- Для кого-то – может быть, – возразила я. – Но не для тех, кто искренне любит. Для нас каждая минута – вечность.
- Я сделаю вид, что не слышал, – заметил мой отец. – Но хочу предупредить: не совершай в Италии опрометчивых поступков. Прежде, чем что-то сделать, десять раз подумай.
Я возвела глаза к потолку. Опять он завел свою шарманку! Ну, вот, что ты будешь делать! За последнее время, эта тема поднимается чаще, чем темы «Студии» и папиной свадьбы, которая, к слову, все-таки состоялась. Но меня это совсем не огорчило. Папа и Джейт собираются в свадебное путешествие сразу после моего отъезда. А пока, у него есть возможность лишнюю сотню раз напомнить мне про одно и то же.
- Да ничего со мной не случится! – ответила я с нескрываемым раздражением. – Ты ведь знаешь Федерико! Он, без моего согласия, до меня даже не дотронется!
- Вот, это согласие меня и пугает! – не унимался Герман Кастильо.
Я застонала и приложила руку ко лбу. Честное слово, он меня доведет! То есть, признаться, у него есть повод для беспокойства. Я не уверена, что смогу сдержать себя. Тем более, у нас с Федерико будет целое лето. Но зато я абсолютно точно знаю, что мой возлюбленный не позволит себе ничего ТАКОГО.
- Да все будет хорошо, пап! – пробурчала я. – Федерико честный, благородный… Он не пойдет на поводу у своих инстинктов!
- И ты тоже, будь добра, держи себя в руках! – заключил папа.
- Герман, перестань, – выглянув из-за газеты, осадил друга Ромальо. – Не мешай девочке завтракать своими взрослыми разговорами!
- Ромальо прав, сеньор, – вмешалась Ольгитта. – Тем более, у Виолетты сегодня важный концерт!
- Я в курсе, спасибо! – ответил ей папа. – Мы с Джейт тоже идем.
К несчастью, эта новость застала меня как раз тогда, когда я делала глоток апельсинового сока. Думаю, всем понятно, что произошло дальше? На случай, если кто-то не понял: я поперхнулась. Вот это номер!
- Да, дорогая, мы решили пойти! – разнесся по столовой звонкий голос Джейт, которая быстро спустилась и похлопала меня по спине.
- А… а меня предупредить? – пропыхтела я, откашлявшись.
Новоиспеченные супруги переглянулись.
- Я думала, ты сказал, – нахмурилась Джейт.
- А я думал, ты, – пожал плечами мой отец.
- Начинается семейная жизнь, – констатировал Ромальо из-за газеты.
- Очень смешно, – парировал Герман Кастильо и обратился ко мне. – А ты что, против нашего присутствия?
- Да нет, – пожала я плечами. – просто неожиданно. – И еще, я хотела уйти сразу после своего выступления. Иначе, не успею собраться до вылета.
- Так мы поэтому и идем на концерт, – улыбнулся папа. – Заберем тебя после выступления, привезем домой, а, когда соберешься, я отвезу тебя в аэропорт. Согласись, так будет быстрее.
- Правда? – обрадовалась я. – Здорово! Спасибо!
- Так, напомни, во сколько начнется концерт? – спросила Джейт.
- В два, – ответила я. – Мое выступление первое, но, пока суд да дело… В общем, освобожусь часам к трем.
- А самолет в пять, – кивнул мой отец. – Думаю, успеем. Только дольше не задерживайся. Жаль, конечно, что тебе не выйти на поклон…
- Ничего, переживу, – кивнула я.
- Тебе не терпится увидеть Федерико? – понимающе спросила Джейт.
- Конечно!
- И вы, разумеется, уже пообщались?
- Да. Сегодня по sms и вчера вечером по телефону.
- Подожди! – воскликнул папа. – Вчера вечером – это понятие растяжимое. Во сколько?
- Ну, когда я ложилась спать, – не поняла я. – В начале одиннадцатого.
Мой отец вытаращил глаза и переглянулся с Ромальо, у которого тем временем выпала из рук газета. Секунду оба молчали, глядя друг на друга обалдевшими глазами. А затем, они почему-то… расхохотались. Серьезно! Оба прямо корчились от смеха!
- Эй, вы чего? – опешила я.
Ни отец, ни Ромальо меня как будто не слышали, продолжая хохотать. Я же ничего не понимала.
- Да что происходит?! – вскричала Джейт, которая тоже явно была удивлена странным поведением мужчин.
