Когда дым развеялся, мужчины смогли рассмотреть в глубине комнаты камин, в котором обнаружилась бесчувственная девушка. К счастью, она была жива, только немного надышалась дыма. Но это пройдёт, надо поскорее вынести её на свежий воздух. Занятый мыслями о спасении дочери, Алберто совершенно позабыл о главном виновнике происшествия. Но его друзья не были заняты отцовскими переживаниями, и потому чётко отследили перемещение преступного мага через портал.
— Наш маг переместился в Далтен. Не знаю, что его натолкнуло на принятие такого решения, но там его вряд ли встретят с распростёртыми объятиями. Стихийные порталы запрещены во всех странах.
Алберто посмотрел на друга:
— Значит, говоришь, Далтен. Ну что же, придётся навестить соседнее государство. Мы хоть и не поддерживаем с ними дружеские отношения, но и не конфликтуем.
— Если тебе ещё нужна наша помощь, можешь на нас рассчитывать.
— Спасибо, друзья. Я никогда не забуду того, что вы для меня сделали.
Он покрепче обхватил девушку и порталом вернулся во дворец, где его ждали Мелинда и Дариан.
Дорога петляла, мысли путались, трескотня Агнессы начинала раздражать. А всё потому, что Маргарет не могла определиться со своим отношением к Рангару. Он определённо что-то скрывал. Сквозь его нарочитую почтительность нет-нет, да и проскальзывало высокомерное презрение. Если бы Маргарет не была воспитана мастером лицемерия, возможно, она и не смогла бы уловить эти мимолётные изучающие взгляды или слегка скривлённую усмешку. Да и при дворе она научилась не доверять словам. Только глаза могли сказать правду, да и то не всегда. А его глаза совершенно точно не отражали того почтения, что так старательно демонстрировал Рангар. Какую игру он затеял? Вот и сейчас, девушка была уверена, что их путь должен был пролегать западнее этой заброшенной дороги. Конечно, можно подумать, что они, избегая оживлённого тракта, специально немного отклонились от курса. Но, привитая с юных лет подозрительность, не позволяла расслабляться ни на минуту. Она не смогла отстоять своего кучера, когда Рангар заявил, что лишние люди будут для них только помехой, а он и сам может управлять лошадьми. Но когда речь зашла об Агнессе, Маргарет смогла настоять на своём и взять женщину с собой. Правда, позже она пожалела об этом. Чем ей поможет эта милая маленькая женщина? Стоит отправить её обратно на следующей почтовой станции.
Солнце клонилось к горизонту, а они продолжали двигаться вперёд. Неужели Рангар не собирается останавливаться на ночлег? Лошади ведь устали, да и ему наверняка необходим отдых. Маргарет выглянула в окно, пытаясь рассмотреть дорогу впереди, но это было бесполезно. Один поворот сменял другой, прямой путь продолжался не более ста метров, затем опять следовал новый поворот. Да что это за дорога такая. Совершенно непонятно в какую сторону они едут. Девушка нервничала всё сильнее, пока её нервы не выдержали напряжения, и тогда она громко позвала Рангара, разбудив своим криком прикорнувшую Агнессу.
— Господин Рангар, остановите карету! Мне нужно с вами поговорить!
Никакой реакции. Да что он оглох совсем? Агнесса испуганными глазами уставилась на госпожу:
— Что происходит, леди Маргарет?
— Хотела бы я знать, — сквозь зубы проговорила графиня. Потом сказала спокойнее, видя, как бедная женщина побелела от страха. — Не волнуйся, Агнесса, всё в порядке, я просто хотела узнать у господина Рангара, скоро ли мы остановимся на ночь. Я ужасно устала. Да и лошади нуждаются в отдыхе.
Эти слова немного успокоили служанку, но она больше не сомкнула глаз. Тем временем скачка по ухабам продолжалась, стало понятно, что женщины попали в беду. На их призывы никто не отвечал.
