Inside of me - Kellerr 3 стр.


— А ты ей об этом говорил?

— Говорил. Много раз.

— Сожрёт тебя семейка Ли, — покачал головой Лави, устраивая купленные вещи на заднее сидение. — Ты возишь с собой личные дела?

Канда увидел, как Лави достал оставленную со вчерашнего дня папку. Чёрт, нужно было заехать вечером и отдать Комуи, всё равно он уже узнал о том ненормальном всё, что нужно.

— Это новое.

— А-а, коллекционер мусора, — он достал папку и сразу же сунул любопытный нос внутрь.

— Эй, вообще-то тебе нельзя…

— Уолкер? — перебил его Лави, выглядя крайне удивлённым. — Этот пацан — Аллен Уолкер!

— Знаешь его?

— Шутишь? Мы в одной школе учились, только он был на четыре года младше. И выглядел как на фото. Помню, симпатичный был мальчишка, кожа светлая, личико смазливое, да ещё и волосы классного цвета. От девчонок отбоя не было, а он всегда такой вежливый с ними, аж до тошноты. Его тогда даже старшие недолюбливали, — ударился в воспоминания Лави, неотрывно глядя на фотографию.

— И что потом?

— Понятия не имею. Просто исчез однажды и всё. Поговаривали, что в другую школу перешёл. А что?

— Ну, если психиатрическую лечебницу можно назвать школой, то да, перешёл, — без доли юмора ответил Канда.

Лави присвистнул от удивления.

— И как он? Совсем крышу снесло бедняге? Из-за чего?

И Канде пришлось рассказать то, что ему рассказывал Комуи, добавив некоторые факты из прочитанного самостоятельно. Он красочно описал, в какой дыре теперь проживает Уолкер, не скупясь на тошнотворные описания, из-за которых Лави то и дело кривился.

— Жаль.

— Жаль?

— Ага. Говорю же, неплохой парнишка был, он мне даже нравился, хоть мы и общались всего пару раз, — Лави задумчиво поскрёб макушку. — А знаешь, что? Могу попробовать помочь. Не уверен, что смогу убедить его дверь открыть, но попытка не пытка.

Канда хотел было отсечь глупую идею, но передумал. Ему ведь совершенно не хотелось приезжать несколько раз в неделю в ту помойку и изображать добрячка, топчась на грязной лестничной площадке старого дома.

— Соглашайся, Юу. Ты помог мне — я помогу тебе. Идёт?

— Идёт, — спустя несколько секунд кивнул Канда.

========== Глава 3. Шрамы ==========

Следующий визит к Уолкеру был назначен Комуи через три дня. Он свято заверил, что с Алленом удалось связаться — как ни странно, в квартире был подключён телефон, на который, правда, ответили после десятой попытки дозвониться. Впрочем, ответ остался тот же: он не хотел впускать никого в свою квартиру по каким-то странным причинам.

— Может, он был не при параде? — предположил Лави и сразу же расхохотался, словно сказал что-то дико смешное. — Я бы тоже не стал принимать гостей в банном халате, тапочках с мордами кошечек и с каким-нибудь кремом на лице.

Канда упрямо молчал, полностью сосредоточившись на том, что предстояло во второй раз зайти в тот подъезд. Не то чтобы его что-то сильно испугало, но атмосфера действительно была гнетущая, и Канда даже не мог сказать, в чём причина. Оттуда просто хотелось поскорее выйти и забыть как страшный сон.

На этот раз они приехали в первой половине дня. Погода стояла тёплая, и во дворе играли дети. Теперь место не выглядело таким уж мрачным и заброшенным, но всё равно находиться здесь было неприятно.

— А мне здесь нравится, — сказал Лави, потянувшись, как только они притормозили.

— Вот и переезжай сюда, раз нравится.

— Не будь таким злым.

Канда не понимал, что заставляло его так нервничать, но ничего не мог с собой поделать.

— Ты шуток, что ли, не понимаешь? — Лави поравнялся с Кандой, как только они зашагали по дорожке по направлению к нужному дому. — Да кому захочется жить в такой дыре!

Канда вымученно кивнул, с трудом передвигая ноги, а потом и вовсе остановился, когда перед самым носом вдруг пролетела та самая бабочка, которую он уже видел. Чёрная красавица мелькнула точно на уровне глаз, и Канда даже услышал шорох.