Подошла и Ольгитта. Мы наперебой пытались спросить, что их так рассмешило. Но все было тщетно. Только переведя дух, мой отец сумел выдавить:
- Буэнос-Айрес… Рим… пять часов… время… часовые пояса… я умру… от смеха…
- Стоп! – воскликнула я. – Какие пять часов?! Какое время?! Какие пояса?! Что…
Но тут я осеклась. Меня внезапно осенило. Ведь Рим находится чуть ли не на обратной стороне Земного Шара, а значит, там другой часовой пояс! Я напрягла свои познания в географии и вспомнила, что разница между Аргентиной и Италией, действительно, составляет пять часов. То есть, если у нас девять утра, то в Риме уже два часа дня! Дьявол! А я совсем про это забыла!
Так, минуточку! Это что же выходит?! Когда у нас десять вечера, в Риме три часа ночи?! И в такое время Федерико болтает со мной весь этот месяц?! О, боже ты мой!
- Да что, вообще, здесь творится?! – вскричала Ольгитта.
- Успокойтесь, Ольга, – осадила ее я. – Творится следующее: Федерико, на протяжении всего этого месяца, просыпался среди ночи, чтобы поговорить со мной, потому что разница во времени между Буэнос-Айресом и Римом – пять часов. То есть, когда здесь десять вечера, там три часа ночи!
Ольгитта и Джейт удивленно переглянулись, а потом присоединились к моему отцу и Ромальо.
- Ве-верно! – с трудом выдавил тот. – Ну… Федерико! Ну… балбес! Ой, не могу!
Ромальо в ответ решил вступиться за моего возлюбленного. И, хотя сам держался за бока от хохота, ухитрился выдавить:
- Да ведь… он просто… влюблен… в Виолетту!
- Да! – сквозь смех поддержала его Ольгитта. – Он ведь… хотел… как лучше… Ой, держите меня!
- Знаю, – почти простонал от смеха мой отец. – Ваш… Федерико… влюбленный… балбес…
- А я дура! – схватилась за голову я. – Ну, вот, как так можно?! Забыть о разнице во времени!
- Успокойся! – выдавила Джейт. – Это… могло произойти… с каждым! Ты просто… слишком… по нему… скучала!
Я не могла не согласиться с новоявленной мачехой. Да, я скучала по Федерико, еще как скучала. Но, похоже, он этим воспользовался.
Честно говоря, в некотором смысле, мне даже приятно от того, на что возлюбленный пошел ради меня. Но такие радикальные меры… Как же он, бедный, наверное, все это время не высыпался! Нет, нужно серьезно с ним поговорить, чтобы больше так не делал!
Наконец, папа, Ромальо, Ольгитта и Джейт более или менее успокоились, перестав корчиться от истерического смеха.
- Ну и ну! – приговаривал Герман Кастильо, утирая слезы, выступившие на глазах. – Не думал, что на свете еще остались такие романтики!
- Виолетта, – все еще хихикая, обратилась ко мне Джейт, – можно дать тебе совет?
Я кивнула.
- Береги эти отношения, – выпалила жена моего отца. – Таких парней, как Федерико, сейчас мало.
- Каких – таких? – выдохнул Ромальо, промокая глаза салфеткой.
- Таких, которые будут Виолетту обожать, – пояснила Джейт. – А Федерико ее не просто обожает, но и боготворит.
- Вот именно, – подхватил мой отец. – И теперь я абсолютно уверен, что все у них будет хорошо.
- Значит, я могу надеяться, что теперь ты перестанешь предупреждать меня касательно… ну, опрометчивых поступков? – с надеждой спросила я. – Говорю же, Федерико для этого слишком благороден!
- Ладно, ладно, замолкаю, – уступил папа. – А теперь, тебе, кажется, пора.
- Да, верно, – спохватилась я, встав из-за стола. – Пока всем.
Впрочем, на крыльце я немного задержалась, чтобы отправить Федерико вот такое сообщение:
«Ну, я тебе задам! Я тебе такое устрою! Если ты никогда не видел девушку в истерике, готовься!».
Комментарий к Глава 17 В этой главе автор ржал, как конь!))) Рада поделиться смехом!)))
====== Глава 18 ======
Федерико, похоже, искренне не понимал, что происходит. Пока я шла в «Студию», он забросал меня вопросами. Но я твердо заявила, что мы поговорим об этом при встрече. Пояснила только, что люблю его. Это чтобы он понял: нашим отношениям ничто не угрожает.
