День проходит спокойно. Разве что Граймс дергается, слыша звук мотора мотоциклов, подбегает к окну, надеясь увидеть хорошо знакомого ему человека. Но каждый раз ошибается. Судьба любит издеваться. И не знаешь, что она подкинет в очередной раз, как она заставит страдать.
От напряжения уже сводит мышцы, во рту сухо после таблеток. И так хочется наконец-то развеяться, выкинуть из головы разрушающие его мысли. Ходячих не было, не было той жизни, не было страданий, не было тех людей. Есть только настоящее.
— Рик!
Граймс мотает головой, вырываясь из собственных тягучих мыслей, прижимается губами к бутылке, делая мелкий глоток. Он не особо любил выпивать. Даже в студенческие годы он не напивался до поросячьего визга, но сейчас хочется это сделать. Хотя желудок отказывается принимать алкоголь, сопротивляется, словно это яд, пытается вытолкнуть его.
Это какой-то дешевый бар, что очень необычно для Шейна. Контингент крайне мутный, то тут, то там мелькают косухи байкеров, на которых Рик останавливает взгляд дольше положенного. На грязные столики выливается пиво, за разводами уже не видно натурального цвета, но пиво у них действительно хорошее.
Рик лениво скользит взглядом по толпе, по картинам, чучелам животных, зацепляясь за одного единственного человека, который под громкий смех дальнего столика поднимается и быстро выскальзывает в сторону туалета. В центре знакомая наглая рожа Мерла, глотающего бухло словно воду.
— Рик! — вновь зовет Шейн.
— Подожди, я в туалет. Сейчас вернусь.
Рик осторожно обходит людей, звуки словно отрезает, он видит только как шевелятся губы, как поднимаются руки, разливается пиво из перевернутой бутылки. В узком коридорчике темно, едва мигает сломанная лампа, давая возможность хоть как-то определить нужную дверь. Пальцы дергаются, когда он сжимает холодную металлическую ручку, пот градом стекает по лицу. Чего он хочет? Выяснить, что же у его дома делал Дэрил. Да, именно так. Тяжело вздохнув, Рик дергает дверь, открывая светлое воняющее помещение. На плитке все те же грязные разводы, словно пол здесь не убирали неделями, из ржавого крана медленно капает вода, на писсуарах въевшиеся пятна, но хуже всего запах. Рик заставляя себя инстинктивно не зажать нос. Не до этого.
Он внимательно смотрит на застывшего у раковины мужчину. С мокрых рук медленно капает вода, разбиваясь о плитку. Все та же фигура, практически не изменившаяся, словно Рик видел его так близко совсем недавно. Разве что немного выбивают из колеи непривычно короткие взлохмаченные волосы, прилипшие к влажному лбу. Но глаза все те же, по-животному настороженные, словно ожидающие, что человек бросится на него. Напряжение. Его можно почувствовать руками, сжать в ладонях.
— Дэрил, — неожиданно даже для себя выдыхает Рик, чувствуя, что начинает задыхаться. Перед глазами мелькают знакомые картинки прошлого, человека, который спасал его жизнь не раз и не два.
По лицу Диксона проходит странная волна, губы поджимаются, он тихо рычит, в несколько широких шагов преодолевая разделяющее их расстояние. Ладони толкают в грудь, заставляя отступить назад, упереться спиной в грязную шершавую стену. Дэрил чуть ли не нависает над ним, неожиданно подавляющий, но такой родной. Так и хочется сжать его в объятиях, ткнуться носом в потную шею, вдыхая запах, как тогда, когда он наконец-то вернулся домой. Но мужчина, похоже, не был так рад.
— Таак… — тянет он, — а шериф вышел из дома без пушки. Не боишься, что тебя прикончат?
Рик даже не замечает, когда к его щеке прижимается тонкое лезвие ножа, а заметив и не дергается, расслаблено смотря на мужчину. Пускай другой, но это все же Дэрил, а Дэрил никогда не причинит ему вреда.
— Вот так, молодец. Не рыпайся.
Рука залезает в карман, вытаскивая зажим с наличными, перетаскивая их к себе в карман. Ключи от автомобиля неожиданно громко падают на плитку, заставляя их обоих вздрогнуть.
— Ты чего? — хмурится Дэрил, смотря в его лицо, замечая улыбку и, видимо, пытаясь понять ее причину. — Может, тебе кишки выпустить, ублюдок? И бросить здесь подыхать?
