоминает гостиничный номер — качественно, со вкусом, но нет ощущения, что ты дома.
Одно из широких окон было скрыто плотной серо-голубой портьерой, а вторую Джун, морщась, открыла. “Как в склепе сидишь”, ворчливо пробормотала она.
Возможно, напарница права и ему действительно пора выбираться на свет Божий. Даже не так — она определенно права. Как всегда. Вот только покидать свою нору ему совсем не хотелось. И если Джун казалось, что стены в этой квартире душили её, то для Уилла они стали защитой.
Он подошёл к включенному ноутбуку и ещё раз набрал в поисковике “СанСити”. В ответ “Гугл” выдал ему уже знакомые фотографии с занятий, изображения картин и саму владелицу школы. Интересно, помнит ли она его? С одной стороны обстоятельства их встречи сложно стереть из памяти, но с другой… Вряд ли тогда ей было до него.
С фотографии на Уильяма смотрела светловолосая девушка — “творческий беспорядок” на голове, лёгкое платье, в руках кисть и палитра… “Дамиана Ламбер — основатель и директор школы рисования “СанСити”. График работы…”
Уильям вздохнул. До недавнего времени он и сам почти не вспоминал о ней — разве только тогда, когда узнал, что она работает в “МИ-5”. Надо же, как причудливы бывают порой узоры судьбы, сводя вместе тех, чьи дороги уже однажды пересекались.
Он не был уверен в том, что хочет её видеть, ровно как и бередить старые воспоминания. Да и она, думается, тоже.
— Я не думаю, что это хорошая идея, — сказал он Майкрофту, когда тот поставил его перед фактом. — И вы знаете, почему. Или как раз по этой причине вы направили меня именно к ней?
— Не говорите ерунды, мистер Холлоуэй, — раздражённо бросил Холмс. — Я, конечно, знаю, что вы имеете в виду, но та история здесь совершенно не при чём. Всё давно поросло быльём.
Уильям достаточно разбирался в людях, чтобы понять — Майкрофт говорит правду, но сути это не меняло.
— Хотя, с другой стороны… — Холмс задумчиво почесал подбородок, — я бы назвал это положительным побочным эффектом.
Уиллу тогда очень захотелось ударить его чем-нибудь тяжёлым. Не знай он Майкрофта столько лет, подумал бы, что Холмсу действительно нравится издеваться над людьми.
— Кто-нибудь ещё знает? Джун?
Майкрофт пожал плечами:
— Только если вы сами расскажете ей. Но я бы не рекомендовал. А то ещё разочаруется в вас… — он ухмыльнулся.
Уильям последовал его совету. Не оттого, что боялся разочарования Джун (он подозревал, что у неё и самой имеется пара-тройка скелетов), а потому, что просто не хотел. Ни к чему ворошить прошлое.
Он снова взглянул на фото Дамианы. Внешность у неё была яркая, запоминающаяся, и, наверное, поэтому сейчас ему сложно судить, насколько сильно она изменилась. И всё же интересно — узнает или нет?..
***
— Средний ребёнок в семье, живёт одна, поклонница триллеров и держит собаку породы хаски, — заключил Шерлок, — или лайку. У меня на этот счёт двойное мнение.
Несколько секунд он молчал, ожидая хоть какой-то реакции, но её не последовало. Тишину гостиной нарушало лишь мерное постукивание авторучки по крышке стола. Вот кого Майкрофту следовало отправить к этой дамочке.
— Что? — не выдержав, Шерлок развернулся на сто восемьдесят градусов и посмотрел на Джона и Мэри. — Вам даже не интересно, как я узнал это по одному лишь фото? — Он скривился. — Ну, ладно, с триллерами, собакой и семейным положением всё ясно, — небрежно отмахнулся детектив, — но то, что она средний ребёнок! Даже не спросите, как я это выяснил?
Шерлок смотрел на них с нескрываемым разочарованием. Первой не выдержала Мэри. А, может, просто решила, что лучше дать им возможность поговорить с глазу на глаз.
— Пойду, помогу миссис Хадсон с печеньем.
Она встала с дивана и, бросив на супруга многозначительный взгляд, вышла из комнаты. “Будь с ним поделикатней”, читалось в её глазах.
— Твоя гениальность, Шерлок, — сказал Джон, когда Мэри была уже на лестнице, — давно не вызывает у меня сомнений.
— Но это же фото! — не унимался Холмс. — Я вычислил это по фото!
Джону захотелось ударить его в челюсть. Совсем как в тот раз, когда Шерлок “воскрес” в образе официанта с дурацкими нарисованными усами.
— Так, значит, ты не против? — подозрительно спросил он уже, наверное, десятый по счёту раз.
Джон не знал, с чего начать разговор. После стольких лет он думал, что между ним и Шерлоком царило полное взаимопонимание — разумеется, настолько, насколько вообще можно понять Шерлока Холмса. Но сейчас… С того самого дня (а было это ровно неделю назад) друг ни словом, ни делом не возразил против сумасбродной идеи Майкрофта, а то, что это чистое сумасбродство, признавал даже Джон. Впрочем, и восторга Шерлок тоже не высказал. Последнее, в общем не удивительно, но, чёрт возьми, Холмса словно подменили.