Нет, конечно, ссориться с возлюбленным из-за того, что он меня любит, я не собиралась. Это было бы глупо и больно для нас обоих. Нет, я не стану затевать ссору. Но все же нужно провести с ним воспитательную беседу, чтобы в следующий раз неповадно было.
В «Студии» я поделилась новостью с Макси и Нати, и они тоже долго смеялись. Впрочем, нельзя сказать, что мои друзья были удивлены. По их словам, от Федерико можно и не такого ожидать. Да, возможно, мой возлюбленный просто хотел доказать свою любовь. Но такие методы…
День прошел весьма и весьма скучно, как и большая часть других дней в этом месяце. Скучно и очень долго. Я считала минуты до концерта, впервые в жизни почти совсем не волнуясь. Скорее бы спеть свою песню и уехать, а через час улететь…
Наконец, я отправилась в гримерную. А пока визажисты колдовали над моим лицом, думала о том, что очень скоро, наконец, увижу ЕГО… Скоро мы встретимся и даже сможем коснуться друг друга. Сможем взяться за руки, обняться и, может быть, еще поцеловаться… Господи, дай мне сил пережить эти длинные часы!
Вот и все. Пора на сцену. Конферансье, роль которого исполнял Пабло, объявил мою песню, и я вышла. Передо мной были десятки лиц, многие из которых я уже знала. Вот, из середины зала мне улыбнулись папа, Джейт, Ромальо и Ольгитта (не думала, что последние тоже придут). Вот, в первом ряду я увидела бабушку и Анжи…
Кстати, теперь я знаю, что гувернантка – моя тетя. Но особого впечатления на меня это не произвело. То есть, конечно, сначала я, мягко говоря, удивилась. Но Анжи, похоже, тогда подумала, что для нее это – шанс вернуть нашу дружбу. И это очень возмутило меня. Нет уж, дудки! После такого предательства, ей даже кровные узы не помогут! И Федерико, когда я все ему рассказала, со мной согласился. Правда, он за меня очень беспокоился, но я быстро объяснила, что все хорошо. Действительно, одна только мысль о том, что любимый человек волнуется за меня и с тревогой двадцатый раз за день спрашивает, как я, придавала сил. Поэтому я, не моргнув глазом, пришла к отцу, все ему рассказала, и уже через час Анжи покинула наш дом. А мне не было ее жаль. Она это заслужила. Правда, к сожалению, не в моей власти совсем вычеркнуть новоявленную тетушку из своей жизни. Ведь в «Студии» мне все равно приходится с ней встречаться.
А, неважно. Сейчас я, проигнорировав взгляд тети, преспокойно начала петь. Песня была легкой и нежной, но чем-то цепляла за душу. Я видела улыбки на лицах папы, Джейт, Ольгитты и Ромальо. Чувствовала восхищение в глазах других. Но от всего этого мне не было ни тепло, ни холодно. Взгляд Федерико – вот, что для меня по-настоящему важно. Его глаза, его улыбка… Скорее бы уже попасть в самолет! Тогда будет проще.
На протяжении всей песни я представляла любимое лицо, которое увижу всего через какие-то несколько часов. Представляла наши переплетенные пальцы, объятия и поцелуи. Главное, в потоке эмоций, которые вызывали во мне все эти мысли, не забыть слова песни!
Но вот, музыка стихла, и мой голос вместе с ней. Поклонившись, я быстро ушла за кулисы. Так. Теперь осталось только смыть макияж, переодеться и бежать к отцу. Еще совсем немного – и я увижу ЕГО!
Тут внезапно дорогу мне преградила чья-то широкая фигура. Быстро подняв глаза от ступней к лицу, я сообразила, что это всего лишь Леон. Очень-очень злой Леон. Я попыталась обойти бывшего, но тот не пропустил меня, делая шаги в сторону вместе со мной.
- Пропусти, пожалуйста, – вздохнула я, поняв, что разговора не избежать.
- Пабло сказал, что ты не останешься до конца, – начал Леон, проигнорировав мою просьбу. – Куда это ты собралась?
- А почему это тебя так интересует? – не поняла я.
- Куда ты собралась? – не отступал мой бывший. – Уж не к этому ли скользкому подозрительному итальянцу с дурацкой прической?!
