— Дамблдор! — уточнил Фламель. — Нынешний директор Хогвартса… О, ну только не надо делать такое лицо, а то сейчас у меня все молоко в доме прокиснет!
Мгновенно помрачневший Салазар поморщился.
— Ник, ты прекрасно знаешь, что я слышать ничего не хочу ни о Шотландии, ни о Хогвартсе, ни о каких-то там чудесных директорах…
— И очень даже зря, — назидательно заметил Фламель. — В последнее время у нас тут очень неспокойно. Темные Лорды, войны, я уже не говорю о плачевнейшем состоянии министерства, неужели тебе действительно все равно?
— Абсолютно, — равнодушно сказал Салазар, делая глоток чая. — Я здесь не живу.
— Но ведь Хогвартс — твое детище…
— Хогвартс — был благородной инициативой Рика и Хельги. Мы с Ровеной участвовали во всем этом постольку-поскольку. И не надо, ради Мерлина, мне рассказывать о моем святом долге Основателя, я им не нянька. Пусть разбираются со своими проблемами сами.
Взгляд Фламеля стал очень внимательным. Напускная веселость и легкомыслие слетели с него, как сухие листья.
— Никак не можешь забыть? — без улыбки спросил он.
По лицу Салазара скользнула тень.
— О чем ты?
— Ты знаешь, о чем.
— Это было очень давно…
— И поэтому ты до сих пор избегаешь этих мест? — проницательно заметил Николас. — Поэтому тебе до сих пор больно возвращаться в Хогвартс? Когда ты был там последний раз, Салазар? Кажется, незадолго до нашей прошлой встречи? И то только потому, что кто-то разбудил твою змею…
— Что ты хочешь от меня услышать? — не выдержал Салазар. — Что я сожалею о том, что не могу стереть себе память? Что за тысячу лет так и не научился жить без него? Что все чаще и чаще просыпаюсь по ночам от кошмаров? Да, черт возьми, просыпаюсь! Что дальше?
— И давно они вернулись? — внезапно заинтересовался Фламель, ничуть не смущенный этой вспышкой гнева.
— Какая разница? — раздраженно дернул плечом Салазар, снова откидываясь на спинку кресла. — Лет десять назад…
— А ты не думал, что это может быть знаком? — задумчиво произнес Фламель. — Что, возможно, эти сны вызваны возвращением его души? Ведь если подумать…
— Хватит, — тихо сказал Слизерин, прикрыв глаза. — Прекрати.
— Но теоретически…
— Я устал от теорий, Ник, — прервал его Салазар, со стуком опустив чашку на блюдце. — Я устал ждать. Я устал верить в знаки, которые никуда не приводят. Я больше не могу и не хочу надеяться на чудо.
— Мне печально это слышать, — вздохнул Фламель. — Ведь кто мы без наших мечтаний и чаяний? И что за жизнь без надежды?
— Спокойная жизнь. Без разочарований.
— Ты удивляешь меня, Салазар. Ты прожил дольше, чем любой в этом мире, и умудрился остаться максималистом…
Слизерин криво усмехнулся.
— Максималистом, говоришь? Что ж, давай, попробуй прожить тысячу лет без своей Пенни, с одной лишь призрачной надеждой на ее возвращение, а потом мы вернемся к этому разговору.
Фламель молча покачал головой. Он слишком давно знал этого человека, чтобы пытаться спорить с ним. Если Салазар что-то для себя решил, и сам Мерлин был бы не в силах переубедить его.
Но и согласиться с ним Николас не мог. Конечно, раз за разом терпеть разочарование, снова и снова терять надежду — это больно. И каждая такая попытка оставляет шрам на сердце, который даже время не в силах исцелить. Страшно подумать, сколько таких шрамов накопилось у Салазара за века ожидания, сколько он пережил прежде, чем заставил себя перестать ждать… И все же интуиция подсказывала Николасу, что это еще не конец. Что скоро, возможно, очень скоро, случится то, что навсегда изменит его жизнь.
Ведь известно, что чудеса — настоящие чудеса — случаются тогда, когда перестаешь их ждать.
***
12 июня 1992. Хогвартс. Подземелья.
— Камень… Отдай мне камень!..
Лица родителей за мутной пеленой зеркала медленно тают, а страшные змеиные глаза вспыхивают багровыми искрами.
— Нет! — Гарри крепко сжимает в руке рубиновый осколок. — Ты лжец!