Причина крылась, конечно, не в курсах арт-терапии, это началось три месяца назад, когда Шерлок узнал, что все эти годы у него была сестра. На первый взгляд ничего особенного не происходило — Холмс быстро пришёл в себя, и уже через пару недель с энтузиазмом взялся за новое дело, потом ещё одно и ещё… Энергия била из него ключом — он мог по несколько дней не появляться на Бейкер-стрит, а когда возвращался, наскоро принимал душ, хватал из холодильника первую попавшуюся еду или звонил в службу доставки, спал пару-тройку часов, и всё начиналось сначала.
Джона тогда не было рядом, и Ватсон до сих пор винил себя за это — уж он-то не допустил бы, чтобы Шерлок довёл себя до такого состояния. Но Мери, которой после ранения врачи рекомендовали ежегодные профилактические процедуры, уехала в Карловы Вары, и Джон вместе с ней. “Оздоровительный отпуск” растянулся почти на месяц — с курорта они поехали в Моравский Крас, а оттуда прямиком в Прагу.
Вернувшись в Лондон, Джон получил сообщение от Майкрофта, едва только шасси их самолёта успели коснуться взлётной полосы. Холмс-старший настаивал на встрече. Ватсон уже давно уяснил, что ничего хорошего такие послания не сулят, и оказался прав.
Причина неиссякаемой энергии Шерлока оказалась банальной донельзя — он снова взялся за наркотики. Джон не мог сказать, что эта новость его шокировала, но в то же время он полагал, что Шерлок раз и навсегда завязал с дурью. Хотя уж кому, как ни ему, врачу, знать, что бывших наркоманов не бывает.
— Я полагаю, вы и сами подозревали, в чём дело, доктор Ватсон, — многозначительно сказал Майкрофт, когда они сидели в кабинете его ричмондского особняка.
Холмс-старший не обвинял его прямо, но в словах и лице его скользило осуждение. И Джон не мог винить Майкрофта за это. Но с другой стороны Шерлок не ребёнок, а у него, Ватсона своя жизнь, и он не может круглосуточно контролировать друга. И всё же… В последнее время он редко появлялся на Бейкер-стрит. Семья и работа в клинике отнимали львиную долю его времени.
— И что будем делать?
Отправлять Шерлока в реабилитационный центр было бессмысленно, и это бы только усугубило ситуацию, но и пускать дело на самотёк тоже нельзя. Однако, для Джона так и осталось неясным, с чего Майкрофту взбрело в голову запихнуть братца на курсы арт-терапии. Шерлок и рисование… Это всё равно что… всё равно что… Джон даже не мог подобрать подходящего сравнения. Это абсурд. И точка.
Но больше всего настораживало другое — то, как сам Шерлок воспринял это решение. А именно — никак. Точно дело не касалось его вовсе. И ни разу с того самого дня, как Майкрофт сообщил ему о своём намерении, Шерлок не заговорил об этом. Как будто ничего не произошло.
— Что с тобой происходит, Шерлок?
Джону хотелось, что бы он поговорил с ним об этом. Было совершенно очевидно, что новость о существовании Эвер сказалась на нём глубже, чем казалось на первый взгляд, и это, в общем, совершенно естественно, но как помочь тому, кто всеми силами отвергает помощь?
— Ничего. Со мной ничего не происходит.
Шерлок, наконец, прекратил кривляться и выключил ноутбук. Уже лучше, подумал Джон. Хоть какой-то прогресс.
— Послушай, — не выдержал он, — ты же меня знаешь. Ты можешь мне доверять. Всё, чего я хочу, это просто поговорить.
— Поговорить о чём? — Шерлок развернулся к нему и сложил руки на груди. — О наркотиках? О моей сестре? О том, какая, чёрт возьми, погода за окном?
— О чём хочешь, — спокойно ответил Джон. — Обо всём, что для тебя важно.
Шерлок злился, и это неплохо, решил Ватсон.
— Я не хочу говорить, — устало ответил он. — Ни с тобой, ни с Майкрофтом, ни с этой девицей. Но если это нужно, для того, чтобы меня оставили в покое, будь по-вашему.
— Любой на твоём месте чувствовал бы себя так же, — Джон не собирался сдаваться. — Потому, что это нормально.
Он представил себя на месте Шерлока. От его сестры, тоже были одни неприятности, но это, конечно, ни шло ни в какое сравнение с тем, что творилось в семье Холмсов. И можно себе вообразить, каково сейчас Шерлоку. А Майкрофт всё-таки гад. Столько лет скрывал от брата правду, и вот к чему в итоге это привело.
— А она вроде симпатичная.
— Радуйся, что Мери этого не слышит, — безразлично ответил Шерлок.
— Я слышу! — с лестницы донёсся голос миссис Ватсон.
Она зашла в гостиную и поставила на стол поднос с печеньем.
— И, кстати, — Мери посмотрела на Шерлока, — ты знаешь, кто составит тебе компанию?
Две пары глаз обратились на неё. Явно довольная тем, что сумела их удивить, Мери буднично сказала:
— Уильям Холлоуэй. Сотрудник МИ-5, а ныне агент запаса.
— У него тоже объявилась сумасшедшая сестра? — не удержался Шерлок.
Мери пропустила колкое замечание мимо ушей.
— Кто у нас тут великий детектив? — миссис Ватсон пожала плечами, — вот тебе и задачка, Шерлок: раскуси его, если сможешь.
Джон почему-то даже не сомневался, что ей известна история этого Холлоуэя. Вот только, как ей удаётся быть в курсе?