«А что если Рангара давно нет на месте кучера? Не может же он так долго игнорировать её призывы?» — мысль казалась абсурдной, но проверить её всё же стоило. Но как? В её личном экипаже было небольшое окошко, расположенное за спиной кучера, чтобы хозяйка могла на ходу отдавать приказы. Здесь такового предусмотрено не было. Как бы далеко не старалась девушка высунуться из окна кареты, ей никак не удавалось рассмотреть, на месте кучер или нет. Тут она догадалась посмотреть на вожжи, да, лошадьми абсолютно точно управляли. Ну что же, по крайней мере, карета не свалится на бок и не упадёт в овраг, или что там ещё может случиться с неуправляемым экипажем?
«Успокойся, Маргарет. Паника — плохой советчик. Подумай спокойно, если бы тебя хотели убить, то сделали бы это давным-давно. А если твоей жизни ничего не угрожает, незачем волноваться раньше времени» — сделав несколько глубоких вдохов-выдохов, девушка смогла взять себя в руки.
Она постаралась припомнить, когда в её душе зародились первые сомнения. Когда Рангар не захотел говорить о каком-то пророчестве. Да, именно это его нежелание раскрывать ей все детали, пробудило в ней недоверие к этому человеку. Если ему есть, что скрывать, так ли чисты его помыслы в отношении её будущего? Яркий свет ослепил внезапно. Несколько мгновений она ничего не видела, впрочем, как и Агнесса, которая начала громко охать и причитать. Когда зрение восстановилось, девушке показалось, что ничего не изменилось. Да только заходящее солнце было теперь с другой стороны кареты, а впереди можно было различить огни сторожевых башен.
Зрелище отрубленных голов, насаженных на высокий частокол, приводило в ужас, но в то же время помогло определиться с их местонахождением. Определённо, это был Далтен, родина её матери. Зачем она здесь? Вряд ли её ожидает здесь что-нибудь хорошее. Неужели Рангар тот самый предатель, которого не смогли выявить много лет назад? Не может быть, он тогда был ещё ребёнком. Времени на размышления не было. Маргарет сунула в руки Агнессе кошель с деньгами и шепнув на прощание: «Прости. Постарайся добраться домой» — вытолкнула ошалевшую женщину из кареты.
Та даже не пискнула. Вот и хорошо. Даст Бог, её падения никто не заметит. Агнесса сообразительная, с деньгами сможет выбраться из любой неприятности. А рядом с графиней оставаться было слишком опасно. На собственное спасение времени не осталось, карета приблизилась к городским воротам. Стражники выступили было вперёд, но видимо кучер показал им какой-то знак, потому что они стремительно кинулись открывать ворота, не забывая почтительно гнуть спины.
Маргарет откинулась на спинку сиденья. От судьбы не уйдёшь. Она могла погибнуть много лет назад, но до сих пор жива. Может быть, рано сдаваться? Она ещё поборется за свою жизнь.
Да что же за невезение такое. Люди за последние столетия поумнели или он поглупел и утратил былую осторожность? Как мог он пропустить эту прореху в защите? А девчонка хороша, быстро нашла слабое место. Ну ничего, он смог спастись, а это главное. Конечно, сначала он не хотел так легко сдаваться. Более того, он был уверен в своей победе. Но, когда за его безупречную защиту взялись эти два фанатика, да не просто взялись, а взломали её в два счёта, словно это было не многоуровневое заклинание, а мыльный пузырь, вот тогда он понял, что бегство — это единственный выход из этой ситуации. Жалко девчонку, вряд ли ей удастся выжить. А перспективная магичка была, ничего не скажешь. Как она шарахнула заклинанием по его болотному туману. Помнится в прошлый раз, когда он использовал эту дрянь во времена царствования Зерама второго, полегло несколько десятков магов прежде, чем удалось справиться с надвигающейся нечистью. А девчонка ничего, даже умудрилась выжить, да и от болота остались одни воспоминания. А сколько сил было потрачено на его создание. Ну да ничего, у него ещё много интересных идей. А болото всё-таки сыграло свою роль в этой партии. Конечно, был риск, что мальчишка не влюбится, но тогда оставалась надежда на его благородство. Не мог же принц оставить девушку без помощи. Маг скривился при мысли о чужом благородстве и пустом бессмысленном риске. Когда-то и он был молодым и романтичным, верил в разную чепуху вроде вечной любви и преданной дружбы.
