— Я не требую ничего сложного. Может быть, Одину было бы достаточно моего слова, а вот мне его слова — нет, — Локи опалил кожу Тора дыханием, положил руку на живот, скрытый жёстким доспехом и, оползая вокруг, коснулся пальцами крепко сжатого кулака, а после вновь зашептал на ухо: — Но что-то мне подсказывает, что Один оценит моё условие.
— Но ты же… змей, — нашёлся Тор, сердито процедив сквозь зубы. — Не человек, не ас. Зачем тебе это?
— Интересно, — вскинул брови Локи, явно нисколько не оскорбившись, и вдруг лизнул кончиком языка Тора в щёку.
Тот отскочил в сторону, словно ошпаренный кипятком, а Локи продолжал насмехаться.
— Это не игры! — воскликнул Тор.
— Нет, именно игры. Ступай домой, пока я тебя отпускаю. Обдумай мои слова, поговори с Одином. Уверен, вы двое примете верное решение, раз уж вам так нужен мир с Бхогавати.
***
Но Тор начал обдумывать всё в одиночку. Весь путь домой он провёл в тяжёлых мыслях и не заметил, что уже смотрел на Хеймдалля, а за его спиной простирался Асгард.
— Ты всё видел? — спросил Тор, в глубине души надеясь услышать «нет».
— Да, — ответил Хеймдалль. — И если тебя волнуют слова нага, то его требование вполне разумное.
— Но… это глупо! — Тор растерянно развёл руки. — Только из-за интереса? Интересно посмотреть на двуногое существо, превратить в зверушку? Но он мог смотреть на меня!
— И смотрел, — пресёк его Хеймдалль с укоризной. — По наставлению Одина ты не отводил от нага взгляда, но не заметил его внимания к тебе, именно к тебе. Ты вёл себя достойно, сын Одина, более чем, и этим заставил гордое существо обратить на себя взор.
Тор уже совершенно ничего не понимал.
— Молодец, что не призвал Мьёльнир. Полагаю, Локи испытывал тебя.
— И у него почти получилось вывести меня, — зло пробормотал Тор. — Нужно было снести ему голову, а последовавшую войну мы бы как-нибудь выиграли.
— Нет! — оборвал его Хеймдалль. — Требование нага заключается не только в простом интересе, а в проверке доверия со стороны Одина, со стороны всего Асгарда. Пояснить? «Если хотите договорённости, то верьте Бхогавати, верьте мне, Локи, и докажите это пребыванием аса или асиньи — кровного родственника вашего царя — в моём мире».
У Тора разболелась голова. Он потряс ею, сбрасывая сомнения, но получилось плохо.
— У отца нет дочерей, — наконец, вымолвил он.
— Пол не имел значения — наг сделал на этом акцент.
— Знаю, — Тор нахмурился. — Но я даже представить не могу, что кто-то из моих братьев может застрять в том змеином мире если не навсегда, то очень надолго.
Хеймдалль одарил его тяжёлым взглядом, вздохнул.
— Полагаю, мы оба понимаем, что вряд ли Локи заинтересует кто-то другой из нашей расы, кого он даже не видел. Но лучше тебе всё честно обсудить с отцом. Иди, он ждёт хороших вестей.
— Какие уж тут хорошие вести…
— Локи пошёл на соглашение, но по своим условиям. Неплохой результат.
Однако Тор не очень-то был согласен с мнением Хеймдалля.
***
Уверенность в том, что трон когда-нибудь должен занять Бальдр, всегда царила в Торе. Несмотря на то, что старшим оставался Хёд, его глаза были слепы, а слепой царь, пусть даже и мудрый, не может видеть ясно так, как зрячий — в прямом и переносном смысле. Бальдр же подходил куда лучше: прекрасный воин, умный, рассудительный, пусть и порой перебарщивал с желанием обнажить меч в неподходящий момент. Но если рядом с ним останется Хёд, с которым они с детства были куда дружнее, чем с Тором, Асгарду очень повезёт.
На мгновение Тор представил себя, сидящего на троне с Гунгниром в руках, а перед ним, преклонив колени, стоят подданные. Фантазия была настолько реалистичной, что он больно прикусил губу, заставив себя отбросить подобные мысли. Если сейчас не разобраться с Локи, то будущее вообще станет весьма туманным.