— Дэрил, — снова мягко произносит Рик. — Ты меня помнишь?
В глазах напротив мелькают нотки замешательства. Нож дергается, оставляя тонкую полоску. Но Диксон быстро купирует приступ. Снова презрительно морщится.
— А ты, шериф, похоже, не учишься на своих ошибках. Раз попался, попался второй. Не знаешь, что хорошим мальчикам по таким плохим заведениям не следует шляться?
Но Рик-то замечает в глазах то самое нужное выражение. Он слишком хорошо знал Диксона. Слишком хорошо научился различать его эмоции. В замешательстве, из-за этого говорит так много. Вот только что тебя волнует, Дэрил?
— Что ты делал у моего дома? — вместо этого спрашивает Рик, отталкиваясь от стены.
Лезвие должно было войти в кожу, но Дэрил его слегка убирает, даже не осознавая, что делает, снова действуя только на инстинктах. И это говорит Граймсу о многом.
— Мимо проезжал, — фыркает Диксон. — И вообще, тебе не нужно умотать к своему дружку, чтобы арестовать меня?
— А ты этого хочешь? — приподнимает бровь Рик. Но тут же облегченно выдыхает, чувствуя, что все напряжение уходит из него. — Скажи, откуда ты знаешь меня? Пожалуйста.
Взгляд уходит, словно Дэрил не уверен, что это стоит говорить. Он слегка прикусывает губу, как всегда это делал. Такое беззащитное выражение собственных чувств. Рик инстинктивно тянет руку, и тут же увесистый кулак впечатывается под ребра, лишая дыхания. Граймс опускается на колени, скребет пальцами грязную плитку, пытаясь вдохнуть.
— Иди нахуй, — четко говорит мужчина, однако сам не пытается уйти, продолжая наблюдать.
— Я знаю тебя, Дэрил, — вместо этого хрипит Рик, хватая ртом воздух. — Я был в коме и видел мир, где были ходячие мертвецы, они пожирали людей. А еще там был ты. Дэрил Диксон, который помогал мне, спасал меня, словно ангел-хранитель.
Он поднимает взгляд на мужчину, тут же осознавая, что попал в точку. Тот сделал маленький шаг назад, на лице появилось то знакомое загнанное выражение лица, которое Рик так не любил. Но в этот раз все так и должно быть. Граймс медленно поднимается, чувствуя, как дрожит тело от напряжения, а голова гудит. За дверью шум, а они здесь, в этом маленьком вонючем мире, где как будто решается судьба.
— Ты чокнутый, — выдыхает Дэрил. Глаза блестят сталью. — Это Мерл тебя подговорил? Убью суку.
Рик перехватывает мужчину за плечо, крепко держит, не давая вырваться, ловя взгляд.
— Нет. Потому что я это видел. А ты… Как так получилось?
— Тебя это не касается.
— Нет, Дэрил, касается. Скажи мне, — и тут же добавляет, — пожалуйста.
Диксон стискивает зубы, на челюсти играют желваки, пальцы сжимаются в кулаки, и он как будто сейчас снова даст ему в рожу. Но Дэрил сдерживает себя.
— Пизданулся с байка, — нехотя говорит он. — Проломило череп.
— Тоже кома? — чувствуя, что сердце останавливается, спрашивает Рик. И легкий кивок решает все.
Дэрил был действительно тот самый, наверное, единственный человек, который мог его понять. Граймс просто заграбастывает мужчину в крепкое объятие, ощущая каменную твердость мышц, все как тогда. Рик мягко, но твердо придерживает его за шею, заставляя уткнуться в собственное плечо, прижимается губами коже рядом с ключицей. А самого перетряхивает от нереальности происходящего. Дэрил, его Дэрил был здесь. Рика как будто отпускает. Страх уходит, потому что с этим мужчиной просто нельзя бояться. Он сильный, сильнее всех тех, кого Рик когда-то видел.
— Что ты нахуй делаешь? — рычит Дэрил, вырываясь.
А лицо все красное, глаза бешеные. Рик давно смотрел на Дэрила по-другому. И не случись с ним Мишонн в той коме, он бы, наверное, все же дал бы себе пинок под зад и попробовал подкатить к Дэрилу. Все ощущали химию между ними, даже Кэрол пару раз спрашивала его об этом. Так может быть… Не возникает даже мысли о жене. Точнее, возникает, но Рик отлично знает, что это ничего не меняет. Он просто делает шаг, словно ныряя в воду, прижимается к сухим губам, надавливая на них языком.
