– Где же мы столько возьмём? – удивилась Мириам.
– Скупим завтра все ткани на базаре, а во дворце даже никто и не догадается, что это товар из местных лавок. Эти царедворцы не выходят за стены своих роскошных дворцов. И про Ису твоего узнал.
– Где он?
– Во дворце! Центурион сказал правду, женщина. Исаак привез его, чтобы показать Ироду Антипе и похвастать, какого удивительного лекаря ему посчастливилось найти для него. Интересный он человек, твой Иса. Жена Хузы о нём только и говорила, пока провожала меня до ворот. Называла его посланником Бога, новым мессией. Ты ничего такого не слышала о нём раньше? – Ферхат внимательно посмотрел на женщину.
У Мириам стало тяжело на душе. Только этого сейчас не хватало! Какой мессия, какой посланник? Это Иса, её Иса! Нищий лекарь, подобранный ею посреди мертвой пустыни на жгучем песке!
– Нет, – женщина отрицательно покачала головой. – Она ошибается, он не мессия. И никогда себя так не называл.
– Ну, посмотрим, посмотрим, – Ферхат дотронулся до нежной щеки. – Не расстраивайся раньше времени, луна моя. Завтра пойдешь со мной во дворец. Один я не справлюсь. Будешь моей племянницей, Мириам, и лишнего не говори. Только молчи, поняла, моя госпожа?
Утром груженые повозки въехали на задний двор дворца. Слуги принялись переносить рулоны полотен и тканей в помещение. Ферхата и Мириам вышла встречать сама жена домоправителя Хузы.
– Я – Иоанна, – представилась она. Приятная внешность, ласковая улыбка женщины понравились Мириам. Она сразу почувствовала, что найдет в ней поддержку и участие.
– Муж сейчас выполняет последние указания Ирода. Вам придется его немного подождать, он сам рассчитается с вами, уважаемый Ферхат. Я могу предложить вам подождать его внутри наших комнат.
– У меня просьба к вам, любезная Иоанна, уж не откажите. – Купец склонился в низком поклоне. – Как бы нам повидать того удивительного лекаря, госпожа? Моя племянница больна давним недугом. Мы надеемся только на его помощь.
– Повидать Ису? – удивилась женщина. – Его содержат в нижних комнатах. До начала пира царедворец Исаак не велел его выпускать… Но я приношу ему еду и вечерами разрешаю прогуляться по саду. Он вылечил моего мальчика… – Иоанна задумалась. Она знала, что Исе не место в этом дворце. – Я проведу вас к нему, но только кого-нибудь одного.
– Я пойду, – Мириам решительно выступила вперед.
– Хорошо, следуй за мной.
Мириам кивнула Ферхату и поспешила за Иоанной. Та шла быстрой походкой, от её мягких сандалий не было слышно ни звука. Мириам тоже приноровилась к её ходьбе, едва поспевала. Когда они стали спускаться вниз по мраморной лестнице, по соседней галерее прошла стража, еще два охранника встретили их внизу лестницы. Мириам забеспокоилась.
– Как же вывести его из дворца? – вопрос, который не давал покоя, сам слетел с её губ. По удивленному взгляду Иоанны она поняла, что нечаянно проговорилась.
– Наверное, никак, – последовал ответ. – Его сразу же кинутся искать. Да и стража спросит у вас, куда вы идёте… Зачем он вам?
Мириам замешкалась с ответом. Что она могла сказать женщине, которую видела впервые в своей жизни? Но она была её последней надеждой.
– Мне очень нужен этот человек, Иоанна… Даже больше, чем я ему.
Жена домоправителя остановилась перед дверью и прежде чем открыть её, внимательно посмотрела на молодую женщину. Та смущенно опустила взгляд.
– Ну, если всё так серьезно… Ждите меня до вечера. Когда начнется пир, я приду за вами.
Иоанна открыла дверь, впустила Мириам и тут же закрыла её опять. Женщина оказалась в светлой просторной комнате. В ней почти не было мебели, только постель на тюфяке прямо на полу и ещё пара лавок, стоящих вдоль стен. Убранство скорее для тюрьмы, чем для дворца. Иса сидел на скамье в лучах утреннего солнца, струящихся из маленького окна под самым потолком. Он пытался читать развернутый пергамент, водил по нему рукой. На вошедшую Мириам сразу даже и не взглянул, так заинтересовало его чтение манускрипта. Лишь спустя некоторое время он поднял глаза и внимательно, словно сквозь туманную завесу, посмотрел на женщину.
