Он шел в дом Великого Мастера на негнущихся ногах, думая о пребывавшем в счастливом неведении Турондо. Судьба их обоих, а также многих других, была сейчас в его руках, а точнее, в руках дяди Феанаро. Артафинде был намерен сделать все возможное, чтобы защитить себя и любимого от опасности быть с позором изгнанными, а три королевства от междоусобных распрей.
Слава Валар, Нэрданель еще не возвращалась, и Феанаро был предоставлен самому себе в их большом доме-крепости. Сыновья, жившие с ними, когда мать уезжала гостить в дом деда Махтана, старались тоже отлучиться на все время ее отсутствия, чтобы иметь возможность где-то столоваться — кроме их матери некому было приготовить пищу, поскольку Феанаро предпочитал обходиться без слуг, а служанки Нэрданель всегда сопровождали ее, куда бы она ни отправилась.
Обычно, местом обитания феанорингов в отсутствие в домашних стенах их матушки, становились стены дворца деда Финвэ, который был только рад кормить обладавших отличным аппетитом старших внуков. Дворец его мог вместить всех их без труда, к услугам молодых квенди всегда были просторные гостевые комнаты, а также расторопные слуги, содержавшие в порядке одежду и коней принцев Первого Дома.
— Перейдем сразу к делу, дорогой племянник, — приветствовал Пламенный Дух входящего в его дом Финдарато, закрывая за ним дверь.
Они спустились в мастерскую, куда Феанаро не имел привычки приглашать гостей. Однако случай был исключительный, и хозяин дома рассудил, что лучше будет, если они переговорят в самом безопасном и отдаленном уголке дома.
— Я вас слушаю, дядя, — дрогнувшим голосом, склонив кудрявую голову начал Инголдо.
Его родич смерил пристальным взглядом, казавшуюся хрупкой, по сравнению с его собственной, фигуру сына Арафинвэ.
— Вчера в час смещения света я видел вас у расщелины, — опустившись в свое кресло, проговорил Феанаро, — и мне известно, чем вы там занимались, любители задниц…
Финдарато вздрогнул как от пощечины, поднял голову, напряженно, с тревогой вглядываясь расширившимися глазами в ухмыляющееся лицо дяди.
— Думаю, мне не нужно рассказывать тебе, мой сладкий, что с тобой и твоим ненаглядным станет после того, как я уведомлю о ваших акробатических опытах моего отца, верно?
Повисла гнетущая пауза. Финдарато молчал, еще ниже опустив голову, готовый провалиться сквозь землю от стыда и страха.
— Ты — понятливый мальчик, Финни, — услышал он совсем близко над ухом и снова вздрогнул.
Мастер каким-то непостижимым образом совершенно бесшумно приблизился к нему вплотную. Инголдо почувствовал, что все тело бьет мелкая дрожь.
— Посмотри на меня, не бойся, — голос Феанаро был обманчиво ласковым.
Он приподнял лицо племянника за подбородок и тот взглянул на него своими большими светло-синими прекрасными глазами, такими похожими на глаза сестры.
— Я никому не скажу, — заглядывая своими глазами-омутами в глаза Финдарато, пропел Пламенный Дух, — если ты будешь послушным и сделаешь то, о чем я попрошу сейчас…
Его собеседник зажмурился. Инголдо вдруг представил, что сейчас дядя попросит его сделать какую-нибудь ужасную, неописуемую мерзость и подумал, что ради репутации Турондо и собственной сделает все, о чем бы ни попросил его Мастер.
— Сделаешь?
Финдарато часто закивал в ответ, не открывая глаз.
— Ты срежешь и принесешь мне три золотых локона твоей сестры. Даю тебе три дня. Если через три дня ты не выполнишь моего поручения… ты и твой мельдо окажетесь навечно покрыты позором и изгнаны. Все понятно?
— Я понял, дядя, — униженно, с видимым облегчением, прошептал Инголдо.
— Так чего же ты медлишь? — сдвинув брови, грозно спросил Пламенный Дух, отпустив подбородок собеседника.
— Позвольте мне сказать, — набрав в грудь воздуха и отойдя на несколько шагов, произнес арафинвион, — Я думал просить вас об этом через деда Финвэ, но раз есть возможность сделать это лично…
— Короче! — изогнув брови и скрестив на груди руки, прервал его Феанаро.
