Сейчас бы одеть самое красивое платье и отправится на улицу Виверн, в таверну «Копченый порось» и плясать всю ночь, запивая тоску «Темной вишней». Но я сидела в камере, окруженная песчаным железом, пойманная самим Великим!
Хрипло рассмеявшись от такой ироничной сцены, я опустилась на лежак, что, как и стол, появился здесь по волшебству. Укрывшись тонким пледом, я по самый нос спряталась в ткань и закрыла глаза.
Единственное о чем я сейчас думала, это как вернуть свои украшения. Хорошо, хватило ума наложить на них защиту, так что никто кроме меня не мог воспользоваться и понять, для чего они. Маленькая пластинка, лежащая в накоснике и при изготовлении казавшаяся мне отличной идеей, что бы разрушить планы Великого, теперь казалась смертным приговором. И ладно бы только для меня! Смерть всегда была близко, она кружила рядом, ожидая, когда придет время, иногда едва касаясь меня своими холодными пальцами, поглаживая, словно родную дочь, по которой очень тоскует, но не может обнять. Если я сделаю то, что планировала, то подставлю под удар гораздо больше чем себя.
Великий не глуп, он знает, где мои больные точки и сделал все, что бы донести до меня — покорись, и никто не пострадает. А значит, если я хочу лишить корону верхушки, нужно врать, много врать, увиливать, выкручиваться, делать все, что бы доказать Великому, что я покорна. Грязно, мерзко, но другого выхода нет. Первой жертвой стал незнакомый и невиновный передо мной Геланд. Я была уверена, что он будет не единственным и есть вероятность, что многие умрут от моей руки. В эту же секунду я представила, как проталкиваю острые клинки в тело Великого и всех его прихвостней, и дышать стало в разы легче.
Война это всегда игра и мало кто выходит победителем без жертв. На алтарь победы я возношу свои руки, что обмою в крови врагов. Да хранит меня Темная Матерь, если она существует. Я буду готова ответить перед ней за все грехи, но сперва я отделю голову Великого от тела, наслаждаясь сладкой местью, убеждаясь, что он не восстанет, а после готова буду умереть.
Каждый повстанец вынашивал свой личный план расплаты. У каждого было особое оружие, специально для него, единственного. Это было похоже на фетиш, странную, больную любовь к мыслям о его кончине. Мы всегда молились, что его хватил удар и утром по всей столице мчалась новость о смене правителя, но как назло, с каждым днем он становился все сильнее. Росла его армия. Все больше и больше людей, теряя веру в иной конец, шли на поклон, выдавая своих родичей и друзей. А ему именно это и было нужно. Он собирал коллекцию, выискивая в расах, видах самых сильных особей. Склонял их силой или словом служить себе, а непокорные отправлялись на опыты. И сейчас наступало слишком страшное время. Он стал достаточно силен, что бы объявлять войны, захватывать земли, что еще не захватил и проливать реки крови.
— Эй, банши. — Подняв голову, я встретилась взглядом с серыми невнятными глазами. Агнет.
— И каким ветром тебя занесло в темницы. — Я села, но подходить к решетке не стала, уперевшись спиной в стену.
— Подойди ближе, банши. Разговор есть. — Агнет нервно переступала с ноги на ногу, то и дело, поглядывая в сторону выхода. Было понятно, что она пробралась сюда тайком и быть застуканной ей точно не с руки.
— Ты за идиотку меня держишь? — Я подперла голову рукой. — Если есть что важное, говори, я тебя прекрасно слышу и подходить нет нужды.
Женщина зашипела как змея, и на секунду мне даже показалось, будто шлейф ее платья дрогнул, как будто под ним дернулся змеиный хвост.
— Слушай, проклятая. На твоем месте, я бы не сильно радовалась вниманию господина…
— Дорогуша, я в камере, у меня и так нет ни единого повода для радости. — Агнет собралась и распрямила плечи, выказывая превосходство надо мной:
— Скоро ты ему наскучишь, и он избавиться от тебя, как от старой игрушки.
— Наскучу как ты? — С улыбкой спросила я, наслаждаясь реакцией женщины.
Ее серые глаза возмущенно вытаращились, угрожая вот вот выпасть из орбит, от чего я не сдержавшись рассмеялась.