– Мириам, – прошептали его губы. – Мириам, – повторило его сердце.
Она бросилась к нему, упала на колени и обняла его ноги. Слёзы радости застилали ей глаза, но она до боли прикусила губу, чтобы не разрыдаться.
– Где же ты так долго была? – спросил Иса.
– Я искала тебя, – улыбалась Мириам, а по щекам текли слёзы.
– Нашла?
– Нашла.
Смех, счастливый радостный смех вырвался из женской груди.
– Больше не уйдешь?
– Нет, не уйду.
– Обещаешь?
– Да, обещаю.
Он нагнулся к её лицу, привлек к себе и расцеловал её заплаканные глаза, вытер слёзы.
– Я пришла, чтобы увезти тебя отсюда домой, Иса, – заторопилась Мириам. – Но выйти из дворца очень трудно, кругом стража.
– Мы выйдем, – спокойно ответил Иса, видя беспокойство и растерянность женщины.
– Когда?
– Вечером, – тень легла на бледное лицо. – Сегодня вечером здесь будет много народу. И еще… – Иса замолчал, лицо его вдруг исказилось от мучительной боли. – Здесь будет кровь. Но сделать уже ничего нельзя. Слишком поздно… Нам нужно дождаться вечера.
Мириам не поняла его странных слов. Но он был рядом, а всё остальное для неё перестало существовать. Положив уставшую голову ему на колени, и тихо напевая старую песню из далекого детства, Мириам так и просидела на полу до самого заката. Вечером дверь открылась. На пороге стояла Иоанна.
– Вам нужно идти. Стражники уже все напились. Вы спокойно пройдете по саду к западным воротам. Там вас ждет Ферхат. Идите!
– Ты не смогла помочь ему? – вопрос Исы прозвучал неожиданно. Он ласково смотрел на женщину. Иоанна вздрогнула, почему-то смутилась и отвела глаза. Только покачала головой. – Это не твоя вина, женщина. Не вини себя. Но помни, по заслугам и воздастся каждому. Ты же хотя бы попыталась…
– Идите, – повторила Иоанна, ещё ниже опуская голову.
Мириам крепче сжала руку Исы, потянула его за собой. На пути не было ни души. Никто не остановил их, никто не окликнул, не преградил дорогу. Откуда-то лилась музыка, били барабаны, слышались восторженные мужские крики. И Мириам показалось, что она через все эти звуки услышала даже два слова: «Снимай всё!». Она судорожно сжала руку Исы и, оглядываясь по сторонам длинного коридора, вывела его, наконец, на залитую лунным светом террасу сада. Ночная прохлада овеяла и охладила разгоряченное женское лицо. Глаза быстро привыкли к темноте. Вдоль дорожки изредка горели факелы, сохраняя первозданный мрак ночного сада. Мириам засомневалась на распутье двух каменных дорожек.
– Нам направо, – повел её уверено Иса. – Я гулял здесь последние две ночи. Западные ворота направо.
Вдруг из-за кустов жасмина послышалось громкое кошачье рычание. По спине Мириам пробежал холодок, она прижалась к Исе, и он нежно обнял её стан.
– Не бойся, это гепарды.
– Кто?!
– Очень красивые животные. Нас они не тронут. Не бойся.
Они осторожно прошли мимо кустов. Рычание стихло. Дальше только луна освещала дорогу. Поплутав ещё какое-то время среди пальмовых насаждений, они вышли из сада на открытое место. Впереди виднелись ворота, яркий костер горел в огромных факельных чашах возле стен. Стража о чем-то весело разговаривала, слышались шутки и смех. Иса уверено повел Мириам прямо на охранников.
– А, вот и моя племянница! – голос Ферхата долетел с правой стороны ворот. – А я уже заждался тебя, стражу вот развлекаю, возле огня греюсь. Нашла свою сережку, которую утром потеряла?
Мириам поспешно кивнула, загородила собой Ису.
– Ну, тогда пошли скорее, – громко сказал Ферхат и тихо добавил, – за углом повозка, полезайте прямо в неё. Не останавливайтесь.
Пройдя от ворот два десятка шагов и завернув за угол, Мириам увидела свои повозки. Рядом тихо ожидали всадники Ферхата, как ночные призраки бесшумно застыли лошади. Яруф помог госпоже забраться в повозку. Исе он тоже подал руку.
