— В каком смысле? — не понял Джер.
— Ты разве сам не чувствуешь, что поднимаешься выше дилетантского уровня?
— Брось… — он смутился, хотя видно было, что замечание ему явно польстило.
— Ну не хочешь читать Шекспира с табуретки, так не читай. Есть другие способы применить актёрское дарование.
— Угу, например изображать Санту в супермаркете. В прошлое Рождество я пробовал — кстати, неплохо заработал за неделю. Но как шея под накладной бородой преет — словами не передать.
— Ладно, Санта, — улыбнулся Адам, доставая ключи от машины. — пожалуй премиальные ты честно заслужил. — И кинул ключи Джерфиду.
Тот рефлекторно подставил ладонь, и только потом обалдел.
— Это…
— Не обольщайся, это всего лишь на покататься. И смотри, урны не сшибай!
Парень произнёс ещё несколько нечленораздельных звуков, а потом прыгнул на водительское сидение, пока добрый дядя не передумал. Адам спокойно уселся пассажиром.
Джер повернул ключ в замке зажигания. Мотор заурчал, зарокотал, тихо-тихо, но уверенно и грозно. Поёрзав в кресле (чисто для собственного удовольствия, потому что в этом кресле в принципе не могло быть неудобно), и огладив руль, Джер взялся за рычаг и тронулся с места. Торопиться не было ни желания, ни нужды. Кроме того, за счёт бесконечных лошадиных сил машина набирала скорость совершенно незаметно, сохраняя управляемость и надёжность.
— Какие планы на выходные? — когда молчание затянулось, спросил Адам.
— Ещё не знаю, — пожал плечами Джер. — Перед Ясмин надо бы извиниться. Всё-таки я сегодня изрядная свинья — опоздал на час. Думал, она дождётся, а она ушла. И не звонит. Обиделась, как пить дать.
— Ну, вообще-то…
— Да сам знаю, — сердито перебил провинившийся.
— А ты реабилитируйся, — посоветовал Адам. — Пригласи её куда-нибудь, своди в кино, например…
— Не пойдёт она в кино. Вот разве что в зоопарк…
— В зоопарк?! — изумился Адам. — Что там делать осенью?!
Джерфид скорчил на редкость мрачную рожу, чтоб собеседник в полной мере проникся отвращением к вопросу, и буркнул:
— Зарисовки.
— Круто! — Адам не разделил его пессимизма. — Талантливые вы ребята… Как думаешь, Ясмин не будет против, если и я поприсутствую?
Между тем белый Porche брезгливо, с лёгким оттенком презрения въехал в довольно обшарпанный дворик. Скользнул под арку, чудом избежав встречи с поломанной створкой ворот и остановился.
— Приехали, — констатировал Джерфид, с сожалением выпуская руль. И обратился к Адаму, — Не хочешь зайти?
— В другой раз, — усмехнулся мужчина.
Они одновременно распахнули дверцы, и в свете фар обошли машину, словно часовые при смене караула.
— Увидимся, — бросил Адам, садясь на водительское место.
Мотор басовито заурчал, машина скрылась в переулке.
Джерфид порылся в карманах и закурил. С одной стороны Адам прав. С другой звонить сестре было тошно — пятнадцати минут нотаций хотелось избежать любым возможным способом. Мысленно прокручивая предстоящий разговор, он прикинул, не сослаться ли на Адама, как на причину позорного опоздания. Попробовал представить реакцию, отбросил эту мысль и решил не говорить про Адама вообще ничего. Если он, Джерфид, не совсем дурак, то герр Фирсен заинтересовался его сестрёнкой; возможно хочет заручиться поддержкой. Отсюда повышенное внимание к театральной жизни, бесплатные бутерброды и даже прогулка на Porche. Интересно, это и правда его машина, или одолжил у кого-нибудь погонять? Впрочем, это как раз не важно. Важно не испортить отношения с сестрой, не испортить новому приятелю игру, а ещё не испортить настроение себе-любимому. Интересно, почему же Ясмин не дождалась его в кафе? Обычно обожаемому братцу сходили с рук подобные ляпы.
Сиротливый окурок, забытый между пальцами, из последних сил пустил тонкую струйку дыма и потух.
6
В это время Ясмин, совершенно не подозревавшая о моральных терзаниях брата своего старшего, наслаждалась светской беседой с коллегами по обучению.