Тут уж я не выдержала. Да как он смеет оскорблять Федерико?! Да мой возлюбленный самый лучший! Я допускаю, что Леон может со мной не соглашаться, но ему следует проявлять больше уважения к тому, что я люблю. А люблю я все – лицо Федерико, его улыбку, его глаза, его движения, теплоту его рук, вкус его губ… Люблю зарываться пальцами в его волосы, когда он меня целует… И никто не может остановить меня на пути к возлюбленному!
- Даже если это и так, почти зарычала я, уперев руки в бока, – с некоторых пор, тебя не должно это волновать! То, с кем я встречаюсь и чем с ними занимаюсь, больше не твоя проблема! А теперь отойди в сторону, не то я закричу!
Леон стоял пару секунд, открывая и закрывая рот, как рыба, выброшенная на сушу. Похоже, у бедняги иссяк словарный запас. Затем, с видом обиженного ребенка, который вызвал у меня лишь смех, мой бывший сделал шаг в сторону, пропуская меня.
Тихо удивляясь самой себе, я устремилась к гримерной. Нет, ну, надо же, на какие чудеса способна настоящая любовь! Если бы раньше кто-то сказал мне, что я вот так отвечу Леону, мне было бы смешно. А теперь это произошло на самом деле, и мне ни капельки не жаль бывшего. Он сам во всем виноват.
Кхм… А я стала решительнее. Не злее, а именно решительнее. Я никому не желаю зла, но больше никому не позволю оказывать на себя давление. Моя любовь предопределена небесами, и это – Федерико. Только ради него я научилась дерзить, отстаивать свою точку зрения и отличать настоящих друзей от поддельных. Только ради него бьется мое сердце!
Быстро смыв с лица грим, я сделала новый макияж, распустила волосы и вышла в зрительный зал. Папа, Джейт, Ромальо и Ольгитта уже ждали меня у выхода. Макси и Нати помахали мне и взглядами пожелали удачи. Они-то прекрасно знали, куда я собираюсь.
Помахав друзьям в ответ, я подошла к своей семье. Без лишних слов, мы побежали к машине. Нужно было поторопиться, потому что до самолета оставалось не так уж много времени. Но мне от этого только лучше. Ведь это значит, что совсем скоро я увижу Федерико!
- Помочь тебе собраться? – предложила Джейт, когда машина тронулась с места.
- Да нет, я уже давно сложила сумку, – отвечала я. – Но все равно спасибо.
Достав из сумочки телефон, я начала новую переписку с возлюбленным:
«Скоро мы встретимся, и я не могу дождаться этих мгновений! Жди меня!»
«Конечно. Вот только я боюсь, что раньше сойду с ума! Люблю тебя и скучаю!»
«Я тоже! Если ты не обнимешь меня при встрече, я тоже сойду с ума!»
На самом деле, мне хотелось гораздо большего, чем просто объятий. Хотелось горячих поцелуев, нежных прикосновений и… О, господи, опять я не о том думаю! Но тут от Федерико пришел ответ.
«А поцеловать можно?»
Мое сердце запело. Он тоже хочет поцелуев! Ему тоже их не хватало! И ему не хватало меня! Я просто таю! И дрожащими пальцами пишу:
«Еще как, можно!»
Наконец, мы приехали домой. Быстро приведя себя в порядок и схватив уже заранее собранную сумку, я рванула вниз. До вылета оставалось не больше полутора часов. Но в столовой Ольгитта заявила, что не отпустит меня голодной и почти силой усадила за стол.
- Ладно, ладно, – сдалась я и торопливо отправила в рот ложку овощного рагу.
За тем же столом сидела и Джейт.
- А где папа? – спросила я у новоявленной мачехи.
- Они с Ромальо в кабинете, – пояснила та. – Герман дает ему необходимые указания на время нашего свадебного путешествия.
- А, кстати, – спохватилась я. – Куда вы едете?
- В Мексику, – ответила Джейт. – Вылетаем завтра утром. Я бы могла пообещать напомнить ему позвонить тебе, но, думаю, он сам оборвет все телефоны.
Мы одновременно прыснули.
- А ты, что же, не дашь мне напутствия в дорогу? – спросила я.
- О чем ты? – не поняла жена моего отца.
- Ну, чтобы я вела себя хорошо и, цитируя папу, не совершала опрометчивых поступков, – пошутила я.
- А разве от этого будет хоть какой-то прок? – захихикала Джейт. – И потом, ведь Федерико не позволит тебе таких поступков совершить. Он так тебя любит…
- А я его что, не люблю?! – возмутилась я. – Да он для меня – счастье всей жизни! Да если бы ты знала, что я чувствую, когда вижу его…