Утром, когда Лея встала, парня уже не было. Спрашивать Бена было бесполезно – все равно не скажет ничего. Потом, когда Бен улетал к Люку, его приходил провожать какой-то парень. Но Бен его ей так и не представил. Вот такие высокие отношения.
Лея вынырнула из своих воспоминаний и попыталась вновь сосредоточиться на рассказе Финна. А тот, почувствовав всеобщий интерес, (да, сплетни о чужой личной жизни куда интереснее, чем… да чем что угодно!) продолжал вещать…
Финна несло.
Будь он чуть умнее, то, конечно же, понял бы, что его тирада звучит для Леи как явное издевательство, и только ее самоконтроль позволяет ей сохранять видимость спокойствия. Но нет, Финна было не остановить. Он явно почувствовал себя центром галактики: дюжина пар глаз не отрываясь смотрела на него и жаждала новых пикантных подробностей.
Теперь Финн рассказывал о жене Сноука.
Мара Джейд. Охренеть… Лея очень давно ничего о ней не слышала и думала, что ее нет в живых. Мара Джейд – жена Сноука!.. Да сегодня прям день открытий! Великих. Сексуально-эротических. Мысленная ругань была сладкой тайной Леи. Она никогда бы не позволила себе выражаться вслух, но про себя она не сдерживалась. При этом лицо ее оставалось непроницаемым.
Итак, Мара Джейд. Бывшая жена ее брата, обладавшая не меньшей Силой, чем он сам. Их ребенок, девочка… Лея никак не могла вспомнить ее имя… Кира. Да, Кира. Люк утверждал, что в ребенке сильна Темная сторона. Безумие какое-то… Бен, Кира. И в обоих, видите ли, сильна Темная сторона. Если следовать его логике, то дети – это вообще какое-то вселенское зло. Хотя, конечно, это не простые дети. Скайуокеры, чтоб их дедушке икалось даже на том свете. Это все его гены поганые, ну, или мидихлорианы… Люк пытался убить Бена и, скорее всего, убил собственную дочь… Поступки Люка выглядели припадками шизофреника. Джедай херов. Конечно, проще убить, чем воспитывать. Несмотря на все свои сложности с Беном, она считала, что все-таки убивать детей как-то неправильно, даже если они проблемные… Да-а-а… Все-таки лучшее, что мог сделать Люк (и сделал) – это избавить Галактику от себя, запершись на неизвестной планетке где-то в жопе мира. А они с упорством, достойным лучшего применения, продолжают поиски этого звездного маньяка. Но… куда деваться… Как ни парадоксально это звучит, но он – последняя надежда Сопротивления. Правда, вид этой надежды очень сильно удручал: безумный детоубийца наперевес со световым мечом… Бррр… Неужели это действительно все, что у них есть? Лее вдруг стало до тошноты противно от этой мысли…
Люк каким-то образом лишил Мару Силы и скрылся с ребенком в неизвестном направлении. Отчаявшаяся женщина сама обратилась за помощью к Сноуку.
И Сноук почему-то не отказал. Он помог ей восстановить связь с Силой, обещал помочь в поисках дочери.
Зачем он это делал?
По всей видимости, Сноук увидел в сотрудничестве с Марой взаимную выгоду: ему нужен Скайуокер, ей нужен Скайуокер, и обоим совсем не для того, чтобы поговорить. А после обретения былого могущества Мара с таким остервенением взялась за поиски своего бывшего, что это даже пугало.
А потом… ну, завертелось как-то. Вполне возможно, что их брак был частью того же взаимовыгодного сотрудничества, но со стороны их отношения выглядели довольно искренними.
Она принимала участие в военных операциях и советах, ее часто видели на мостике «Господства», а ярко-оранжевый клинок ее светового меча – на поле битвы.
Финн продолжал:
Я не знаю, какой она занимает пост, но офицеры называют ее Дарт Мара. Ну, в смысле, обращаются к ней так. Это значит, что она ситх, да?
Видимо, вопрос был риторическим, так как слушающие Финна люди напряженно молчали.
