"Амфитрита" – большое торговое судно ост-индийского типа имело три мачты, которые несли по четыре прямых паруса на реях, треугольный носовой парус и косую гафельную бизань – при попутном ветре корабль становился невероятно быстроходным, "Каллиопа" была малюткой – очень маневренной, но все же малюткой, против такого великого гиганта. Конечно, он любит свое судно, и не отдаст его ни за какие коврижки, но все же Дерек с восторгом представлял, как он с капитанского мостика управляет величественной «Амфитритой» рассекая морские волны, ведя ее вперед к чужим берегам. Ветер обдувает лицо и путает волосы, руки сжимают ее легендарный штурвал – соблазн более чем заманчивый. Черт, он даже почти почувствовал легкий бриз на своих щеках, забыв про духоту трактира в эту летнюю пору. В свое время он немало попотел на ней, и порой делал весьма грязную работу и только последний свой год на «Амфитрите» он стал помощником капитана. А теперь он может стать капитаном корабля своей мечты, а после и ее хозяином…
Потерев свой гладко выбритый подбородок крупными ровными пальцами, на одном из которых красовался большой золотой перстень с высеченным на черном ониксе изображением льва, державшего под лапой ягненка, в окружение маленьких сверкающих бриллиантов, Дерек воззрился на собеседника, и на его лице появилось решительное выражение.
– Наверное, я сошел с ума, но я попытаюсь. Но не стоит строить иллюзий, – предупредил он, – встретимся здесь через два дня, посмотрим, найду ли я еще таких ненормальным мореходов, как и сам.
Глава 2
Сиреневые ленты модной белой атласной шляпы развивались на ветру, привлекая взгляды прохожих к владелице этого великолепия.
Кэролайн Уинкорт подняла голову и с полнейшим восторгом разглядывала огромный корабль, пришвартованный поодаль от берега. Именно он должен отправить ее в первое в жизни большое путешествие. Огромные деревянные мачты парусника, казалось, доставали до самых небес. И Кэролайн придерживая свой головной убор, из-под которого выбивались светлые кудрявые локоны, устремила взор на самую верхушку мачт. По канатным лестницам поднимались и опускались бесстрашные матросы, поражая девушку своей ловкостью.
Шум и гам Портсмута – большого порта в Лондоне, где пересекались торговые линии – был просто оглушающим и немного отвлекал девушку от розовых грез, которыми она окутала для себя предстоящее путешествие. Смущал и насыщенный резкими ароматами воздух.
Но Кэролайн старалась не думать о жутких запахах, стоявших вокруг и терпеливо ждала, пока ее пригласят взойти на борт. Она то и дело подносила надушенный платок к носу одной рукой, а другой деликатно удерживала в затянутой белой перчаткой руке ажурный зонтик. Люди сновали туда-сюда и в какой-то момент, кто-то нахально толкнул ее. Отвлекшись от разглядывания корабля, девушка быстро огляделась.
И тут же чьи-то заботливые руки деликатно отодвинули ее в сторону пытаясь защитить. К сожалению, это было весьма трудно, здесь просто кишело людьми. Некоторые из них были слегка навеселе, другие громко кричали, ярко раскрашенные женщины очень бесстыже приставали к проходившим морякам и прочим мужчинам.
Здесь было злачное место для нищих – им было чем поживиться; иногда несколько пенни бросали проходившие мимо господа, а иногда они сами их брали у зазевавшихся простофиль. Именно поэтому спутник Кэролайн чувствовал беспокойство.
– Поскорей бы увести вас отсюда, мисс Уинкорт, эта толпа просто ужасна.
Кэролайн улыбнулась своему защитнику утешительной улыбкой, чем как всегда смутила его.
– Не тревожьтесь дорогой мистер Элрой, я долго ждала этой поездки и еще пара минут настроения мне не испортят. Но, похоже, ваш капитан запаздывает!
– О, нет, он всегда приходит вовремя. Пожалуй, это мы прибыли слишком рано. Должен признать это моя вина, я так подгонял возницу, чтоб не опоздать, что теперь вы вынуждены страдать из-за меня.
– Если это вас успокоит, я абсолютно не сержусь, дорогой друг.
На лице мистера Элроя появилась смущенная улыбка.
– Миссис Клер выглядит взволнованной, – пытаясь скрыть смущение, заметил он, взглянув на пухленькую молодую женщину, стоявшую недалеко от Кэролайн.