— Я вот считаю, что к отношениям надо подходить с умом, — вещала Клаэсс, соседка Ясмин по комнате, решительно отставив почти пустую бутылку пива.
— Правильно, вот поэтому, наверное ты на прошлой неделе с дня рождения Ирены утекла под ручку с Майроном. Сама же говорила, что его не перевариваешь, и на тебе, — притворно возмутился Кот, который не был ярым поборником высоких нравов, но и лицемерия в данном вопросе не прощал никому.
— И сейчас повторю. Я Майрона не перевариваю, отношения нам с ним противопоказаны, но это же совсем другое…
(Кот скорчил рожу «ах вот, как это теперь называется!»)
— Потому я и говорю что к от-но-ше-ни-ям надо подходить с умом, — прожигая нахала взглядом закончила Клаэсс.
Присутствующие захихикали.
— Нет, ну так тоже нельзя, — включился в разговор худенький бледный мальчик с воодушевленным лицом призрака поэта Серебряного века, — всё-таки отношения не начинаются без чувства. Чувство должно быть изначально, и в процессе отношений оно будет развиваться, люди лучше узнают друг друга…
— Зашибись! — Кот самым свинским образом заржал, пивная пена в его бутылке опасно поползла к горлышку. — Девочка-ромашка и мальчик-одуванчик, обоим по шестнадцать лет. Чувства там такие трепетные, что мы все умилились, а мозгов нет нихрена. И вот договорились они до того чтобы потра- по традиции… в общем, все поняли, — он переждал неуёмное хихиканье и сердитое фырканье присутствующих дам, — и нифига у них не получилось. А почему? Потому что были бы у мальчика-одуванчика мозги, ну или друзья потолковее, они бы ему за неделю до решающего события привели проститутку, чтобы он понял, как это делается, раз и навсегда. А так ушла девочка-ромашка огорченная и обиженная, и уверенная в том, что от мальчиков ждать нечего. А потом она выросла, и стала рассказывать сказки о том, что отношения надо строить с умом.
Клаэсс не всегда отличалась сообразительностью, особенно под пиво, поэтому с минуту непонимающе косилась на окружающих, которые все, как один, уставились на неё, сдерживая постепенно расползающиеся ухмылки.
— Да ну тебя! — Гневно взвилась она, поняв, наконец, в чём дело. — Пошляк!
— Не без этого, — самодовольно откинулся на спинку стула Кот.
— А скромный-то какой, — процедила Ясмин.
— Ну а ты по этой животрепещущей теме что скажешь?
— Химия, — многозначительно сказала Ясмин. — Она либо есть, либо её нет. Если есть, то и мальчики с девочками успешно договариваются, и бедные студенты официантами подрабатывают, чтобы комнату на двоих снимать в обшарпанном захолустье, и взрослые самостоятельные люди голову теряют. А если нету — вот тогда уже надо сильно думать, как что построить. Как конструктор. Модель. Ну так это модель и будет, а не отношения.
Собравшиеся сомнительно захмыкали, отчасти просто поленившись вдумываться в смысл сказанного, и уделили внимание пиву. Кто-то переключился на обсуждение конкретных примеров сложившихся и не сложившихся пар. А Кот затих. Он задумчиво смотрел на Ясмин, словно что-то просчитывая про себя.
7
В зоопарке было холодно, уныло и до тошноты серо. Может, Джерфид не так бы тосковал, если бы хотя бы светило солнце, пусть холодное, пусть бледное и осеннее. Но небо было застлано маслянистой плёнкой туч, растянувшейся высоко-высоко, так что не было ни малейшей надежды на то что пойдёт дождь и вынудит их прервать столь увлекательную прогулку.
Ясмин, ловко поджав под себя ноги, сидела на шероховатом каменном бортике, увлечённо шуруя карандашом в блокноте, пристроенном на колене. Адам стоял неподалёку, то и дело заглядывая девушке через плечо. В вольере, возле которого они расположились, меланхолично обнюхивал землю як; напрочь игнорируя копну сена, сваленную в углу, он раз за разом тыкался губами в давно истоптанную до каменной твёрдости землю, не известно что там чая разыскать. Джер слонялся вокруг, скучающим взглядом скользя по загонам с животными и нарочито морщил нос, когда вялый ветерок задувал в лицо волной звериного запаха.
— Лучше б я дома остался, — в который раз пробурчал он.
