Арье пять, она идет от автобусной остановки вместе с матерью, периодически напоминая той, что ей хочется мороженого. Каталина Старк раздраженно одергивает дочку, придерживая свободной рукой живот, обтекаемый темно-зеленой тканью просторного хлопкового платья.
Арья почти бежит вслед за донной Каталиной, спешащей купить продукты на ужин. Курица из лавки Жанаины, батат, помидоры и салат, также – пакет с немного подпорченными мангабами*.
– Обрежешь порченное – и как раз вы все наедитесь. Для тебя, Кати, я отдам его за пять пятьдесят, – Тулио, продавец фруктов, весело подмигнул Арье, протягивая слипшуюся от жары карамельку, – Угощайся, принцесса.
Возле стоматологического кабинета курит его владелец – доктор Коэлью. У доктора черные волосы с проседью и голубые, немного близорукие глаза. Доктор Сержиу добрый. Он всегда дарит Арье наклейку. И говорит, чтобы она тщательно чистила зубы.
– Привет. У тебя все хорошо?
Доктор кивает и улыбается, выпуская струю дыма. Как дракон. Или как пароход в старом мультфильме.
Арья нетерпеливо топает ногой, ожидая, когда мама вдоволь наговорится с Элизой, у которой они обычно покупают хлеб. У донны Элизы белая кожа, и сама она похожа на большую сдобную булку, посыпанную сахарной пудрой. В отличие от ее мужа – худощавого, невысокого мулата.
Девочка рассерженно цокает губами – обычно, рядом с Элизой всегда есть ее сын. Арья любит играть с ним. И, она не помнит как зовут ее друга – тетя Элиза всегда зовет сына «мой пирожочек». Арья называет его просто Пирожком.
– Клянусь Богом – если Эду сделает мне еще одного ребенка – я перережу ему трубы! – донна Каталина бешено сверкнула глазами, – Это уже пятый. А еще нам придется растить его племянника, Жоана. От Лианны нет никаких вестей с тех пор, как она уехала в штаты на заработки. Святой Боже, как я устала. Нет, парень не виноват, что он сирота… Просто у Эду есть еще два брата. Бенжамин так вообще бездетный, служит себе в полиции, он мог бы мальчонку взять. Так нет же, куда там, – дальнейшая суть разговора ушла от Арьи.
По пути домой Арья спрашивает у мамы, купила ли та мороженое. Донна Каталина сердито отмахивается от дочери, поясняя, что сейчас у них нет денег.
Пакет падает из рук женщины, овощи рассыпаются по тротуару. Донна Старк громко кричит от ужаса, зовя полицию. Арья завороженно смотрит на мужчину, лежащего на тротуаре, и не может понять, в чем дело. Ей пять лет, и пока что она не может сопоставить огромное кровавое пятно с ручкой заточки, торчащей из спины.
Девочка помнит, как она побежала собирать овощи – чтобы мама не ругалась. Помнит толпу людей, помнит, как сосед провел их с мамой до дома. В тот вечер Каталина Старк не смогла доготовить ужин до конца – от сильного стресса у нее начались роды. Роберто и Жоан побежали к отцу на работу – благо, автомастерская Эдуардо Старка располагалась в двух кварталах ходьбы. Арья и Санса сидели рядом с мамой, держа ее за руку.
Когда приехал отец, Арья устроила скандал – ей во что бы то ни стало понадобилось поехать в больницу с ними.
– Пусть едет. Не успокоится же, пиявка, – недовольно проворчала Каталина Старк, застонав от очередных схваток.
В больнице девочка испуганно прижалась к отцовской руке, наблюдая, как маму забирают врачи.
– Эду, едь домой – уложи детей спать. Все будет хорошо.
– Пока мы с Арьей побудем здесь.
– Мы будем ждать маму в больнице? – поинтересовалась девочка, когда каталка с синьорой Старк скрылась в больничном лифте.
– Нет. Я еще не ужинал сегодня, пошли, чего-то перехватим у дяди Батисты.