— Он меня любит! — Крикнула она, и я, напитавшись похотью Великого, бросилась к решетке, схватив Агнет за горло и с силой ударив о металлические прутья.
— Да что ты знаешь о любви, а? Грязная подстилка. — Я ударила ее еще раз, прикладывая немного больше силы, чем ей было нужно, и оттолкнула, возвращаясь к своему лежаку.
Агнет держалась за покрасневшую щеку. На ее виске краснели маленькие царапинки, а в глазах метался дикий, животный испуг, смешанный с отравляющей, ее в первую очередь, яростью.
— Он узнает, что ты со мной сделала. — Прошипела она.
— Тогда он узнает, что ты здесь была. Поэтому советую тебе проваливать прямо сейчас, пока Август не вернулся. — Она метнула в меня злой взгляд и опрометью бросилась прочь, только стук каблучков эхом разносился по коридорам.
Это гадюка может быть опасной, но не слишком, скорее мелкими пакостями. Агнет слишком биться потерять расположение повелителя и не рискнет плести интриги, дабы избавится от меня, скорее сразу после того, как он возьмет ее, где ему захочется, она попробует поплакать, жалуясь на обидевшую ее поганую колдунью.
Сон не шел, до тех пор, пока действительно не пришел Август. Он молча встал у дверей и приступил к караулу, создавая видимость того, что охраняют не от меня, а именно меня от всех. Усмехнувшись таким мыслям, я провалилась в сладкий, горизонтальный сон.
Глава 6
Потянувшись, я не сразу вспомнила где я и, открыв глаза, очень удивилась плесневелому потолку. Тряхнув головой, я немного пришла в себя и, запустив пальцы в волосы, обнаружила сбившиеся колтуны. Да, душ от Августа был самым «оригинальным» в моей жизни, но классически отмокнуть в ванной все же хотелось больше. Представив кучу баночек с шампунями пахнущих цветами, сладостями или фруктами, я невольно замурчала.
Сделав не хитрую зарядку и проглотив остывшую кашу, я поблагодарила молчаливого Августа за завтрак и воспользовавшись свободой действий, присела на пол, желая помедитировать. Есть возможность того, что я смогу найти тонкую ниточку, что связывает нас с Марком и отправить ему послание, о том, что я жива.
Неожиданно болезненная мысль заставила открыть глаза.
А что если будет лучше, считай они, что я мертва?
Я верила в их отчаянную храбрость и ослепленную яростью глупость, что бы им хватило ума направиться на Юг, желая отмщения. Промолчи я, не дай о себе знать, так все равно, ровным счетом ничего не измениться! Их все равно понесет в столицу!
Первостепенной задачей стало спасение дух храбрых и уверенных в себе мужей, которые с легкостью могли не представлять глобальный размер проблемы.
Прикусив губу, я размышляла, как сделать так, что бы они и думать не смели высовывать нос с Севера, пока я не разберусь здесь со всем. О какой медитации может идти речь, если я даже не знаю, живы они или нет! Спросив об этом у Великого, я дам ему почву думать, что это очень важно, раз я спросила так прямо. Сейчас лучше вообще не упоминать Север, лишний раз не разворачивая мысли правителя в том направлении. Мне нужно найти информатора, но в связи с тем, что территория моих передвижений пока ограниченна, стоит только надеяться на Августа, что все больше и больше нравился своим молчание. Пусть лучше так и останется.
Вскочив на ноги, я заметалась как дикая кошка в клетке, отгоняя от себя дурные мысли.
Я бы узнала. Я бы почувствовала.
Мне было дико, что я не смогла бы ощутить смерть кого-либо из моих мужчин, и этот мир бы не рухнул, придавливая меня к земле разрушающей, погребающей под собой болью.
— Что так взволновало тебя, банши? — Голос, раздавшийся с другой стороны двери, не оказался для меня сюрпризом. Напитавшись вчера, я чувствовала, как ко мне приближается что-то живое, и что этим чем-то стал Великий, должного эффекта не произвело.
— Да вот, размышляю о том, сколько крови мне выпили местные блохи. — Я остановилась и, сложив руки на груди, заняла выжидательную позицию.
— Судя по тому, как ты приложила Агнет — немного. — Как я и думала, глупая курица уже успела нажаловаться, не побоявшись быть наказанной за непослушание.
