========== Глава 1 ==========
Ирвин сидел на первом ряду трибун и считал пульс, обхватив пальцами запястье. На его коленях лежал телефон, на экране которого мелькали цифры секундомера. Сердце настоящего спортсмена, как говорил тренер, должно биться в темпе адажио, ускоряясь до анданте лишь во время нагрузок. Весь прошлый учебный год Ирвин старался настроить свой организм, словно тончайший музыкальный инструмент, но сейчас внутренний дирижер бессовестно халтурил. Парень отключил секундомер и недовольно поджал губы, запустив пальцы во влажные светло-русые волосы.
Только что закончилась первая в семестре тренировка футбольной команды колледжа Гринстоун. Заходящее августовское солнце заливало причудливым оранжевым светом верхние трибуны стадиона, а возвышающийся над ними флагшток поблёскивал в ожидании завтрашних торжеств. До официального начала осеннего семестра оставалось чуть меньше суток. Во Фриланде – небольшом одноэтажном городе – все важные события так или иначе касались колледжа, который за несколько десятилетий разросся до целого района и был единственной причиной, по которой сюда тянулась молодежь из всех близлежащих окрестностей. Обо всех студенческих мероприятиях возвещали расклеенные по городу афиши, и горожане, бросив свои дела, спешили в кампус на какой-нибудь фестиваль или соревнование. Завтра на стадион набьется такая толпа, что многим придется сидеть друг у друга на коленях, а кому вовсе не хватит места – будет стоять в проходе. Церемония с пафосной речью директора, выступление чирлидерш и вообще всех, кто обладал хоть каким-нибудь песенно-танцевальным талантом, торжественное поднятие флага колледжа – всё это Ирвин не особенно любил. То ли дело футбольный сезон с сентября по ноябрь – единственное, ради чего он уже второй год числился студентом финансового факультета.
– Подрастерял форму за лето, да, Хардвей?
Ирвин поднял голову. Отхлебывая колу из пластиковой бутылки, над ним нависал Берт, всё еще раскрасневшийся, в мятой и местами грязной футболке, которую он кое-как бросил в раздевалке и нашел после тренировки под скамьёй в самом дальнем углу. Лишь короткие волосы, зачёсанные в подобие ирокеза, как-то умудрились сохранить свою форму после шлема и душа.
– На себя посмотри, – Ирвин беззлобно пнул его ногой и, набросив рюкзак на одно плечо, зашагал к выходу со стадиона. Берт поспешил следом.
– Я как раз полон энергии, – он залпом опустошил бутылку и метко забросил ее в урну, одиноко стоявшую у аллеи в нескольких ярдах впереди. Не будь Берт капитаном футбольной команды – стал бы отличным баскетболистом. – Сегодня будет жаркая ночь. Вечеринка в честь начала семестра и всё такое. Пойдёшь?
– Куда?
– Клуб «Оксиген». Но учти, мероприятие закрытое, вход только по флаерам. У меня есть несколько лишних, надо?
Ирвин глубоко вдохнул свежий вечерний воздух, едва уловимо пахнущий какими-то цветами, росшими на клумбе неподалёку. Перспективу толкаться несколько часов в прокуренной духоте клуба среди потных пьяных тел организм решительно отторгал.
– Знаешь, я что-то вымотался за день, – ответил Ирвин.
В следующую секунду обоим пришлось пригнуться, поскольку техперсонал вешал поперёк аллеи растяжку с надписью «Добро пожаловать в Гринстоун», и сейчас она свисала почти до земли.
– Да уж, – Берт цокнул языком, – всё-таки лето с мамочкиными пирогами не прошло даром.
– Я не ем сладкого, – отмахнулся Ирвин.
– Конечно-конечно, – наигранно закивал Берт. – Я отлично помню божественную выпечку тёти Маргарет и с каким энтузиазмом ты ее «не ешь».
– Брось, мы тогда были детьми. С тех пор, как не стало отца, моя мать вообще редко готовит.
Берт шмыгнул носом, глядя куда-то вдаль.
– Как бы там ни было, – он расстегнул карман рюкзака и достал оттуда пачку разноцветных глянцевых бумажек, – тебе один или два? Есть спутница на вечер?
Ирвин неопределенно дернул плечом. Для члена футбольной команды не иметь симпатичной девчонки считалось зазорным, однако после нескольких мимолетных знакомств, не оставивших после себя никаких внятных впечатлений, ему это просто наскучило. Он молча вытащил из пачки один флаер.
