Ох, зря, я выразила тогда такую излишнюю уверенность…
Комментарий к Глава 3
Простите за столь долгое отсутствие, но, как я уже говорила, я правильно расставила приоритеты, и на первом месте для меня - защита дипломной работы и подача документов на магистратуру…
========== Глава 4 ==========
Утром я проснулась от того, что затрезвонил телефон мужа. Громкая песня разорвала утреннюю тишину так внезапно, что мы даже вздрогнули. Вытянув руку, Федерико взял телефон с прикроватного столика, но, увидев, кто звонит, разом проснулся, сел на кровати и ответил вскриком:
— Роус!
Я тоже поднялась. Все-таки, что ни говори, а судьба девушки волновала и меня. Понятно, что мои слова, сказанные накануне, — не более, чем попытка успокоить супруга. И так же понятно, что не все у Росанны так хорошо.
— Не понял, — продолжал тем временем Федерико. — Что происходит, Роус?! Ты плачешь?
Из трубки раздались громкие рыдания. Росанна явно была очень расстроена и напугана.
— Ладно, — решил мой муж. — Просто скажи, где находишься.
Девушка что-то пробулькала сквозь слезы. Я не расслышала, зато расслышал Федерико.
— Оставайся там, — заявил он. — Я сейчас приеду. Все будет хорошо!
С этими словами, он отключился, отложил телефон и опрометью бросился в ванную. Я снова упала на подушки и задумалась. Что же случилось у Росанны? Ведь, насколько я знала, она далеко не всякому позволит себя обидеть. Может, с Игнассио что-то произошло? Да, ревность ревностью, а сейчас я волновалась за сестру Энрике не меньше мужа. Итак, на часах половина восьмого. Ну, что ж, заснуть снова я уже не смогу, поэтому уже можно заниматься завтраком для детей. Федерико, конечно, ничего съесть не сможет. В стрессовых ситуациях ему кусок не лезет в горло. А уж когда твоя почти-сестра звонит тебе, будучи в истерике, — тут поневоле занервничаешь. Хорошо, если мне удастся уговорить мужа хотя бы на чашку кофе, чтобы не ехать совсем на голодный желудок.
С этими мыслями, я поднялась и начала одеваться. Мои трусики валялись под кроватью, как и вся наша одежда. Надев другое белье и синее легкое платьице, я расчесала волосы и привела себя в порядок, воскрешая попутно в голове вчерашнюю ночь. Уверена, мой муж в душе думает о том же самом. Хотя, это еще вопрос спорный, учитывая ситуацию Росанны. Быстро спустившись на кухню, я сварила кофе, и как раз к этому времени по лестнице слетел Федерико. Он быстро подошел, обнял меня за талию, чмокнул в губы и шепнул:
— Я скоро.
— Может, хотя бы кофе попьешь? — спросила я.
— Вилу, но ты ведь слышала, в каком состоянии Росанна. Она дома, и я должен быть там как можно скорее. Так что прости, милая, но на кофе времени нет.
— Тогда давай я налью его тебе в бумажный стаканчик, — предложила я. — Попьешь по дороге. Ведь нельзя же ехать совсем голодным.
— Ну, хорошо, хорошо, — рассмеялся мой муж и убежал в прихожую, одеваться.
Когда он накидывал сверху пиджак, я вынесла ему этот самый кофе в стаканчике.
— Спасибо, родная, — поблагодарил меня муж, забирая его и еще раз легко целуя меня в губы. — Не скучай. И не волнуйся. Я постараюсь быть дома очень скоро.
С этими словами, он взял ключи от машины и скрылся за дверью. У меня остались только ощущения от поцелуев, сладкая истома в теле от того, чем мы занимались накануне, и нехорошее предчувствие. Хотя я не могла понять, с чем связано последнее, оно еще ни разу меня не подводило. Особенно, после знакомства с Федерико. После того, как я встретила любовь всей своей жизни. Впервые это предчувствие возникло у меня в Риме, когда мы с Федерико шли от Энрике, Деметрио и Росанны. Я его проигнорировала. Результат — драка с местной шпаной и разбитое лицо моего тогда еще друга. В следующий раз я ощутила приближение чего-то плохого у озера, за секунду до встречи с пумой. Думаю, никому не нужно напоминать, чем тогда все закончилось?