В закусочной «У Батисты» меланхолично жужжат москиты, до которых еще не добралась служба дезинфекции Рио. Между клейких лент можно рассмотреть экран небольшого телевизора, по которому показывают футбольный матч. Изображение отчаянно снежит, звук то и дело срывается на хриплое повизгивание. Дон Эдуардо неторопливо ужинает куриной отбивной, поданой с рисом и фасолью в качестве гарнира, беседуя с Батистой Фонсека. Арья смотрит телевизор, подперев щеку рукой, доедая слойку с куриным мясом.
– Папа… А можно мне мороженого?
– Бату, у тебя есть мороженое?
– Сейчас гляну, – дон Батиста открыл морозилку, – Есть одно, шоколадное. Пойдет такое?
– Да, – Эдуардо Старк подошел к барной стойке, чтобы рассчитаться за все.
За стойкой мужчины о чем-то разговаривают. Арья не особо вслушивается – ее больше интересует вафельный стаканчик с мороженым. И кошка, зашедшая в открытую дверь забегаловки. У кошки лишайный бок и большой беременный живот.
– А, Хильда, скотинка. Подожди, сейчас, сейчас, – сделав примирительный жест рукой, Батиста исчез в кухне, – Иди сюда, киса-киса-киса, – мужчина вышел во двор, неся в руках жестяную банку с объедками, – Мое хозяйство, – пояснил дон Батиста, будто бы застеснявшись.
Когда на его лице цвета темного шоколада появляется широкая, белозубая улыбка, Арья не сдерживается, чтобы не улыбнуться самой. Ей кажется, что это – одна из самых красивых вещей, которые она видела за пять лет жизни. Кроме того красного камня, что висит на шее у донны Мелиссандры – местного медиума и специалиста по оккультным практикам. Но, в отличие от камня, дядя Батиста не внушает ужаса. Он добрый, большой, и похож на игрушечного черного медведя, которому надели серебряный крест на шею. Дядя Батиста что-то рассказывает отцу, тот внимательно слушает. Потом – говорит что-то такое, отчего дядя Батиста крепко сжимает синьора Эдуардо в объятиях и целует в щеку.
– Ты меня выручил, брат. Большое тебе спасибо, – гигантская черная ладонь сжимает руку синьора Старка и энергично трясет ее, – Ты не пожалеешь. Парень башкатый, что надо.
Отец отвечает что-то, подходящее по случаю. Голос синьора Фонсеку звучит, как труба.
На радостях мужчина набирает выпечку, которую он не успел распродать за день, в бумажный пакетик.
– На. Это – твоим от меня. Не упрямься – у тебя сегодня родится наследник, и кто будет готовить завтрак детям? А так – съели по пирожочку, водичкой запили – и как-то можно продержаться до обеда.
Арья решает тоже поучаствовать в разговоре. Подойдя к отцу, взяв того за руку, она рассказывает, как увидела сегодня мертвого человека.
– Господь мой и Бог мой, и все святые… Что ж это делается, – дядя Батиста огорченно покачал головой, – Эду, думаю, тебе стоит отдать дочерей на курсы самообороны. Своих детей я уже туда записал. Пусть умеют за себя постоять.
Они возвращаются в больницу, где узнают, что синьора Старк родила крепкого и здорового мальчика. Несмотря на стремительные роды, младенец родился здоровым.
Пообещав зайти утром, синьор Старк везет сонную Арью домой.
Дома поднимается гвалт – дети категорически отказываются идти в школу с утра, мотивируя тем, что им страх как хочется увидеть младшего братика. И не хочется писать контрольные по английскому и математике.
– Если вы не пойдете в школу – представьте, что сделает со мной ваша мама. И с вами, кстати, тоже. Не гневите судьбу, дети.
***
Якену восемнадцать. Исполнилось сегодня, двадцать шестого июля. Якен взрослый. Взрослее некоторых людей, что он встречал. Если ты живешь в Жакарезинью – ты взрослеешь рано, хочешь того или нет. От этого зависит, сумеешь ли ты выжить. Ну и, умение драться еще никто не отменял.
С утра, надев джинсы с дырками на коленях и старые кеды, парень пошел в карторио – чтобы получить паспорт. Немного пофлитровав с молодой служащей, юноша забрал темно-синюю книжечку, выслушав напутствия полицейского, охраняющего карторио.