Я помню, как она прибыла на «Добивающий». Я дежурил в ангаре как раз. Ее встречали Рен с Хаксом. Она такая полненькая, невысокая. Она Кайло где-то по плечо, - Финн сопровождал свой рассказ о размерах Мары жестикуляцией, что не могло не вызывать улыбок, - огненно-рыжая, но не как Хакс, - Мара темнее, и кудри, - Финн вращал вокруг своей головы указательными пальцами. Лея опять еле заметно улыбнулась. Слышала бы Мара, как ее гордость, ее великолепные медные локоны назвали кудрями. Да она за одно это Финну бы башку снесла. Ох, как это было бы сейчас кстати…
Они обнялись с Кайло, а Хакс ей руку поцеловал, а она его по голове погладила.
А зачем ее Сноук прислал на «Добивающий»? – это По подал голос.
Я думаю, цель все та же – поиски Скайуокера, - глубокомысленно изрек Финн, а Лея с горькой иронией подумала: «Да он сегодня прям звезда вечеринки».
Слушай, ну Сноук… он такой… фу-у-у! – По брезгливо сморщился, а Финн продолжал:
Знаешь, парни, ну штурмовики, тоже высказывали мысль, что этот союз, скорее всего, фиктивный. А может быть, даже у нее есть кто-нибудь. Но Фазма (это капитан наша) сказала, что это брехня, у Мары безупречная репутация. Для нее самое важное – это дети. Ну, Кайло и Хакс. Кайло называет ее мама Мара, всегда слушается ее. Наверное, она единственная, кого он слушается.
Самообладание покинуло Лею. Она крупно вздрогнула. Он ее до сердечного приступа хочет довести, что ли? Лея никогда не развивала свою способность к владению Силой, но какие-то вещи у нее выходили сами собой. Она поймала себя на том, что абсолютно неосознанно проникла в сознание Финна и смотрит картинки, мелькавшие в его воспоминаниях…
Вот истребитель Кайло приземляется в ангаре, его встречает Хакс. Ее сын веселый и очень довольный собой – три эскадрильи под его командованием уничтожили 34 истребителя Сопротивления, какие-то еще корабли. А потери Первого Ордена – 3 истребителя. Но, несмотря на полную победу, этот бой был чистой авантюрой. Хакс предупредил Кайло по голосвязи, что тот находится слишком далеко, что они не смогут его прикрыть, но на прямой приказ возвращаться Кайло не среагировал. Он не вышел из боя и не отдал приказ своим людям отступать, а продолжил атаку на свой страх и риск. В этот раз ему повезло.
Мара, как фурия влетает в ангар, она почти бежит к Кайло и, подходя достаточно близко, начинает отчитывать его, как ребенка. Она говорит тихо, почти не разжимая зубов, но отдельные фразы слышат окружающие. И Финн слышит. А теперь и Лея.
Ты почему не подчиняешься приказам, говнюк?! – она еще ему что-то выговаривает, но сути разобрать нельзя, слышны только ругательства, правда, уже почти беззлобные. – Засранец!.. Измотал все нервы!.. Такой же авантюрист, как твой папаша!.. Выпороть бы тебя твоим же широким ремнем!
Кайло хохочет с видом «победителей не судят», прижимает ее лицом к своей груди, пытаясь заткнуть поток ругательств, и придавая своему голосу максимально виноватый тон, тянет:
Ну ма-а-ам!
Она пытается вырваться, стуча кулачком по его плечу, но силы явно неравны, она сдается, делая последние попытки сохранить грозную мину, потом вздыхает с надписью во все лицо: «Неисправимый кретин!»
Хакс наблюдает за их потасовкой, кусая щеку изнутри, изо всех сил пытаясь сдержать улыбку.
Последнее, что видит Лея в сознании Финна: Кайло притягивает к себе Мару и Хакса за головы, Хакс толкает Кайло кулаком под ребра, освобождаясь от прилюдного проявления его чувств, а Мара, наоборот, обнимает Кайло за талию. Троица покидает ангар. Лея смотрит им в спины…
========== Глава 36, в которой Лея теряет надежду, но потом вновь обретает ее. ==========
«Мам».
Лея не помнила, когда Бен назвал ее так последний раз. Помнила только, что когда сын был в подростковом возрасте, а как раз в это время конфликты в их семье (ну, в первую очередь, между ней и Ханом) вылились в бесконечную непримиримую ругань, он перешел на отстраненное «Лея», ну а когда сам принимал участие в скандалах, - на язвительное «Ваше Высочество».
А теперь он зовет мамой чужую тетку, прислушивается к ее мнению, явно ею дорожит и не стесняется проявления своих чувств к ней при посторонних, при подчиненных…
Да, самой себе не соврешь.