И всегда я как будто шестым чувством улавливала угрозы, нависавшие над моим сначала просто другом, потом возлюбленным, потом женихом, а теперь — мужем. Я не чувствовала угроз собственной жизни, но, когда дело касалось Федерико, превращалась в самый настоящий радар по их обнаружению. Наверное, потому что люблю его без памяти. Мне вспомнилось, как ровно одиннадцать лет назад, в этот самый день, я объяснила Федерико, как возникли мои чувства к нему. И ведь в том монологе тогда не прозвучало ни слова лжи. Все было сказано прямо от сердца. Возможно, именно эта честность и была причиной тому, что парень тогда мне поверил. Он распознал бы, вздумай я хоть немного приврать. Обязательно распознал бы.
Когда я заканчивала готовить детям завтрак, сработал датчик. Это проснулась Элиса. Какой датчик? Просто от детской до нашей спальни и кухни была проведена радиосвязь. Мы могли слышать, что там происходит, а они нас — нет. Вот, сейчас я услышала, как заворочалась и заагукала малютка. Луис и Эстебан давно спали в отдельной комнате. Как всегда, прежде, чем бежать к дочери, я сняла с огня кашу, абсолютно не беспокоясь по поводу девочки. Я знала, что она не заплачет, а просто будет лазать по кроватке и играть с погремушками. Вообще, для своего возраста (третьего июля ей исполнился годик) Элиса была на редкость спокойным ребенком. Она не требовала к себе внимания, хоть и радовалась, когда его получала, не плакала, оставаясь в одиночестве. Все любили этого маленького ангелочка, а старшие браться, и вовсе, пылинки с нее сдували. Поднявшись в детскую, я, и впрямь, не увидела на любимом личике ни тени беспокойства. Элиса сидела в кроватке и грызла своего любимого резинового дельфина. Впрочем, увидев меня, она тут же все бросила, радостно залопотала и протянула ко мне свои маленькие ручки.
— Привет, малышка! — улыбнулась я дочери, вынимая ее из кроватки. — Хорошо спала?
— Ап-тяп-тяп! — ответила девочка.
Взяв дочь на руки, я поцеловала ее в пухленькую щечку. Как и предсказывал Луис, Элиса оказалась моей уменьшенной копией. Те же кудрявые волосики цвета карамели, круглое личико, высокий звонкий голосок. Кроме того, как и я, малышка не представляла жизни без музыки. Уже сейчас она пыталась наигрывать какие-то мелодии на своем ксилофоне и даже петь. Слов она пока не говорила, а вот голосок тянула здорово. Федерико обожал дочь. Собственно, и сыновей тоже. Но, по словам Анжи, у мужчин всегда так: они хотят мальчиков, а любят больше девочек. Мой муж проводил с детьми все свободное время. Катал на плечах, играл с ними, учил сыновей драться.
Только не нужно думать, что он превращал мальчиков в боевые машины. Нет. Он и сам-то никогда таковым не являлся. Федерико учил детей умению постоять за себя и своих близких — не более. И то, если только словами конфликт разрешить не получится. Он всегда объяснял Луису и Эстебану: кулаки нужно пускать в ход лишь в крайнем случае. Сила человека, по словам моего мужа, вовсе не в мощности ударов и не в размерах кулаков. Сильный человек — это тот, который умеет противостоять врагам, не применяя всего этого. Главное правило, которое Федерико привил мальчикам с пеленок: никогда не нападай первым, но всегда давай сдачи, если напали на тебя. К слову, тому же самому Энрике учил своего сына, поэтому Дамиан, Луис и Эстебан были неразлучными друзьями. Итак, когда я с Элисой на руках вышла из детской, мальчики уже спускались вниз. Каждый приветствовал нас, а Луис немедленно спросил:
— Где папа?
Я вздохнула. Вот так всегда. Отец всегда был нужен мальчикам рядом. Иногда по вечерам они облепливали его и кричали: «папочка», «папуля». Обычно, это меня веселило. Но сейчас, при упоминании о муже, внутри снова шевельнулось беспокойство. Нет, я определенно чувствую: произойдет что-то нехорошее. Непременно произойдет.
— Он скоро приедет, сынок, — с вымученной улыбкой ответила я. — Очень скоро. А пока, пойдемте-ка завтракать.
Комментарий к Глава 4
Реабилитируясь за долгую задержку, выкладываю сразу и еще одну главу!))) Люблю вас, мои зайки!))) И жду обратной связи!)))
