— Тому, кто откроет эту дверь и уйдет, я гарантирую безопасность, — добавил Волдеморт. — Мне не нужны те, кто не верит в наш успех и не разделяет наших стремлений. Каждый из вас волен сейчас уйти и никогда не возвращаться. Я не стану ни препятствовать, ни мстить. Итак?
Ещё несколько минут никто ничего не произносил и не шевелился. Неожиданно один из Пожирателей, чьей фамилии Люциус не помнил, шагнул вперед.
— Это правда? — дрогнувшим голосом спросил он. — Я могу просто уйти?
— Если искренне веришь, что я оскорбил тебя, без единой на то причины, — Волдеморт кивнул, — путь свободен, Джейден.
Горло Малфоя стиснула паника. Что-то было не так. Ужасно не так. Он наблюдал, как Пожиратель коротко кивнул и направился к двери.
«Неужели, неужели, неужели…»
Пальцы Джейдена сомкнулись на ржавой ручке, щелкнул замок, и в то же мгновение дверь озарило алое сияние. Раздался кошмарный хруст, а за ним дикий вопль. Тело Пожирателя изогнулось в мучительной агонии. В безмолвном ужасе Люциус наблюдал, как незримая сила крошит и ломает кости Джейдена, обращая его тело в бесформенную, кровоточащую массу, будто выворачивая его наизнанку. Крики Пожирателя постепенно сменились хрипом и бульканьем, пока тот захлебывался собственной кровью. Когда же всё стихло, возле двери осталась лежать лишь отвратительная бесформенная масса, являющая собой смесь разодранной черной мантии, сломанных костей и вывалившихся внутренних органов. По залу постепенно расползался отвратительный смрад испражнений и нечистот. К горлу подступила тошнота. Хотелось сбежать. Убраться как можно дальше от этого пропахшего смертью зала, избавиться от тяжелой одежды и маски, в которой вдруг стало трудно дышать. Хотелось не видеть смердящее кровавое месиво на полу.
Волдеморт, которого, казалось, ничуть не беспокоит ни запах, ни залитый кровью паркет, тем временем окинул присутствующих скучающим взглядом.
— Ещё желающие? — уточнил он, изогнув брови.
Никто не пошевелился.
— Как видно, наш друг Джейден всё же сомневался, заслужено ли я оскорбил его, — заметил Тёмный Лорд. — И прочь его гнала не только обида, но и стыд за собственную трусость. А этого вполне хватило, чтобы наложенные на дверь чары не позволили ему перешагнуть этот порог. Итак, — он помолчал, — есть ли тут ещё кто-нибудь, кто считает, что мои упрёки не имеют под собой основания?
Последовала секундная пауза, после чего каждый из Пожирателей не сговариваясь, опустился на колени, склонившись перед своим господином.
— Нам, — Паркинсон нервно сглотнул, определенно борясь с тошнотой, — нам нет прощения, милорд.
— Как прекрасно, что мы друг друга понимаем, — по-змеиному улыбнулся Волдеморт.
Глядя прямо перед собой на оставшиеся от Джейдена куски растерзанной плоти Люциус понял, что дрожит. Где бы ни был все эти годы Тёмный Лорд, чтобы ни узнал и ни увидел, он вернулся другим. Раньше его поступки были если и не предсказуемы, то хотя бы привычны и понятны. Теперь же, что-то в его действиях неуловимо изменилось, и Люциус совершенно не представлял, что пророчат им эти трансформации. Но дело было не только в удушающем ужасе, что заполнил его сознание, но и в диком почти сумасшедшем предвкушении. Малфой не мог понять, стал ли их господин ещё более безумным, или все они просто отвыкли от его манеры вести диалог, но одно Люциус знал точно — возвращение Волдеморта принесет в мир чудовищные перемены.