— Раскаянья не дождетесь.
— Оно ни к чему. — Он развел руки в стороны. — Глупышка сама виновата. Тебе в детстве не говорили, не обижать маленьких?
— В детстве меня учили, что размер противника не должен уменьшать вложенную в схватку силу. Будь она чуть слабее, убила бы и даже жалко бы не стало.
Он вновь сверлил меня своими карими глазами, немного сжав челюсти, что покрывала легкая щетина, не свойственная таким чинам как он.
— Вы хорошо спали? — Спросила я, получив необходимую реакцию — удивление.
— Почему ты спрашиваешь?
— Помято выглядите.
Он улыбнулся, как и тогда, обещая боль, остро до такой степени, что казалось, кожа уже кровоточит:
— Ты не сдержанна в словах.
— А вам, по всей видимости, не достаточно прихлебал. — Он сдвинул брови к переносице. — Мед в ушах еще не надоел?
Он сделал шаг ко мне, и я повторила его жест, оказавшись очень близко. Но решетка между нами и рядом не лежала с пропастью, что разделяла наши миры.
— Знаете, в чем проблема правителей? Им всегда говорят, то, что они хотят слышать, лишая их возможности думать.
— Я всегда принимаю решения сам, банши.
— Не сомневаюсь. Ведь вы всегда правы, мой повелитель. — Я, подхватив кончик юбки, сделала глубокий поклон, насмехаясь над его уверенностью.
Он, просунув руки в отверстия, схватил меня, прижимая в решетке, заставляя прижаться щекой к металлическому пруту и слушать вкрадчивый бархатный шепот:
— Ты играешь с огнем, ведьма. Не забывай, что ты в моих руках, и твоя грязная душонка тоже принадлежит мне. — Нарочно делая то, чего он не ожидал, я мягко коснулась его руки, и добившись ступора, прошептала в ответ:
— Только вспомни, сколько ты меня искал. Думаешь, я, правда, не понимаю, в каком положении нахожусь? Но у меня есть то, что тебе никогда не подадут на блюде, то, что швыряют в лицо, но тебе это нужно.
— И что же? — Он сильнее сжал мою шею, заставляя привстать на носочки, что бы ни терять доступ к кислороду.
— Правда.
Он держал меня еще несколько секунд, и мне казалось, что он вдыхает запах моих волос, пока он не оттолкнул меня в сторону.
— Чем ты, плененная, отличаешься от всех остальных? — Мужчина завел руки за спину, делая шаг назад.
— У меня есть огромное преимущество. — Я растерла кожу, снимая болезненные ощущения.
— Какое же, позволь узнать? — В глазах вновь сверкал своей чистотой лед, что мог только одним взглядом, остановить любого.
— Я не верю в то, что ты не победим.
— Так вот в этом твоя ошибка, ведьма. Ты слишком самонадеянна, уверена в том, что можешь дать мне что-то, что станет важнее наслаждения измываться над тобой. Думаешь, что все знаешь? — Было видно, как спокойствие покидает мужчину. Этот разговор задел его непоколебимую уверенность в себе. — Думаешь, знаешь мои слабости?
Я только улыбнулась, делая медленные шаги назад, в центр камеры. Опустившись на пол, я подтянула ноги к себе, и закрыла глаза, игнорируя стоявшего передо мной правителя.
Нет, Великий не относился к мужчинам, из которых можно вить веревки. Он был тем, кому до ужаса скучно жить. Все потрясения предсказуемы, все свершения ожидаемы. Он был непоколебим, полностью уверен в своих силах. И правда, к чему сомнения, когда ты Великий? Женщины падают к ногам, словно яблочки осенью, каждый мечтает заручиться поддержкой и делает все, лишь бы угодить. О чем еще можно мечтать? Да, мягче рука правления от этого не становиться, и ты все такой же победитель, не свергнутый, неутомимый, а есть ли у этого вкус? Не тот триумф который, проходя, оставляет после себя горечь разочарования и завышенных ожиданий, а другой, постоянно сладкий, что медом скользит по языку, проваливаясь в желудок.
Хочет он того или нет, но пошатнув его уверенность, я разожгла огонек интереса. И теперь, если верить всему, что о нем говорят — он душу из меня вытрясет, пытаясь получить желаемое. Вот его слабость — мысль, что у него их нет.