========== Глава 5 ==========
Плохое предчувствие не оставляло меня ни во время, ни после завтрака, ни тогда, когда мы с детьми отправились погулять в парк. Он находился совсем рядом с домом, поэтому мы могли, при необходимости, вернуться за две-три минуты. Но мне все равно было не по себе. Вдруг Федерико приедет, а нас не будет дома? С другой стороны, он прекрасно знает, что в это время мы всегда на прогулке, поэтому обязательно предварительно позвонит. Если только с ним ничего не произошло. Непонятная тревога сжимала мое сердце железными обручами так, что я даже не слышала выкриков торговца газетами, стоявшего на входе в парк. К действительности меня вернул только голос Эстебана:
— Мам, а кто такой Томас Эредиа? — спросил мальчик, дергая меня за подол платья.
Я удивленно уставилась на сына. Где, ради всего святого, он услышал это имя?! Ведь мы с Федерико никогда не упоминали своих бывших однокашников. Особенно, при детях. Но тут до меня долетели выкрики газетчика, и все тало на свои места.
— Свежие новости, свежие новости! — надрывал глотку тощий нескладный юноша. — Спустя одиннадцать лет, Томас Эредиа приехал в Аргентину! Спешите приобрести!
Я вздохнула. Вот, в чем дело. Эстебан просто услышал эти крики. Интересно, а зачем Томас, через столько лет, приехал? Нет, конечно, те дни, когда я была в него влюблена, давно в прошлом. Теперь единственный мужчина, который нужен мне в этом смысле — мой муж. Но все-таки интересно будет пересечься с Томасом, узнать, как у него дела…
— Ма-а-ам! — окликнул меня Эстебан.
— Прости, сынок, — спохватилась я. — Томас Эредиа — это такой певец. Мы с вашим папой его знали когда-то. Он давно уехал в Испанию, а теперь возвращается.
Этого объяснения детям оказалось достаточно. Потеряв интерес к незнакомой фамилии, мальчики побежали на футбольную площадку. Этот вид спорта они любили ничуть не меньше музыки. А Элиса уже довольно уверенными шажками направилась прямиком к песочнице, где уже копошилась ее подружка, наша соседка, малышка Альба. Кивнув ее матери, Я все-таки вернулась (стараясь не выпускать детей из поля зрения) и купила экземпляр газеты. Очень уж хотелось узнать, что привело Томаса в Аргентину. Из чистого любопытства, разумеется. Сев так, чтобы видеть и футбольную площадку, и песочницу, я раскрыла газету и почти сразу увидела то, что искала: кричащую статью.
Приезжает известный испанский певец!
Сегодня в 11:30 утра в аэропорту Буэнос-Айреса приземлился самолет с необычным пассажиром. Им оказался знаменитый испанский певец, Томас Эредиа. Как помнят его поклонники, ранее сеньор Эредиа гастролировал по всему миру, но от визита в Аргентину отказывался наотрез. Многие предполагают, что это связано с его разбитым сердцем. Дело в том, что двенадцать лет назад сеньор Эредиа жил в Буэнос-Айресе целый год, обучаясь в популярном музыкальном учебном заведении — тогда еще «Студии 21», где влюбился в девушку. Увы, чувства оказались не взаимны. Та девушка предпочла ему Леона Варгаса. Впрочем, скоро она и его бросила, а затем, на протяжении довольно длительного периода, безжалостно играла с чувствами обоих молодых людей. Все это, разумеется, давно в прошлом. Та девушка уже семь лет, как закончила свою карьеру, посвятив себя семье. Но, судя по всему, произошедшие события оставили свой след в душе сеньора Эредиа. Об этом свидетельствует вся его дальнейшая жизнь. Он очень долго оставался холостяком, пока не женился два года назад на своей поклоннице, Сюзанне Ферассо, с которой прожил очень мало, а затем, развелся. Их годовалая дочь, Лаура, осталась с отцом, потому что мать после развода пристрастилась к наркотикам. И вот, теперь сеньор Эредиа, кажется, нашел в себе силы приехать сюда, на свадьбу своей двоюродной сестры. Надолго ли он здесь останется и будет ли искать свою первую любовь — покажет время.
Статья занимала первую полосу. Над ней была размещена фотография Томаса. Хм, а он изменился. Повзрослел, стал более серьезным, судя по нахмуренным бровям. Впрочем, особенно я его не разглядывала — слишком была возмущена недвусмысленными намеками журналюг. Это я играла с чувствами Леона и Томаса?! Да как они смеют! Честное слово, столько лет прошло, а некоторые люди до сих пор не верят, что я вышла за Федерико по любви, а не ради мести Леону! Как будто семь лет брака и трое детей ничего не доказывают! Что за грязные намеки?!