Они ждали уже минут двадцать, это конечно не мало. Кэролайн посмотрела на свою компаньонку, что стояла около пяти чемоданов в шаге от нее. Та действительно выглядела встревоженной, и это не было то радостное волнение, что испытывала Кэролайн. Ее подруга волновалась, поскольку: во-первых, не умела плавать, а во-вторых, вообще не любила путешествовать.
«Ничего, день два и привыкнет», – решила про себя Кэролайн.
Теплый июльский день близился к обеду. Кэролайн восторженно порадовалась своему идеально подобранному туалету. Нижнее глухое платье из легкого белого муслина, искусно гармонировало с верхним платьем, из дорогого шелка лилового цвета. Воротник и вырез на груди были искусно обшиты зелено-золотым цветочным узором.
Платье, бесспорно, ей шло, как-то по-особенному оттеняя ее большие серые глаза, а главное позволяло чувствовать себя весьма комфортно. Только недавно сняв траурные черные платья, после смерти отца, яркие цвета были особенно приятны девушке, хотя она ни разу не посетовала и даже настаивала выдержать весь строк. Тетушка не раз за последние полгода уверяла, что никто не осудит Кэролайн, если она в свои молодые годы немного нарушит правила и снимет эти ужасные темные наряды пораньше. Но Кэролайн не желала этого делать. Потеря отца стала самым тяжелым испытанием в ее жизни и повода начать веселиться раньше строка, нарядившись в яркие шелка, для нее не существовало. Это было бы кощунством и неуважением к любимому папе.
Миссис Клер, вынужденная стать наперсницей Кэролайн в этом путешествии, где к ее ужасу им обеим придется обходиться без горничной, выбрала для путешествия плотное платье странного горчичного цвета. Голову покрывала маленькая смешная кружевная шляпка в тон платья, делая ее лицо слишком округлым. Эта дама не была самой веселой компанией для Кэролайн, но ее навыки были просто необходимы. Кто же, кроме нее смог бы совместить в себе роль блюстительницы ее нравственности и справиться с нарядами? В ином случае пришлось бы брать еще и эту болтушку Габи, а она, как и любая другая служанка не умеет держать язык за зубами. Только миссис Клер, почтенная вдовушка, с ее молчаливым и спокойным нравом не выдаст Кэролайн. В этом у нее не было сомнений.
– Миссис Клер, – окликнула Кэролайн, – как вы себя чувствуете?
– О, мисс Уинкорт, не буду скрывать, что от вида всех этих людей и сотен кораблей я пребываю просто в ужасе.
Волнение компаньонки делало ее, обычно привлекательное, личико совсем несимпатичным.
– Прекратите волноваться, миссис Клер, уверенна вы полюбите путешествия, так же, как и я.
– Простите меня за прямоту, мисс Уинкорт, но вы еще не путешествовали по морю, как вы знаете, что любите это дело? Мои добрые друзья рассказывали, что женщины, проводившие много времени в море, становились совсем некрасивыми. Даже короткое пребывание на морском солнце может сделать нас похожими на трубочистов, губы станут обветренными, да и удобств совершенно никаких, а штормы… – жалобно причитала она.
– Хватит предаваться унынию, милочка. Вот, возьмите мой зонтик, он все равно мне ни к чему. Мне и шляпы вполне достаточно. Сама не знаю зачем его взяла, – сунув в руки миссис Клер зонтик, Кэролайн прервала ее жалобы. – Вы только гляньте, на каком великолепном корабле мы поедем, а если вы уж совсем боитесь потемнеть, можете все время сидеть в своей каюте.
– Позвольте мне вас разубедить, мадам, – добавил мистер Элрой, поспешив на помощь Кэролайн, – я знаю нескольких женщин – жен морских офицеров, которые волею судьбы много времени провели в море – и смею вас уверить, они ничуть не похожи на трубочистов. К тому же этот корабль более комфортабельный, чем диваны в некоторых лондонских гостиных.
Миссис Клер с теплотой глянула на мистера Элроя, который так любезно пытался ее утешить. Он вызывал в ней симпатию, всегда такой обходительный и спокойный, он мог бы разделить ее одиночество. Ведь она уже так давно вдовствует, что никто бы не осудил за такой выбор. Но к досаде, Элрой совершенно не замечал молодой вдовы.