– Долгих лет вам, господин. Наконец-то, вы отыскались. Хвала Яхве, все на месте, трогаемся домой.
Отряд покинул Тивириаду. Погони не было. Полночи двигались без остановок, и только возле небольшой рощи на берегу озера решили остановиться.
– Видимо, никто не хватился этого лекаря, если за нами нет погони, – сказал Ферхат, поднося Мириам на привале воды. Говорил он тихо, чтобы не разбудить Ису. Тот всю дорогу крепко спал, не стали его будить и на остановке. – Хотел бы я узнать, как прошел пир. Ну, ничего, через два месяца снова повезу во дворец ткани, расспрошу Иоанну обо всем.
– Она очень помогла нам, почтенный Ферхат. Не мог бы ты отблагодарить эту женщину, когда снова увидишь её?
– Конечно, моя госпожа, – купец присел рядом. – Всё, что только пожелаешь… Ты довольна теперь, луна моя? Что-то я не вижу радости на твоем лице, счастливых глаз…
– Я нашла его, – женщина попробовала улыбнуться, но у неё это плохо получилось. Что-то сдавило ей грудь и не давало дышать. – Я нашла его, что ещё нужно?
Мудрый Ферхат видел в её глазах горе и счастье, надежду и безысходность, веру и растерянность. Лишь тяжелый, тихий вздох вырвался из его груди. Никогда не сможет понять он тайну женского сердца, секрет женской души. Никогда…
9.
После возвращения в Магдалу, в дом Мириам, Иса принялся за лечение маленького Якова. Приготовленное снадобье втиралось в поясницу ребёнка утром и вечером. Каждый день Иса переносил его на руках в маленькую комнатку, отведенную ему на первом этаже дома, и закрывался с ним наедине. Входить туда кому-либо строго запрещалось. Мириам хотела проявить свою заботу и участие, простаивала под дверью часами в надежде, что её позовут. Но Иса ничего не просил, ничего не спрашивал. И она просто ждала.
Жить рядом с её спальней на втором этаже дома он сразу отказался. Не хотел лишний раз беспокоить её по ночам, проходя через общие комнаты. Поэтому Мириам отдала ему две просторные комнаты на первом этаже. Но и от этого он любезно отказался. В небольшой пристройке под лестницей, ведущей на второй этаж дома, Иса обнаружил кладовые комнатушки для хранения зерна и амфор с маслом. Их-то он и попросил у Мириам. В одной, что окном выходила в сад, он спал и отдыхал вечерами, в другой с отдельным входом со стороны двора занимался врачеванием Якова. А ночами Иса любил гулять по саду, сидеть под кроной тутовника во дворе и подолгу смотреть на звёзды, наслаждаться прохладой и тишиной. Однажды Мириам спросила его:
– Что ты ищешь среди звёзд, Иса?
Он незаметно улыбнулся, долго молчал, затем ответил.
– Свою душу, Мириам.
– Разве твоя душа там? – удивилась женщина. – Ведь ты здесь, со мной.
Иса ничего не ответил, только молча продолжал наблюдать за небом. Его ответ показался ей странным и пугающим.
После возвращения он не изменился. Всё также молчал, улыбался, о чем-то подолгу думал и временами растерянно оглядывался по сторонам, словно обнаруживал себя здесь впервые и не знал, как он тут оказался. В доме со всеми говорил тихо, почтительно, никогда ни с кем не спорил и не повышал голоса. Если ему что-то нужно было на кухне или в хозяйской части, всегда, долго извиняясь за беспокойство, просил об этом Есфирь. Ел он только вместе с Мириам, но не спеша, через силу, будто никогда не испытывал чувство голода или вовсе не хотел есть. Он любил козье молоко, ел рыбу, персики, но вина не пил никогда.
Одно только огорчало Мириам: она видела, что он тяготился её присутствием. Находясь возле неё, он всякий раз старался сгладить как бы возникающее напряжение, пытался завести разговор, рассказать что-нибудь. Но каждый раз так и не мог довести до конца свой рассказ, путался, сбивался и совсем замолкал. Одно ему нравилось несомненно, и она это знала: сидеть неподалёку от Мириам, когда та чем-нибудь занималась, и глядеть на неё. Он наблюдал, как её красивые длинные пальцы нанизывали жемчужины на прочную нить, как ловко они поддевали иглу через ткань и тянули её из вышивки узора, как умело раскрашивали глиняные плошки и блюда. Он мог сидеть так часами со своими пергаментами, любоваться ею и молчать. Всего лишь однажды приметив её лукавый взгляд, Иса смутился и нерешительно проговорил:
– Ты очень красивая женщина, Мириам.