Рик чувствует жар Дэрила, впитывает его в себя, наслаждаясь таким непривычным ощущением спокойствия. Однажды это происходило между ними. Тогда, совсем давно, случайно, просто из-за того, что им обоим нужна была какая-то поддержка. Они оба отступили, предпочли забыть, чтобы не испортить отношения. Но Рик вспоминал, каждый раз, и ему казалось, что Дэрил так и не нашел себе пару просто потому, что тогда Граймс запечатал его уста.
Сейчас, как и тогда, хорошо. Отклик Дэрила, неловкий вначале, а потом увереннее, еще увереннее, настойчивее, и Рик отступает, отдавая инициативу мужчине. Ладонь вжимается в спину, крепко, голодно. Диксон прижимается к нему, такой горячий, твердый, словно каменная стена, но это не пугает, как и в тот раз. Нет. Ему, как и Дэрилу, это было нужно, чтобы не сойти с ума в чертовом мире.
Это не измена Лори, с Дэрилом нет. Просто возможность вновь задышать спокойнее. Да и возможно ли изменять женщине, с которой у тебя не осталось ничего общего?
Рик глухо стонет, когда Диксон протискивает бедро между его ногами, нажимая на напрягающийся член. Отрывается от губ, тяжело дыша, прислоняется лбом к чужому плечу, сходя с ума от того, что это настолько горячо. Наверное, нужно было сделать все еще тогда.
— Я хотел сделать это давно, — хрипло говорит Дэрил, опаляя ухо своим дыханием. — Ты, блядь, словно издеваясь, тогда засосал меня так же. А потом трахался с бабами. Сука. Ненавижу тебя за это. Ненавижу, что единственный думал об этом дерьме. Я целую вечность провел как гребанный евнух.
— Тогда я возьму ответственность, — твердо выдыхает Рик.
Он отталкивает мужчину от себя, кладет ладонь на живот, давя, заставляя отступать назад, дальше, дальше, пока перед ними не хлопает дверь кабинки. Здесь пахнет так же паршиво, может, даже хуже. Не лучшее место. Но об этом нет возможности думать. Рик только вешает крючок, закрывая дверь, и становится коленями на грязный пол, тут же дергая молнию джинс и хватаясь за пояс, спускает их до самых лодыжек.
Сколько раз Рик смотрел на эту коленку, просвечивающую через вечно рваные джинсы? Сколько раз он заставлял себя не думать о том, где и когда хотел бы увидеть ее? Но сейчас он прижимается губами к коже, слегка прикусывает ее, чувствуя, как дергается член в штанах только от этого. Дэрил резко выдыхает, бьется головой о тонкую перегородку, но даже не двигается, позволяя Рику управлять. И он, черт возьми, будет пользоваться этим. И плевать, что происходит с миром. Пускай за дверьми бушуют ходячие или вооруженное ограбление. Его вселенная окончательно разорвалась, и только в одном месте он мог чувствовать себя в безопасности.
Рик обхватывает губами крупную головку, прикрывая глаза. Именно, его реальность здесь, вот так, с членом во рту, пропуская его глубже в рот, пытаясь обхватить все больше, старательно засасывая, втягивая в себя. И плевать на запах ссанины из туалета, нос Граймса забивает только запах пота Дэрила, его возбуждения и геля для душа.
— Блядь… — выдыхает Дэрил.
Его бедра дрожат в желании толкнуться глубже, и Рик даже не представляет, сколько трудов ему стоит сдержаться. Но в то же время он благодарен. Вряд ли Граймс был готов к тому, чтобы в глотку вбивался большой член Дэрила. И так челюсть уже ныла, а горло саднило. Он выпускает плоть изо рта, прижимается приоткрытыми губами к головке, слизывает языком выступившие капли.
— В переднем кармане, блядь, — бормочет Диксон, срываясь на глухой стон. — Возьми.
И Рик шарит в штанах, пытаясь понять, о чем Дэрил, с удивлением извлекая упаковку презервативов. Ко всему подготовился, блин.
— Уверен?
— Блядь, как будто ты готов дальше ждать? Меня заебало думать об этом уже столько лет. Скорее Джудит выйдет замуж, чем ты трахнешься со мной.
— Не дождешься, — ухмыляется Рик, тут же принимая в рот член, справляясь, кажется, уже лучше.