— А ещё у него нос не как у коровы, а более фактурный, — не отрываясь от рисунка, беззаботно протянула Ясмин. Уголки её губ то и дело подрагивали в лёгкой улыбке, и она слегка кивала в такт мыслям, очевидно довольная результатом работы. Длинные уверенные штрихи углубили тени, создали фактуру шерсти, оттенили вдумчивый, немного печальный взгляд яка.
— Ой, кстати, тут такой был случай… — Адам старательно развлекал компанию разговорами. Вспоминал он байки, или выдумывал прямо на ходу, понять было невозможно. Ясмин, обладавшая давно и прочно закостеневшим иммунитетом от нытья брательника, пропускала всё происходящее мимо ушей и просто поддерживала каждый приступ буйного хихиканья, которым Джерфид реагировал на анекдоты. Думала она в этот момент о том, что ни один взрослый сознательный мужчина не пойдёт просто так воландаться по зоосаду осенью, да ещё в такой сомнительной компании. Может быть, всё-таки, это что-то значит. А именно, что поход этот для него оправдан и даже окупается. Вниманием прекрасной дамы? Она снова улыбнулась. Невероятно. Но приятно же, чёрт возьми, хотя бы просто так думать. Вот он, стоит за плечом, как ангел-хранитель. Так близко, что на вдохе иногда чувствуешь запах его одеколона. Тонкий, продуманный запах, манящий. Как будто специально. И когда он заглядывает через плечо, то локтем невзначай касается её локтя — совсем чуть-чуть, чтобы не помешать, не сбить руку… но так заметно…
Взрыв гомерического хохота поставил на философских размышлениях о взрослых мужчинах и парфюме категоричный крест.
— Ой, ой не могу, — покатывался братец, — это надо же!! К машине привязали! Корову!.. Лягнула… ой!
Ясмин почувствовала, что пропустила, где надо смеяться. И чтоб как-то реабилитироваться, спрыгнула с бортика и наконец посмотрела на рассказчика.
— Ну, и что же с машиной стало? — спросила она, заглядывая в глаза пытливо, как маленькая девочка.
— Что-что, — подмигнул Адам, — дырка в крыле, да колесо помялось.
— Ай, молодца! Вот доприкалывались… — выдавил Джер, не в силах больше смеяться.
Ясмин убрала за ухо прядь, незаметно скривившись, так как рассказа она не слышала, а смеяться, когда тебе совершенно не смешно, было глупо и неестественно.
— Ну а теперь пойдём смотреть жирафа, — решительно сменила она тему.
— Не-ет, — простонал Джер, мгновенно расставаясь с хорошим настроением.
— Да-а, — передразнила его сестра, и протянула руку, чтоб цапнуть его за рукав, но не успела.
Ладонь окутало сухое тепло — это Адам поймал её пальцы своими.
— Ты иди, а мы пока кругом прогуляемся, — он чуть прикрыл глаза, словно говоря «соглашайся».
— Хорошо, — зачарованно кивнула девушка, — встретимся там?
— Мы тебя найдём, — заверил он.
8
— Слава богам! — выдохнул Джер, когда воодушевленная сестрица отбыла в указанном направлении. — Слушай, может слиняем по-тихому, возьмём по пиву?..
— Брось, мы же в зоопарке, — лукаво ухмыльнулся Адам. — А хорошие маленькие мальчики, когда приходят в зоопарк, не просят пива.
— Ладно, твой вариант?
— Подожди здесь. — И Адам решительным шагом направился куда-то в сторону. Джер постоял с минуту, совершенно не зная, куда себя деть; собрался уж было закурить, но вовремя поймал косой взгляд одного из смотрителей, и быстренько спрятал пачку обратно в карман.
— Вот, — незаметно вернувшийся Адам жестом профессионального фокусника протянул ему руку, которую до этого прятал за спиной. В глазах его мелькала эдакая безобидная чертовщинка, как у ребёнка, решившего устроить маме сюрприз.
Джерфид даже не нашелся, что сказать, принимая из рук «фокусника» огромное облако розовой сахарной ваты на тонкой пластиковой палочке. Запах жженого сахара в прохладном влажном воздухе казался сказочным, мгновенно окутав детскими воспоминаниями.
— Спасибо!
— Если будешь себя хорошо вести, на выходе я куплю тебе воздушный шарик, — с серьёзным видом пообещал «папа».
