— Что? Вот чёрт, я никогда не пробовал эту дрянь, — чуть повысил голос Паркер и тут же повалился обратно на кровать, потому что собственный полукрик больно резанул по ушам.
— Именно поэтому эта дрянь оказала на вас моментальный эффект, — фыркнул Тони и быстрым шагом скрылся за дверью ванной, позволив себе пошариться в ящиках Питера, в надежде отыскать там что-нибудь вроде аптечки. Вернулся он с двумя таблетками обезболивающего, а из мини-холодильника, которым были оснащены хозяйские спальни, достал бутылку воды. — Выпейте, должно полегчать, — протянул воду и таблетки Старк.
— Спасибо, — Паркер с благодарностью принял и помощь, и заботу. — Если честно, то ничего не помню. Просто пустота в голове.
— А вам и нечего помнить. Вам стало плохо, я это заметил, отвёл в туалет, вас стошнило, а когда вы отключились, я привёз вас домой. Вся история, — объяснил Тони, опустив некоторые детали. Он не хотел, чтобы мальчишка чувствовал себя неловко из-за того, что лез целоваться и говорил вещи, которые не сказал бы в трезвом уме.
— И это всё? Я не натворил глупостей с кем-нибудь в клубе? — Питер закрыл лицо руками и смотрел на Тони сквозь пальцы.
— Нет, — чуть улыбнулся Старк. — Ваше первое знакомство с наркотиками прошло без казусов, что очень странно, учитывая, какой вы мастер попадать в неловкие ситуации, — добавил он и развернулся, чтобы уйти.
— Только с тобой, — вдруг раздался голос Питера за спиной, и Тони замер, когда уже взялся за дверную ручку.
— Что? — он едва повернул голову.
— В неловкие ситуации я попадаю исключительно с тобой, — пояснил мальчишка, и Старк облегчённо выдохнул, поняв, что всё-таки Питер ничего не помнит. Или он выдохнул разочарованно?
Тони не стал больше ничего говорить, оставляя Паркера с его головной болью наедине. Тот отлёживался практически весь день, лишь к вечеру он принял ванну и решил поесть, потому что тошнота отступила. А за ужином его ждал сюрприз: за накрытым столом сидели оба родителя, и они были в хорошем настроении.
В какой-то момент Питер подумал, что он всё ещё под действием наркотиков, потому что отец улыбался ему, поздравлял с отлично закрытой сессией, интересовался, как сын провёл время с друзьями. Мэри тоже проявляла в беседе инициативу и постоянно ёрзала на стуле, словно ей не терпелось что-то сказать. В конце концов она не выдержала и сообщила, что отец берёт внеплановый отпуск в середине следующей недели и они семьёй планируют отдохнуть несколько дней в Венеции.
Питер от таких новостей чуть соком не подавился, потому что не помнил, когда они в последний раз отдыхали всей семьёй. Он не помнил, чтобы отец в принципе брал когда-нибудь отпуск? Конгрессменам он вообще положен?
— Пап, вы серьёзно? — спросил Питер, и отец удовлетворительно кивнул, став улыбаться, когда увидел улыбку на лице своего отпрыска. Оказывается, радовать своего ребёнка было безумно приятно.
— Вам с мамой, конечно, не впервой там быть. Но я там был лишь дважды, и то это были деловые поездки, и я подумал, может быть, вы покажете мне этот город? — спросил Ричард, глядя то на Мэри, то на Питера.
— Конечно, там столько интересного, там есть столько чудных магазинчиков…
— Пап, я покажу тебе все достопримечательности, — оживился Питер, перебив мать. А Паркер старший был рад перспективе увидеть достопримечательности, а не магазинчики. — Правда, в этом году я хотел посетить Корфу, это остров в Греции, но…
— Так в чём проблема? Лети хоть завтра до Греции, я освобожусь только в четверг или даже пятницу, встретимся уже в Италии, — предложил Ричард, замечая, что глаза сына стали светиться ещё ярче. Питеру очень нравилось путешествовать, пожалуй, возможность исследовать весь мир больше всего привлекала его в богатой жизни.
— Отпад, — вырвалось у Паркера, это слово впервые было использовано им так искренне. — Значит, мы с Тони можем лететь хоть завтра в Грецию? А в Венеции я буду твоим гидом, пап. Начнём со всего, что связано со святым Марком, посмотрим соборы, затем — дворцы, а театр «Ла Фениче» там какой, — затарахтел мальчишка.
— А ты хоть спросил, хочет ли Тони куда-то лететь? — усмехнулся Ричард. Его, конечно, вновь впечатлило то, что Питер так лихо разбирался в достояниях итальянского города. Он ещё с того приёма понял, что как-то умудрился не разглядеть в собственном ребёнке незаурядный ум. Но теперь ему было любопытно то, что Питер так легко нашёл общий язык с телохранителем, с которым изначально отказывался работать.
— Ой, ну, я спрошу, конечно. Но он так бдит мою безопасность, что вряд ли откажется, — улыбнулся Паркер младший, ковыряясь вилкой в запечённом картофеле.
— Значит, вы поладили?
— Да, вполне. Он местами зануда, слишком следует собственным правилам, но в целом человек неплохой, — пожал он плечами.
— Рад это слышать, но если он откажется, то тебе придётся попросить кого-то другого, — напомнил отец, а потом устало взглянул на одну из помощниц, которая замаячила в коридоре. — Ох, прошу меня простить. Чем быстрее разберусь со всеми делами наперёд, тем быстрее отправлюсь с вами в Италию, — улыбнулся Ричард Питеру и, встав из-за стола, ушёл.
— Ну вот, как всегда, — поджала губы Мэри, глядя на стул, на котором только что сидел её супруг. А Питер подумал, что, может быть, мать к отцу не так уж равнодушна, может, она тоже всего лишь притворяется, что ей не важно, как редко бывал Ричард с семьёй?
— Мам, всё будет хорошо, я уверен, он сдержит обещание насчёт Венеции, — улыбнулся Паркер и, потянувшись к женщине, чмокнул её в щёку. — Вау, какой приятный аромат. Новый парфюм? — отвлек он её и заставил улыбаться.
Остаток ужина они провели вдвоём, говоря о том, о чём им легко было общаться. И пусть темы, которые связывали Питера с мамой, ему были не так интересны и близки, но видеть её улыбку, слышать её жизнерадостный голос — вот это он по-настоящему обожал.
После ужина он направился в комнату к Тони; он никогда раньше в ней не был, хоть и знал её точное расположение. Питер пожевал свою нижнюю губу, а после постучал в дверь, услышав лишь короткое «войдите». Парень церемониться не стал и вошёл широким шагом, встречаясь взглядом с мужчиной, который сидел на софе и полировал губкой свою обувь.
— Куда-то собрались, мистер Паркер? Обычно вы звоните, — сказал Тони, потому что раньше Питер никогда не приходил к нему, всегда связывался по внутренней телефонной линии и заранее уведомлял о том, что ему куда-либо нужно.
— Нет, мне вчерашней вылазки хватило, — покачал головой парень, а после бегло огляделся. Старк уютно обставил свою комнату, во-первых, у него было какое-то своё полосатое чёрно-зелёное постельное белье; Питер точно знал, что обслуга во всех спальнях застилала лишь белые постельные комплекты, если у хозяина комнаты не было своих личных пожеланий. Во-вторых, мужчина развешал на стене какие-то дипломы, грамоты и фотографии с друзьями. В-третьих, на полочке была выставлена небольшая коллекция ретро-машинок.
— Тогда зачем вы здесь? — улыбнулся Тони спустя минуту, дав Питеру вдоволь наглядеться на своё временное пристанище.
— Мне нужен твой паспорт, у тебя же есть загранпаспорт? — очнулся Паркер.
— Есть. Мы куда-то едем? — Старк поставил в сторону свой ботинок и встал с софы, приближаясь к Питеру, а тот принялся обходить по дуге кровать. Они двигались неосознанно и плавно, будто в танце.
— Да. Летим в Грецию. Либо завтра вечером, либо во вторник утром. Ты ведь понимаешь, что виза для родственников конгрессмена и для его охраны — не проблема? Я всё устрою, всё оплачу, с тебя только документ, удостоверяющий твою личность, — Питер улыбнулся и залез с ногами на постель Старка; он сел на край кровати, поджав ноги под себя, а Тони повторил его позу, но только с другого края. Взгляд глаза в глаза — они, можно сказать, гипнотизировали друг друга. Что это? Странная аура комнаты Старка?