— Итак, — тем временем произнёс Тёмный Лорд, речь его вновь стала спокойной и деловой, без единого намёка на гнев или ярость, — коль скоро мы более или менее решили вопрос с субординацией, стоит перейти к проблемам насущным, — он неспешно прохаживался вдоль рядов Пожирателей. — Вас всех, должно быть, интересует, где же я был все эти годы, и, поверьте, — он окинул их тяжелым взглядом, — вы не хотите этого знать. Но пока я пребывал в забвении между мирами, мне открылись тайны и знания, и это приведет нас к победе. Волшебный мир увядает и деградирует. Мы стали слабы и уязвимы. Все мы знаем, что магглы давно уже занимают мир, который по праву принадлежит нам. Мы влачим жалкое существование, скрываясь в тени, пока они заселяют каждый уголок Земли. Некогда волшебники правили магглами, нас считали богами, нам поклонялись. Теперь же мы представляем собой горстку вымирающих слабаков и прячемся, в то время как они считают себя властителями мира. И наше дорогое Министерство магии принимает такой порядок вещей. Они пытаются дружить с магглами и бормочут о том, что нужно поддерживать добрососедские отношения, — он презрительно фыркнул. — Дамблдор и Министерство так страстно ратуют за права магглов, но почему мы забыли о своих правах? Почему мы должны скрываться и прятаться? Почему дети волшебников, брошенные на произвол судьбы среди тупых и жестоких магглов, обречены страдать от рук тех, кто никогда не поймет нас и всегда будет лишь ненавидеть и бояться? И я сейчас не говорю о том, что магглов стоит истребить, как вид. Хотя мысль весьма замачивая, это было бы слишком хлопотно и займет чересчур много времени. Нет, — он выдержал паузу, обводя взглядом притихших Пожирателей. — Нам нужны собственные территории. И мы их получим.
— Милорд, — подал голос Макнейр, — значит ли это, что мы объявим о своем существовании магглам?
— Если ситуация того потребует, в конечном итоге — да, — ответил Тёмный лорд. — Но прежде необходимо позаботиться о том, чтобы все магглолюбивые кретины, которые так стремятся защитить права магглов, перестали нам мешать. Взгляните, во что они превратили волшебный мир? В кучку забитых, напуганных колдунов, которые готовы исключить волшебного ребенка из школы лишь бы о нашем существовании не узнали. Которые обвиняют их в преступлении, когда они лишь стараются защититься от жестокости магглов. Мы перестали чтить нашу историю, наши знания, наше наследие. И тем самым предали наше будущее. Некоторые даже пытаются жить как магглы. Разве такой порядок вещей не вызывает у вас отвращение?
В ответ зазвучал гул согласных голосов.
— Наша цель, господа, изменить соотношение сил. На сегодняшний день мы зависим от магглов. Страдаем от их войн и невежества от их злобы и глупости. Это непозволительно. Почему те, кто могут обрушить на мир чуму и стихийные бедствия, должны страшиться жалких ничтожеств, которые ни на что не способны? Пора напомнить этим червям, кому поклонялись их предки.
— Прошу простить меня, милорд, — не выдержал Малфой, — но как быть с тем, что их гораздо больше, чем нас?
— У нас есть преимущество, Люциус, — холодно улыбнулся Тёмный Лорд, — мы знаем о них, но они не знают о нас. И, если только это будет необходимо, мы поднимем в воздух их континенты, разбудим вулканы, призовем смерчи и бури, чтобы сама земля стряхнула их с себя как блох. Мы населим их города инферналами и оборотнями, — он бросил короткий взгляд на бешено ухмыляющегося Фенрира Сивого. — Мы впустим в их дома дементоров и тёмных тварей. Их жизнь превратится в ад на земле куда быстрее, чем они осознают, что поразило их. Мы гораздо сильнее. На нашей стороне могущество, которого они не знают, не понимают, и не смогут сдержать. Имя ему — магия. Но всего этого не случится, если волшебники вроде Дамблдора станут мешать нам. Поэтому для начала необходимо вернуть власть в руки тех, кто действительно знает, что с ней делать.
— Позвольте ещё один вопрос, милорд, — вперед выступил Корбан Яксли. — Что вы планируете делать с Гарри Поттером?
— А, ну конечно, — Волдеморт усмехнулся. — Знаменитый Гарри Поттер, — он помолчал. — Пока мальчишку мы трогать не будем. У меня на его счет есть некоторые планы, но в конечном итоге… боюсь, его придется убить.
— Мальчик учится на Слизерине, — заметил Малфой. — Не стоит ли попробовать убедить его присоединиться к вам?
— Он мне не нужен, — жестко отрезал Тёмный Лорд. — Поэтому, как только мальчишка перестанет быть полезен, он умрет. Возражения? — он обратил насмешливый взгляд на одного из Пожирателей, который до этого не произнёс ни единого слова. — Северус? Возможно, тебе есть что сказать? Ты же, как-никак его декан.