А ведь получилось даже лучше, чем он планировал. Принц остался совершенно без сил, как только не сжёг свой резерв. Выкинуть его из тела, не составило труда. На этой счастливой ноте, к сожалению, удача покинула бывшего узника Гримуара. Да, именно с этого момента всё пошло не так. Принц сбежал и успел связаться с девчонкой. Та, в свою очередь, обратилась за помощью к отцу. А у Придворного мага не нашлось более важных дел, чем решать проблемы своей дочурки. Даже удавшееся похищение Эленоры, которое, казалось, перевесило чашу весов в его сторону, закончилось очередным поражением. Но ничего война ещё не проиграна. Он жив и находится в недосягаемости для своих преследователей. Далтен — именно то место, где он сможет обрести поддержку, в обмен на кое-какие сведения, интересующие короля Саргоса. Лже-Дариан приободрился и сделал шаг навстречу магам, прибывшим к стихийному порталу, чтобы задержать нарушителя.
Саргос правил королевством почти двадцать лет. Но всё это время он не чувствовал себя полноправным правителем. Суд над его старшим братом так и не состоялся. Тот, как сквозь землю провалился. А короноваться он не мог до тех пор, пока в храме не погаснет камень Наргора. Так что, условно он всё ещё был просто наместником короля, причём без одобрения последнего. Саргос давно пытался решить эту проблему, ему нужна королевская корона, а не жалкое регентство при юной принцессе. Да, он давно узнал о рождении Маргарет, но не трогал её раньше времени. Кто знает, как выпадут карты? Возможно, ему придётся искать союза с этой девчонкой. С её матерью такого бы не вышло, она была участницей тех давних событий и ненавидела его всей душой. Это даже хорошо, что она повредилась умом. Можно не опасаться её влияния на дочь. Кто станет слушать сумасшедшую? Какая удача, что она успела родить девчонку, знать бы, кто из придворных так постарался и наградил его внучатой племянницей. Ну да камень всё равно признает её правопреемницей, как внучку Наргора. А девчонке что нужно — драгоценности да наряды. Не трудно будет уговорить её отказаться от королевской власти в его пользу, посулив золотые горы. Что вообще может смыслить этот ребёнок в управлении государством? Никто не знает, на какие жертвы ему пришлось пойти, чтобы получить страну под свой полный контроль. Наргор был слишком мягким и покладистым человеком. Это недопустимо для правителя такого большого государства. Распустил своих подданных, они совсем страх потеряли.
Взяточничество и казнокрадство расцвели пышным цветом. Налоги в казну не доплачивались. Соседи позволяли себе выказывать недовольство невыгодными условиями договоров. Для кого невыгодными? И ведь не раз Наргор соглашался пойти на уступки, в ущерб своим интересам. Тунеядцев и попрошаек расплодилось столько, что в храм не войдёшь, спотыкаясь на каждом шагу об их протянутые ладони. И только Наргор не замечал, что болячки нарисованы, а якобы отсутствующая конечность спрятана под широкими складками одежды, в то время, как напоказ выставляется деревянный обрубок. Даже дети у материнской груди неестественно спокойны, одурманенные сонным зельем.
Многие считали его методы жёсткими и даже жестокими. Но порядок в стране появился, с этим соглашались даже его враги. Они кричат о свободе и милосердии, но путают вседозволенность с попустительством. Легко быть добреньким, когда на твоих плечах не лежит груз ответственности за целое королевство. Всегда найдутся недовольные. Многим удалось заткнуть рот, переворошив их прошлое и обнаружив неприглядные делишки недовольных. Теперь это его самые ярые сторонники. Самых идейных противников пришлось принести в жертву. Но кто сказал, что в деле наведения порядка не следует избавляться от ненужного хлама, даже если этим хламом являются его подданные?
Единственная жертва, которую он оплакивал до сих пор, была жена его брата Ларинда. Они были очень дружны. Милая и добрая женщина заменила ему мать. Если бы он только мог изменить прошлое. Хотя, кого он обманывает? Он поступил бы точно так же. Ларинда была слишком предана своему мужу, она никогда не поддержала бы его, а видеть в её глазах ненависть — это было выше его сил. Она даже не поняла, что он всадил ей нож в сердце, умерла мгновенно, не испытывая боли. Даже улыбка на губах не померкла. Такой вот улыбающейся она иногда приходила в его сны, но теперь в этой улыбке появилась печаль. Почему-то ему казалось, что она его простила. Или он опять себя обманывает?