— Ты видел? — он резко обернулся.

— Видел что? — не понял Лави.

— Бабочка.

Однако бабочки и след простыл.

— Да брось, Юу. Это, наверное, муха была. Большая муха.

Нахмурившись и напряжённо всматриваясь в окружающий пейзаж, Канда не двигался с места до тех пор, пока Лави не схватил его за локоть и не потащил за собой.

— Хватит ворон считать, время не резиновое!

Канда был настолько озадачен очередным то ли видением, то ли просто глюком, что пропустил мимо ушей замечание про ворон и поплёлся следом, теперь уже совершенно забыв о недавнем предчувствии.

Подъезд с прошлого раза, следует заметить, тоже изменился. Канда отметил, что здесь, видимо, наконец-то побывала уборщица. Стены уже не выглядели такими грязными — ему вообще показалось, что половина надписей куда-то попросту испарилась. Но если уборщица всё же приходила, то почему действовала так выборочно? Последней каплей для Канды стал потолок, на который он бросил взгляд чисто случайно. Ситуация напоминала ту же, что и со стенами: если в первый раз казалось, что с минуты на минуту с потолка посыплется штукатурка, то теперь такого ощущения не было. Потолок выглядел вполне приличным, если не считать нескольких трещин в разных местах.

Решив, что здесь было просто мало света, Канда уставился себе под ноги, зачем-то мысленно считая ступеньки. Лави подлетел к нужной квартире первым, потирая в предвкушении руки.

— Что-то ты слишком перевозбудился.

— Просто интересно узнать, что с ним стало.

— Я-то думал, тебе жаль пацана, а у тебя просто слишком длинный любопытный нос.

— Да ладно! — Лави развёл руки. — Может, я и правда подействую на него лучше, чем ты!

Канда недовольно фыркнул, скользнув взглядом по сломанному звонку и постучал в дверь. История снова повторилась. После торопливых шагов дверь открылась настолько, насколько позволяла цепочка, однако никакого вопроса не последовало. Лави вопросительно взглянул на Канду, но тот жестом приказал ему молчать.

— Канда? — вдруг донеслось из-за двери.

Удивившись, что Уолкер вообще запомнил, как его зовут, Канда ответил:

— Да.

— На этот раз вы не один.

— Вы правы. Я привёл знакомого вам человека.

В квартире замолчали, и Канда подал Лави знак, чтобы тот начал говорить.

— Привет, Аллен! Не знаю, помнишь ты меня или нет, но мы учились в одной школе. Я Лави, мы с тобой несколько раз болтали на улице, когда…

— Когда я попросил у тебя сигарету, а в итоге кашлял ещё два часа. Я помню, Лави, — голос стал более живым.

Кажется, Уолкер был рад услышать старого знакомого. Лави довольно заулыбался, указал на себя и поднял вверх большой палец, говоря, что всё идёт отлично.

— Не хочешь выйти и поздороваться? Мне тут таких страшных сказок про тебя нарассказывали!

Канда ткнул его в бок, красноречиво проводя ребром руки по шее.

— Боюсь, это не сказки, Лави, — грустно сказал Аллен. — Я не могу выйти. Я и так помню твоё лицо, поэтому он может…

— Он? — переспросил Лави.

— Четырнадцатый.

Улыбка мгновенно сползла с весёлого лица Лави, и он шагнул в сторону, словно убедившись в том, что у Уолкера действительно съехала крыша. Закатив глаза, Канда отодвинул его рукой (мол, не умеешь — не берись), подходя ближе к щели от приоткрытой двери.

— Я понимаю ваше беспокойство, но своими действиями вы только усугубляете ситуацию, — серьёзно объяснил Канда, обдумывая, стоит ли продолжать дальше. — Четырнадцатого не существует.

Господи, чем же занимались врачи в течение стольких лет, пока держали Уолкера на привязи?!

— Да, конечно, он плод моего воображения. Меня в этом убеждали целых шесть лет. И знаете, я им поверил. Правда поверил, но потом меня выпустили, и всё началось снова. Я просто не хочу, чтобы кто-то ещё пострадал.

Канда внимательно слушал тихий голосок, пока Лави старательно крутил пальцем у виска.

— Похоже, вы прекрасно осознаёте, от чего вас пытались лечить.