От неожиданности она уколола палец, упустила иглу. Не знала, что ему ответить. Но Иса тут же встал и быстро вышел из комнаты.
На следующий день с утра явился Яруф. Он долго переминался с ноги на ногу, пока Мириам украшала головку Сарры яркими лентами, вплетая их в непослушные черные завитки волос. Наконец она заметила слугу.
– Что, Яруф? Что тебе?
– К вам опять пришла вдова Марфа, госпожа. Ждёт у ворот.
– Пусть проходит сюда. Почему ты её не привел?
– Не хочет, госпожа, – возмутился Яруф. – Говорит, дальше ворот шага не ступлю. Что мне делать, госпожа? Прогнать её?
– Зачем, Яруф? – удивилась Мириам. – Я сама к ней выйду. Отведи Сарру на кухню, пусть её покормят.
Через минуту Мириам уже подходила к воротам. Там её ожидала высокая, очень худая женщина в черном хитоне и траурной накидкой на голове. При виде Мириам склонилась чуть ли не до земли, хотела поцеловать ей руку, но та не позволила, спрятала руки за спиной.
– Яхве с тобой, Марфа, – Мириам заговорила тихо, прикрывая створку ворот за вдовой. – Я тебе, что госпожа, чтобы ты мне руки целовала? Тебя никто не видел возле моего дома?
– Нет, Мириам. Я прошла через рощу объездной дорогой, так же и вернусь.
– Хорошо. Почему в дом не вошла? Кого боишься?
– Не сердись, Мириам, но лучше, если твои слуги меня не увидят. Меньше сплетен будут обсуждать на базаре.
Мириам потянула вдову за рукав в сторону конюшен подальше от любопытных глаз. Там в углу у колодца их никто не увидит.
– Опять сплетни? Кто их разносит? Иуда?
– Ты знаешь про Иуду? – Марфа перешла почти на шепот.
– Ферхат предупредил меня. Его люди следят за ним днём и ночью.
– Хвала Яхве! Хоть кто-то может заступиться за тебя, Мириам!
– Что же говорят обо мне люди?
– Разное… – Марфа потупила взгляд.
– Я знаю, – кивнула головой Мириам. – Но ты же в это не веришь?
– Нет, Мириам. Я знаю тебя с детства. Ведь ты моя подруга. Помню, как мы играли возле дома моих родителей, катались на ослице, забрасывали назойливых, сопливых мальчишек гнилыми персиками. Ты никому спуску не давала. Хорошее было время. – Женщина помолчала. – Я не верю этим наговорам, Мириам. Но люди обозлились на тебя, даже женщины. Будь осторожнее… А теперь все говорят о мужчине, который живет в твоем доме. Сама понимаешь, это только подливает масло в огонь. Я не хотела тебя расстраивать, – поспешно добавила женщина, увидев, как омрачилось после её слов лицо Мириам.
– Ничего, Марфа. Ты зачем пришла?
– Закончился твой бальзам, и я не беспокоила тебя. Но на днях опять боли замучили…
– Конечно, я всё поняла, – Мириам сжала холодные ладони вдовы. – Я приготовлю тебе лекарство. Приходи завтра поутру. Бальзам будет готов.
Женщины простились. Мириам выпустила подругу за ворота, закрыла их на засов. Иса сидел под тутовником и растирал травы в глиняной плошке. Казалось, он весь был сосредоточен на своем занятии и ничего вокруг не видел. Мириам захотелось подойти и присесть рядом.
– Кто это женщина? – поинтересовался Иса.
– Какая женщина?
– Та, – он кивнул головой в сторону закрытых ворот.
– Это вдова Марфа. Мы знакомы с самого детства. В прошлом году на озере утонул её муж. Он был рыбак. Теперь она живет одна, детей нет.
– А чем она занимается? – последовал следующий вопрос.
– Особо ничем… берется за любую работу. – Мириам не хотела говорить, что последние полгода она регулярно приносила вдове деньги на пропитание. За это Марфа вышивала ей праздничные накидки. – Раньше в детстве мы много играли с ней в разные игры. Детство давно прошло, а боль осталась…
Она задумалась. Для ливанского бальзама нужна была фиалка. Где можно было найти посреди лета корни цветка, если солнце выжгло всё до былинки? Может, в саду возле пруда удастся найти пару зеленых листочков.