Саргос мерил шагами свои покои, вспоминая всё то, что сподвигло его тогда, ещё совсем молодого и немного наивного юношу предпринять те жестокие шаги, которые до сих пор по ночам немного тревожили его душу. Вот именно, что немного, он хорошо понимал, что от его души мало, что осталось. Как он мог тогда отважиться и провести ритуал единения? Где была его голова, когда он принимал это судьбоносное решение? Силы захотелось, да такой, чтобы никто на свете не мог противостоять ему. А то, что эта связь потребует много жертвенной крови, он понял много позже. Понял, когда силы начали покидать его тело, иссушая его как капли росы в знойный полдень, вот тогда он и принёс свою первую жертву этому ненасытному божеству, ставшему с ним единым целым. Сначала он чувствовал только дикий неуправляемый восторг. Сила бурлила в нём, ища выход наружу из тесной телесной скорлупы, пока не разорвала её на части. Вот тогда он и увидел своё новое обличье. Увидел и ужаснулся. То, что отразилось в зеркале, больше не было человеком. Огромное чудовище с горящими глазами, десятью руками-щупальцами и несколькими рядами остро заточенных зубов. Саргос со страхом перевёл взгляд от зеркального отражения на свои дрожащие руки и немного успокоился. Если убрать все зеркала из дворца, никто ничего не заметит.
С той поры во дворце под строжайший запрет попали все зеркала и любые отражающие поверхности. Пришлось придумывать образ короля, озабоченного нравственным здоровьем своих придворных. В моду вошли закрытые платья, скромные причёски и невинные взгляды. Конечно, за закрытыми дверями продолжалась всё та же распутная жизнь, не признающая никаких запретов, но внешне всё было благопристойно. Это лицемерие выводило из себя, но приходилось сдерживаться. Если он убьёт всех, кто этого заслуживает, в королевстве не останется жителей. Тьма внутри него довольно заворочалась. Ей понравился ход его мыслей.
«Уймись, чудовище, ты получишь сегодня свою жертву» — сказал он мысленно, зная, что будет услышан.
В дверь робко постучали. Саргос был рад, что его отвлекли от тяжких воспоминаний, но внешне выразил недовольство. Пусть не расслабляются, страх так приятно осязать. Саргос понимал, что это уже не его мысли и чувства, но изменить ничего не мог. Чудовище врастало в него, проникая в кровь, заползая в мозг, оплетая холодными щупальцами сердце. Как много осталось там от него самого? Так, в сторону уныние, плечи распрямить, подбородок высоко поднять, в глазах высокомерное презрение:
— Заходи. — голос получился излишне грозным, скорее похожим на рык, неудивительно, что его секретарь почти распластался на ковре, источая липкий запах страха.
— Ваше Величество.
— Говори.
— Прибыло донесение, у стихийного портала задержали мага-перебежчика из Арнии. Он настаивает на аудиенции с Вами.
— Настаивает? — брови Саргоса сдвинулись к переносице.
— Простите Ваше Величество, — запах страха усилился, а дрожь в руках стала заметнее, — я только передаю текст послания.
Саргос задумался, он всегда делал большие перерывы между своими репликами. Во-первых, было время обдумать поступившую информацию, а во-вторых, страх придворных за это время успевал перерасти в ужас.
«Что же задумал король Арнии? Или это действительно беглый маг? Придётся пойти на риск и встретиться с ним» — думал Саргос. Магов он недолюбливал. Свою родовую силу ему так и не удалось пробудить, а чужое превосходство он воспринимал, как личное оскорбление. Саргос припомнил, что ходили слухи о том, что принцу Дариану удалось выжить после какого-то страшного ритуала и даже распечатать свой источник, но кто знает, можно ли доверять этим сплетням. Ещё немного насладившись страхом подчинённого, он сказал одно слово: