========== 1. Звенящий осколок ==========
Шесть минут и тридцать три секунды, подумала она.
Впереди раздался шум заходящего на посадку шаттла. Аринда Прайс с нетерпением наблюдала, как трап с шипением опустился, и на полированный пол ангара ступила подошва идеально начищенного черного сапога. На «Исполнительницу», личный флагман гранд-моффа Таркина, прибыл экзот, чья гладкая синяя кожа неестественно, но невероятно гармонично, сочеталась с белоснежным кителем. Колючий взгляд светящихся алых глаз, лишенных зрачков, задержался на лице губернатора. Аринда нехотя опустила глаза — выдержать этот взгляд мог не каждый.
— Император повысил вас, как я и предсказывала, — нотки удовлетворения в голосе скрыть не удалось. — Поздравляю, гранд-адмирал Траун!
— Благодарю, губернатор Прайс, — вежливо отозвался экзот, его мягкий вибрирующий голос, словно невидимая длань, коснулся ее сознания, деликатно прощупывая и изучая саму его сущность. — Эта маленькая победа принадлежит нам обоим.
От его слов бросило в жар. Аринда почувствовала, как предательский румянец просвечивается на бледной коже лица. Сухо улыбнувшись, она придала голосу как можно более официальный тон:
— Гранд-мофф Таркин собирает брифинг на мостике «Исполнительницы».
Шесть минут и тридцать три секунды, навязчивая мысль продолжала стучать в голову, мешая сосредоточиться.
— Было бы невежливо заставлять его ждать, — негромко отозвался экзот, приблизившись к ней вплотную и сделав едва заметный жест рукой, по которому штурмовики смерти — личные телохранители гранд-адмирала — отступили назад.
Тонкий запах дорогого одеколона приятно щекотал ноздри. Стараясь не выдать волнения, Аринда уткнулась взглядом в новенькую ранговую пластину, примкнувшую к белому кителю. Траун сделал пригласительный жест рукой, будто бы сам являлся командующим «Исполнительницы», и галантно предложил ей пройти вперед, как гостье. Что-что, а манеры экзота смотрелись в данной ситуации до нелепого смешно! Он так и не научился адекватно вести себя среди людей. Или, может, превратил вежливость в щит, спрятавший под собой мощное оружие — пытливый ум?
— Могу я узнать, где ваш протеже? — поинтересовалась Аринда, в то время как они, неспешно шагая бок о бок, направились вглубь звездного разрушителя.
Шесть минут и тридцать три секунды, мысль, словно назойливая муха, засела в сознании, ни в какую не желая раствориться в небытие.
— Лейтенант-коммандер Вэнто получил индивидуальную миссию и спешно отбыл несколько дней назад, — мягко пояснил Траун, тень таинственной улыбки задержалась в уголках его губ лишь на мгновение.
— Значит, теперь вы остались без ученика и… личного переводчика, — констатировала Прайс, повернув голову в его сторону и невольно любуясь идеальным профилем чисского лица.
Алые глаза с интересом сощурились, а уголки губ поднялись вверх. Аринда кивнула — они оба понимают, о чем идет речь. Языковой переводчик Трауну уже давно без надобности, флотский — тем более, а вот укрепление своего положения при дворе Императора…
— Lampas accendatur*, — незнакомые слова на красивом мелодичном языке прозвучали, словно позабытая всеми присказка из старой сказки. — Mirabilis*.
— Прошу прощения? — Аринда удивленно подняла бровь; уж лучше бы Траун продолжал говорить эстетичными аллегориями и искусными метафорами, чем выражался о чем-то на незнакомом наречии. Судя по сдержанному и уважительному тону голоса, это было явно не ругательство или сарказм, а… комплимент. Мелкая, приятная дрожь пробежала по кончикам пальцев.
— Проходите, — экзот вежливо вытянул руку, разомкнув изящные пальцы, и по-джентельменски пропустил женщину вперед, когда автоматическая дверь лифта открылась.
Немного затемненная кабина приглашающе мерцала неоновыми лампами. Губы губернатора изогнулись в предвкушающей улыбке.
— Никак не могу привыкнуть к имперскому этикету, — буднично произнес Траун, словно извиняясь перед ней. — У моего народа принято, что мужчина первым заходит в лифт, лишь затем приглашая женщину.