Впрочем, вряд ли его еще кто-то поздравит – мать доконало давление несколько месяцев назад, отца он не видел вот уже около одиннадцати лет, старший брат слишком занят своими полулегальными делами. Лукас предлагал и ему работать «в доставке», Якен отказался. Он только закончил техническую школу с дипломом автомеханика и отчаянно искал новую работу. Разбирать угнанные машины, менять их до неузнаваемости – тоже занятие, но, Якену больше не хотелось этим заниматься. Так же, как не хотелось пойти по ножу, как это произошло с Фелипе – сыном соседки.
Присев на скамейку возле автобусной остановки, юноша подумал, что ему делать дальше. Достав карту Рио-де- Жанейро из заднего кармана джинсов, Якен задумался. Дел-Каштилью прочесан вдоль и поперек, вместе с Оларией и Рамусом. Можно попробовать обойти Марию-да- Граса за сегодня. Заодно – зайти к крестному, вдруг у него есть какие-то новости.
Якен мастерски обошел турникеты в метро, пролез через выбитое окно в вагон. Когда поезд тронулся, юношу посетило странное ощущение. Будто бы он больше никогда не вернется в Жакарезинью**.
Якен вздохнул. Было бы неплохо, если бы эта мысль стала реальностью.
Выйдя на станции Мария-да- Граса, юноша поинтересовался у уличных торговцев, где здесь ближайшая автомастерская.
– Ближайшая – в пятнадцати минутах ходьбы отсюда. А если хочешь, чтобы тебе путяще сделали – сядь на пятьдесят девятый автобус и поезжай до улицы Фернандо Эскуэрдо. Автобус остановится возле церкви, ты выйдешь, повернешь направо и немного пройдешь. Там хозяин такой слегка длинноносый немец, звать Эдуардо. Вот с ним и поговоришь, – старик, торговавший пластмассовыми игрушками, задумался, внимательно рассматривая Якена, – Удачи, сынок.
Через полчаса поисков Якен нашел автомастерскую, о которой ему рассказывал старик. Поздоровавшись с работниками, юноша поинтересовался, можно ли ему увидеть дона Эдуардо. Высокий русоволосый мужчина с блеклыми голубыми глазами скептически хмыкнул.
– Я передам Эду, что ты назвал его доном. Думаю, ему это понравится, – хмырь закурил, держа сигарету в руке, пораженной псориазом, – Только его сейчас нет. Его жена родила вчера ночью или сегодня утром, даже не знаю, как правильно сказать. Но, он будет. Эдуардо не из тех, кто прогуливает работу. Даже по уважительным причинам, – мужчина строго поднял палец с грязным ногтем, – А что ты, собсно, хотел, малой?
– Я ищу работу.
– О как. Сколько же тебе лет?
– Восемнадцать. Сегодня исполнилось. Я уже закончил учебу и все дела.
– Да? Опыт работы есть?
– Конечно.
– Где?
– В Жакарезинью. Я этим не горжусь, поверьте.
Мужчина присвистнул. Потом – рассмеялся.
– Я видел, что творят местные кудесники. И как они меняют машины до неузнаваемости. Что ж… В принципе, пусть Эду решает. А пока – не желаешь ли помочь потенциальным коллегам? Заодно и себя прояви.
Делать нечего – и вот, Якен помогает Джонасу, которого про себя окрестил хмырем, менять сайлент-блоки на чьем-то старом «Фольксвагене».
– Добрый день, парни. О. А это кто? – у пришедшего мужчины в руках несколько упаковок с пиццей.
– Привет, дон Эдуардо, – Джонас широко улыбнулся, – Это – Якен, дарование из Жакарезинью. Хочет сбежать из злачных мест и иметь легальную работу, я так понимаю.
«У меня есть крестник, звать Якеном. Парень башкатый, закончил на механика, счас ищет нормальную работу. А то работает в Жакарезинью, сам догадываешься, что это за работа».
Якен заметил, как расширились глаза мужчины, когда он услышал его имя.
– Якен, говоришь… Ну, хорошо, расскажи-ка о себе подробнее, Якен.
– Я закончил техническую школу в Иража, факультет автомеханики. Работаю уже два года у нас в районе. Как вы понимаете – я не могу предоставить вам рекомендации с предыдущего места работы. Есть причины, – парень выразительно повел глазами, – Умею, учусь, согласен на любую работу.