Снейп смиренно шагнул вперед и склонил голову в поклоне.
— Насколько мне известно, милорд, Гарри Поттер не заинтересован в том, чтобы вступать с вами в противостояние. Более того, я осмелюсь предположить, что он, вполне возможно, разделяет некоторые ваши взгляды. В связи с чем я не вижу причин лишать его жизни.
— Конечно, не видишь, Северус, — едва не мурлыкнул Волдеморт. — Ты же ослеплен своей привязанностью к мальчишке.
— Милорд….
— Не утруждай себя, придумывая какую-нибудь удобную ложь, — холодно перебил его Тёмный Лорд. — Признаться, это даже трогательно, как ты опекаешь сына ненавистного тебе Джемса Поттера. Можешь, конечно, попытаться защитить его, но в итоге мне просто придется тебя убить, что было бы весьма печальной потерей, потому что хорошие мастера зелий на дороге, увы, не валяются. Поэтому, Северус, предлагаю пересмотреть свои приоритеты, — Тёмный Лорд обратил на Снейпа пронзительный взгляд, — и я сейчас говорю не только о щенке Поттеров.
— Милорд, — сдавлено прошептал Снейп, — я не…
— Довольно, — холодно перебил его Волдеморт. — Этот разговор мы продолжим позже.
Северус низко поклонился и отступил назад.
— Далее, — сменил тему Тёмный Лорд, продолжив неторопливо прохаживаться перед Пожирателями. — Возвращаясь к основной проблеме. Нас омерзительно мало. Даже считая тех, кто пока находится в Азкабане. Предложения?
— Выпускники старших курсов Хогвартса? — тут же сказал Яксли.
— И на кой Мордред нам толпа неопытных сопляков? — уточнил Волдеморт. — Сам будешь их учить непростительным? Как перспектива на будущее они нам, безусловно, понадобятся. Но сейчас пользы от них не будет.
— Они могут шпионить в Хогвартсе…
— Этот вопрос уже решен. Оставим тему детей. Ещё варианты?
— Я знаю нескольких волшебников в Министерстве, кто был бы заинтересован в нашей деятельности, — осторожно сказал Малфой.
— Прекрасно, займешься этим. Эйвери?
— Да, Милорд?
— Уверен, ты так же сможешь познакомить нас с некоторыми своими друзьями?
— Безусловно, Милорд.
— Фенрир?
Оборотень широко ухмыльнулся.
— Стая будет ждать ваших приказов, Милорд.
— Отлично. Я ожидаю, что каждый из вас в ближайшее время займется подбором подходящих кадров и предоставит мне списки. Вопросы? Нет? Прекрасно. Следующее. Уолден, мне нужен план Азкабана и все данные об охране тюрьмы к концу второй недели августа. Это будет проблемой?
— Нет, Милорд, — Макнейр поклонился.
Волдеморт дошел до середины залы и остановился возле Петтигрю и Пожирателя, чье лицо по-прежнему скрывал капюшон.
— Теперь к вопросу взаимодействия. В этом доме на данный момент помимо меня будут находиться двое волшебников. Если по какой-то причине вы не застанете меня здесь, Питер с удовольствием сыграет радушного хозяина или домашнего эльфа. В случае важных или срочных вопросов вам следует обращаться к более компетентному магу, — при этих словах Волдеморт с усмешкой взглянул на незнакомого Пожирателя. — Думаю, пришло время представиться.
Медленно подняв руки, Пожиратель стянул с головы капюшон и по залу разнесся хор удивленных восклицаний.
— Думаю, знакомить вас не требуется, — заключил Тёмный Лорд, в то время как собравшиеся в шоке рассматривали широко ухмыляющегося Барти Крауча-младшего.
— Ты жив?! — не выдержав, рявкнул Яксли.
— Сюрприз! — весло объявил Крауч, склонившись перед Пожирателями в шутливом полупоклоне. — А вы думали, Милорд оставит меня на милость дементорам?
— Но как? Я сам видел тело…
— Подделка, — лениво протянул Волдеморт. — Полагаю, не нужно говорить, что официально Барти пока должен оставаться покойником? Итак, если вам необходимо будет срочно со мной связаться, вы обратитесь к Барти. Либо передадите ему сообщение. Вопросы? — он помолчал, когда никто так ничего и не сказал, Темный Лорд махнул рукой, и двери залы распахнулись. — На этом все могут быть свободны. Питер, убери это, — он указал кивком головы на труп у входа. — Люциус, задержись.