— Наш уклад поведения кажется вам варварским, гранд-адмирал? — серьезным тоном, будто на светской беседе, касающейся традиций народов Галактики, спросила Прайс.
— В некоторой степени, — в его немного урчащем голосе, заполнившем все пространство маленькой кабины, проскользнули веселые нотки.
Створки автоматической двери захлопнулись, оставляя гранд-адмирала и губернатора один на один.
***
Шесть минут и тридцать три секунды.
Внезапно становится жарко. И китель почему-то жмет. Его присутствие — дикое искушение, а запах одеколона — словно аттрактант.
Шесть минут и тридцать три секунды.
Страсть или любовь? Внутри все сжалось, подобно коллапсу умирающей звезды. Неистовое желание прикоснуться, почувствовать тепло его кожи, усилилось. Иногда разум не властен над телом, над животными инстинктами, над силой природы…
Шесть минут и тридцать три секунды.
Прикосновение подобно ледяной волне, сметающей все на своем пути. Кожа холодная, как у мертвеца, но плотная, мягкая и невероятно приятна на ощупь.
Шесть минут и тридцать три секунды.
Алые глаза горят заинтересованным огнем, притягивая, словно магнит, гипнотизируя, лишая воли. Сопротивляться их зову невозможно.
Шесть минут и тридцать три секунды.
Объятия необычные, нечеловеческие. Ни один мужчина не прижимает к себе женщину так. Желание быть беззащитной, позволить ему сделать следующий шаг, с каждой долей секунды становится всё сильнее.
Шесть минут и тридцать три секунды.
Поцелуй легок, словно дуновение степного ветерка на родном Лотале. Прикосновение тонких синих губ наполняет тело уютным теплом и предвкушением близости.
Шесть минут и тридцать три секунды.
Пальцы скользят по пуговицам кителя… Обоих кителей: угольно-серого и снежно-белого. Пламя горящих алых и лед голубых глаз сливаются воедино.
Шесть минут и тридцать три секунды.
Движения и стоны утопают в невероятно динамичном синхронном танце. Он нежен, несмотря на до боли крепкие объятия. Ногти царапают гладкую синюю кожу. Близость пьянит, словно крепленое вино.
Шесть минут и тридцать три секунды.
Время утекает сквозь пальцы. Время наполняет Вселенную, внося потаенный смысл в ее бесконечность. Время открывает новые возможности. Время… У них еще есть время… Достаточно времени…
***
— …они сражаются так рьяно ради столь незначительного результата… — задумчиво произнесла Аринда Прайс, презрительно сощурившись.
Сам Джун Сато вылез из подполья, чтобы эвакуировать повстанцев из системы Ярма. Несколько угнанных истребителей, едва увернувшись от клина атакующей СИД-эскадрильи, залетели в ангар гигантского авианесущего крейсера.
Битва в самом разгаре. Губернатор спокойна, как ледник, чего не скажешь ни о Кассиусе Константине, жалкой пародии на имперского офицера, ни о твердолобом агенте ИББ, вытаращившем глаза так, будто в первый раз увидел космическую баталию.
На голограмме появился он. Голубой свет лучей проектора будто подчеркивал благородный оттенок его кожи, а пылающие алые глаза, даже находясь за десятки световых лет от Ярмы, беспрепятственно читали собеседницу, подмечая мельчайшие детали непроизвольного языка жестов.
— Доложите о ваших успехах, губернатор, — ни одна помеха не исказила этот бархатный голос.
Гранд-адмирал Траун обращался лично к ней, к Аринде Прайс, а не к стоящим позади Константину или Калласу. Какое доверие! Словно она адмирал флота, а эти двое всего лишь мальчики на побегушках, весь бой путавшиеся под ногами.
— Ситуация складывается именно так, как вы и предсказывали, — ее голос сух и официален. — Флот мятежников из трех крейсеров пришел на помощь повстанцам.
Траун немного нахмурился, сдвинув густые иссиня-черные брови, и выдержал небольшую паузу. Аринда не раз видела, как обдумывает следующий шаг этот военный гений, и сейчас не смела нарушить воцарившуюся тишину.
— Это не весь флот повстанцев, — немного подумав, заключил Траун, гротескные глаза недобро сверкнули в сторону стоящих позади адмирала и ИББшника. — Прекратите атаку и позвольте им уйти. Пусть довольствуются маленькой наградой.