— Убей его! — злое шипение, кажется, звучит сразу отовсюду.
И Квиррелл послушно бросается вперед…
***
12 июня. Флоренция. Квартира Слизерина.
Ослепительно яркая луна… дерево с раздвоенным стволом… капли крови на светлой ткани…
— Рик…
Он падает на колени рядом с неподвижным телом. Широко распахнутые зеленые глаза смотрят в никуда. На губах застыла легкая улыбка. А из груди торчит рукоять ритуального кинжала.
— У всего есть своя цена. Я предупреждала…
Он почти не слышит ядовитого голоса жрицы за спиной, он смотрит на разметавшиеся по траве медные волосы, улыбающиеся губы, остекленевшие глаза… Смотрит — и ничего не чувствует. Ни боли, ни ужаса, все это придет позже, тогда, когда он будет метаться раненым зверем по замку, пугая его обитателей и круша все на своем пути… А сейчас внутри лишь звенящая ледяная пустота.
И будто далеким эхом — голос ведьмы, которая обещала им чудо.
— Он вернется… и вы оба будете жить вечно, как я и обещала…
— Когда? — хриплый шепот вырывается помимо воли.
Безумный женских смех рассыпается вокруг серебряной пылью, оседая горечью на губах.
— Когда зацветет вереск…
***
— Зар! Зар, проснись! Да проснись же ты! — звонкий голос над ухом заставляет резко открыть глаза.
В розоватой предрассветной дымке перепуганное женское лицо кажется призрачным. Медно-рыжие волосы, зеленые глаза, россыпь веснушек на носу… Все не то. Мужчины, женщины, сколько их было? Похожих и совершенно других, красивых, умных, совсем юных и взрослых, магов, магглов… И все не те. Не его.
— Тебе что, кошмар приснился? — девушка встревоженно вглядывается в его лицо.
А Салазар безуспешно пытается вспомнить, как ее зовут.
— Все в порядке.
— Но ты так метался…
— Все. В порядке, — он отбрасывает смятую простыню и встает с постели.
За спиной раздается обиженный вздох.
— Ну… мне, наверное, лучше уйти?
— Такси вызвать? — вежливо-равнодушно, время все-таки позднее.
Случайная любовница смотрит с легкой иронией.
— Да я, вроде, аппарировать еще не разучилась…
— Тем лучше.
Прохладный душ привычно возвращает мыслям ясность. Жаль только, что вода не в силах объяснить причину вновь начавших преследовать его снов. Первые пару раз еще можно было списать на случайность, но… год от года они стали повторяться все чаще. Выбивали из колеи, мешали работать, жить, дышать… Из головы не шли слова Фламеля, сказанные почти год назад — а что если…
Салазар открыл глаза и резко ударил ладонью по влажной стене.
Нет. Хватит. Больше никаких «если». Никаких иллюзий и пустых надежд. Слишком дорого они обходятся.
А в ушах все еще звенел безумный смех давно мертвой ведьмы.
— У всего есть своя цена…
***
20 мая 1993. Хогвартс.
Гарри осторожно выбрался из сырого тоннеля в просторный, залитый зеленоватым светом зал. Теряющийся в вышине потолок, массивные колонны, выложенный мраморными плитами пол… и змеи. Много змей. Везде, куда ни падает взгляд, видны их чешуйчатые тела, треугольные головы, сверкающие изумрудами глаза. А в конце зала колоссальных размеров статуя.
На мгновение Гарри замер, вглядываясь в ее очертания. Жутковатого вида старик с длинной бородой производил отталкивающее впечатление, но в то же время отчего-то вызывал улыбку…
— Ах, вот, значит, каким ты хочешь предстать перед потомками? — веселый голос — то ли свой, то ли чужой — вдруг зазвучал прямо в голове, будто отголосок сна или воспоминания.
— Плевал я на потомков и их представления обо мне, — в другом голосе, показавшимся вдруг удивительно родным, звучит насмешка. — Заставили меня изображать из себя скульптора — наслаждайтесь.
И низкий жизнерадостный смех в ответ…
Гарри тряхнул головой, отгоняя странное видение. Взгляд зацепился за маленькую фигурку, лежащую на полу у ног статуи.
— Джинни!
Забыв о комнате, каменном старце и, возможно, притаившемся за одной из колонн василиске, он бросился вперед и почти рухнул на колени рядом с ее безжизненным телом.