Пальцы трясутся, упаковка никак не хочет разрываться, приходится вновь оторваться и разорвать ее зубами. Можно было медлить, можно было задумываться, зачем это делать, можно навешивать ярлыки. Но сколько бы он не прожил в этом мире, Рик все еще был там, где Дэрил был важнейшей частью его жизни.
— Давай, черт, я долго не продержусь.
— Я тоже.
Рик натягивает презерватив на пальцы и наконец-то просовывает руку между слегка раздвинутых ног, прижимает пальцы к расслабленному анусу, толкается внутрь. Воздух со свистом покидает легкие, от возбуждения сносит крышу, кровь пульсируют в висках. Он на пробу шевелит пальцами, слегка разводит их, сомневаясь, что у него получится просунуть что-то большее. Впрочем, Рик бы мог кончить и так. Только трахая Дэрила пальцами, представляя свой член вместо них. В этом ослепительно тугом жаре.
Он отрывается от уже текущего члена, осыпает легкими поцелуями бедра, подтянутый живот, пытаясь отвлечь и себя, и Дэрила, который сейчас еле держался на ногах. Возбуждение настолько сильное, что практически невозможно удерживаться. Рик грубо проталкивает третий палец, чувствуя, как их засасывает глубже, презерватив чуть не слетает, но он вовремя цепляет его, не давая случиться проблеме, которая испортит настроение им обоим.
— Давай. Я не баба, потерплю.
Действительно, не баба. Рик сжимает член, лениво проводит по нему рукой, смотря, как из него выделяется все больше смазки. Сколько же Дэрил не трахался? Судя по тому, как он сейчас течет, очень давно, впрочем, как и Рик.
Диксон сам поворачивается спиной, прогибается в спине, невероятно красиво, завораживающе. Рик опускает ладонь на узкую поясницу, там, где так заметен переход от темного к беззащитно белому. Не думал он, что однажды это все произойдет, хотя в своих тайных фантазиях, что прорывались только во снах, мечтал об этом. Эта выгнутая спина, влажные пряди волос, едва прикрывающие беззащитную шею, раскинутые крылья ангела на жилетке, что не прикрывает поясницу, кончик языка, скользящий, увлажняющий и так блестящие губы. Словно фотография, картина, на которую можно было смотреть только в темноте, только наедине с собой. Потому что это самое волшебное, что может быть.
По крепкой шее медленно спускается капелька пота, прочерчивая неровный путь, так завораживающе, сексуально, и Рик тянется к ней, слизывая, наслаждаясь солоноватым привкусом. Красивый, безумно. Подрагивающий от напряжения, царапающий стену в попытке отвлечь себя, бесстыдно выставленный напоказ. Дэрил совершенен во всем.
Рик быстро раскатывает презерватив по члену, боясь, что может в любую секунду кончить только от вида поблескивающих капелек пота на округлой заднице, темной ложбинке, где спрятана мягкая розовая дырка. Он прижимается к пояснице, просто наслаждаясь видом собственной головки, покоящейся на загорелой коже, так красиво, так идеально. Словно Дэрил только и был создан для него, для Рика, для удовлетворения его похотливых желаний. Каждая его родинка, каждый мускул, шрам, словно воплощение тайной мечты…
Граймс вздрагивает, головка соскальзывает, так и не проникая внутрь. Дэрил недовольно рычит, напрягаясь, сам толкается назад, но тут же замирает, тяжело дыша. Звук громких шагов прокатывает по кафелю и замирает у кабинки.
— Рик? — обеспокоенный голос Шейна бьет по нервам. — Ты в порядке?
Совсем не в порядке. Он сошел с ума, окончательно чокнулся, раз собрался трахнуть человека, которого на самом деле не знал, из-за него руша свою семью, рискуя всем, при этом совершенно не жалея о своем решении. Если бы кто-то видел их сейчас, он бы понял, должен был понять, насколько же идеально они подходили друг другу, словно две шестеренки, которые вместе приводили огромный механизм в действие и по отдельности почти никто.
Дэрил напрягается, словно улавливая его ощущения. Дергается, но Рик вновь надавливает на поясницу, пристраивает член, и толкается внутрь, тягуче проникая. Упругая плоть нехотя поддается, обволакивает его, сладко сжимая, так и требуя проникнуть глубже, еще глубже, до самого живота, чтобы полностью заполнить изнутри.
— Да, все в порядке, — сдавленно говорит он.