– Даже если никого нет, подцепить какую-нибудь первокурсницу – дело нескольких минут, – не унимался Берт. – Просто подойди и скажи, что ты футболист. Я постоянно так делаю.
Мимо прошла компания девушек – должно быть, тех самых первокурсниц. Они всегда ходили по кампусу стайками со смесью восторга и замешательства на лицах. Берт развернулся на сто восемьдесят градусов, продолжая идти спиной вперед и рассматривая девушек сзади.
– Только посмотри, какое у нас в этом году… пополнение.
Он даже не пытался сказать это тихо. Несколько девушек оглянулись и захихикали, прежде чем скрыться за растяжкой, никак не желающей держаться на столбах.
– Сейчас довольно сложно подцепить девчонку, если у тебя нет машины, – сказал Ирвин.
– Так у тебя же есть.
– На ней мать катается. Да и девушки сейчас переборчивые, не каждая клюнет на пятнадцатилетний «Форд».
Они преодолели восемь широких ступеней крыльца общежития, поднялись на второй этаж и уже собирались разойтись каждый в свою комнату, когда Ирвин боковым зрением заметил выплывшее из-за угла ярко-красное пятно, не предвещавшее ничего хорошего.
– Ирвин! – позвало оно звучным женским голосом, и парни ускорили шаг. – Ирвин Хардвей, я к тебе обращаюсь!
Пришлось остановиться и обернуться, попутно натягивая приветливую улыбку. Клэр ведь всё равно не отстанет, найдёт, догонит даже на своих пятидюймовых шпильках. К тому же, раз семестр еще, по сути, не начался, постоянный советник* не станет предъявлять своим подопечным претензии по поводу учёбы. Все тесты Ирвин добросовестно сдал еще в мае. Некоторые с шестой попытки, но всё же…
Ярко-красных пятен при детальном рассмотрении оказалось целых два: крупное в виде алой атласной блузки и помельче, расположенное на лице девушки и завершающее композицию. Обычно люди, увидевшие Клэр издалека, сначала замечали густо напомаженные губы, а потом уже ее всю.
– Вы уже познакомились? – спросила она, листая потрёпанный блокнот и чиркая карандашом какие-то закорючки.
Парни переглянулись.
– Да, дорогая, – пропел Берт, – еще в начальной школе. Тебе бы отдохнуть, выспаться. Нагрузки нужно увеличивать постепенно, иначе они негативно сказываются на здоровье, говорю тебе как спортсмен.
– Речь не о тебе, придурок, – с улыбкой ответила Клэр, подражая его елейному тону. – И коль ты сегодня сама любезность, то поздравь своего друга с тем, что он теперь не будет одинок долгими зимними вечерами. Хардвей, – обратилась она уже к Ирвину, – поскольку в твоей комнате было единственное свободное место на этаже…
– Мне не нравится, к чему ты ведёшь, – перебил ее Ирвин.
– …я прошу тебя проявить гостеприимство к новому соседу, – невозмутимо продолжила фразу Клэр.
– Эй, стоп! Клэр, какого чёрта? То есть, у нас теперь не принято спрашивать моего мнения, хочу ли я, чтобы в моей комнате жил какой-то…
– Даниэль Марлоу, – зачитала Клэр из своего блокнота. – Приехал из Уилберга, исторический факультет, первый курс. Окончил школу с отличием и получил грант на высшее образование. Можешь считать, что тебе повезло: он подтянет тебя в учёбе, если не будешь его обижать. А ты не будешь, иначе придётся иметь дело со мной.
– Какой-то заучка, – подытожил Ирвин. – Неужели на трёх других этажах не нашлось свободного места?
Клэр лишь развела руками. Берт стоял рядом, сочувственно приподняв брови, однако по его глазам было видно, что он старательно сдерживает смех. Год назад, когда они сами были новичками, Ирвину повезло занять целую комнату в одиночку. Берту же достался в соседи парень с четвертого курса, игравший в футбольной команде. Собственно, благодаря ему в эту команду взяли Ирвина и Берта, а когда четвертый курс выпустился из колледжа, Берт стал ее капитаном. Сейчас он делил комнату с еще одним футболистом и был вполне доволен своей компанией, но радость от восторжествовавшей справедливости отчётливо просматривалась в его мимике.