Последняя фраза произнесена с легким снисхождением. Гроссмейстер сделал свой ход, подставив под удар ничего не значащую фигуру. Траун, словно хищник, играющий с добычей. Прайс почувствовала, как мужчины за спиной удивленно переглянулись. Не видят дальше носа собственного ИЗРа!
— Хорошо, гранд-адмирал, — миролюбиво отозвалась Прайс.
Траун кивнул, одарив ее многозначительным взглядом. В бездонных алых глазах блестели искры, предназначенные только ей, заметные лишь ей. Экзот покосился на нее, слегка приподняв бровь. Перед тем, как голограмма безвозвратно потухла, легкая, едва заметная улыбка озарила красивое лицо гранд-адмирала.
— Мы вот так просто позволим им уйти? Не понимаю… — резкий недоумевающий голос Константина развеял остатки чарующего присутствия экзота. Аринда едва подавила зачатки зарождающегося гнева. Дурак!
— Я знаю, — Прайс ядовито улыбнулась, вспомнив холодные чисские объятия и пожирающий взор алых глаз. — Уверяю вас, адмирал, план Трауна простирается намного дальше поимки одной повстанческой ячейки.
По телу Аринды непроизвольно пробежали мурашки, а низ живота наполнился желанием. После того, что произошло на «Исполнительнице»… И все же Аринда не могла понять — любовь или страсть? Им хватило времени. Она все просчитала, а он доверился ей, совсем как сейчас, позволив взять на себя ответственность за операцию и командование флотом. Ведь путь наверх от ангара до мостика составляет…
Шесть минут и тридцать три секунды.
Комментарий к 1. Звенящий осколок
*Lampas accendatur. Mirabilis - Горящий факел. Удивительно.
Чеунх=латынь (хэдканон автора XD)
========== 2. Дымящийся осколок ==========
Из окна открывался великолепный вид на лотальский пейзаж. Солнце медленно садилось, озаряя окрестности прощальными лучами. Горизонт немного затуманен предзакатной дымкой. Вдали виднелись пологие хребты старых гор, испещренные таинственными пещерами и тоннелями древних каменных сооружений, сокрытых в отвесных скалах. Просторная степь, покрытая желтой, выжженной солнцем травой, простиралась до самых гор. Настоящая первозданная красота! Настоящая свобода!
Скрестив руки на груди, Аринда Прайс рассматривала великолепный пейзаж родной планеты. Она до сих пор ненавидела и широкий простор, и покой обычной провинциальной жизни, и местных жителей, за которых несла теперь ответственность как губернатор.
Горизонт подернут дымкой. Горизонт. В иных, более цивилизованных мирах, таких, как Корусант или Эриаду, погруженные в бешеный темп жизни мегаполиса люди часто не видели горизонта за всю свою жизнь. Им не было дела до такой мелочи. Женщина шумно вздохнула. И ей не было!.. Абсолютно. И, тем не менее, именно этот горизонт стал для Аринды Прайс горизонтом событий: воображаемой границей не только между небом и землей, но и гранью пространства-времени, разделив вектор ее жизни на три важных отрезка. Первый раз она смотрела так на горизонт перед тем, как на много долгих лет покинуть Лотал, оставив простую жизнь и в один миг потеряв все, что у нее было. Так закончился отрезок провинциальной жизни, и началась борьба за выживание в каменных джунглях Корусанта. Второй раз Аринда взирала на горизонт, возвратившись на Лотал уже в качестве губернатора, взобравшись по карьерной лестнице политика и разделавшись со всеми недоброжелателями. Так начался третий, более спокойный отрезок жизни. Она добилась того, чего желала — построила карьеру, вернула все, что потеряла, и приобрела власть. И тогда ей не было дела до горизонта.
Впереди горел закат. Она именно смотрела, не любовалась и не восхищалась. Но взгляд ее все же изменился, теперь Аринда осматривала то, что принадлежит ей. Лотал принадлежит ей!
— В свете лун Лотала сияют листья степной травы…
Бархатный голос, прозвучавший столь неожиданно, заставил ее вздрогнуть. Как тот юнец, Вэнто, вообще мог работать с этим… существом, способным так бесшумно подкрадываться? Раздраженно выдохнув, она плавно крутанулась на каблуке, чтобы поприветствовать собеседника. Спина и плечи рефлекторно выпрямились в присутствии представителя высшего имперского командования.