Это ныне покойному мужу можно было сказать: «Это все Сноук», подразумевая, что мы, мол, ни при чем, мы сделали все, что могли. Давай, мол, слетай, поговори с сыном, я хочу его вернуть…
Все поздно.
Бедный, всеми брошенный ребенок, всегда чувствовавший себя лишним в своей собственной семье. Да еще Люк. Не надо было отдавать Бена ему. Но что теперь уже говорить об этом…
После того, что творили с его психикой кровные родственники, сложно надеяться на его понимание и прощение. Все поздно.
Теперь у него есть семья. Любимые и любящие люди. Три горьких одиночества, намертво связанные воедино Великой Силой. И он не променяет это выстраданное счастье ни на что. Он не вернется. Лея это понимает.
Генерал Органа поймала себя на том, что сидит, низко опустив голову. Чисто инстинктивный жест, чтобы окружающие не видели выступивших слез. Все. Сейчас она возьмет себя в руки. Сейчас.
Но по мере того, как к Лее возвращалось самообладание, возвращалась и надежда.
В конце концов, Сопротивление сегодня победило, избавив Галактику от угрозы ее полного уничтожения. Повстанцы праздновали победу и оплакивали своего героя – Хана Соло. Гуляли - ой, пардон! – скорбели уже неделю. Речи Леи становились все пламенней, призывы к непримиримой борьбе – все яростней. Ее глаза все ярче блестели, а щеки все сильнее алели, причем иногда уже с утра. И сегодняшним утром, глядя на заботливо приготовленный кем-то (хотя она догадывалась – кем) специально для нее стопарик, генерал поняла, что с поминками пора закругляться.
Она села в кровати, спустив на пол ноги, и потерла виски. Конечно же, голова от этого болеть не перестала, и поэтому Лея, поднявшись с постели, все же малодушно взяла в руки рюмку и с тоской посмотрела на ее содержимое. А потом, недолго подумав, выплеснула выпивку в кактус.
Она вспоминала прошедшие после подрыва Старкиллера дни, все, как один, похожие один на другой, с той лишь разницей, что день ото дня работали люди все меньше, а пили все больше. Она порадовалась тому, что с этой базы им нужно было убираться: не сегодня, так завтра Первый Орден раскроет ее местонахождение…
Но пока… По вечерам все неизменно собирались в общей столовой и потом просто очень долго не расходились после ужина. А Теммин Уэксли обязательно затягивал какую-нибудь грустную песню своим глубоким баритоном, а его миниатюрная жена в этот момент так трогательно прижималась к его могучему плечу…
«Не для меня цветет весна…»
И песню многоголосо подхватывала вся «Поющая» Черная эскадрилья…
Слушая их, Лея вспоминала… нет, совсем не Хана. Она вспоминала своего отца. Не приемного, настоящего…
Когда она была еще членом Имперского Сената, кто-то (коллега ее какой-то: она уже не помнила, кто именно) рассказывал ей о Дарте Вейдере. Не о суровом Темном Лорде, а о человеке. Лея тогда в ответ только слегка улыбалась и дипломатично помалкивала. А он говорил о том, что он конечно, очень грозный, но на самом деле, очень одинокий и несчастный человек, когда-то давно переживший потерю всей своей семьи и до сих пор винящий за это именно себя… Но особенно Лее почему-то запомнилось, что тот человек говорил, что Вейдер очень хорошо поет. Она всегда представляла себе, что отец поет именно эту песню.
«Не для меня… родня за стол вся соберется…»
Она вспомнила, как тогда, на «Палаче», Дарт Вейдер пришел в ее камеру с толпой сопровождающих и пыточным дроидом, а потом почему-то жестом велел всем выйти, а сам так и остался неподвижно стоять, устремив на нее взгляд через черные визоры шлема… А у нее в голове галопом скакали мысли: что он делает? что с ней будет? чего он от нее хочет? И тут она ощутила боль, которая была сильнее самых страшных пыток, но эта боль принадлежала совсем не ей, а получеловеку-полукиборгу напротив…
Он постоял еще какое-то время и, не сказав ни слова, вышел. И только много позже она узнала, что Палпатин приказал казнить ее немедленно, а Вейдер его приказ так и не выполнил. А потом еще и помог ей сбежать: да, тогда, когда за ней явились Люк с Ханом. Без его помощи, на одной их лихости и отваге, им было не уйти… Если бы ее отец им не помогал, их схватили бы в два счета, а тут, как из-за какой-то эпидемии, штурмовиков и офицеров одолели неуклюжесть и слабоумие…
А что, если бы все сложилось иначе? Если бы обошлось без интриг и предательств, без нелепых смертей и многолетней лжи?