— Я же не сумасшедший. Осознаю.

Канда оценил всю комичность последних фраз.

— Чьё-либо воображение не способно причинить реальным людям вред, — подвёл он итог.

— Кажется, вы не совсем меня поняли, — Уолкер за дверью завозился. — Четырнадцатый не плод моего воображения. Он такой же реальный человек, как и все остальные, поэтому может нанести вред.

***

Визит к Аллену Уолкеру снова закончился ничем. Провал. Полный, абсолютный провал. И Канде совершенно не нравилось, что этот провал так сильно отразился на его настроении. Оно упало к самому плинтусу, гаденько показывая язык и распластавшись на пузике.

Лави шёл впереди, закинув руки за голову, и непривычно держал язык за зубами. Кажется, он был расстроен и явно чувствовал себя не в своей тарелке. Конечно, ведь от былого настроя раскрутить Уолкера на общение не осталось и следа. Погружённый в мысли, Канда даже забыл о том, что его смутил изменившийся вид подъезда. Какой, к чёрту, подъезд и бабочки, когда ему впервые попался такой сложный человек? Он абсолютно не представлял, что с ним делать. Можно было бы плюнуть на всё и официально изложить Комуи Ли в еженедельном отчёте, что Аллену Уолкеру нужна профессиональная помощь врачей, а не приезжающий несколько раз в неделю социальный работник с пакетом еды. Вот только дурацкое сомнение, неизвестно откуда взявшееся, скребло на душе чёрной кошкой, раздражая и одновременно не позволяя просто выкинуть его из головы.

Так они и дошли до машины — в тишине, с разницей друг от друга в целый шаг. Лави обернулся, только когда Канда открыл дверцу.

— Что думаешь?

— О чём?

— Об Аллене, конечно. Справишься?

Канда поражённо уставился на Лави — тот ободряюще улыбнулся, хоть и натянуто.

— Мне почему-то кажется, что ты не отступишь, Юу.

— Вряд ли у меня есть хоть один шанс, что он откроет дверь добровольно.

— Это твоя работа, — Лави пожал плечами. — Сложности есть везде, только не всегда встречаются. Ты не отступишь.

— Откуда тебе знать? Мне, может, вообще плевать на него.

— Как и на Алму?

Как ни странно, при упоминании этого имени Канда не взбесился. Может, потому, что они слишком давно не говорили про Алму, а может, потому, что Канда успел в какой-то мере остыть. В любом случае он продолжал смотреть на Лави пустым взглядом, пока не спрятался в салоне автомобиля.

— Алма не имеет никакого отношения к Уолкеру, — сказал он наконец.

— Но он имеет отношение к тебе. Они ведь похожи.

— И что? Мне теперь сравнивать их? Я даже не видел этого сумасшедшего!

— Я не про внешность говорю, а про положение! — Лави повысил тон и теперь совершенно не шутил, что случалось крайне редко. — Испугался, что силёнок не хватит? О, великий Канда Юу, король побегов и пафосных фырков, у которого на деле коленки трясутся перед трудностями!

Постаравшись сохранить внешнюю непроницаемость, Канда крепко сжал руль обеими руками, смотря только вперёд.

— Выметайся, — процедил он, понимая, что этим только подтверждает слова Лави.

— Да мы в глуши, с ума сошёл?!

— Выметайся вместе со своим костюмом! — яростно прикрикнул Канда, окончательно рассвирепев. — Здесь ходят автобусы.

— Юу, — уже тише добавил тот.

— Пошёл прочь!

И Лави, больше ничего не произнося, поспешно покинул салон.

***

Следующие два дня Канда уходил из дома очень рано, едва заглянув на кухню за кофе, а возвращался уже после заката солнца, ужиная в какой-нибудь кафешке на очередном многолюдном перекрёстке. Линали упрямо молчала и поджимала губы, хотя по выражению её лица было понятно — она готова сообщить брату, что с ним что-то не так. Канде меньше всего хотелось тратить время на утомительные беседы с Комуи Ли, поэтому приходилось даже поздним вечером хоть десять минут, но проводить в общей комнате, а не сразу прятаться в спальне. Правда, он совершенно не разговаривал с Линали, а та понимающе поддерживала забастовку, но на второй вечер не выдержала.