Спохватившись, я торопливо нашла глазами детей. Ага, Луис на воротах, Эстебан на другом конце поля, а Элиса — в песочнице. Только вот маленькая Альба и ее мама куда-то делись. Наверное, ушли домой. Я посмотрела на часы и ахнула: давно пора было готовить обед. Ох, что-то я зачиталась!
— Луис! — позвала я. — Эстебан! Домой!
Пока мальчики прощались с друзьями, я подошла к песочнице и взяла на руки Элису.
— Абу-бу! — радостно залопотала малышка.
— Проголодалась, моя принцесса? — спросила я. — Пойдем, скоро будем кушать.
Подбежали взмокшие мальчики, и мы вместе направились домой. Мысли мои вернулись к мужу, и грудь снова сковал нехорошее предчувствие. Господи, когда же он вернется? Вдруг что-то случилось? И позвонить я не могу — муж может быть за рулем, а я сама всегда его ругаю, чтобы не отвлекался от дороги. Впрочем, подойдя к дому, я едва не застонала от облегчения. Он вернулся! Во дворе стоит машина! Никогда раньше не была так рада видеть наш темно-синий «Мерседес»!
— Папа! — одновременно завопили мальчики и бросились в дом.
Когда мы с Элисой появились на пороге, они уже облепили Федерико с двух сторон. На диване сидела Росанна. Но, боже мой, в каком она была виде! Один глаз заплыл свежим синяком, губы разбиты, волосы растрепаны, а из носа течет кровь. Словом, кошмарное зрелище. Настолько, что даже Элиса замерла в моих руках. Мальчики, отлипнув от отца, тоже уставились на девушку. А я перевела взгляд на мужа и ахнула: из уголка его губ стекала струйка крови, а у основания шеи из-под ворота рубашки виднелся пугающе алый порез. Понятно, почему Луис и Эстебан так повисли на нем — испугались за отца, бедняжки.
— Что произошло? — только и смогла выдавить я.
— А-би-бу! — добавила испуганная Элиса, протянув к Федерико ручки.
— Привет, радость моя! — воскликнул тот, забрав у меня дочь. — Все хорошо! Все в порядке!
— Дети, идите, поиграйте в комнате, — велела я, чувствуя, что сейчас взорвусь. — Луис, возьми сестру.
— Как что-то интересное, так нас прогоняют! — обиделся старший сын, но, тем не менее, послушно забрал у отца Элису.
Наклоняясь, чтобы отдать дочь, Федерико случайно сильнее приоткрыл раненый участок кожи. Я едва сдержала вскрик. Рана, была, как минимум, сантиметра в два глубиной. Боже, кто это с ним сделал?! Кто ранил моего любимого и родного человека?!
— Что случилось?! — возмущенно спросила я, когда дети скрылись наверху.
Федерико с Росанной переглянулись, и девушка сказала:
— Игнассио избивал меня, а Федерико вмешался.
— Избивал?! — охнула я. — Он ведь никогда не…
— Осмелел, — хмуро пояснил мой муж. — Но я показал ему, что распускать руки — вредная привычка. Вредная для физического здоровья.
— Для твоего что ли?! — огрызнулась я, указав на его рану.
— Да это — ерунда, Вилу, — отмахнулся тот. — Игнассио выглядит гораздо хуже. Просто я пропустил пару ударов, а у него в руке оказался нож.
— Нож?! — охнула я. — Да ты понимаешь, что тебя едва не…
Я замолчала и всхлипнула. Нет, не могу без слез думать о том, что потеряю его! Не могу, потому что люблю больше собственной жизни! Если когда-нибудь с ним что-то случится, я этого не переживу!
— Вилу, родная, ну, что ты! — воскликнул Федерико, подходя ближе и обнимая. — Все ведь хорошо закончилось!
— Хорошо?! — выдохнула я сквозь слезы. — Ты ранен!
— Но, милая, это — просто царапина! — возразил мой муж. — Ведь я жив, здоров и рядом с тобой! А значит — все в порядке!
Я спрятала лицо на груди у мужа, до сих пор не веря, что могла его потерять. Нет, никогда его не отпущу! Никуда! С губ моих снова сорвался всхлип.