— То есть летим только мы вдвоём? И ваш отец считает, что одного телохранителя для безопасности его сына в чужой стране достаточно? — прищурился мужчина, а Питер закатил глаза и упал на постель.
— Да кому я нужен, Тони? Я обмолвился, что полечу только с тобой, и папа не был против, он лишь сказал, что если ты откажешься, то мне придётся звать кого-то другого. А через несколько дней я с родителями встречусь в Венеции, а уж там с ними вся охрана приедет. За три-четыре дня ты ведь справишься со мной один? — Паркер потянулся как кошка, ведя себя так бесцеремонно, словно постоянно валялся вот так на кровати Старка.
— С вами, мистер Паркер, только мне и под силу справиться, — усмехнулся Тони, ложась на живот поперёк матраса и оказываясь совсем близко к Питеру. Тот повернулся на бок так, что теперь был лицом к лицу с мужчиной.
— Значит, ты согласен?
— А у меня был выбор? Вы зашли и сразу потребовали от меня паспорт, — Старк впервые так близко рассматривал лицо Питера, и то, что он видел, безусловно нравилось. Чистая кожа, усыпанная веснушками, пушистые ресницы, маленькие мимические морщинки вокруг глаз.
— Я не потребовал, а спросил, — улыбнулся Паркер, разглядывая Тони в ответ. Красота мужчины была слишком очевидна, слишком цепляла, к нему даже не надо было приглядываться, чтобы понять, как он хорош собой. — Каково это?
— Вы о чём?
— Быть таким красивым? — Питер сам не ожидал от себя этого вопроса, просто они оба поддались какому-то моменту и порыву.
— Это я у вас должен спросить, мистер Паркер, — и Тони потянулся к его губам за поцелуем, да вот только телефонный звонок нарушил всё волшебство этого мгновения. Старк оглянулся на телефон, на нём мигала цифра один, а значит, звонил Ричард из своего кабинета.
Они неловко отстранились друг от друга, и Тони поднял трубку, коротко отвечая, что сейчас подойдёт к конгрессмену. Питер быстро слез с кровати, не понимая, что только что произошло. Словно стена между ними на мгновение рухнула и им было так легко и естественно находиться рядом, зато теперь эта стена вновь вернулась и, кажется, стала ещё толще.
— Ваш отец вызывает, должно быть, тоже хочет поговорить о вашем путешествии, — сказал Тони, надевая ботинки, поправляя на себе рубашку и накидывая сверху пиджак.
— Должно быть, — пожал плечами Питер, глядя в пол. Они оба покинули спальню телохранителя и разошлись в коридоре в разные стороны, даже не оглядываясь, потому что было страшно вновь столкнуться взглядами и поддаться влиянию взаимного притяжения.
***
Питер и Тони вылетели из Нью-Йорка в понедельник ночным рейсом, воспользовавшись частными авиалиниями конгрессмена, до Лондона. А уже оттуда пересели на другой самолёт, отправившись в Грецию. Всё-таки они летели не вдвоём: Ричард приставил к сыну ещё двух телохранителей, помимо Старка, и те таскались за ними повсюду. Питер сам не понимал, почему так злился из-за того, что не мог остаться с Тони наедине.
Ведь Питер боялся быть с ним один на один, потому что между ними снова бы начало что-то происходить, типа той попытки поцелуя. А к чему мог привести такой поцелуй? К отношениям? Возможны ли между ними какие-нибудь отношения? Эти вопросы так мучили Паркера, что он едва не выложил всё Бетти, которая была накануне у него в гостях и «помогала» ему собирать чемодан в дорогу, складывая туда абсолютно бесполезные шмотки и вещи по типу смазки и презервативов. Питер едва не покрутил пальцем у виска, да только вспомнил, что подруга считала, будто он в тайных сексуальных отношениях со своим телохранителем.
Только в Греции, после изнурительного полёта, Питер понял, что все его мысли неспроста и он впервые за девятнадцать лет своей жизни влюбился. Или влюблялся? Потому что думал о Старке уже на постоянной основе, а не только тогда, когда с ними случались какие-то казусы, как за прошедший месяц. Мимолётный флирт, страстные и нелепые стычки превратились в нечто большее — в привязанность.