Тору потребовались три дня и три ночи, прежде чем решиться на разговор с отцом. Эти три дня он мерил шагами свои покои, коридоры и дворцовые сады. В конце концов, верное решение вертелось на кончике языка, но Тор отчаянно искал обходные пути. Однако любой путь, который приходил на ум, вёл к неизбежной войне, а значит, к разрыву мирного соглашения.
На четвёртый день Тор явился к отцу, попросив поговорить с глазу на глаз, не позволив остаться даже матери, Фригге.
— Что случилось, сын мой? — спросил отец, когда они остались одни.
Он спустился с трона, заметив, как нервничал Тор, обнял за плечо и медленно повёл по залу.
— Мне нужно обсудить с тобой Бхогавати.
— Знаю. Раз ты попросил время на раздумья, значит, Локи выставил какое-то условие.
Тор кивнул.
— Я не воспользовался Мьёльниром, хотя очень хотелось.
— И поступил верно, как подобает мудрому правителю.
Недоверчиво взглянув на него, Тор усмехнулся.
— Я не правитель, отец, а трон ты наверняка передашь Бальдру.
— Бальдр достоин царствовать, не спорю. Но всё в твоих руках. Если сумеешь доказать, что достоин трона не меньше, то я передам царство тебе.
От слов отца стало тепло и приятно. Вздохнув, Тор оглянулся на пустующий сейчас трон, медленно качая головой.
— Локи мало твоего честного слова, отец. Ему нужно подтверждение.
— Не сомневался в нём.
— Но цена может быть высока.
— Я слушаю. Порой ради жизни без войны приходится принимать сложные решения.
Остановившись, Тор встал перед отцом, выпрямившись и расправив плечи.
— Локи просит оставить в его мире одного из твоих сыновей, как знак доверия к Бхогавати.
Отец ничего не сказал, глядя на него не мигая.
— Я долго думал и решил. Хёд пусть и слеп, но мудр. Его решения пригодятся Асгарду в будущем. Бальдр великолепный воин, а Хёд ему верный брат и товарищ. Я бы не посмел их разлучить. Поэтому, отец, — Тор чуть склонил голову в знак уважения, — позволь мне остаться в Бхогавати. Не знаю, сколько продлится моё отсутствие — несколько дней или несколько столетий, но зато в десяти мирах будет царить спокойствие.
Тор ждал того, что отец рассердится за своевольные выводы, ожидал грозной ругани или отказа. Однако тот лишь улыбнулся краешками губ, а тяжёлая рука сжала предплечье.
— Я горжусь тобой, сын мой. И кто я такой, чтобы опровергать принятое тобой решение после тщательных раздумий? Если Локи отпустил тебя, позволив всё обдумать, то вряд ли причинит тебе вред. Но с тобой остаётся Мьёльнир. Помни о нём.
На душе стало легко. Тор улыбался.
***
Он не стал устраивать прощальный пир в свою честь, предпочтя провести несколько мгновений с близкими наедине. Мать, хоть и показывала, что гордится им, не смогла сдержать слёз, Хёд и Бальдр были тихи и явно расстроены, а друзья Тора даже посмеялись над его предстоящей жизнью в змеином царстве.
— Тор, возьми-ка с собой достаточное количество штанов и обуви, вряд ли они умеют шить подобную одежду!
— И не вздумай ходить перед ними нагишом, знаю, что для них твои ноги такие же странные, как для нас — их хвосты, но не теряй последнюю совесть!
— Найди себе нагиню покрасивее!
— Но не вздумай жениться на ней, боюсь представить, кто у вас родится! Стойте, а такое вообще возможно?..
Тор смеялся вместе с друзьями, вот только шутки шутками, но теперь, вспоминая внимательный ищущий взгляд Локи, он сомневался касательно любых отношений с нагинями. Локи хотел его себе, и не важно, в каком именно смысле. Вряд ли царь нагов позволит своей игрушке находить друзей среди подчинённых.
Спустя ещё два дня Тор отправился в путь, решив не затягивать с прощанием. В конце концов, никто не знал, всерьёз ли Локи решит оставить его в Бхогавати или же, поняв оказанное доверие, отпустит домой.
На этот раз Биврёст принёс его гораздо ближе к золотому дворцу. Тора снова встретила маленькая змейка с блестящей кожей, переливающейся на солнце. Он шёл следом, хотя путь остался тот же. В главном зале, в котором ничего не изменилось, теперь никого не было: ни самого Локи, ни других нагов и нагинь. Тор топтался в нетерпении перед пустым троном, пока не решился первым позвать:
— Я пришёл! Ну же! Смею заметить, в моих жилах течёт царская кровь, невежливо заставлять меня ждать!