– Не переживай, Ирвин, – похлопала его по плечу Клэр. – Думаю, вы поладите.
– Держись, чувак. Удачи поладить с ботаном, – Берт хлопнул ладонью по его второму плечу и ушел в свою комнату.
Ирвин хмуро проводил их взглядом. Прошло около минуты, прежде чем он решил, что если просто стоять посреди коридора, когда тебя то и дело толкают плечами мимо проходящие, избавиться от проблемы не получится. Вздохнув, он сделал несколько шагов и остановился у двери с маленькой пластиковой табличкой «208». По положению ручки Ирвин понял, что она не заперта. Он прислушался. Внутри было тихо, а может, в коридоре было слишком шумно. Рука на мгновение замерла в дюйме от ручки, словно та могла обжечь.
Заучка. Отличник. Книжный червь. Они постоянно носят отвратительные свитера и огромные очки. У них почти всегда прыщи, проблемы с дикцией и наверняка – с девушками. Они помешаны на учёбе и считают спорт и развлечения пустой тратой времени. «Господи, за что?» – подумал Ирвин и открыл дверь.
В комнате царил бардак. По правде сказать, там никогда и не бывало идеального порядка, но и вещей у Ирвина было не много. Теперь же вторая кровать, стол и даже пол были завалены чужими вещами – одежда, книги… Много книг. Худощавый темноволосый паренёк, ростом всего на пару дюймов ниже Ирвина, стоял у открытого шкафа и складывал в него своё имущество. На парне были узкие джинсы, черная футболка, на запястье болтался широкий кожаный ремешок – Ирвин признал, что его представления об отличниках были несколько стереотипными. Он кашлянул, чтобы обратить на себя внимание. Юноша вздрогнул от неожиданности и рывком повернулся к нему.
– О… Привет, – тихо сказал он.
– Здравствуй, – ответил Ирвин, разглядывая его с ног до головы. – Так ты и есть…
– Даниэль, – улыбнулся парень и протянул руку.
– Понятно… Ирвин Хардвей.
Они сдержанно, будто с опаской пожали руки. Ладонь Даниэля оказалась прохладной, несмотря на погожий вечер. Ногти были накрашены черным лаком. Ирвином овладело двойственное чувство. С одной стороны, не было ничего необычного ни в болезненной бледности, ни в длинной чёлке, спадавшей на правый висок. В колледже было много подобных ребят. Но в то же время в нём было что-то совершенно не от мира сего. Его серо-зеленые глаза, обрамлённые графитовой тенью ресниц, своим благородным оттенком напоминали малахит. Ирвин с интересом всматривался в рисунок радужки, по которой от зрачка разбегались едва заметные темные лучики. Даниэль, смущенный его пристальным взглядом, отвёл глаза.
– Ничего, что я освободил себе половину шкафа? – спросил он, отступив на шаг назад. Шкаф занимал почти всю стену, и, поскольку Ирвин предпочитал равномерно располагать вещи в пространстве, казался захламлённым, хотя свободного места в нём было достаточно. Потребовалось лишь аккуратно переместить всё из двух отделений в одно.
– Нет, всё нормально. Располагайся, – Ирвин опустил рюкзак со спортивной формой на пол и затолкал его ногой под кровать. – А я пока… пойду.
Взяв висевшую на спинке стула куртку, он вышел.
В холле на первом этаже, как и всегда по вечерам, было многолюдно. Ирвин с трудом нашел место в дальнем углу на маленьком уютном диванчике и уткнулся в экран телефона. Поймать вай-фай здесь было непросто, зато свет от расставленных по залу торшеров сюда почти не проникал, а возвышающаяся рядом огромная колонна создавала дополнительную тень. Забравшись с ногами на диван, Ирвин бездумно листал френдленту. Смысла в этом действии было не больше, чем в созерцании, к примеру, стены напротив. Но на диване, стоящем у этой стены, расположились две девушки, о чём-то тихо переговариваясь. Это отвлекало от мыслей. Нужно было как следует переварить впечатления сегодняшнего дня. Ирвин не знал, что было хуже – делить с кем-то комнату, в которой он целый год был единственным хозяином, или то, что они с новым соседом были абсолютно разными, пусть даже он оказался не таким, каким Ирвин его представлял.