— Ваш средний сын… Морифинвэ, смущал покой моей сестры. Мне достоверно известно, что он искал с ней встречи во время недавних свадебных торжеств, когда мы были здесь, а потом приезжал в Альквалонде и устроил там дебош с бандой таких же, как он…
— Что?! — зарычал финвион.
— Я лишь хотел просить вас, как ответственного и мудрого родителя, указать сыну правильный путь и выбрать ему подходящую супругу из нолдор, — продолжил окрепшим голосом Финдарато, видя, что его слова задели Мастера за живое.
— Убирайся отсюда, тэлерское отродье! — в гневе закричал Феанаро.
Попятившись, Финдарато спиной нашел входную дверь и мгновенно испарился из мастерской.
— У тебя три дня! — услышал он яростный крик дяди, будучи уже на пороге негостеприимного дома.
С того дня, как дядя Феанаро посетил ее спальню, Нэрвен искренне считала себя опозоренной и навечно обесчещенной. Ни теплая вода, ни благовония и ароматные масла, которыми служанки натирали ее идеальную мраморную кожу, не могли прогнать с нее ощущения испачканности. Она почти до мяса стерла её на левой руке, в том месте, где к ней прикасались губы Феанаро.
Артанис одевалась как мужчина и не расставалась теперь с оружием, нося у пояса короткий меч и пару кинжалов. Еще усерднее и с большим, чем когда-либо, упрямством и ожесточением она принимала участие в тренировках по владению мечем вместе со средними братьями. Ангарато и Айканаро заметили произошедшую в ней перемену и пытались расспрашивать сестру о причине, но Артанис молчала, хмурясь и отводя потухший взор, отвечая лишь, что хочет быть умелым воином не хуже, чем ее братья. Дар предвидения сообщил ей, что очень скоро им всем будет с кем вдоволь повоевать.
В часы смещения света Древ она удалялась в свои комнаты, накрепко запирая балконную дверь и окна, садилась на мягкую скамеечку у туалетного столика и долго смотрела на себя в зеркало. Мыслей в голове не было никаких. Она просто созерцала себя.
Почти не в состоянии заснуть, Нэрвен могла провести все предназначенные отдыху часы, сидя в одной позе, с застывшим взглядом, не произнося ни слова.
Ее жизнь представлялась ей сплошной цепью несчастий и лишений. Далекий и прекрасный Серебряный Лорд, что ожидал ее появления в землях Эндорэ, виделся почти миражом, зыбкой грезой, видением, а суровая реальность предвещала скорое наступление роковых событий.
========== 5. Were ==========
Комментарий к 5. Were
Were (кв.) - узы, обязательства, оковы
Морифинвэ Карнистиро (рисунок автора) http://cs615821.vk.me/v615821290/13aff/pIIX3oL_40w.jpg
Написав Амариэ длинное извинительное письмо, Финдарато отправил его вместе с многочисленными подарками-дарами моря, которые вез с собой из Альквалонде, чтобы преподнести невесте, с гонцом, посланным в Валмар.
Сам Артафинде, спешно собрав вещи в дорожный баул, отправился в сопровождении своей немногочисленной стражи и прислуги обратно в родительское гнездо, наспех попрощавшись с родными.
Все еще не оправившись полностью от потрясения, вызванного разговором с дядей Феанаро, арафинвион только на подъезде к приморской столице тэлери задался вопросом, зачем Мастеру могли понадобиться три локона волос Нэрвен? Уж не задумал ли коварный дядюшка какую-нибудь очередную уловку или мерзкую шутку, которым посмеется лишь он сам? Ведь Пламенный Дух — известный мастер на подобные каверзы, малоприятные для его родичей.
Размышляя так сам с собой, Финдарато не заметил, как они оказались у врат столицы деда Ольвэ. Понимая, что совершив то, чего потребовал от него Мастер, он подвергает опасности родную сестру, Инголдо, тем не менее, намеревался выполнить его требование. Любимый Турьо и его спокойствие перевешивали беспокойство за Нэрвен.
Старший брат старался убедить себя, что какие-то три локона волос, окажись они в руках Пламенного Духа, не смогут принести какого-либо вреда малышке Артанис. Он лишь срежет их у нее, пока сестренка будет спать, и отвезет Феанаро, а потом, возвратившись, будет опекать ее пуще прежнего, глаз не спустит с маленькой Нэрвен. Вот, и о том, что этот повеса и грубиян, Морьо имеет на сестренку виды, он дядюшку предупредил. Пусть теперь разбирается сам с ним.