Ответом ему стал тихий смех из-за спины. Локи вынырнул откуда-то из зелени деревьев. Длинный хвост блестел от воды, как и потяжелевшие волосы. Золотистого воротника сейчас не было на покатых плечах, а вот на руках по-прежнему звенели тонкие браслеты. Локи, выжимая скрученные в жгут волосы, плавно приблизился к Тору, с хитрецой смотря на него.
— Долго же ты думал, — сказал Локи.
— Это важное решение.
— Но ты всё же пришёл. Значит, решил принести себя в жертву?
Тор позволил себе дерзость, заметив:
— Ты и хотел именно меня.
Локи вскинул брови.
— Слишком самоуверенно, сын Одина.
— Не думаю. Скажешь, что не так?
Вместо ответа Локи подполз к нему вплотную, плавным движением положил ладонь на скрывающие грудь доспехи.
— Бесполезные железки, — изрёк он, бросив на Тора вспыхнувший взгляд. — Сними их.
Локи сейчас находился так близко, что Тор наконец-то смог рассмотреть его глаза: ярко-зелёные, с вертикальными зрачками. Однако ещё больше внимания привлекли к себе рога. С такого расстояния они не выглядели идеально ровными, виднелись лёгкие впадинки и бугорки, а кожа на них казалась более бархатистой. Тор подавил желание прикоснуться к ним рукой, не зная, насколько Локи был готов к его наглости. Не только сам Тор представлял для Локи интерес, это было обоюдно. Рассмотреть живого нага — когда ещё такое удастся?
— Тор, — прошипел Локи, напомнив о приказе, и постучал пальцем по доспехам. — Снимай. Я не нападу, если не нападёшь ты.
Прозвучало как вызов. Тор отметил, что завязавшаяся игра нравилась ему всё больше и больше с каждым мгновением, и он подчинился, отступив на шаг. Тяжёлые доспехи оказались на полу, обнажив сильную грудь, и Локи сразу же положил на неё холодную ладонь, гладя и изучая тело аса.
— Сверху мы не отличаемся, насколько я вижу, — Тор в свою очередь так же внимательно изучал Локи, вот только руки держал при себе.
— Я разрешал тебе смотреть?
— Но и глаза не завязал.
— Какая оплошность, — усмехнулся Локи, поднялся чуть выше на сильном хвосте и закрыл Тору глаза рукой.
Он сразу ощутил влажную кожу нага своей кожей, почувствовал его дыхание на губах. Тор не удержался, облизнулся и застыл без движения, однако в следующую секунду прохлада Локи исчезла, а сквозь опущенные веки забрезжил дневной свет.
***
Жизнь в Бхогавати мало чем отличалась от жизни в Асгарде, по крайней мере, поначалу. Тор предполагал самое худшее, но выделенные отдельные покои во дворце его приятно удивили. Хоть комната и была значительно меньше, большая мягкая кровать компенсировала всё остальное. Здесь оказались и пушистые ковры, и даже купальня — отдельная и вполне себе напоминающая асгардскую, с множеством приятно пахнущих масел.
Он проводил много времени в своих покоях. Рано утром его не будили, а стоило Тору проснуться, как его уже ждал завтрак около постели. Вечерами он пропадал в купальне, внимательно исследуя все предоставленные масла.
Во дворце было тихо, даже слишком. Наги порой сновали туда-сюда, но делали это практически бесшумно. Несколько раз, когда Тор прогуливался по запутанным коридорам, из-за угла на него внезапно выползали нагини, которые пугались его не меньше, чем он их. Привыкнуть к обществу существ со змеиными хвостами оказалось куда проще, чем Тор думал. Вернее, он вовсе не привыкал, просто мало с кем контактировал. Шутки друзей о том, чтобы он развлёкся здесь с хвостатой прелестницей, не имели ничего общего с реальностью. Да, нагини были красивы, но их красота оставалась холодной, неприступной. Тор рядом с ними чувствовал себя неотёсанным болваном, двигающимся как сухое полено.
А ещё Тора смущала их одежда. Вернее, почти полное её отсутствие. Видимо, у нагов не было принято стыдиться или скрывать тела, да и климат в Бхогавати располагал только к лёгким накидкам.