– Хм… Это хорошо. Скажи мне, Якен, на кого из Жакарезинью ты работал?
– На Франко.
– Знаю его. Франко де Пайва, добрый человек и премерзкий тип, – синьор Старк улыбнулся, – И как он только тебя отпустил?
– Это уже наши с ним дела. Я свободен, за мной ничего не стоит и никому не угрожает.
– Франко не стал бы угрожать мне. У нас с ним типа старой дружбы, – мужчина потянулся, – В общем, пока у тебя месяц испытательного срока. Это оплачивается, но, неофициально. Если ты нам подойдешь – все станет легальным. А пока – пицца. У меня родился ребенок, это надо отметить.
– Шеф, как себя чувствует ваша жена? – интересуется крепкий невысокий парень с красной серьгой-капелькой в левом ухе.
– Все хорошо. Но, после этого ей перевяжут трубы – хватит с меня пятерых детей и племянника. Эй, малой, кушай, не стесняйся, – мужчина жестом указал на пиццу с оливками.
Месяц испытательного срока пролетел, как и не бывало. Якен честно и много трудился, впрочем, у него никогда не было проблем с усердием. Один раз он встретил бывшего хозяина на улице. Франко де Пайва пожелал бывшему работнику удачи. И просил передать привет немцу – так он называл своего старого знакомого.
Казалось, жизнь начала понемногу налаживаться. Только все испортил один вечер. Тогда Якену пришлось задержаться на работе – слишком нервный клиент и работа, которую надо было сделать «еще вчера».
– Блять, ненавижу мужиков с месячными, – процедил Джонас Монтейро, когда они меняли поршень холостого хода, – Если тебе, мудиле, конкретно сказали, когда у тебя командировка, и ты решил ехать своим ходом – хули не сделать все нормально, привезти тачку хотя бы за неделю? Дебил, блин.
Якен вышел из мастерской около девяти, дорога до дома заняла еще около полутора часов.
Юноша уже почти дошел до дома, как к нему подошел один из его приятелей.
– О, Якен, дорогуша, пшли-ка ко мне. У мня прассдник, – Лео по панибратски обнял парня за плечи, – Не иди домой. Не знаю, во что влип Лукас, но… У вас полный пиздец в хате и там стоит шестерка Жаки, – горячо зашептал парень другу на ухо, – Пшли, голубчик. Пиво, футбол, телочки.
Поздно вечером Якен сидел на кухне у Леонардо дос Сантоса, стараясь сохранить остатки самообладания и не кинуться на поиски брата сейчас же.
– Не лезь туда, Якен. Вот серьезно – не стоит. Если Лукас перешел дорогу Жаке, что-то украл, а они это нашли – он не жилец. Либо, твой брат сейчас где-то спрятался. И, даже, останется в живых. Возможно. В любом случае – выживи пока что сам. А дальше будет видно.
Юноша тяжело вздохнул.
– В любом случае – мне стоит пойти туда утром… Я должен забрать свои документы и деньги.
– Что ты будешь делать с квартирой?
– Давай я сначала останусь в живых и найду Лукаса. А там решим.
Около пяти утра Якен зашел в свою разграбленную квартиру. Вместе с еще двумя своими друзьями. За кухонным столом сидел незнакомый человек, равнодушно рассматривавший вошедших.
– Вот значит ты какой, крысиный братик, – он улыбнулся, демонстрируя золотой зуб, – Лукас так просил перед смертью тебя не трогать. Говорил, что ты ни при чем, что ты не в курсе всех его дел. Даже рассказал, где спрятал пыльцу и бабки. Лошара, – мужчина смачно сплюнул на пол.
Якен рванул вперед, но, к счастью, его сдержали Леонардо и Диего.
– Эй, жеребец, не рви жилы. У твоих друзей ума побольше, я так погляжу, – незваный гость продолжал паясничать, – Твое счастье, что ни граминки не пропало. Иначе – я бы и твою бошку расхуярил… А так – брат не должен платить за брата, – его желтые, узловатые пальцы перебирали четки, – Наш Жака очень справедлив, не находишь? – с этими словами мужик заржал, потом – закашлялся, – Кстати, тебе работа не нужна?