От всего сердца надеясь, что Карнистиро получит от своего отца хорошую трепку, Артафинде приосанился, вскинул подбородок и так, гордо покачиваясь в седле, вступил в столицу Ольвэ, направив своего коня по главному проспекту в направлении приморской набережной, где, разделяя город на две одинаковые по площади половины, высились, серебрившиеся в свете Тельпериона, башни и купола главной резиденции деда Ольвэ.
— Благодарение Эру, Нэрданель! — супруг встретил ее, распахнув настежь двери, и был с ней гораздо приветливее, чем дочь Махтана того ожидала.
С недавних пор разлад в их отношениях стал для нее очевиден.
Куруфинвэ больше не прислушивался к ее советам и вообще к мнению хозяйки дома по каким бы то ни было вопросам, будто она была предназначена лишь, чтобы готовить, мыть, стирать, чистить и убирать.
Нэрданель начинала чувствовать себя чужой в их общем доме и все чаще отлучалась то к отцу, то в Валмар, к знакомым и подругам, а когда была в Тирионе, частенько ездила во дворец Финвэ, навестить его супругу, к которой питала уважение и приязнь, полностью разделяемые Индис Ясной. Отправляясь в резиденцию Нолдарана, будущая королева нолдор всегда брала с собой кого-то из сыновей, которых обожала до самозабвения. Ей казалось, что и все остальные на Арде должны разделять в полной мере восторг и нежность, испытываемые ею в отношении семерых отпрысков.
— Иди ко мне, Нель, — позвал Куруфинвэ своим глубоким голосом, который в юности действовал на Нэрданель гипнотически, — нам нужно кое-что обсудить…
Желание супруга что-то обсуждать с ней мгновенно вселило в сердце Нэрданель тревогу. Скинув дорожный плащ на руки сопровождавших ее близнецов, и поручив уборку в доме своим служанкам, она, призвав на помощь силы света во главе с Эру, вошла в приемную покоев мужа, на ходу стараясь поправить огненные волосы, заплетенные в сложные тугие косы на затылке.
Вслед за матерью, в дом-крепость Первого Дома в центре Тириона стали возвращаться и ее сыновья. Рыжие Умбарто и Амбарусса приехали вместе с Нэрданелью. Рассматривая их за ужином, совершенно одинаковых, зеленоглазых, бледноликих, Пламенный Дух поинтересовался, как они провели время у Махтана.
— Мы с мамой ездили в дивный лес, знаешь, тот, что за горкой, — заговорили вместе Тельо и Питьо, — А потом она разрешила нам поохотиться там, — оба расплылись в улыбке, устремив взоры на сидевшую на противоположенном конце стола мать.
— И до каких пор вы собираетесь сосать материнскую грудь? — осведомился Феанаро, сдвинув брови и качая головой.
Близнецы в недоумении переглянулись, а потом уставились на отца, округлив свои кошачьи глазищи.
Вернувшийся на следующий день Нельо прошел в свои комнаты, ни с кем не поздоровавшись. Его родитель сам был вынужден отправиться к сыну, чтобы обменяться с тем приветственным словом.
— Где ты был? — вопросительно выгнув темную бровь, уточнил Феанаро, распахнув настежь дверь сыновних покоев и застав старшего за переодеванием.
Майтимо стоял в одной полупрозрачной нижней рубахе перед кроватью, на которую побросал в кучу бывшую на нем одежду. Смерив его идеально сложенную фигуру пристальным взглядом, Пламенный Дух заметил характерные следы на шее, груди, плечах и бедрах старшего отпрыска.
— Гостил у дяди Нолмэ, — ответствовал сын, с вызовом глядя ему прямо в глаза и растянув рот в улыбке.
Полное физическое удовлетворение явственно читалось на красивом лице. Феанаро сжал челюсти.
— Ну-ну, — процедил он, — мог бы и насовсем туда перебраться. Попроси Валар, они, чтобы насолить мне, не откажут — сделают тебе «статут Нельяфинвэ» и женишься на своем Финьо.
— Отец! — рыкнул Нельо, густо краснея, но не решился продолжить.
Он хоть и был на пол головы выше Феанаро, а все же понимал, что в открытом противоборстве с ним ему не победить.
Макалаурэ возвратился на следующий день, сразу направившись к отцу, чтобы приветствовать согласно правилам этикета и обычаю.