И как Питеру понять, что эти чувства настоящие и ему стоит сделать шаг? Ведь они не были просто студентами, к примеру, которые попробовали отношения: не получилось — взяли и разошлись. Неудача в их отношениях означала бы лишь одно: они бы не смогли оставить всё как раньше, а что это могло бы значить для Тони? Такое же увольнение, как для Джонни? Паркер не хотел невольно повлиять на судьбу и этого мужчины.
Поэтому, с одной стороны, Питер был доволен тем, что со Старком они никогда не были одни и практически не общались, пока находились в Греции, а с другой стороны, противиться своим чувствам было сродни пытке.
Отец позвонил вечером в среду и сказал, что они с матерью будут в Венеции уже в пятницу. Паркер был рад его звонку, потому что целый день прогулок по Корфу ему не принёс никакого удовлетворения. Он осматривал местные достопримечательности, а трое охранников шли за ним, и взгляд одного из них он буквально чувствовал всей поверхностью тела.
Добраться от Корфу до Венеции самолётом было проще простого, но Питер думал, что не выдержит, если проведёт четверг так же, как и среду: глупо слоняясь по острову и думая о Старке. Поэтому он решил провести день четверга в плавании на яхте от Корфу до Венеции через Адриатическое море, устроить себе приключение, а к пятнице они уже были бы в пункте назначения. Там он увиделся бы с отцом и мамой и было бы уже не до Старка, по крайней мере, он на это надеялся.
Когда Питер шёл к причалу в коротких шортах и лёгкой рубашке, его телохранители следовали за ним в чёрных костюмах и обливались потом, волоча каждый по два чемодана. Вообще у Паркера было с собой лишь три чемодана, но у охраны были ещё и свои сумки с личными вещами. Каждый из мужчин ожидал, что путешествие до Италии пройдёт на какой-нибудь шикарной мегаяхте или пароме — всё-таки отец Питера мог позволить подобное сыну — но их ожидало полнейшее разочарование.
— Мистер Персакис, рад вас видеть, — улыбнулся Питер, пожав руку мужчине средних лет, с которым случайно познакомился прошлым вечером в одном из кафе. У Персакиса была своя небольшая крейсерская яхта, да вот только туристы редко пользовались его услугами. Все предпочитали комфорт, чем дешевизну, но ему просто несказанно повезло познакомиться с Паркером, который готов был заплатить вдвое больше, чем просили, чтобы отплыть в Италию на его посудине.
— Питер — моя удача, — расплылся в улыбке мужчина, приветствуя своего дорогого пассажира. — А вот моя Калипсо, — он указал на яхту, которая казалась самой убогой на причале. Тони поставил чемоданы и приспустил с глаз очки, чтобы осмотреть то, на чём они должны были плыть.
— Мистер Паркер? — позвал он, и Питер вздрогнул, потому что Старк эти дни с ним практически не говорил и держался на расстоянии.
— Да, Тони? — Питер отошёл от капитана яхты, рядом с которым стояли два молодых помощника, по внешности — вряд ли греки, скорее всего, как раз таки итальянцы.
— Вы уверены, что хотите плыть на ЭТОМ? — многозначительно произнёс Старк.
— А тебя что-то смущает? Ожидали трехэтажный паром? — чуть рассмеялся Паркер, оглядев кислые мины других телохранителей за спиной Тони.
— Я знаю, что вы не столь избалованы, как хотели всем казаться. Но сейчас вы перегибаете палку, и дело вовсе не в комфорте, а в безопасности. Нам плыть больше суток, что, если посудина встанет на середине пути? Или мы попадём в шторм? Мистер Персакис вообще плавал на этой яхте куда-то дальше, чем рядом с берегом? — Тони был очень серьёзен, чем заставил парнишку нахмуриться.
— Он регулярно проходит техосмотр, у него есть все документы на руках, как и многолетний опыт капитана. По-твоему, я настолько глуп, чтобы подвергать опасности не только себя, но и своих подчинённых? — возмутился Питер.
— Вы не глупы, — устало вздохнул Старк, проклиная тот момент, когда потянулся к мальчишке за поцелуем, ведь теперь отношения между ними приняли форму раскалённого шара, который грозил взорваться, стоило им только начать говорить. — Вы не глупы, вы просто слишком благородны по отношению к мистеру Персакису из-за вчерашнего знакомства. Уж лучше подарите ему нормальную яхту, чем…
— Может, ты для начала хотя бы осмотришь корабль, прежде чем строить одну теорию на другой?