Малфой остановился и чуть склонил голову, гадая, к добру это или нет.
— Да, Милорд.
*
Недолгое путешествие по тёмным коридорам привело Люциуса в небольшой кабинет, который в отличие от остальной части дома, которую он видел, казался почти уютным. Перешагнув порог следом за Волдемортом, Люциус с любопытством огляделся. Становилось понятно, что большую часть времени Тёмный Лорд проводил именно здесь. Под потолком горела массивная люстра, рассеивая по кабинету мягкий оранжевый свет. Пол был скрыт толстым тёмно-бордовым ковром с причудливым узором. Вдоль трёх стен, упираясь в высокий потолок, тянулись стеллажи с книгами, четвертую стену занимало огромное трёхстворчатое окно, за которым, впрочем, ничего не было видно. У окна стоял массивный деревянный стол, на котором высились стопки книг и документов. Несколько последних номеров «Ежедневного пророка» были сдвинуты в сторону и на них примостились подставка для перьев и чернильница. Чуть правее от стола стоял небольшой двухместный диван, низкий журнальный столик и громоздкий сундук.
Остановившись возле рабочего стола, Волдеморт неторопливо обернулся к Малфою, обратив на него кроваво-алые глаза, в которых царил абсолютный холод.
— Люциус, — негромко произнёс он, и от этого мягкого тона по спине пробежала волна нервной дрожи, — до меня дошли крайне неприятные новости. Видишь ли, я узнал, что очень ценный артефакт, который я оставил тебе на сохранение, был уничтожен около двух лет тому назад. Как ты это объяснишь?
— Милорд, — выдохнул Малфой, лихорадочно соображая, как ответить, — правильно ли я понимаю, что вы говорите о тетради в кожаной обложке?
— Не припомню, чтобы я оставлял у тебя ещё какие-то бесценные артефакты, — сухо произнёс Волдеморт.
Люциус прочистил горло.
— Как мне известно, тетрадь уничтожил Гарри Поттер.
— Мне совершенно безразлично, кто уничтожил тетрадь, — голос Тёмного Лорда стал жёстче. — Я спрашиваю тебя, Люциус, каким образом тетрадь оказалась в Хогвартсе?
— Я… возможно, я незаметно подбросил её дочери Артура Уизли.
По губам Волдеморта скользнула ледяная усмешка.
— И с какой же целью ты это сделал?
У Малфоя складывалось неприятное ощущение, что ответы на все эти вопросы Тёмный Лорд уже знает и задает их лишь для того, чтобы Люциус мог в полной мере ощутить, какую кошмарную ошибку совершил. Вопреки этим мыслям, он сказал:
— Я надеялся дискредитировать Артура Уизли в глазах его руководства и общества. Магглолюбивый недоумок слишком много стал себе позволять. Если бы всё прошло, как я планировал, он бы вылетел с работы и не сбивал окружающих с толку своими смехотворными заявлениями о ценности магглов.
— Но всё прошло не так, как ты запланировал, насколько я могу судить, — насмешливо протянул Волдеморт.
— Милорд, в дело вмешался Гарри Поттер и уничтожил вашу тетрадь.
Наступила непродолжительная тишина, в течение которой алые глаза Тёмного Лорда с предельным вниманием изучали лицо Люциуса.
— Итак, позволь подытожить, — неторопливо сказал он. — Ты, ведомый собственной неприязнью и мелочным желанием осуществить вендетту, от которой кроме твоего личного удовлетворения не было бы никакого толка, воспользовался бесценным артефактом, который принадлежал мне. Позволил своему бездарному плану выйти из-под контроля. И на выходе не только с треском провалился, но и допустил, чтобы дневник уничтожили, — он помолчал, прожигая Малфоя тяжелым взглядом. — Чудно, Люциус, просто восхитительно, — с издёвкой бросил Тёмный Лорд. — Давай теперь свалим всю ответственность на двенадцатилетнего сопляка. Это же такое достойное оправдание.
— Милорд…
— Позволь кое-что прояснить, Люциус, — всё так же тихо произнёс Волдеморт. — Тетрадь, которая по твоей милости была уничтожена, представляла собой исключительную ценность. Она, Люциус, была уникальна. А теперь ответь мне, чем ты отплатишь мне за эту потерю?