— Джинни, пожалуйста, очнись!..
***
20 мая 1993. Франция. Приют для сирот-волшебников имени Себастьяна Селвина.
— Мистер Селвин, мы счастливы, что вы почтили нас своим присутствием в этот важный день! — Мария Ле Гран, всего год назад заступившая на пост директора приюта, с восхищением пожала руку почетному гостю. — Наверное, вам говорили это множество раз, но я не могу не выразить вам свою личную благодарность за все, что вы и ваша семья делаете для наших деток! И сегодня, когда мы празднуем сто пятьдесят лет со дня, когда ваш предок основал этот приют…
Салазар слушал ее вдохновенную речь с вежливой улыбкой, но мысли его были далеко. Внутри нарастало смутное беспокойство. Причем беспокойство это не было его собственным. И с каждой минутой Салазар все яснее понимал, что это может значить.
На всем свете было только одно существо, с которым у него была установлена ментальная связь. Существо, которое сейчас должно тихо-мирно дрыхнуть в подземельях под замком, а вместо этого мало того, что бодрствует, так еще испытывает явное раздражение…
Уже второй раз за последний век.
Чертовы дети!
— Прошу прощения, мадемуазель Ле Гран, мне нужно отлучиться, — сквозь зубы прошипел он, вытаскивая палочку.
— Сейчас? — испугалась директриса. — Но как же…
— Не волнуйтесь, это ненадолго, — заверил он ее. — Обещаю вернуться к началу церемонии.
И, не дожидаясь дальнейших возражений, аппарировал прямо в Тайную Комнату.
Комментарий к Родственные души
Автор безмерно всем благодарен за отзывы! :)
========== Незнакомцы ==========
Гарри бежал, зажмурившись и отчаянно пытаясь удержать равновесие. Скользкий пол так и норовил уйти из-под ног, а в ушах уже звучал шорох гигантского чешуйчатого тела.
— Убей! — свистящее шипение Тома Реддла раздалось прямо за спиной, и в этот момент Гарри понял, что падает.
Пол коварно ударил прямо в лицо, во рту появился металлический привкус крови. Где-то в вышине пронзительно закричал Фоукс.
— Парселтанг не поможет тебе в этот раз, Поттер! — злобно выплюнул Реддл. — Василиск слушается только моих приказов!
«Это конец», — мелькнула паническая мысль.
И вдруг… Гарри не увидел, даже не услышал — ощутил — как в комнате появился кто-то третий. Волна чужого раздражения захлестнула его, заставив забыть об опасности, и Гарри, приподнявшись на локтях, открыл глаза.
Фоукс, устремившийся было к голове змея, был отброшен заклятием и исчез в ярком огненном всполохе. Высокий черноволосый мужчина, появившийся прямо за спиной Тома, возле статуи, поднял голову.
— Асссарий! — шипение, сорвавшееся с его губ было совсем негромким, но василиск услышал.
С удивительной для его размеров стремительностью он развернулся, замер на миг, будто прислушиваясь к чему-то, а затем медленно приблизил морду к незнакомцу.
— Что за… — изумленно выдохнул Реддл, увидев, как огромный раздвоенный язык мимолетно скользнул по щеке мужчины. — Ты еще кто такой?!
— Ссспать, — прошипел тот, игнорируя удивленный возглас.
Его рука на мгновение коснулась чешуйчатой головы, и василиск, как-то сразу успокоившись, прополз мимо него и исчез в темноте за статуей.
А мужчина, проводив его взглядом, обернулся. Мельком глянув на Гарри, он схватил совершенно опешившего Реддла за шкирку и встряхнул, как нашкодившего котенка.
— Найдите себе другое место для игр! Еще раз разбудите животное — мало не покажется, — пообещал он и, отшвырнув Тома так, что тот, не удержавшись на ногах, рухнул на пол недалеко от Гарри, просто растворился в воздухе.
Несколько мгновений в Тайной Комнате стояла оглушительная тишина.
Гарри тупо смотрел на то место, откуда только что исчез незнакомец, и не мог понять, что с ним происходит. Он готов был поклясться, что никогда не видел этого человека раньше, но внутри отчего-то разливалось приятное тепло. Будто что-то давно забытое, но безумно важное просыпалось глубоко в душе. Похожие ощущения он испытал лишь однажды, когда Хагрид подарил ему альбом с фотографиями родителей.