Деликатно поправив свои светлые усы, он вынул из кармана золотые часы на цепочке и посмотрел на них. Стрелки на циферблате показывали почти три, от чего радостное волнение озарило его лицо.
– Через минуту прибудет капитан Алдарк, – оживленно произнес он, вновь обратив свой взгляд на Кэролайн.
Конечно, рядом с такой красавицей, как Кэролайн Уинкорт, мистер Элрой никогда не отдаст предпочтение простой компаньонке, у которой нет ничего стоящего, кроме сомнительной внешности и дружбы с этой богатой наследницей. Понимая это, и ничуть не теша себя иллюзиями и напрасными обидами на подругу, миссис Клер продолжила волноваться про себя.
– Через минуту, не более? – прозвучал игривый ответ, в очередной раз подтверждая все выводы компаньонки. Красиво изогнутые брови так невинно поднялись вверх, что никто бы не заподозрил, что Кэролайн просто не удержалась от соблазна еще раз смутить этого любезного мужчину.
Кэролайн проделывала этот трюк с мужчинами, сколько себя помнила. Она осознала всю степень своей привлекательности еще в детстве, будучи маленьким белокурым ангелочком. Со временем ангелочек превратился в нежную девушку, по своей красоте сравнимую только с самым прекрасным бутоном белой розы. Стоило ей невинно захлопать ресницами и лучезарно улыбнуться, отец сдавался, выполняя все прихоти маленькой плутовки.
Выйдя в свет, она получала предложения руки и сердца едва ли не каждый день. Тогда в семнадцать, Кэролайн, как и все девушки ее возраста хотела замуж. Но в то время, как подруги разбирали то что, было в наличии, стараясь обручиться в первый же свой сезон, покуда цена их была высока, Кэролайн мыслила иначе – она ждала кого-то особенного. Естественно тем, кто не подходил под ее критерии, приходилось давать отставку. И следует заметить, ловкость, с которой она это делала, не раня при этом мужского самолюбия, была поистине достойна восхищения. В ее светлой головке всегда находился с десяток весомых аргументов в пользу, того что тот или иной кандидат еще не готов связать себя брачными узами. Тех же, кого не смогли убедить доводы Кэролайн, убеждал властный отказ мистера Уинкорта, заранее уведомленного, что дочь жениха забраковала.
Отец любил ее настолько, что спохватился, только когда дочери стукнуло девятнадцать. И вот тут он понял, что ей пора распрощаться с девичеством. Кэролайн и не подозревала, что отец начал тщательно изучать всех подходящих кандидатов из их круга. Еще чуть-чуть и он бы уведомил дочь о своих планах выдать ее замуж в ближайшем будущем, но, увы, умер до того, как нашел ей мужа.
К тому времени, замужество для Кэролайн стало весьма спорным вопросом. Она не отрицала его необходимость, но слишком привыкла к свободе, и ее раздражала даже мысль, что придется подчиняться, кому бы то ни было, особенно человеку, имеющему на нее законные права. Она доверяла только одному мужчине – своему отцу, но теперь, после его смерти ее положение изменилось. За спиной начинали шептаться, что ей уготована роль старой девы, но то были завистницы, ведь поклонников меньше не становилось, следовательно, она еще имеет время, чтоб сделать свой выбор. Кроме того, она только недавно сняла траур по отцу. Кто ее осудит?
А пока она делала, все чтоб мужчины теряли от нее голову и приносили ей максимум пользы. Вот и с мистером Элроем та же история. Кэролайн знала о его нежных чувствах к ней, но она также знала, что ему вряд ли хватит духу сделать предложение, на которое она естественно ответила бы отказом.
Поэтому она смело пользовалась его благосклонностью. Будущее зависит от того насколько плачевно положение дел на предприятии отца в Бостоне. Не стесняясь, Кэролайн пустила в ход все свое очарование, чтоб мистер Элрой задействовал свое влияние и устроил эту поездку. В Бостоне он поможет решить возникшие проблемы, которые здесь не решались; он пытался, результат был нулевой. За прошедший год прибыли от прядильных фабрик в Бостоне и Лоуэлле сильно упали, и никаких объяснений этот управляющий-янки не прислал. Он думает, что может, смело воровать ее деньги, а она как глупая, беспомощная женщина будет сидеть и ждать, пока все ее имущество пустят с молотка. Гляди и чего доброго, придется выйти замуж, чтоб не умереть с голоду.