Со стороны входа послышался шум. Кто-то оживленно разговаривал на лестнице, голоса приближались, и в следующую секунду в холл ввалился Берт в обнимку с эффектной блондинкой. Парочка двигалась по неровной траектории между диванами и столиками, то и дело спотыкаясь о них и не прекращая смеяться. Ирвин хотел было слиться с тенью колонны, но было поздно.
– Хардвей, вот ты где! – проорал Берт на весь холл. – Я тебя по всему кампусу ищу!
Он взял девчонку за талию обеими руками и толкнул перед собой. Ирвин едва успел убрать ноги с дивана, чтобы на них не приземлились два уже заметно нетрезвых тела. В нос ударил приторно-сладкий запах дешевого парфюма.
– Чего расселся здесь? Если опоздаем в клуб, там займут все столики.
Ирвин уже успел забыть о грядущей вечеринке. Втайне он надеялся, что Берт свалит туда без него, но судьба не была столь благосклонна.
– Советую тебе сильно не напиваться, – сказал он, пытаясь отодвинуться от девушки, вылившей на себя по меньшей мере полфлакона туалетной воды. – Завтрашнюю тренировку никто не отменял.
– Не будь занудой, – отмахнулся Берт, – сегодня можно себе позволить! Только подумай: мы уже не какие-то перваки, да я этого дня целый год ждал!
Ирвин закатил глаза. Берт был из тех заводил, которые в школе доставали младших. Оказаться самому в шкуре новичка было для него сущим кошмаром, несмотря на то, что в колледже никого уже не запирали в шкафчике и не макали головой в унитаз. И теперь сам факт, что в Гринстоуне есть кто-то младше него, явно тешил самолюбие Берта.
– Кстати, как прошло знакомство с ботаном? Вижу, ты не в духе. Он совсем безнадежен?
– Не знаю. Мы всего-то парой слов перекинулись. Странный он.
– Они все странные, – Берт откинул голову на спинку дивана, краем глаза наблюдая за своей спутницей, которая достала из маленькой сумочки смартфон и теперь сосредоточенно елозила пальцем по экрану. – Но если что, можешь рассчитывать на меня. Мы с парнями устроим ему такую сладкую жизнь, что он уже через неделю сбежит домой к мамочке.
О, Берт устроит. Можно в этом не сомневаться.
– Ну что, идём? – он внезапно вскочил на ноги, пошатнувшись, а затем схватил девчонку за локоть и рывком поднял ее с дивана. – А ты так и будешь один весь вечер? У Аманды есть много симпатичных подружек…
Ирвин предпочел уйти от этого разговора и просто направился к выходу первым, ища номер такси в телефонном списке контактов. На улице едва успело стемнеть, а Берт уже так надрался, что даже не озаботился вызовом тачки. Ночь обещала быть невыносимой.
Ирвин ошибался. Музыкально-алкогольную пытку он честно вытерпел до четырех утра. По-настоящему отвратительным было утро.
За окном пели птицы и светило солнце, пробиваясь в комнату полосками между планок жалюзи. Хотелось пить. Фрагменты прошедшей ночи, словно пазл, медленно складывались в голове в расплывчатую картинку.
Он вернулся в кампус перед самым рассветом и был почти трезв, как ему тогда казалось. Вошел в свою комнату и, не раздеваясь, упал на кровать вниз лицом. В воздухе витал незнакомый запах. Ирвин с усилием открыл глаза и приподнял голову. На второй кровати спал его новый сосед, о существовании которого он уже успел забыть. В тусклом свете уличных фонарей был отчетливо виден силуэт, свернувшийся калачиком под одеялом. В комнате прибавилось чужих вещей, на столе лежал мигающий зеленым индикатором ноутбук. Ирвин с досадой вздохнул и тут же отключился.
Он наверняка проспал начало занятий в первый же день. Часов в поле зрения не было, и телефон куда-то исчез. Посчитав это знаком свыше, Ирвин решил поспать еще немного, возможно, до вечера. Всё тело болело от макушки до пальцев ног, и шаги, которые послышались в коридоре, казались артиллерийскими залпами, а щелчок открывающейся двери – выстрелом дробовика. Он повернул голову на звук. Рядом, приветливо улыбаясь, стоял Даниэль.
– Доброе утро, – сказал он, протягивая небольшую бутылку воды. – Как прошла ночь?