Сам Тор, конечно, не спешил следовать их примеру, однако доспехи носить перестал. Ему хватило лёгкой игры с Локи, но воспоминание о прикосновении до сих пор обжигало кожу на груди.
Красота Локи не уступала красоте нагинь, впрочем, как и большинству нагов. У этого народа были общие черты лица и тёмный цвет волос. Тор не был уверен, обратил бы он особое внимание на Локи, если бы голову не венчали длинные рога, выделявшие его на фоне остальных.
Локи вечно где-то пропадал. За недолгое время пребывания в Бхогавати Тор видел его всего пару раз, и то мельком. Никакого разговора касательно заключения мира после выполнения условий Тор так и не дождался, а он был обделён талантом терпения. В конце концов, когда одиночество наскучило, Тор выбрался из покоев с особой целью: найти Локи.
Если Локи не идёт — вернее, не ползёт к нему, — Тор сам это сделает.
Выловив первую попавшуюся нагиню, он настойчиво потребовал проводить его к покоям Локи. Нагиня смотрела на него долгим прозрачным взглядом, потом кротко склонила голову, не закрывая глаз, и уползла в нужном направлении. Спустя несколько изгибов пустых коридоров Тор оказался около нужных дверей. Никакой охраны рядом не было, в отличие от Асгарда, где оставить царские покои без стражи считалось бы преступлением.
— Наш господин ждёт тебя, — прошелестела нагиня.
— Ждёт? — удивился Тор.
— Со дня твоего прибытия. Или даже раньше.
Оставшись один на один с дверьми, Тор широко усмехнулся, уперев руки в бока. Ждёт, значит. Хитрый змей. Проверка? Конечно же.
Он распахнул двустворчатые двери. Локи лежал на округлой кровати, внешне сильно отличавшейся от той, что находилась в покоях Тора. Она была ниже и больше, без острых углов, но со множеством подушек. Он лежал на животе, сильно изогнув спину и уставившись в какую-то огромную книгу, а кончик змеиного хвоста покоился на полу и ритмично отстукивал темп. Как только вошёл Тор, он слегка повернул голову, спрятав улыбку в кулаке, на который опирал подбородок.
— Тор-р, — пророкотал Локи.
Не отводить взгляд до сих пор не вошло у Тора в привычку, но он каждый раз вспоминал об этом, когда видел вертикальные зрачки.
— Значит, ждал, когда я заявлюсь к тебе сам. С тобой всегда так сложно?
Локи склонился вперёд, вытянув руки над книгой. По хвосту прошлась еле заметная волна дрожи, а кончик резко дёрнулся в воздухе, нарушив отстукиваемый ритм.
— Пытаюсь понять, насколько вы, асы, умны и способны ли улавливать намёки.
Тор почти оскорбился, прислонившись спиной к дверям.
— Мне что, придётся ещё и разгадывать твои загадки?
— Это не загадка, а проверка.
Значит, всё правильно — Локи его проверял.
— Думал, что я уйду?
— С помощью Биврёста ты вмиг можешь оказаться дома, стоит только попросить.
— Я здесь по условию соглашения о мире. Ты ведь сам хотел подтверждения намерений от Одина. И вот я здесь, никуда не сбегаю, а ты так и не ответил, принял ли ответ Асгарда или нет.
Вскинувшись, Локи вернул горделивый вид, будто он не в постели отдыхал, а восседал на троне.
— Мне нужно дважды повторить свои же слова? Мы, наги, хитры, но не лживы.
— Я всего лишь хочу прийти к общему знаменателю, Локи. Мне не нравится находиться в неизвестности, я хочу быть уверенным, что мы достигли взаимопонимания.
Локи долго молчал перед тем, как отодвинуть книгу на самый край, приподняться и похлопать рукой по освободившейся части постели. Он звал Тора к себе, и отказать сейчас означало бы пойти на попятную. Тор не задумывался, что явление в покои Локи завершится пребыванием в его постели.
Вздохнув, он пересёк комнату, едва не запнувшись о хвост, и замер рядом, не торопясь садиться.
— Ложись, — кивнул Локи на подушки в изголовье. — Чувствуй себя как дома, сын Одина.
— Издеваешься?
— Вовсе нет. Разве я плохо принял царского сына в своём мире?
Тут нечего было ответить, и Тор осторожно забрался на постель, сначала встав на четвереньки, а потом перевернувшись на спину. Ноги он согнул в коленях, пальцы рук сцепил на животе, голову держал приподнятой.