— Какой ты странный, Адам, — покачал головой Джер, неторопливо зашагав по дорожке вперёд. — Впервые вижу, чтобы человек в таком количестве генерировал сумасбродные идеи.
— Разве плохо?
— Как ни странно, нет. Тот бред, который ты творишь, необъяснимым образом оказывается… уместным что ли.
— Лучше просто признайся, что тебе нравится.
Вместо ответа тот примерился и осторожно укусил воздушную массу. Здорово! Как всё-таки ассоциации влияют на обычный приторный вкус палёной карамели.
Адам смотрел не отрываясь, как губы молодого человека пощипывают вату тут и там, язык подбирает прозрачные капли, а тонкие ноздри подрагивают, вбирая тёплый аромат. Это же с ума сойти можно!
Джер как раз прервался — длинный клочок ваты приклеился к щеке. Языком до него было не достать, а снимешь рукой — размажешь и весь перепачкаешься. И Адам не выдержал.
Заступив дорогу парню, потянулся осторожными пальцами, снял прилипший кусочек и, не отрывая от лица Джерфида испытующего взгляда, положил воздушный клочок в рот.
— Вкусно? — чуть иронично фыркнул тот, силясь отмахнуться от волны смущения, вдруг жарко прокатившейся по позвоночнику.
— Сладко, — прошептал Адам, а потом быстро наклонил голову, и прошелся языком по чуть приоткрытым в удивлении губам парня.
Джер дёрнулся от неожиданности, Адам предупредительно привлёк его к себе — совсем чуть-чуть, легко коснувшись ладонями спины, чтобы не дать мгновенному испугу испортить всё дело.
— Сладко. — И нашёл губами его губы.
Джерфид на миг остолбенел. На коллективных попойках, когда самые трезвые и те травят откровенные байки из личного опыта, половину выдумывая на ходу, преумножая подходы и перевирая размеры, ему случалось целоваться с парнями. Его это заводило, и льстило острое внимание, обеспеченное после такого прецедента на пару недель как минимум. Эдакая почти преступная демократичность: хочу и буду делать то, что мне нравится, а вы, ребята, посмотрите и позавидуйте! Но сейчас, на трезвую голову, посреди людной площади, поцелуй застал его врасплох.
Почувствовав его неуверенность, Адам едва заметно усмехнулся. Ну не прелесть ли? Такой крутой парень, и сразу оторопел. И чего испугался? С тобой же пока ещё ничего страшного не происходит. Ещё секунду, и ещё чуть-чуть. Давай, дружок, переставай уже соображать.
Джер почувствовал, что сознание куда-то поплыло, и сдался. Расслабился, обмяк, уже ожидая, что сейчас крепкие руки притянут его ближе. На мгновение Адам прервался, осторожно прикусил его нижнюю губу… и отстранился.
Джерфиду понадобилось минуты две, чтобы осознать, где он находится, и что вообще происходит. То есть как раз что происходит, он совершенно не понял. Вот он стоит, мимо идёт разномастный народ, изредка косо на него поглядывая, а напротив стоит Адам и эдак оценивающе его разглядывает. И где-то в глубине прозрачно-серых глаз затаилось нечто подозрительно похожее не восторг.
— Не забудь, встречаемся у жирафа, — словно всё происходящее было абсолютно в порядке вещей, спокойным и ровным голосом напомнил Адам, и прошёл мимо, даже не оглянувшись.
Джер с нажимом провёл ладонью по лицу. Усилием воли отпустил нижнюю губу, которую, как оказалось, успел закусить чуть ли не до синяка. Осоловело обвёл взглядом обстановку. На краю мелкой лужицы, натекшей с системы орошения, неопрятной кляксой растекалась подтаявшая сахарная вата.
9
Жираф ехидно выглядывал из-за стенки вольера, алчно косясь на багряные листья недоступного, увы, клёна. Рисовать его было интересно: мощный массивный корпус, переходящий в тонкую высокую шею и опирающийся на ещё более тонкие ноги. Поверишь что у матушки-природы неплохо с чувством юмора. Рисунок был хорош, но Ясмин упорно пыталась найти тот ракурс и ту грань, где животное будет выглядеть величественно и изящно, проговаривая про себя «Далёко на озере Чад изысканный бродит жираф…». Может, дело было в жирафе, а может в отсутствии озера, но с изысканностью пока получалось не ахти.