— Гранд-адмирал.
Экзот находился в тени, а мистический свет алых глаз мог поспорить в красоте и притягательности с заходящим над степью солнцем.
— Вам знакома эта баллада? — невозмутимо спросил чисс, будто не расслышав ее приветствия.
Ядовитая усмешка отразилась на лице Аринды. Бесконечные разговоры об искусстве, музыке, обычаях, а вот теперь еще и о местном фольклоре. До подобных возвышенных вещей ей было ровно такое же дело, как и до темнеющего горизонта.
— Любому лотальцу она знакома, — холодно ответила Прайс и попыталась перевести тему к более насущным вещам. — Количество браков на имперском военном заводе…
— Пожалуйста, спойте для меня эту балладу, — мягко перебил Траун, мирские дела его явно не интересовали.
— Что? — зрачки женщины удивленно расширились, а руки сжались в кулаки.
Спеть? Балладу? Этот нелюдь точно об разрушитель головой ударился! Он пробыл на Лотале всего несколько часов и, вместо того, чтобы сразу отправиться на завод, дабы разобраться с бракованной продукцией, велел принести в свои временные апартаменты образцы лотальской культуры, голографические картины, обломок стены с граффити, даже непонятно откуда взявшуюся мозаику тви‘леков с Рилота, а также потребовал полную наводку на семью Бриджеров и тех, кто хоть как-то был связан с ними.
Аринда была раздражена методом работы Трауна. Казалось, этот нелюдь может выжидать вечно, прежде чем ухватить и сжать жертву в стальных тисках или… дать уйти. Буквально пару дней назад ему пришлось оправдываться перед Таркином за то, что именно он отпустил Чама Синдуллу, лидера рилотских экстремистов, и его дочь. Не упустил, а отпустил. Гранд-мофф был в ярости, а Траун деловито заявил, что поимка и последующая казнь Чама Синдуллы привели бы к массовому бунту тви’леков. Слишком гуманно, слишком не по-имперски. Ведь можно было их всех выжечь «Дисрапторами», как сделал с ласатами агент Каллас. Траун слишком гуманен.
— Я прошу вас, — настаивал Траун, его гипнотический голос будто вежливо обнимал сознание. — Это поможет мне лучше понять психологию лотальцев.
Прайс усмехнулась и немного посочувствовала Элаю Вэнто, явно выслушивавшему подобное на протяжении многих лет. Интересно, Траун просил его рассказать о лайсатранских мифах? Такой подход раздражал. Но отказать существу, с которым провела самые счастливые мгновения жизни, она не могла.
— Извольте, гранд-адмирал.
Аринда запела древнюю балладу о белом лот-коте, строки которой знала наизусть еще с раннего детства. Ей всегда говорили, что у нее хороший голос, но развивать такой сомнительный, на ее взгляд, талант на Лотале не представлялось возможным. Люди здесь — в основном фермеры или шахтеры. Не до песен им, не до искусства. Чарка крепкой чачи и азартные игры в свободный вечер — вот их потолок. Однако вежливое внимание к ее вокальным данным со стороны чисса оказалось невероятно приятным. Она пела, а он не просто слушал, а слышал и понимал в смысле баллады, как ей казалось, гораздо больше, чем она сама. По молодости Аринда где-то вычитала, что на Альдераане мужчины поют женщинам серенады, добиваясь взаимности в отношениях. А сейчас она пела для него. Романтично, казалось бы. Но… разве можно назвать их взаимодействие отношениями? Ответа на этот вопрос она не знала.
Сама того не заметив, Аринда оказалась в объятиях экзота. Что она для него значит, для чужака из Неизведанных Регионов? И почему сама то ищет близости с ним, то скрытно ненавидит? Аринде казалось, будто Траун играет с ней: изучает ее реакции, анализирует каждое движение тела и деликатно подготавливает для чего-то. Для чего? Неужели она — очередная пешка, голографическая фигурка корабля на его тактическом дисплее? И все же, находиться в его обществе комфортно, а близость с ним восхитительна. Кто же он для нее? Любовник… это слово вызывало отвращение. Да и он ни разу не назвал ее по имени. Но быть с ним она желала так неистово, как не желала должности губернатора в свое время.