Услышав робкий стук в дверь, Феанаро отворил, ожидая увидеть на пороге кланяющегося ему Кано.
— Рассказывай, где тебя носит? Опять в Валмар ездил?
Сын кивнул.
— И как? Красивые у тебя там подруги? — он схватил выпрямившегося Кано за плечи и втащил в мастерскую.
На второго сына всегда можно было положиться. После того, как его любимый Куруфинвэ младший покинул их дом, невысокий и хрупко сложенный Канафинвэ занял его место. Феанаро поручал ему важные дела, давал указания, будучи уверенным в том, что все будет выполнено в точности, как он велел.
— Знаешь, где Турко?
— Он в гостях в доме Курво, — отчеканил Кано, — Сказал, что позовет того охотиться, и они уедут на несколько дней к Оромэ.
— Хорошо, — погрузившись в раздумья, ответил финвион. — Морьо с ними?
— Нет, — Кано опустил голову.
— Так найди! — последовал приказ, — И приведи мне его сюда хоть из-под земли! Он мне нужен.
— Да, отец, — закивал Кано, — Я разыщу Морьо…
Долго разыскивать Карнистира не потребовалось. Кано знал, где мог его найти. На севере от Тириона у четвертого сына Феанаро и подконтрольной ему ватаги молодых квенди, не знающих, куда применить свои удаль и силу, имелось нечто вроде тренировочного лагеря, где они оттачивали навыки мечного боя, сражаясь друг с другом на настоящих мечах и кинжалах, практикуя применение и других видов вооружения. Жили в шатрах, охотились и рыбачили, добывая себе пропитание и развлечения ради, держали свору охотничьих собак, а также ловчих птиц — соколов и ястребов.
По организации этот лагерь был похож на мини государство со своей иерархией. Обитатели палаточного городка, будучи в большинстве своем выходцами из благороднейших семей нолдор, не подчинялись никому, живя в полнейшей свободе. Верховодил «мятежными квенди» его младший брат, а потому феанорингов, когда те приезжали навестить Морьо, эти суровые молодцы встречали приветливо, как равных себе.
Когда Кано, найдя брата отдыхающим в своем шатре, объявил ему, что его зовет к себе отец, Черный Финвэ, нахмурился и прищурил глаза.
— Зачем я ему понадобился? — спросил он недоверчиво, вставая с подушек и бряцая чешуйками доспеха и многочисленных ожерелий, висевших у него на груди.
— Он не сказал мне, — ответил ему Кано, — но, похоже, дело срочное…
— Мать где?
— Вчера приехала. Она тебя тоже ждет, — улыбнулся Макалаурэ.
— Пойдем, — Морьо резко отдернул полог и решительно шагнул за пределы шатра.
Они с Кано уже сидели на готовых двинуться в путь лошадях, когда Карнистир, подозвав к себе рослого темноволосого квендэ в черной шелковой тунике, надетой под чешуйчатый доспех, коротко переговорил с ним, а потом громким голосом объявил собравшимся вокруг них с Кано обитателям лагеря:
— Меня не будет несколько дней. Оставляю Тиаро за старшего!
— Как ты, малышка моя? — спросил Финдарато, приблизившись сзади к сестре и обняв ее за плечи.
Малышкой Артанис можно было назвать лишь условно. Она на целую голову превосходила ростом старшего из братьев.
— Я вижу, ты необычно бледна сегодня. Что-то случилось? — он старался, чтобы голос звучал непринужденно и при этом участливо.
— Все в порядке, Финни, — безразлично отвечала Нэрвен, поежившись в его объятиях, — Я только очень устала.
— Мне сказали, ты усердно тренируешь навыки воина, — улыбнулся Инголдо, — Без преувеличения, Артанис, ты — самая сильная из нас. Я горжусь тобой.
— У нас в семье все воины. Разве нет? — грустно улыбнулась она.
— Ты искусна и сильна, малышка моя, — снова похвалил ее брат, — но, надеюсь, тебе не придется никогда применять в бою твои воинские умения. Помнишь, ты говорила нам всем, что тебе предначертано стать супругой прекрасного собой высокородного квендэ? Ты сказала тогда, что он ждет тебя. Мне бы очень хотелось, чтобы вы скорее соединили ваши судьбы. Тогда, я уверен, мы все увидим тебя полной сил и счастливой, какой ты была еще так недавно…