Захваченный этим странным чувством, Гарри не сразу заметил, что Реддл поднялся на ноги, направив на него кончик его собственной палочки.
— Что ж, Поттер, я не знаю, кто сорвал нам наше маленькое представление, но это неважно. Через несколько минут Джинни Уизли умрет, и тогда мне хватит сил разобраться с тобой самому… — он внезапно осекся, уставившись куда-то за спину Гарри. — Нет!
Мгновенная огненная вспышка. Жар пламени, опаливший затылок. Потусторонняя мелодия зазвучавшая в воздухе…
— Я должен был догадаться, что это твоих рук дело, Том, — голос Дамблдора отозвался в душе у Гарри ликующей радостью. — Снова.
— Да, снова! — с ненавистью выплюнул Реддл, невольно пятясь назад. — И ты снова не смог помешать мне!
— Ошибаешься, — спокойно сказал Дамблдор, вставая между ним и Гарри, — в этот раз никто не умрет.
И прежде, чем Гарри или Том успели понять, что он задумал, директор взмахнул палочкой. Дневник в черной кожаной обложке отлетел в сторону от Джинни и ослепительно полыхнул, обугливаясь и рассыпаясь пеплом прямо на глазах.
Дикий крик Реддла, разлетевшегося миллионом искр вместе с тетрадью, ударил по ушам, на несколько мгновений оглушив Гарри. А затем он увидел прямо перед собой встревоженное лицо Дамблдора.
— Ты в порядке? — он протянул руку, помогая ему подняться.
— Сэр, это был он! — быстро и сбивчиво заговорил Гарри. — Он заставил Джинни открыть Тайную Комнату! Он выпустил василиска!..
— Я знаю, — успокоил его Дамблдор. — Я все понял, как только увидел эту вещь… — он кивнул на обгоревшие остатки дневника. — Это очень темная магия…
— Но, сэр, здесь был кто-то еще! — внезапно сказал Гарри, вспоминая черноволосого незнакомца. — Человек… Он успокоил василиска, велел ему уползти…
— Что? — вот теперь директор выглядел действительно удивленным. — Кто это был?
— Я… я не знаю, сэр, — Гарри растерянно посмотрел на статую Слизерина. — Я никогда его раньше не видел, он просто появился и…
— Гарри, ты испытал сильный стресс, — мягко сказал Дамблдор, положив руку ему на плечо. — Неудивительно, что тебе могло показаться…
— Нет, сэр, вы не понимаете, он, — начал было Гарри, но в этот момент Джинни внезапно открыла глаза и дернулась, хватая ртом воздух.
— Не волнуйся, Гарри, мы обязательно во всем разберемся, — пообещал Дамблдор, помогая ей встать, — но сейчас нам всем нужно выбираться отсюда. Мы ведь не хотим на самом деле встретиться с василиском…
***
Днем позже. Больничное крыло.
— Он не поверил мне, Рон, — тихо сказал Гарри, сидя возле кровати окаменевшей Гермионы. — Думает, что мне со страху привиделось… Но он правда был там!
— Кто? — Рон недоуменно поднял брови.
— Не знаю, — Гарри пожал плечами. — Но я видел его своими глазами… Ты что, тоже мне не веришь?
— Да нет, верю, конечно! — не очень убедительно возразил Рон. — Но… Гарри, сам подумай, как кто-то мог пробраться в Хогвартс, да еще и в Тайную Комнату незамеченным? Это же… невозможно…
— Невозможно, — со вздохом согласился Гарри, глядя на собирающиеся за окном сумерки. — Но он там был.
***
В это же время. Кабинет директора.
— Чушь! — Северус Снейп недовольно скривился. — Посторонний не мог проникнуть в замок, тем более — аппарировать в Тайную Комнату, это бред!
— Да, но мальчик утверждает, что видел кого-то, — задумчиво сказал Дамблдор.
— Конечно! — закатил глаза Снейп. — Кого-то, кто появился из ниоткуда в самом защищенном месте страны, успокоил смертоносного древнего змея и велел Темному Лорду поискать себе другую песочницу. Не иначе — дух Салазара Слизерина явился с того света проведать питомца!
— Никакую вероятность нельзя исключать…
— Вы это серьезно? — Снейп недоверчиво поднял бровь.
— Нет, Северус, разумеется, я не считаю, что Основатель имеет к этому отношение, — Дамблдор посмотрел на него поверх очков. — Но защиту замка проверить не помешает.