Нет, она этого не допустит, все эти годы отец смело делился положением дел с дочерью, она была прекрасно осведомлена о том, что именно приносит их семье деньги и знала, как это работает. Кэролайн была уверенна, не будь вокруг так много мужчин, то и дело ставящих море преград на ее пути, она бы прекрасно справилась со всеми делами сама. Ведь им невдомек, что слушая отца и его длинные, горячие речи о делах, партнерах, закупках сырья она искренне с интересом им внимала. Это было куда интересней, чем часами пить чай в окружении скучающих девиц и их мамаш.
Мысленно Кэролайн делила мир на две части: реальный – где жили мужчины, и искусственный – женский, хорошо поставленный спектакль. И она рвалась из этого фальшивого мира в настоящий, впрочем, не до конца понимая, насколько опасным может оказаться этот мир для неискушенной молодой особы. Кэролайн понимала только одно: предприятия обеспечивали постоянный доход, и если этот золотой ручеек иссякнет – положение станет плачевным.
Так случилось, что три года назад отец вложил часть средств в фабрику, разрушенную сильным пожаром. Пострадали люди, Уинкорт выплачивал компенсации семьям погибших. В результате многие станки заменили на более дорогие и современные, они увеличивали продуктивность и позволяли уменьшить количество людского труда. Несмотря на потери, эти вложения быстро окупились. Но после смерти отца что-то пошло не так, и Кэролайн собиралась выяснить, что именно.
– Вы, в самом деле, так уверенны в этом капитане?
– Если бы я не был в нем уверен, дражайшая мисс Уинкорт, я бы не вверил наши жизни ему в руки.
– Но там и другие люди есть – капитан не сам управляет кораблем!
– Не сочтите, мисс Уинкорт, что я намерен вас обидеть, но вы не правы. Без него судно никуда не поплывет, никто не спорит с капитаном корабля.
– Да, но корабль формально мой! – Высокомерно вздернув маленький ровный носик, заявила она.
– Мисс Уинкорт, не заставляйте меня нервничать, мы с вами обсуждали эту тему…
– Да-да, я помню все эти нелепые правила, – безразлично закатила она глаза.
Подумать только, мистер Элрой вручил ей целый талмуд правил, которые нельзя нарушать чуть ли ни под страхом смерти. Пролистав их, она поняла, что все сводится к тому, что ей попросту надо сидеть в своей каюте и не высовываться до самого конца путешествия. Как же!
Правда, свод правил был сложен более поэтично. В деталях было расписано каждое место, где ей и миссис Клер нельзя находиться. Единственное чего не было прописано, так это – почему! Что такое "бак", а что такое "ют" – она не знала, поэтому быстро потеряла интерес к чтению. Впрочем, Кэролайн решила, что очарует капитана, и он покажет все, что ей не терпелось увидеть. Таким образом, удастся избежать заключения, в которое ее собираются заточить.
Кроме того, при виде этого величественного корабля, все это казалось таким незначительным – он же огромный, ее там даже не заметят.
– Капитан Алдарк, а вот и вы, мой друг! Пунктуальны как всегда, – воскликнул мистер Элрой взволновано-радостным голосом.
Кэролайн быстро оглянулась и увидела высокого темноволосого мужчину. Шляпы на нем не было и солнце, играя в его густых коротких прядях, придавало им красивый блеск. Он уверенно протянул мистеру Элрою сильную загорелую руку для приветствия, что-то тихо ему сообщив. Кэролайн зразу оценила его наружность. Он заметно разнился от всех ранее виданных ею мужчин (до этого Кэролайн в своей жизни общалась исключительно с теми, кто имел честь зваться джентльменом). Одеяние капитана не было джентльменским: простая белая рубашка, небрежно расстегнута на груди, рукава закатаны выше локтя, а бежевые как у военных офицеров брюки, заправленные в высокие черные сапоги. Отметить сапоги были начищенные так, что можно разглядеть в них себя. К широкому ремню крепилась шпага с искусно отделанной ручкой. Жилет поверх рубашки, был, пожалуй, единственной вещью, способной внушить предположения, что он джентльмен; ткань была дорогая, а в этом Кэролайн разбиралась.