Если бы ее мать, Сенатор Амидала, не стала бы упираться рогами в стену своих принципов, а просто пошла бы за мужем, во всем содействуя и помогая ему, и они вместе правили бы Галактикой? От Палпатина Вейдер точно бы избавился, и в этом случае, скорее раньше, чем позже: у них, у ситхов, без этого никак. И тогда они с Люком выросли бы в нормальной, родной семье… Все было бы по-другому… Отец бы навел порядок в этой Галактике своей железной - и в прямом, и в переносном смысле - рукой…
«Что ж тебе не жилось-то по-человечески, мам? Нормальный же мужик был… В отличие от моего мудозвона…» - Лея тяжело вздохнула. Она и сама слишком хорошо знала ответ на этот вопрос: сама была такой. Обе они, выросшие в семьях политиков, получившие блестящее образование, с самого юного возраста готовые править и повелевать, причем точно зная, как это делать правильно и не нуждающиеся ни в чьих советах и не мыслящие свою жизнь без бурной деятельности во имя своих идеалов… А что в результате? Разрушенные семьи, несчастные дети, непроходящее чувство вины и постоянное желание переложить его бремя на кого-то другого. Хану Лея говорила: «Это все Сноук…», сейчас, самой себе – «Это все Падме», и сама понимала, насколько это лицемерно…
«А для меня сыра земля над головой моей сомкнется…»
Глаза Леи увлажнились. Пусть все думают, что она оплакивает Хана. Ведь никто не знает, что у нее нет для этого ни малейшего повода… Что этот мудак бросил ее с шестилетним ребенком на руках и появлялся в их жизни только тогда, когда очень нужны были деньги… А она, дура, всегда велась на его россказни и обещания, что теперь-то уж все точно будет по-другому… А он, получив желаемое, тут же исчезал где-то в черных просторах космоса в лучшем случае года на два…
Надо признать, что в своей борьбе за сохранение семьи она проиграла. Мало того, вслед за мужем она упустила еще и сына, на которого возлагала такие надежды… И теперь ей оставалось только поддерживать видимость нормальности и благополучности… Ну и, раз уж опять взялась за то, что умела лучше всего, продолжать свою борьбу, вдохновлять и вести за собой своих сподвижников и, по возможности, побеждать…
А что касается Бена… Все-таки она еще надеялась. Предпринимая какие-то шаги, она всегда спрашивала себя: одержала ли она хотя бы маленькую, крохотную победу в своей борьбе за возвращение сына? Что она сделала, чтобы вернуть его? Нет, не так… Все ли она сделала для этого? Остались ли еще возможности? Хан в очередной раз не справился… На Люка надежды нет давно. А может, Рей сможет помочь? Ну, раз победить смогла, может, и на Светлую сторону переманит? Да тоже сомнительно. С хорошими природными данными, но неразвитая, внушаемая… Как бы сама во Тьму не рванула… Правда, стоит отметить, что симпатичная, хотя Бену это вряд ли будет интересно. Вот если бы она мальчиком была, это был бы хоть какой-то шанс… Лея опять тяжело вздохнула. Она давно устала прокручивать в голове мыслимые и немыслимые планы по возвращению сына домой: эффективных среди них не было. И посоветоваться-то не с кем. Люк, где ты, а? Его советы тоже могли оказаться полным дерьмом, судя по опыту, но кто знает: а вдруг? Все равно больше на эту тему поговорить не с кем…
Мысли Леи опять вернулись к Рей. В том, что вожделенная карта с координатами Скайуокера попала-таки к Сопротивлению, в первую очередь было ее заслугой. И очень легко удалось уговорить ее закончить начатое: раз уж ты нашла карту, вот ты за Люком и лети! Завершай начатое… Но тем не менее принцесса-генерал скептически скривилась. Да, в ней, безусловно, есть Сила. И учится она быстро. Но удастся ли ей уговорить Люка вернуться? Посмотрим… Если это будет так, то тогда, может быть, и Бен…