— Сложности с работой? — она села на диван, ставя между собой и Кандой большую тарелку с только что приготовленным в микроволновке попкорном.

По телевизору показывали какой-то фильм ужасов.

— Работа — одна сплошная сложность, — отозвался Канда, неотрывно глядя, как маньяк безжалостно отрезает голову какому-то парню.

Комнату пронзил дикий крик из колонок.

— Лави сказал, что ты взбесился в вашу последнюю встречу.

— Лави не знает, когда нужно держать язык за зубами. Сам виноват, — Канда почерпнул горсть попкорна. — Он назвал причину?

— Нет, — Линали покачала головой, устраиваясь поудобнее.

— Он завёл разговор об Алме, — решив, что лучше самому сказать об этом, начал Канда. — Сравнил Уолкера и Алму, будто их ситуации по отношению ко мне схожи, и что я…. — он не договорил, устало пряча глаза за поднесённой к лицу ладонью. — Только не смей говорить об этом Комуи, иначе он снова решит, что мне необходим отдых и паршивые антидепрессанты.

— А они тебе необходимы?

Канда задумался, дав отрицательный ответ.

— Так сконцентрируй внимание на нём, — заметив настороженный взгляд, Линали поспешила добавить: — На Аллене Уолкере. Если его ситуация действительно тяжёлая, то помоги ему. С ним ведь проще — вы не друзья и вообще даже не знакомые, вы просто два человека, одному из которых нужна помощь, а второй эту помощь может оказать.

— Я не психиатр.

— И не нужно им быть. Может, его проблема совершенно в другом?

***

Комуи ответил только после пятого гудка, когда Канда уже собирался сбросить вызов.

— Да-да, слушаю! — послышалось жизнерадостное приветствие Ли-старшего.

— Это Канда, — сказал он, пристально следя за мигающим оранжевым сигналом светофора. — Я сдам отчёт за прошлую неделю завтра.

— Завтра? Обычно ты всегда делал его в срок.

— У меня есть дело. Ещё скажешь спасибо.

Больше он ничего объяснять не стал, а предусмотрительно отключил телефон, чтобы не отвлекаться на миллионы последующих за звонком смс-сообщений.

Он сделает это. Хватит вести себя так, как требует работа или положение — кто знает, сколько ещё времени может потребоваться Уолкеру, чтобы добровольно выйти в свет? А может, такой момент не настанет никогда? В таком случае он просто теряет своё время. Точно так же, как потерял уже несколько лет.

Стоило Канде только свернуть с центральных улиц города, как начали зажигаться фонари. Стало заметно темнее, а машин на дорогах убавилось. Проскакивая на последних секундах зелёные сигналы светофоров, Канда в два счёта добрался до дома Уолкера. Небо к тому времени уже полностью окрасилось в чёрный цвет, а на горизонте не было видно последних спрятавшихся лучей заходящего солнца. Над входом в подъезд тускло светила лампочка, освещая разве что старые кирпичные стены, но никак не ступеньки.

Зачем?

Внутри снова было темно. Свет горел только на втором и четвёртом этажах.

Зачем ты это делаешь? Он — не Алма. Оставь его. Уходи.

Как только Канда занёс руку, чтобы постучать в дверь, его обуяли новые сомнения. Действительно ли станет лучше, если он сделает что-то настолько необдуманное?

Ты его даже не знаешь. Он сумасшедший!

Может быть, да, а может быть, и нет.

Готов ли ты сломаться сейчас ради того, чтобы исцелиться для Алмы?

Канда постучал кулаком — громко и часто.

— Уолкер, мать твою! — крикнул он для убедительности. — Мне насрать, если ты спишь, открой сейчас же эту чёртову дверь!

Плевать, если после этого разрушится весь мир — Канда уже давно не делал ничего спонтанного. Он ходил по тонкой перекладине, старательно держа равновесие, чтобы не упасть и не уйти на широкую тропу, с которой так просто свернуть. Где-то в глубине души он винил себя в том, что произошло с Алмой. Именно этот страх сковал его в рамки и заставил игнорировать тесноту.

Нужно было выбираться.

Дверь открылась, как и прежде, но осталась скована цепочкой. Канда с яростью надавил на неё, ещё раз ударив кулаком.

— Хватит! Открой уже!

Назад Дальше