Я с улыбкой представляла как сейчас, сразу же уйдя после своего промаха, он мечется в покоях, как раненый лев, укутываясь в злобу как в камзол. Меня ожидает выплеск гнева, который нужно пережить, что бы все шло по плану. Только… Пережить бы.
Глава 7
Несколько дней я провела в полном одиночестве. Даже мой бессменный Август лишний раз не появлялся на глазах, как будто специально меня избегая. Еда появлялась, как и всегда во время, стол со стулом не исчез, как и лежак с пледом, только вот Великий, видимо наказывая меня, пропустил уже не одну встречу. Сперва я была спокойна, но позже, меня начал подъедать червячок сомнения. Неужели правитель решил, что проще оставить меня в казематах, тем самым не ставя под сомнения собственную позицию?
Я все больше медитировала, пытаясь расширить и укрепить свое внутреннее спокойствие, пыталась абстрагироваться от мыслей о зудящем ожидании и, заставляя себя не прислушиваться к звукам шагов.
Весь план шел демону под хвост с пушистой кисточкой, и это невероятно злило, заставляя начинать сцепки заново, отлаживать дыхание, успокаивать сердце.
Услышав, как скрипнуло железо наверху, я едва удержала себя на месте, что бы ни подскочить и не броситься узнать он это или мне показалось. Шаг за шагом, он медленно приближался, рассматривая меня своими карими глазами, подведенные черной полосой ресниц и легонько сжимал губы. Я не видела, но была уверена.
— Вы решили навестить меня, мой господин? — Ухмылка вновь приклеилась к моим губам, но глаз я не открыла.
— Судя по всему, ты не сильно скучала.
— Народ вечен, короли смертны. — Я пожала плечом.
— Твоя язвительность может стоить тебе дорого, например пальцев. Как ты будешь колдовать, если вместо твоих изящных рук будут уродливые культи?
— А разве в моих словах была хоть капля яда? — Я распахнула глаза готовая к битве. — Я сказала чистую правду, в ее истинной форме. Не прикрываясь и не коверкая смысл. Если правда отравляет тебя, отруби голову змее, что впрыскивает яд в твое тело.
— Я подумаю над этим. — Он легонько кивнул мне. — Но не сегодня. Вечером состоится прием дорогих нам гостей, и я хотел бы пригласить тебя на него.
— В честь чего такая честь?
— Ну как же. Разве я не могу похвастаться долгожданной находкой.
Август, и в этот раз, используя наручники, вывел меня наверх, в королевское крыло. Я шагала по коридорам с гордо поднятой головой, наслаждаясь, наконец, долгожданной прогулкой. Вели меня недолго и, остановившись перед высокой двустворчатой дверью, верзила мягко толкнул их, приглашая меня вперед.
Это были купальни.
Всюду гранит и мрамор. Бассейны с лазурной водой, что пахла как цветочный сад, колонны держащие балкончики второго этажа, откуда вероятно был великолепный вид. Всюду экзотические растения, что меня, как отчасти травницу, притягивали желанием общипать.
Две девушки в тонких, почти прозрачных сорочках, что из-за влажного пара прилипли к обнаженным стройным телам, появились неожиданно.
— Госпожа. — Она из них поклонилась. — Нас приказано помочь вам подготовиться к вечеру.
— Если вы думаете, что я буду сопротивляться, то глубоко ошибаетесь. — Я хмыкнула.
Кивнув самим себе, они обошли меня со спины и принялись в четыре руки снимать платье. Я не сопротивлялась, ведь судя по всему, меня ждало не хилое удовольствие.
Как я и думала, девушки протащили меня по всем ваннам и резервуарам, искупали в десятки ароматных вод, смазали кремами и распутали волосы. Когда закончился и массаж, они оставили меня одну, поплавать в бассейне. Я с наслаждением вытянулась лежа на воде и закрыла глаза.
Он уже больше получаса стоял наверху и смотрел. Прячась за пышным кустом ишканитии, он становился, практически невидим, но только не для меня. Я почувствовала его на своем внутреннем радаре, меня жег его взгляд, изучающий, запоминающий каждый сгиб, ямочку, рубец, родинку. Он внимательно следил за каждым движением девушки, проминая мою кожу, больше чем ее пальцы.